Школа Хуаянь (Хуаянь цзун)

Основатель школы — монах Фа-цзан (или Сянь- шоу, 643—712) был по своему происхождению сог- дийцем, из Центральной Азии, хотя родился и жил в Китае Он формально считается третьим патриархом Хуаянь, поскольку впервые стал комментировать «Аватамсака сутру» монах Ду-шунь (557—640), который, правда, при жизни считался скорее чудотворцем, нежели мыслителем

Еще совсем молодым человеком Фа-цзан стал членом переводческой группы Сюань-цзана и с энтузиазмом работал над переводами Однако вскоре он полностью разочаровался в индийском буддизме Сюань-цзана и ушел из группы Несколько позднее Фа-цзан в чрезвычайно резких выражениях критиковал преемника Сюань-цзана — монаха-философа Куай-цзи (Куй-цзи), сыграв, по существу, ключевую роль в дискредитации дела Сюань-цзана, приведшей к упадку его школы и радикальному разрыву китайского буддизма с магистральной ветвью развития позднеиндийской буддийской традиции. Сюань-цзан был для Фа-цзана полухинаянистом, ограничивавшимся познанием феноменов, а не Абсолюта, проявляющегося в феноменах Он категорически отверг йогачаринскую доктрину иччхантиков, провозгласив принцип всеобщего обладания существами изначально пробужденной природой Будды

Будучи авторитетнейшим буддийским учителем своего времени, Фа-цзан был приглашен проповедовать императрице У-хоу (У Цзэтянь), пытавшейся узурпировать престол в конце VII в и надеявшейся обрести в буддизме идеологическое обоснование своей узурпации Эти проповеди легли в основу знаменитого «Трактата о золотом льве» («Цзинь ши-цзы чжан»)

Сама школа Хуаянь — одно из наиболее философски ориентированных направлений китайского буддизма Это даже послужило поводом для ее критики со стороны других школ, обвинявших Хуаянь в том, что из-за своей приверженности к теоретическим построениям она пренебрегает буддийской религиозной практикой.

Исходный пункт хуаяньской философии, ее док- тринальная основа — образ драгоценной сети бога Индры, описанный в «Гандавьюха сутре» Эта сеть была сплетена из нитей драгоценных каменьев, каждый из которых отражал все остальные камни и в свою очередь отражался во всех камнях В этом образе последователи Хуаянь увидели метафору «дхар- мового мира», единого и целостного универсума Объясняя учение Хуаянь своим ученикам, Фа-цзан взял десять зеркал и расположил их вокруг статуи Будды таким образом, что статуя стала до бесконечности отражаться в этих зеркалах (подобного рода экспозиции можно видеть и в современных буддийских монастырях в Китае) Этот наглядный пример иллюстрировал одно из четырех базовых положений Хуаянь «все в одном и одно во всем» — в каждом элементе весь мир и этот элемент — в каждом другом элементе

Все в одном Одно во всем Все во всем Одно в одном

Эти положения развертываются хуаяньскими мыслителями в стройную религиозно-философскую систему при помощи двух доктрин1 1) «взаимная беспрепятственность принципа и феноменов» (ли-ши у ай) и 2) «взаимная беспрепятственность феноменов» (ши-ши у ай). Но прежде, чем рассматривать эти доктрины, необходимо выяснить, что понимали мыслители школы Хуаянь под принципом (ли) и под феноменами (ши)

Понятие «принцип» (ли) восходит к конфуцианскому мыслителю III в до н э Сюнь-цзы и философии синкретической даосско-конфуцианской школы III—IV вв до н э сюань-сюэ, однако центральной философской категорией до Хуаянь оно не было Зато позднее из учения Хуаянь его заимствуют философы-неоконфуцианцы XI—XII вв Чэн Хао, Чэн И и Чжу Си, которые не только выстроили все свое учение вокруг понятия «принцип», но и назвали свою систему «принципологией» (ли сюэ)

Как слово обыденного языка, ли первоначально означало размежевание полей, позднее — обработку, шлифовку и огранку драгоценных камней С самого начала в нем присутствовало значение упорядочения, внесения порядка, структуры, оформления Благодаря этому за ли закрепились такие значения, как «принцип», «правило», «норма», «разумность», «резон» В философии это слово стало обозначать рациональный структурообразующий и формообразующий принцип В современном китайском языке понятие «рациональность» передается через слово хэли — «соответствующий принципу», «соответствующий ли»

Слово ши имело два основных значения. 1) дело и 2) как глагол оно означало «служить». В философских текстах ши в первом значении стало употребляться как синоним слова у (вещь, существо), что связано с представлением о вещах как о делах, то есть образованиях, находящихся в процессе постоянного изменения (и)

Таким образом, понятие ли выражало идею некоего вечного и неизменного принципа, а иш — его временного, текучего и изменчивого проявления или выражения С этими значениями двух рассмотренных понятий и связаны основные положения хуаяньской буддийской философии

В философии Хуаянь оба рассмотренных понятия введены, естественно, в буддийский философский контекст Под принципом (ли) понимается реальность как она есть, истинносущее, по выражению выдающегося российского буддолога О О Розенберга «Вещи-события» (ши) — это проявления принципа, элементы эмпирической действительности, дхармы в их инобытии (тогда как принцип — это дхармы, точнее, Дхарма как она есть) Исходя из махаян- ского положения о фундаментальном тождестве нирваны и сансары, философы школы Хуаянь рассматривают принцип и вещи (феномены) не только как связанные, но и как сущностно тождественные начала' феномены это проявления принципа, его обнаружение; это как бы выход принципа из его бытия в мир причинно обусловленных факторов Поэтому они лишены своей собственной независимой от принципа природы и по своей сути тождественны ему.

Теория ли-ши у ай вполне закономерно может быть возведена к общемахаянским доктринальным положениям, тогда как теория uiu-uiu у ай явлется исключительным достоянием буддизма Хуаянь.

Поскольку феномены наделены природой принципа, они несут в себе все его атрибуты, в том числе и бесконечность Следовательно, каждый феномен, каждый элемент, каждая дхарма по своей при- роде бесконечны и всеобъемлющи- «Каждый цветок содержит в себе мудрость всех сутр Великой Колесницы» Весь эмпирический мир — система, целостность бесконечных и поэтому взаимосодержа- щих друг друга элементов — феноменов, «вещей» (ср образ сети бога Индры). В каждой песчинке Ганга содержатся все бесчисленные миры, в которых столько же Гангов, сколько песчинок в одном Ганге; в одном волоске присутствует весь золотой лев (пример, на котором Фа-цзан объяснял свое учение императрице) В качестве современного примера можно привести голограмму, каждый сколок которой несет в себе информацию о целом; принцип гологра- фичности становится одним из важнейших в процессе становления новой научной парадигмы, и ныне к нему проявляют все больший интерес многие специалисты в области методологических проблем науки и научного знания Мир в его подлинной реальности — это единая целостная система принципа, явленного в вещах, и вещей, каждая из которых несет в себе все остальные И тот же мир (дхармад- хату; фа цзе) — Вселенское Тело Будды, олицетворенное в образе Будды Вайрочаны, это Единый Ум, существующий, однако, только будучи явленным в единичных умах/сердцах существ.

Школа Хуаянь считает свое учение самым совершенным и полным буддийским учением, Единой Колесницей. Это превосходство Хуаянь над другими буддийскими школами не просто декларируется ее последователями, но и обосновывается в традиционных доксографических и историко-философских текстах по классификации учений (пань цзяо).

Первый такой текст («Трактат о пяти учениях», «У цзяо чжан») был написан самим Фа-цзаном В нем он последовательно рассматривает учение народного буддизма (доктрина кармы), Хинаяну, две школы Махаяны — йогачару и мадхьямаку, а также собственно учение Хуаянь В качестве критерия истинности и полноты учений взята их способность разрешить проблему соотношения «я» (во; здесь — сознание, субъект, единство) и дхарм (фа: здесь — вещи, объекты, множественность) Результат, к которому пришел Фа-цзан, можно резюмировать следующим образом

Народный буддизм (получивший позднее наименование «учения людей и богов», поскольку ставит своей целью не освобождение, а обеспечение себе нового благоприятного рождения в виде человека или божества)' есть и «я», и дхармы.

Хинаяна* «я» нет, дхармы есть

Махаяна*

а) йогачара: «я» есть, дхарм нет;

б) мадхьямака. нет ни «я», ни дхарм; есть лишь отношение между ними.

Хуаянь (Экаяна)' есть и «я» и дхармы, но нет их противопоставления, оппозиция между ними снята.

В этой схеме важны два момента. Во-первых, ее диалектичность. Вначале признаются оба тезиса, затем последовательно — только один из них, затем отрицаются оба и утверждается лишь реальность отношения между ними и наконец вновь утверждаются оба принципа, но отношение между ними (их оппозиция, или противопоставление друг другу) отрицается. Во-вторых, понятия буддийской психологии («я», дхармы) употребляются здесь в значениях, очень далеких от классических абхидхармистских, хотя и близких к йогачаринским, в которых под «я» часто понимался эмпирический субъект, коррелирующий с эмпирическими объектами

Высшая точка зрения, принимаемая Фа-цзаном. — Дхармовая Вселенная школы Хуаянь, где есть и субъект (чжу — «хозяин» или ши — «это») и объект (кэ — «гость» или би — «то»), и единство и множественность, но нет их противопоставления или взаимоисключенности все присутствует во всем, все имманентно всему Классификацию Фа-цзана развил и дополнил хуаяньский мыслитель Цзун-ми (780—841), пятый патриарх этой школы и держатель традиции Хэцзэ школы Чань. Помимо названных учений он также рассматривал конфуцианство и даосизм как самые низшие, «внешние» учения (вай дао)

Школа Хуаянь как самостоятельное направление китайского буддизма приходит в упадок во второй половине IX в , но ее философию заимствует школа Чань в качестве теоретического основания своей созерцательной практики, что подготовил своей деятельностью Цзун-ми В рамках Чань учение школы Хуаянь сохранилось до настоящего времени

Школа Хуаянь имела ограниченное распространение в Корее (Хваом) и Японии (Кэгон). Сейчас в Китае и Японии существует по одному хуаяньскому монастырю, однако хуаяньская философия продолжает тщательно изучаться в многочисленных монастырях школы Чань (Дзэн)