4. КОМБИНИРОВАННЫЙ ОТВЕТ (БЕРКЛИ И СТЭНФОРД)

Я полностью соглаСеи, что в таком случае мы сочли бы, что рационально и даже неизбежно принятие гипотезы о том, что данный робот обладает иитенциональностью, поскольку мы ничего больше не знали бИ о нем. В самом деле, никакие иные элементы этой комбинации, кроме внешнего вида и поведения, не имеют значения. Если бы нам удалось построить робота, поведение которого было бы на протяжении круиного интервала времени неотличимо от человеческого поведения, мы атрибутировали бы ему интенциональность - до тех пор, пока не получили бы каких-либо оснований не делать этого. Нам не нужно было бы заранее знать, что его компьютерный мозг — формальный аналог человеческого мозга.

Но я действительно не вижу, как это мргло бы помочь претензиям сильного АІ, и вот почему. Согласно сильному АІ, иистанциирова- ние формальной программы с подходящими входами выходом представляет собой достаточное условие ин-эдщновальвосгн - и в сущности, конституирует интенциональность. Как говорит Ньюэлл (Newell 1979), "сущность ментального заключается в оперировании некоей физической системой символов. Но то атрибутирование интенционально- стн роботу, которое мы совершаем в этом примере^ не имеет ничего общего с формальными программами. Оно основывается просто на до- пущении, что если робот выглядит и действует в достаточной степени подобно нам, то мы предположили бы, — пока не доказано обратное, — что он должен иметь ментальные состояния, подобные нашим, Причиняющие его поведение и выражаемые В этом поведении, и он должен иметь некий внутренний механизм, способный продуцировать такие ментальные состояния. Если бы мы независимым образом знали, как объяснить его поведение без таких допущений, мы бы не атрибутировали ему интенцнональность, в особенности, если бы мы знали, что у него имеется формальная программа. А это как раз и есть сущность моего изложенного выше ответа на возражение 2.

Предположим, что мы знаем, что поведение робота полностью объясняется тем фактом, что некий человек, сидящий внутри него, получает неинтерпретированные формальные символы от сенсорных рецепторов робота и посылает неинтерпретированные формальные символы его двигательным механизмам, и человек этот совершает свои манипуляции с символам в соответствии с неким набором правил.

'Чтобы понять зто соображение, сопоставьте этот случай со случаями, в которых мы находим совершенно естественным приписывать интеяциональность членам некоторых других видов приматов — например, обезьянам и таким домашним животным, как Собаки. Оснований, по которым мы находим это естественным, Грубо говоря, две : МЫ не можем понять поведение этих животных без приписывания им интенциональности, и мы видим, что эти звери сделаны из материала, похожего на тот, из которого сделаны мы сами: это — глаз, это — нос, к вот это — его кожа и так далее. При том, что поведение животного обладает связностью и последовательностью, а также при допущении, что в его основе лежит тот же самый каузальный материал, мы до- йускаем, что в основе поведения этого животного должны быть ментальные состояния, и эти ментальные состояния должны продуцироваться механизмами, сделанными из материала, подобного нашему материалу. Мы наверняка сделали бы такие же допущения о роботе, если бы у нас не было оснований не делать их, но раз мы узнали, что его поведение есть результат формальной программы и действительные каузальные свойства физического вещества не имеют к этому отношения, мы отбросили бы допущение об интенциональности. (См. Multiple authors 1978.)

Часто встречаются еще два ответа на мой пример (и поэтому заслуживают обсуждения), но на самом деле и они бьют мимо цели.