ДЕТСКИЕ ХАРАКТЕРЫ И ОБУЧЕНИЕ ДЕТЕЙ

Разговаривая, Лингард с Гертрудой вернулись из церкви домой, дети сбежали с лестницы навстречу родителям и закричали, как только увидали их: Мы хотим поскорей повторить то, что выучили на этой неделе! Идем, ма, мы хотим скорее кончить!
Г ертруда.

Что за усердие сегодня, милые дети?
Дети. Ма, если мы будем знать урок, можно нам будет потом распорядиться нашим хлебом? Да, ты вчера обещала нам?
Мать. Я посмотрю, как вы знаете то, что было задано.
Дети. А потом можно, ма?
Мать. Да, когда вы кончите.
Дети были в восторге и быстро и хорошо повторили все,-что выучили в течение недели.
После этого мать дала им их порции вечернего хлеба и две миски молока, с которого она не сняла сливок ввиду праздничного дня.
Она взяла Грители на руки, чтобы покормить ее грудью, и с радостью слушала, как дети во время еды рассказывали друг другу, кому они отдадут свой хлеб. Никто из них не съел ни кусочка, пили одно только молоко, а хлеб показывали друг другу, и каждому хотелось чтобы его кусок был больше других.

Дети покончили с молоком, возле матери еще лежал хлеб. Никлас подкрался к ней, взял ее за руку и сказал: Ты дашь мне кусочек хлеба для меня, ма?
Мать. Я дала тебе, Никлас.
Никлас. Но ведь я должен отдать его Рудели.
Мать. Я не приказывала тебе этого делать. Ты можешь съесть хлеб, если хочешь.
Никлас. Нет, я не съем его. Но ты дашь мне еще кусочек?
Мать. Нет, не дам.
Никлас. А почему?
Мать. Чтобы ты не думал, что о бедных нужно вспоминать только тогда, когда наешься досыта и ничего больше не. хочется.
Никлас. Так это потому, ма?
Мать. А теперь ты ему все же отдашь весь хлеб?
Никлас. Да, да, конечно. Я знаю, Рудели страшно голодает, а мы в шесть часов ужинаем.
Мать. Никлас, я думаю, он на ужин тоже ничего не получает.
Никлас. Да, ма, он, наверное, не получает ужина.
Мать. Да, нужда бедняков велика, и нужно быть жестоким и черствым, чтобы не отказать себе в чем- нибудь и не отдать того, что можешь, для облегчения их положения.
У Никласа слезы на глазах. Мать обращается тогда к остальным детям: Лиза, ты также отдашь весь свой хлеб?
Лиза. Конечно, ма.
Мать. А ты, Энне, тоже?
Энне. И я тоже.
Мать. А ты, Ионас?
И о н а с. Я все отдам, ма.
Мать. Вот это хорошо, дети, но как же вы это устроите? Все требует определенного порядка, и при самых лучших намерениях можно иногда испортить дело. Никлас, как же ты думаешь поступить с хлебом?
Никлас. Я побегу как можно скорей и позову Рудели. Я не положу хлеб* в карман, чтобы он скорей его получил. Позволь мне пойти, ма.
Мать. Подожди немножко, Никлас. А ты, Лиза, как поступишь?

Лиза. Я сделаю не так, как Никлас. Я позову Бетели в уголок, спрячу хлеб под передником и дам ей так, чтобы никто не видел, даже ее отец.
Мать. А ты, Энне, как сделаешь?
Э н н е. Разве я знаю, где я найду Гейрли? Я дам ему хлеб как придется.
Мать. А ты, Ионас? Маленький плут, я вижу, ты замышляешь что-то коварное, ты как поступишь?
Ионас. Я всуну Бабели хлеб прямо в рот, ма. Как ты делаешь, когда ты шутишь? Я ей скажу: «Открой рот и закрой глаза» — и вложу ей хлеб в рот. Вот будет смешно, ма, правда?
Мать. Все это хорошо, дети. Но я вам кое-что скажу: вы должны дать детям хлеб тихонько и наедине, чтобы никто не видел и не мог подумать, что вы хотите хвастать.
Никлас. Вот так штука, значит, мне положить хлеб в карман?
Мать. Разумеется, Никлас.
Лиза. Я так и думала, ма. Я ведь сказала, что сделаю не так, как другие.
Мать. Ты всегда умнее всех, Лиза. Я только забыла похвалить тебя за это. Хорошо, что ты мне напомнила.
Лиза покраснела и замолчала, а мать сказала детям: Вы можете идти теперь, только помните о том, что я сказала.
Дети уходят.
Никлас бежит изо всех сил к хижине Руди; однако н*а улице мальчика нет. Никлас кашляет, зовет, но все напрасно. Рудели не сходит вниз, не показывается у окна.
Никлас говорит про себя: «Что мне делать? Пойти к нему в комнату, но ведь нужно ему дать тихонько? Я все-таки войду и скажу, чтобы он вышел на улицу».
В это время Рудели с отцом и другими детьми сидел у открытого гроба умершей бабушки, которую должны были похоронить через несколько часов. Отец и дети со слезами на глазах говорили о том, с какой любовью и преданностью относилась к ним при жизни умершая; они плакали, вспоминали ее последнее огорчение по поводу украденного картофеля и обещали у открытого гроба, что, как бы они ни голодали, они не прикоснутся ни к чему чужому.

В это время Никлас открывает дверь, видит покойницу и* испугавшись, убегает из комнаты.

Руди, увидав его, подумал, что Лингард послал к нему мальчика по делу. Он бежит за ним и спрашивает, что емугнужно. Ничего, ничего,— отвечает Никлас,— я хотел к Рудели, но он молится теперь.
Рудй. Ты можешь войти, если              он              тебе              нужен.
Никлас. Пусти его на несколько минут ко мне на улицу.
Руди. Теперь холодно, и ему не хочется уходить от бабушки. Пойдем со мной в комнату.
Никлас. Я не хочу войти, Руди. Пусти его на минутку на улицу. Ладно,— отвечает Руди и идет обратно в комнату.
Никлас идет за ним к двери и              зовет              Рудели: Выйди ко мне на минутку.
Рудели. Мне не хочется теперь на улицу, Никлас, я лучше останусь возле бабушки; ее скоро унесут.
Никлас. Выйди на минутку.
Руди. Пойди узнай, что он хочет.
Рудели выходит. Никлас берет его за руку и говорит: Идем, я тебе что-то скажу,— он ведет его в уголок, быстро засовывает ему хлеб в карман и убегает.
Рудели благодарит и кричит ему вслед: Поблагодари твоего отца и мать.
Никлас оборачивается, делает ему знаки, чтобы он молчал, и говорит: Никто не должен знать об этом,—и как стрела мчится домой.
Содержание глав 50—70 Шалости и дурные привычки портят человеку и те приятные часы, когда он совершает хорошие поступки. 51 Никому и в голову не придет, какие хорошие последствия может иметь даже самый незначительный добрый поступок
Бее дети Гертруды, каждый на свой лад, отдают свой хлеб беднейшим детям деревни. Ионас приносит свой хлеб Бабели, дочери Михеля. Увидев это, последний растроган до глубины души и принимает решение отказаться от данного им Гуммелю обещания вредить Лингарду.

52. Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня. 53. Чем больше человек виноват, тем бес- стыднее он обходится с теми, которые тоже виноваты.
54. Лишняя работа бедным людям. 55. Льстец заключает дружбу с плутом
Староста, желая дезорганизовать работу, возглавляемую Лин- гардом, посылает рабочих с раннего утра в замок благодарить помещика, уже отдавшего накануне приказ о начале постройки. Вину за невыполнение этого приказа он намерен взвалить на Лингарда, который не подозревает об интригах старосты. Помещик приветливо встречает рабочих, но считает их приход излишним й предлагает им, не теряя зря времени, скорее приступить к делу.
56. Дело становится серьезным: старосте запрещено оставаться трактирщиком. 57. Как он ломается.
58. Кто был с ним. 59. Разъяснение сомневающемуся[63].
60. Отступление. 61. Старик изливает свою душу
Помещик категорически запрещает Гуммелю совмещать работу старосты с содержанием трактира и дает ему двухнедельный срок для принятия решения. Староста злобствует и снова думает о мести. Автор размышляет о порочности Гуммеля. В главе 61 содержится рассказ некоего старика о порочности и благочестии.
62. Ужас от угрызений совести. 63. Любовью и участием можно помочь людям, объятым страхом, и не допустить их до помешательства. 64. Пастор разрешает вопросы совести. 65. И у людей низших классов бывает щепетильность, даже когда они принимают благодеяния,
о              которых они просили
Вюст раскаивается в своем лжесвидетельстве против отца Руди и сознается во всем пастору. Тот ссужает ему восемь гульденов, и Вюст возвращает свой старый долг жене старосты.
66. Лесничий, который не верит ни в какие привидения. 67. Человек, который хочет перенести межевой камень, с удовольствием бы не верил в привидения, но не может не верить. 68. Заходящее солнце и заблудшая душа
Лесничему не удалось убедить старосту, что привидения не существуют, и он продолжает их бояться. Увидев, что рабочие ломают камень не там, где было условлено с Иосифом, староста в негодовании, что тот его обманул.
69. Как нужно себя вести, если хочешь сработаться с людьми. 70. Человек, бывший плутом и вором, поступает благородно, а жена каменщика показывает себя мудрой женщиной

Лингард завоевал любовь и уважение всех членов своей артели. Михель, чувствуя угрызения совести, рассказывает ему о замысле против него старосты. Михель хочет вернуть Гуммелю полученный от него задаток, но у него не хватает полталера. Он получает их от Лингарда и направляется к Гуммелю, чтобы возвратить деньги.

<< | >>

↑

Источник: И. Г. Песталоцци. Избранные педагогические произведения в трех томах.Том 1. 1961

Еще по теме ДЕТСКИЕ ХАРАКТЕРЫ И ОБУЧЕНИЕ ДЕТЕЙ:

- Воспитание ребенка - Дидактика - Дошкольное образование - Избранные педагогические труды - Инновационная педагогика - История педагогики - Книги по педагогике - Коррекционна педагогика - Логопедия - Педагогика и воспитание - Педагогическая методика преподавания - Социальная педагогика - Физическая культура и спорт -