4. Заключение: "Вневременность" и "расколдованная" метафора.

Метафора — вневременное пере-несение Логика, заключенная в истории философии Гегеля — вневременная логика. Вневременность — отличительная черта идеалов (ценностей). Но именно вневременность — условие возможности сравнения, без которого возможно лишь простое указание на реальность (например: описание философских взглядов
различных философов).

Метафора — то, что соединяет две расходящиеся философии: классическую (например, Гегеля) и неклассическую (например, "философию подозрения" Ницше, Маркса или Фрейда).
Гегель дает логическую метафору; Ницше видит христианство как перевернутый resentiment; Маркс — человека как homo economicus; Фрейд — культуру как сублимированную сексуальность. Та специфическая точка зрения, с которой данным мыслителям вдруг открываются вещи в неожиданном ракурсе — это точка зрения особой удачно пришедшейся (удачно сработавшей — сработавшей смысл) метафоры (философии).
Однако это — метафорическая точка зрения: каждая конкретная метафора — сколь бы она ни была удачна — лишь одна из многих. Ни о каком homo economicus как об истине речь не идет. Человек — homo economicus лишь до тех пор, пока мы не поймем его через другую метафору. Человек — не реальный, а метафорический homo economicus, потому что одновременно (метафорически) он — и homo biologicus, и homo religiosus.
Если реальность была понята (оговорена, "заколдована") с помощью метафоры, тогда "расколдованное сознание" — всего лишь метафора, понятая буквально (Таким образом, Алиса в стране чудес уже демонстрирует нам состояние "расколдованного сознания", намеченное Марксом лишь для далекого будущего. Сновидения — другой пример феноменологически- непосредственного усмотрения метафор).
Итак, даже в случае расколдованных метафор "чистую" реальность (то.

чему мы придаем смысл и что само по себе бессмысленно) нам понять не удается: реальность психологически пуста и то, что остается у нас после "расколдовывания" — это восприятие-как-буквальное-описание метафоры (метафоры-как-реальности).
Доказательством того, что перед нами не "расколдованная" метафора, а средство для понимания реальности, служит то, что такая метафора как раз не буквальна, в противном случае метафора не работает как объект указания-описания.
Таким образом, в случае метафорического понимания налицо редукция реальности. Для Платона — это не проблема, поскольку он редуцирует как раз не реальность (идеи), а слепки (веши), а любой слепок — и есть редукция (Тем не менее, даже Платон, по-видимому, начиная со смерти Сократа и кончая Сиракузами, испытывал по поводу редукции чувство досады, знакомое каждому простому смертному).
Забвение о редукции (о метафорической природе философии) приводит к вытеснению конфликта между Жизнью и Идеалом в его неразрешенном виде. Способность не давать метафоре "костенеть" помогает этот конфликт продуктивно переработать. Трудность, таким образом, состоит в жертвенном разрушении привычной метафоры, подчас намертво "сросшейся" с реальностью.
ЛИТЕРАТУРА И ПРИМЕЧАНИЯ
Мандельштам О Э, Соч. в 2 тт. М., 1990. Т, I. С. 186.
Гольштейн М. Основы философии химии. СПб., 1902. С.58.
ТеллеР Психнатрия/Пер. с нем. Минск. 1999.
Гегель Г. Философия права М.. 1990. С. 49, 59.
Манхейм К. Диагноз нашего времени М., 1994. С. 24.
Богданов А.А. Тектология М. 1989 Т. 1. С.265.

<< | >>

↑

Источник: ОУНЮА. ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ: ИСТОРИЯ ИЛИ ФИЛОСОФИЯ? Материалы конференции молодых ученых. 2000

Еще по теме 4. Заключение: "Вневременность" и "расколдованная" метафора.: