Морфология и Синтаксис

Чем система языка богаче, чем большего числа оттенков значений она предусматривает возможность выражения, тем беднее, но легче и изящнее может быть система речи. И наоборот, при ограниченных выразительных возможностях языка, всю тяжесть обозначения оттенков мысли берет на себя речь, что обогащает, но в то же время и утяжеляет ее.
Например, система склонения, выраженная в языке морфологически в формах падежей, не требует от речи никаких дополнительных конструкций для выражения отношений между объектами речи. В отсутствие же падежного склонения в языке, выражение отношений между объектами речи берет на себя синтаксис, то есть, способ построения предложения, который использует для этого предложные структуры.

Каждый язык по своему распределяет нагрузку передачи содержания высказываемого между собственно языковыми [морфологическими] и речевыми [синтаксическими] средствами. Отсюда различие в языковых системах, определяемое историей каждого языка, внешними условиями его существования, от которых зависят изменения, происходящие в его ментальной и семиологической структурах. Система языка изменчива, как и все в мире, сохраняя, однако, определенное равновесие в отношениях языка и речи. Так, постепенная утрата склонения во французском языке привела к умножению числа предлогов и усложнению их употребления в речи для обозначения тех же отношений, что и выражаемые падежными формами. Падежная форма определяет отношение, обозначенное в ней в виде части самого слова — это виртуальная языковая возможность слова. В отсутствие падежных окончаний слово такой возможности лишено и передает эту функцию синтаксису, то-есть, речевой конструкции, выполняющей ее с помощью предлогов.

Постепенное затухание роли падежных окончаний, засвидетельствованное еще в древнейших индоевропейских языках, дошло и до нашей эры. Передача выражения отношения от языка к речи не нарушала тесной связи между ними: речь обратилась к языку, который снабдил ее предлогами, и они смогли заменить падежные окончания.

Примером соотношения способов обозначения средствами языка и средствами речи может также служить артикль. Во французском языке объем понятия выражается артиклем [для всех типов существительных] и числительными [для имен счисляемых]. Артикли выступают в виде отдельных слов, не обозначающих самостоятельно каких либо понятий. Следовательно, в языке они не имеют своего особого места, но относятся исключительно к системе речи, ибо языковая система — это некий специфический комплекс обозначения понятий в сознании человека, как в общем, так и частном их представлении. Само понятие «объем» называется во французском языке словом «volume», а артикль в приложении к имени и сопровождая его в речи, не называет понятия «объем», а лишь говорит об объеме объекта, обозначенного существительным.

Проявляющийся в речевой деятельности удельный вес морфологии — структуры языковой — или так называемых аналитических конструкций, которые относятся к структуре речевой, определяет принадлежность языка к тому или иному языковому типу и является критерием типологическим.

Можно сказать, что синтаксическое строение предложения зависит от того, в какой степени развита морфология данного языка. Наличие богатой морфологии приводит к отсутствию необходимости выражения соотношения членов предложения синтаксическими средствами, в числе которых первое место занимает порядок слов, при котором слова, связанные по смыслу располагались бы рядом. Примером этого может служить латинский литературный язык, в котором логическая связь слов в предложении осуществляется не столько их расположением, сколько их мофологической структурой, падежными окончаниями.

Акт речевой деятельности есть ни что иное, как отрезок мыслительной деятельности, представленный в виде линии, отвечающей движению, заканчивающемуся созданием предложения, этой единицей высказывания. Исходной точкой движения служат — «нижний» срез, мысленно осуществленный в самом начале речевого акта, последним, завершающим «верхним» срезом которого является предложение*.

Принципиальное различие построения языка — явления понятийной сферы — и построения речи — явления физического порядка — лежит, говорил Г.Гийом, в основе разделения грамматики на морфологию и синтаксис: «... морфология — это то, что относится к операциям построения языка, синтаксис — то, что относится к операциям построения речи»84. В речевой же деятельности говорящий пользуется как формами слов, относящимися к морфологии, то есть к сфере языка, так и речевыми структурами, относящимися к синтаксису, и разные языки делают это в разной степени.

В речевой деятельности к морфологии следует отнести все то, что предшествует построению высказывания, то, что является предварительными языковыми структурами. Синтаксис же — это та часть речевой деятельности, которая служит непосредственно речевому построению высказывания, которая оперирует грамматически оформленными или не-оформленными словами85. Морфология относится к прошлому, синтаксис к настоящему-будущему высказывания. В речевом настоящем, во время речи, [категории одномоментной] происходит соединение слов в сообщение, которое относится к настоящему речи. В языке [категории постоянной] соединения слов в предложения, в словосочетания не происходит. Часто можно встретить недостаточно четкое разделение на морфологию и синтаксис, потому что одна и та же психическая ситуация может быть выражена в языке [морфологически] и в речи [синтаксически].

Система падежного склонения латинского языка, например, включается в систему языка, так как различные падежные окончания дают представление о выражаемых существительным грамматических отношениях еще до употребления слова в речи.

Эти формы существуют до речи, а лишь вносятся в нее из своего предварительного существования в языке. Любая структура, употребленная в речи, но не имеющая зафиксированного предварительно внеречевого существования, относится к единицам речи, а, следовательно, к синтаксису. Такова природа сочетаний существительных с предлогами в романских языках. Другой пример: в румынском языке слитное употребление артикля с существительным относится к области морфологии, тогда как в итальянском, испанском и французском, где артикль стоит отдельно от существительного, хотя и является его грамматическим показателем, артиклевое употребление существительных входит в синтаксис, проявляясь только в речи. [Вспомним: в словарях существительные не имеют артиклей, ибо артикли служат для определения объема понятия, названного существительным, в условиях речи.]

Повторяя, что «... является морфологией все то, что в результате опережения предупреждает настоящий момент речи, и напротив, относится к синтаксису все то, что в отсутствие такого опережения, возникает в речи»86, Гийом замечал, что следует различать «настоящее речи» и «настоящее, представленное в речи».

О «настоящем представленном» говорится в речи, относящейся к другому, более позднему моменту времени. «Настоящее речи» — это настоящее, относящееся к моменту речи, к самой этой речи. Речь осуществляется в настоящем и употребляет формы «настоящего речи». Поэтому, видимо, — считал Гийом — Ф.де Соссюр довольствовался одним термином parole («слово»), под которым он понимал и собственно слова (paroles) и речь (discours), не разделяя их.

Как правило, говорил Гийом, в грамматиках имеется в виду «настоящее представленное», — настоящее, предшествовавшее речи о нем, а не настоящее самой этой речи. Всякий факт синтаксиса принадлежит настоящему речи, причем не существенно, выступает ли это настоящее речи в собственном смысле или подменяет собой настоящее представленное, не имеющее своей особой формы выражения.

* * *

При анализе речевых построений следует подходить индивидуально к каждому языку87, ибо, если содержание, для выражения которого служит язык, может быть идентичным или более или менее близким в зависимости от восприятия носителями языка явлений окружающего мира, способы речевого оформления результатов этого восприятия могут быть весьма и весьма различными. Различие морфологических и синтаксических систем разных языков, различие лексических систем именований наблюдаемых объектов отражают различие психической картины мира и различие в системах языка, отражающих этот мир. Изучение построения системы языка относится к разделу языкознания, который Гийом называл Психосистематикой. Психомеханика занимается изучением способов речевого выражения человеческой мысли средствами языка, то есть процессом речевой деятельности. Г.Гийом настаивал на необходимости различать «находящееся в представлении», «потенциальное» от «осуществленного», «выраженного» в момент осуществления речевой деятельности. Построение теории синтаксиса неизбежно опирается на морфологию, так как именно синтаксические законы управляют поведением морфологических единиц при построении речи, но и сами они находятся в зависимости от морфологии. Всякому речевому акту непременно предшествует акт мыслительного представления, который отвечает за надлежащий выбор необходимых речевых обозначений. Правильно назвать в речи объект мысли можно лишь при условии, если правильно представить его себе в сознании. Способы знакового обозначения любых представлений, хранящихся в сознании человека, попадают в распоряжение говорящего в тот момент, когда появляется желание экстериоризировать мысль, сообщив ее слушателю. Осуществляется процесс выбора слов, необходимых для речевого оформления мысли. То, что находилось в сознании человека в виде представлений, обращается к средствам языка. Мгновенный процесс превращения мыслительного представления в речевой акт является собственно конструктивным моментом речевой деятельности, приводящим к созданию речевого сообщения. В процессе речи говорящий описывает, пользуясь словами и грамматическими формами, картину, возникшую и продолжающую возникать у него в сознании. Ментальная картина факта превращается в языковую картину. Г.Гийом замечал: «Без предварительного представления в сознании невозможно последующее выражение в речи»88.

Представления систематизируются в сознании человека и организуются в определенную систему, получающую знаковые языковые обозначения, предназначенные как для фиксации общепонятийного значения, так и для «покрываемых» им частных значений (например: «Мебель — стол, стул, кресло, диван, шкаф и т.п.»). Акт представления направлен в сторону обобщенного, общего; акт речи — в сторону частного отдельного объекта, входящего в группу частных понятий, частных объектов, покрываемых общим понятием. Так обеспечивается систематический порядок в мире представлений, разрешающий мгновенный выбор частного значения конкретного объекта и его речевого обозначения, требуемого содержанием сообщения.

Существует огромная разница между психической структурой языка, представляющей собой мыслительную структуру, и семиологической структурой речи, которая является совокупностью созданных человеком знаков для обозначения отдельных элементов ментальной структуры, и к которым предъявляется лишь требование достаточности выражения89.

<< | >>
Источник: Е. А. Реферовская. Гуманитарное агентство «Академический проект» . 1997

Еще по теме Морфология и Синтаксис:

  1. Синтаксис логики предикатов
  2. СИНТАКСИС
  3. СТРУКТУРА СОЦИАЛЬНОЙ МОРФОЛОГИИ
  4. ГЛАВА 9 МОРФОЛОГИЯ ИСКУССТВА
  5. I. Задачи Морфологии
  6. VI. Доводы из Морфологии
  7. МОРФОЛОГИЯ
  8. 2 Морфология культуры
  9. 39. Каган М.С. Морфология искусства
  10. Морфология световых видений