2.5. Современный креационизм о появлении и развитии жизни на Земле

В настоящее время выделяют два основных вида креационизма: научный и фундаментальный. Научный креационизм признает как таинство сотворения мира, так и его развитие при участии и программировании этого развития Творцом. Представители этого направления: Д.П. Морлэнд, Н. Гайслер, П. Боккино.

Фундаментальный, или маргинальный, креационизм отрицает развитие мира и признает лишь его творение за шесть «дней» в полном соответствии с Ветхим Заветом203. Это направление утвердилось в 60-х гг. ХХ в. с появлением трудов К. Хэма, Д. Сарфати, К. Вилан- да, православного иеромонаха Серафима (Роуза), К. Буфеева, С. Головина, А. Лаломова, Т. Алферова и ряда других ученых-христиан. Они отстаивают идею дословного понимания Библии в отношении шести дней творения, происхождения Вселенной, создания биологического мира и человека. В этом направлении креационизм противопоставляется современному эволюционизму как теории самопроизвольного появления и развития различных видов материи204.

Философ и теолог Дж. П. Морлэнд, характеризуя понятие креационизма, анализирует представления о сциентизме. Сциентизм - это точка зрения, утверждающая, что наука есть не что иное, как парадигма истины и рациональности. Различают две его формы: сильный и слабый сциентизм. Первый придерживается убеждения, что нет истин кроме научных, а если и есть, то нет основания считать их истинами. Иными словами, утверждение может считаться истинным и достойным доверия, если оно успешно сформулировано, экспериментально проверено и используемо в соответствии с определенной научной методологией. Сторонники слабого сциентизма придерживаются мнения, что убеждение, подтвержденное теологическими и философскими аргументами, становится еще убедительней, если его поддерживают аргументы научные. Это утверждение относительно непротиворечиво, поскольку, коль скоро мнение уже хорошо аргу- ментировано, а впоследствии аргументов в его пользу становится еще больше, то его рациональность возрастает205. Таким образом, с мировоззренческих позиций к лагерю сильного сциентизма можно причислить материалистов-атеистов, а к лагерю слабого сциентизма - сторонников научного креационизма. И хотя фундаментальный креационизм также причисляет себя к научному, он придерживается точки зрения, что теологические убеждения являются рациональными и без поддержки науки. По этому поводу Василий Великий в «Беседах на Шестоднев» писал: «.изумление перед великими предметами не уменьшается, когда открыт способ, каким произошло что-нибудь необычайное. А если и не открыт, то простота веры да будет крепче доказательств от ума»206.

По нашему мнению, научный креационизм - это учение, считающее трансцендентного миру Бога первопричиной и распорядителем всего сущего, но утверждающее возможность познания его законов человеком (образом Божьим) в рамках отведенных ему возможностей.

В целях характеристики креационных представлений о появлении и развитии жизни на Земле уместно провести анализ первой главы Книги Бытия, где совершенно четко обозначено представление о сотворении животных Богом и произведении их в дальнейшем водой по роду их. «И сотворил Бог рыб больших и всякую душу животных пресмыкающихся, которых произвела вода, по роду их, и всякую птицу пернатую по роду ее» (Быт. 1, ст. 21). В Пятикнижье Моисеевом переведенное в русском языке слово «сотворил» выражено словом «бара», означающим «сделать из ничего», в отличие от другого слова «асса - созидать, образовывать, делать из наличного материала». Слово «бара» всего три раза употребляется при творении мира: 1. В начале - первый творческий акт (Быт. 1, ст. 1); 2. При сотворении «души живой» - первых животных (Быт. 1, ст. 21) и 3. При сотворении человека (Быт. 1, ст. 27). В каждом из этих творческих актов присутствовал качественно новый аспект: сначала внематериальный и физический миры - «небо и земля», затем «душа живая» животных, затем человеческий разум с его духом и свободной волей. В отношении растений (Быт. 1, ст. 11, 12); производила их по слову Божьему земля и Моисеем было использовано уже слово «асса», а не «бара»207. Так же силами земли по Божьему повелению «асса» производила «земля душу живую по роду ее, скотов и гадов и зверей земных по роду их. И стало так» (Быт. 1, ст. 24, 25). Слова «бара» и «асса» употреблялись и в других древних языках, но такой анализ не является целью нашей работы.

Следовательно, стоя на позициях современной науки и обращаясь к употребленному около четырех тысяч лет назад в Библии слову «бара», можно согласиться с преформистами в том, что жизнь была создана с определенным набором генов, которые перекомбинируются: «плодятся и размножаются и наполняют воды в морях, да размножаются на земле» (Быт. 1, ст. 22). Основываясь на Библии, креационисты считают, что Бог сотворил различные роды организмов, воспроизводящихся «по роду их» (Быт. 1, ст. 11-12; 21, 24-25). При сотворении каждый из этих родов получил практически безграничное количество генетической информации. Креационисты обосновывают изменения «в пределах рода», что принципиально отличается от изменений организмов с приобретением новой информации, необходимой для эволюции «от молекулы к человеку»208. По подсчетам генети-

2017

ка Франциско Айала, только один человек может произвести 10 половых клеток, различных по генетическому составу. Это же касается и других живых существ. Напомним, что во всей Вселенной со-

80

держится «всего лишь» около 10 атомов. Сопоставление этих показателей свидетельствует о том, что изменения в популяциях могут происходить вследствие рекомбинаций уже существующих генов без учета мутаций . По мнению К. Моррисона (одного из председателей Нью-йорской академии наук), «гены всех людей земного шара могут уместиться в неполный наперсток. Следовательно, несколько миллионов атомов, включенных в микроскопический ген, направляют жизнь на Земле. И это доказывает, что обо всем живом проявлена забота Творческого Разума. Вот где начинается эволюция!»209. Складывается такая картина. Сначала Моисей употребляет при возникновении животных слово «бара» - «сделаны из ничего», а потом эта «ба- ра» [субстанция], не выходя по массе за пределы наперстка, продолжает, перекомбинируясь, «плодиться и размножаться»210.

К сожалению, значительное число современных ученых и «светское образование», частично признав последнее положение, заявляет, что акта творения не было, как не было и трансцендентного начала Вселенной. Это, по определению Морлэнда, и есть проявление сильного сциентизма и, если оно верно, то выходит, что теология и философия вовсе не предполагают познавательной деятельности и такого понятия, как теологические знания, просто нет. Между тем существуют области знаний, находящиеся вне экспериментальной науки, и теология является одной из таких областей . По сути дела, поскольку теология, философия и наука являются областями, предполагающими и знание, и рационально обоснованную веру, то целостное, интегрированное мировоззрение сможет отдать должное всем трем.

Эволюционисты широко используют понятие «эволюционного древа». Суть его состоит в том, что все современные виды произошли от общего предка (или немногих предков), которые в свою очередь эволюционировали из неживого химического вещества. На нем схематично показаны предполагаемые родственные связи между различными группами растений и животных211. Примером такого «древа» может служить «древо фил и мутовок» Тейяра де Шардена: «Вверху - молодые группы, богатые легкими мутовками. Глубже - пласты с более четко выраженными, но менее густыми разветвлениями. В самом низу - погружение в мир химических неустойчивых форм»212. К чести этого ученого необходимо отметить, что, в отличие, к примеру, от Геккеля, безапелляционно выставлявшего свое «древо» в качестве четкой структуры, в основе которой лежит «монера», у Тейяра оно состоит почти все из пунктирных линий, а корни, по его словам, невозможно определить вообще. Добавим от себя, что при рассмотрении таких «дерев» в любой биологической монографии или же в университетском учебнике на них честно нарисованы пунктирные разрывы, подразумевающие, по предположению их авторов, неполноту палеонтологической летописи.

Напомним еще раз, что на языке первоисточника «Бытия» сотворение из ничего обозначается словом «бара», а «род» по-древнееврейски звучит как «мин». Отсюда все разнообразие видов, которое существовало и существует сейчас на Земле креационисты называют «ба- рамин». Этот термин впервые был введен в 1941 г. Фрэнком Маршем, который предположил, что виды, которые могут скрещиваться и производить плодовитое потомство, при сотворении были одним видом (библейским «родом»)216. Но творческий акт «бара» - «сделать из ничего», помимо «неба и земли» (Быт. 1, ст. 1), употребляется только в отношении земных животных (Быт. 1, гл. 21) и еще раз - в отношении человека (Быт. 1, ст. 27.)5.

При создании других живых существ употребляется слово «асса» (созидать, образовывать, делать из наличного материала). В связи с этим уточнением мы предлагаем для научного обсуждения еще один дополнительный термин, характеризующий разнообразие живых существ на Земле, отклонившихся по своему внешнему строению от первоначально созданных форм «по роду их». Термин этот «асса- мин». От еврейских «асса» - создавать, образовывать, рекомбиниро- вать гены и «мин» - род. Полагаем, что термин «ассамин», встречающийся в первой главе Библии, может быть адекватен для употребления в современном эволюционном учении в качестве синонима макроэволюции, а термин «барамин» - в качестве синонима макро- эволюции217.

С точки зрения креационизма, сальтационизм и телеогенез объясняются творческой и программирующей ролью Высшего Разума, то есть Бога. Поскольку никакая случайная рекомбинация генов не могла произвести такое огромное количество видов живых существ, каждое из которых так хорошо приспособлено к своей среде обитания. В связи с этим необходимо упомянуть еще об одном течении, находящемся на стыке эволюционного и креационного мировоззрения, - теистическом эволюционизме. Его основоположником считается Аза Грей, занявший более определенную позицию, нежели Дарвин, во взгляде на свидетельство разумного замысла. Его теория предполагала процесс «шаг за шагом», то есть божественное вмешательство в нормальный ход случайных изменений, целенаправленно ориентируя их на превращение одного вида в другой218. Джон Дьюи, основатель Американского либерального образовательного движения, назвал его «творческий замысел в рассрочку» . Однако с позиций этого учения трудно объяснить сочетание случайных изменений с Божественным замыслом, поскольку одно исключает другое.

Выше мы анализировали разногласия современных ученых- эволюционистов. В связи с этим необходимо отметить, что в лагере креационистов также нет полного согласия. В частности, они расхо-

/V

дятся во мнении относительно библейской экзегетики слова YOM

(йом) - день. Этот вопрос хорошо отражен в специальной литературе219, и его анализ не входит в нашу задачу. Кроме того, некоторые православные богословы говорят о том, что «современная наука не может достичь вообще каких-либо знаний в этом вопросе»220. Однако данные разногласия приводят к несостыковке представлений о научной картине мира. Если у представителей научного креационизма (сторонников слабого сциентизма) нет принципиальных расхождений с данными официальной науки либо таковые весьма незначительны, то у фундаментальных креационистов научные трактовки идут вразрез с общепринятыми в настоящее время научными положениями. Опираясь в первую очередь на Книгу Бытия Ветхого Завета, они иначе рассматривают проблему существования смерти и хищничества среди животных до грехопадения первых людей, а единственным объяснением всех данных палеонтологии считают факт Всемирного потопа . При этом они, как и сторонники слабого сциентизма, считают, что логика их рассуждений подтверждена научными данными. В данном случае мы имеем дело с философским направлением структурной антропологии (основоположник - К. Леви-Строс), согласно которой физическая реальность отлична от наших восприятий и гипотез о ней, так как наши органы чувств воспринимают реальность в искаженном виде221.

Поскольку сторонники «классической» теории эволюции продолжают твердо стоять на своих позициях и никакой научной логики, не вписывающейся в их представления, не признают, то многие философские предпосылки по данному вопросу требуют доработки с учетом современной информационной ситуации. С нашей точки зрения, другими они быть и не могут. Один из ведущих православных богословов XX в. о. Серафим Роуз пишет о своем отношении к теории эволюции: «Если бы это был действительно научный факт, что одна тварь может преобразовываться в другую, я бы без труда поверил в это, так как Бог может делать все, что угодно, и мы сейчас можем наблюдать преобразования и развитие в природе (эмбрион ста- новится человеком, желудь - дубом, гусеница - бабочкой) столь поразительные, что легко можно поверить в „эволюцию" одного вида в другой. Но нет убедительных научных доказательств, чтобы такое когда-либо происходило, чтобы это был универсальный закон Вселенной и чтобы все ныне живущее произошло, в конечном счете, от какого-то примитивного организма»222. Как бы отвечая на это, эволюционист С.Дж. Гоулд заявляет: «Да, мы постоянно бьемся над тем, чтобы понять, как эволюция происходит, но это вовсе не ставит под сомнение то, что она произошла, то есть сам „факт эволюции"»223.

Таким образом, независимо от своих мировоззренческих взглядов ученый должен, прежде всего, анализировать имеющийся в наличии фактический материал (данные морфологии, эмбриологии, палеонтологии), а уже после искать подтверждения или опровержения в других источниках, как это принято, к примеру, при анализе истори- ко-археологических данных. В любом случае данные научных исследований не должны быть идеологически ангажированными.

По словам С.Х. Карпенкова, «интерес к идее естественного отбора был обусловлен вовсе не тем, что Дарвин и Уоллес постулировали превращение одних видов в другие, то есть сам факт эволюции. Он определялся в основном тем, что был предложен механизм „конструирования" живых существ без участия Творца. Такой механизм вполне устраивал противников утверждения: если что-то сотворено, то должен быть и Творец» . Теория эволюции никогда бы не получила столь широкого распространения, если бы ее сторонниками не ставилась задача опровержения с ее помощью божественного создания мира и жизни.

Таким образом, есть все основания говорить об идеологической ангажированности эволюционной теории со стороны философского материализма и атеистического мировоззрения, поскольку убедительных, во всяком случае, общеизвестных доказательств того, что сегодня называется эволюцией, нет. «Наука, всегда упрекавшая богословие в том, что оно уповает на мифы и чудеса, теперь сама вынуждена творить собственную мифологию, а именно: после бесплодных попыток доказать, что нечто может произойти в наши дни, она пытается убедить нас, что это наверняка произошло в далекой древно- сти»224. Аналогично тому, как еще в XIX в. и ранее креационизм был также идеологически обусловлен, следует обратить внимание на механизмы интеллектуальной и мировоззренческой инерции, замедляющей развитие научно объективных исследований. В настоящее время креационизм имеет основания восприниматься как вполне серьезная исследовательская программа. Решение задач, стоящих перед научным креационизмом, способно расширить понимание развития мироздания в целом с учетом согласования духовного и материального, Творца и сотворенного. Полемика между представителями эволюционизма и креационизма составляет серьезный предмет для современных философских исследований.