Сеньориальный строй и пушная торговля

Колония Новая Франция включила несколько изолированных групп поселений, разбросанных от Нового Орлеана в дельте Миссисипи до Луисбурга на острове Кейп-Бретон. Основные поселения были расположены в районе долины реки Св.

Юридической основой сеньориального строя в Канаде была принята одна из систем французкого земельного права, так называемое парижское право, в соответствии с которым определялись основные права и обязанности сеньоров и цензитариев, уточняемые при заключении контрактов.

Из земельного фонда компания, а затем королевские власти выделяли сеньории. Их владельцы утверждались королем. Сеньоры имели в свою очередь неограниченное право выделять по своему усмотрению лены — цензивы, заселять цензитариями свою сеньорию, взимать с них различные подати, осуществлять судебные функции в границах своих сеньорий. Они могли продавать., завещать, сдавать в аренду свои земли. В обязанности сеньора входило заселение сеньории, расчистка земли от леса под пашни и пастбища, сдача земли в аренду на основе ценза, постройка мельниц, строительство дорог.

Сеньории предоставлялись преимущественно представителям колониальной верхушки общества. Среди сеньоров были губернаторы, акционеры компаний, религиозные ордена, парижские и канадские негоцианты, военные врачи, священники и очень редко — простые поселенцы 8.

Крупнейшим из сеньоров была церковь, которая в числе первых воспользовалась введением сеньориальной системы и получила основную часть сеньорий в период правления Компании Новой Франции. Религиозным орденам было пожаловано более четверти земель, занятых сеньориями, на которых проживала примерно треть всего населения колоний. Как правило, это были наиболее ценные земли. Кроме получения сеньорий церковники практиковали приобретение земель у светских сеньоров, получение субсеньорий и цензив.

Размеры феодальных владений не были ограничены какими- либо нормами, особенно в первый период после введения сеньориальной системы. Крупнейшие сеньории, порой в несколько тысяч квадратных миль, получили акционеры Компании Новой Франции, их влиятельные друзья и религиозные ордена. Большинство сеньорий имело размер более сотни квадратных миль. Самые маленькие сеньории, располагавшиеся в пределах территории населенных пунктов, имели площадь всего в несколько арпанов 2. С установлением королевской администрации в колонии, когда выяснилась неспособность сеньоров освоить полученные ими поместья, размеры новых пожалований были сокращены. Новые сеньории имели размер от одной до двух лиг 3 в ширину (сторона, обращенная к реке) и две-три лиги в длину.

Уже в период зарождения сеньориальной системы начался интенсивный процесс дробления сеньорий. Основной причиной дробления сеньорий был их раздел между наследниками после смерти владельца. Учитывая, что семьи в Канаде в тот период были многочисленными, дробление сеньорий происходило весьма интенсивно, и были случаи, когда сеньории принадлежали 20— 30 владельцам9.

Часть земли (домен) сеньор оставлял за собой с намерением завести ферму, лесопилку или рыбный промысел. Домен мог разрабатываться сеньором лично или сдаваться в аренду. Большая часть полученной сеньорам земли предназначалась для пожалования цензитариям (абитанам). Однако существовали еще и субсеньории, предоставлявшиеся на правах лена владельцами крупных владений. Подобно крупным сеньорам, субсеньоры отдавали свои земли в виде цензив и получали за них подати с цензита- риев.

Доходы от сеньорий складывались из податей различного рода, вносимых цензитариями, и доходов от эксплуатации земель домена. Перечень феодальных повинностей был довольно внушительным. Основным источником доходов была арендная плата с земли, устанавливаемая сеньором. Она обычно состояла из денежной суммы и определенного количества домашней птицы или зерна, впоследствии замененных денежным эквивалентом. Любая покупка или передача земли сопровождалась уплатой сеньору части ее стоимости. Сеньоры устанавливали свой индивидуальный корвет в виде различных форм барщины, и прежде всего в форме бесплатной работы цензитария сна сеньора. Однако масштабы барщины, учитывая отсутствие крупных господских запашек, были сравнительно небольшими. Как правило, они измерялись несколькими днями в году. Крестьяне были обязаны вносить определенную плату за право пользования мельницей сеньора, отдавали хозяину Vio пойманной нми рыбы 10,

Этот далеко не полный перечень феодальных повинностей говорит о том, что они представляли собой тяжелое и унизительное бремя. Их относительно меньший размер по сравнению с повин- постами в метрополии объяснялся не каким-то особым гуманным и пасторальным характером сеньориального строя во французской Канаде, как утверждали колониальные правители, а специфическими условиями колонии. Крестьянин здесь мог в любой момент бросить землю и уйти от своего сеньора, поселившись в другом месте. Феодал не мог не считаться и с тем, что вооруженный крестьянин был необходим ему и для защиты от возможного нападения индейцев. Кроме того, на всю систему феодальных отношений в Канаде оказывала влияние меховая торговля — одна из основ колониальной экономики. Скупка пушнины была более прибыльным делом, чем обработка земли. По этой причине крестьяне часто забрасывали свои участки и уходили в леса для добычи зверя.

Сеньориальный строй оказался малоэффективным средством колонизации. К 1715 г. в Канаде число сеньорий составило около 250. Однако огромные земельные владения оставались незаселенными, ибо за все 150 лет французского правления в Канаду прибыло всего около 10 тыс. колонистов. Заселение сеньорий шло медленно и по той причине, что желающих стать зависимыми цензитариями было еще меньше, чем прибывающих эмигрантов. В результате за 150 лет французского господства в долине реки Св. Лаврентия было культивировано под пашни и пастбища не более 5% площади земель сеньорий.

Фактически вся обрабатываемая земля находилась в цензи- вах; на них производилась большая часть сельскохозяйственной продукции и проживало большинство населения. Многие тысячи цензив имели примерно одинаковые и довольно скромные размеры — от 40 до 200 арпапов и.

Теоретически каждый цензитарий мог получить одну цензиву, так как сеньоры требовали от цензитариев проживать на цензи- ве лично. Некоторые цензитарии обходили это требование, получая цензивы в разных сеньориях. Нередко поселенец, расчистив небольшой клочок земли на своей первой цензиве, продавал ее значительно дороже первоначальной цены. Поскольку земля цензитария после его смерти поровну распределялась между наследниками, происходило дробление цензив. Однако цензивы дробились не всегда: некоторые родители завещали землю одному наследнику, который выплачивал соответствующие доли остальным наследникам в денежной форме.

Главным занятием цензитариев было сельское хозяйство. Часть поселенцев занималась охотой, рыбной ловлей, заготовкой леса и ремеслами, чтобы поддержать собственное хозяйство и расплачиваться с податями, ибо за неуплату последних сеньоры могли отобрать у крестьян цензивы. Все работы на цензивах выполнялись обычно членами семьи абитана. Небольшая часть хозяйств (до 10—15%) использовала дополнительную рабочую силу. Некоторые нанимали должников, отрабатывающих в течение ряда лет оплату за проезд через Аитлантику, другие даже владели рабами: неграми или индейцами. Нередко нанимались батраки и поденщики12.

Некоторые канадские историки с умилением пишут, что сеньорам наравне с абитанами приходилось выполнять всякие повинности 13. Однако это не соответствует действительности. На деле между сеньором и крестьянином была глубокая социальная пропасть, хотя, может быть, канадские сеньоры, не будучи наследственными аристократами, жили в Канаде не в такой роскоши п довольстве, как их собратья по классу в метрополии.

Раннеколониальное общество отличалось имущественным и политическим неравенством. Основную массу трудящегося населения составляли аграрии, мелкие ремесленники и торговцы, охотники за пушниной. Одной из наиболее обездоленных групп населения становятся те коренные жители — индейцы, которые оседло проживали в пределах или около поселений белых колонистов. В конце XVII в. на территории Новой Франции зарождается рабство, узаконенное в 1709 г. и облеченное в те годы в форму принятия в услужение индейских детей 14.

На верху социальной лестницы находились сеньоры, крупные торговцы, правительственные чиновники, духовенство. Представители колониальной верхушки жили, как правило, в городах. Так. к концу XVII в. крупные торговцы занимали центральную часть Монреаля, хорошо укрепленную и отстроенную. Будучи частью крупной сеньории, Монреаль управлялся по типичным законам феодализма. Вся власть в городе принадлежала владельцам сеньории, представителям колониальных властей и церкви. Существовавшее некоторое время выборное городское управление было в 1677 г. упразднено после мятежа жителей города, о котором до нас дошли лишь отрывочные сведения 15.

Таким образом, система феодальных общественных отношений в Канаде, перенесенная из-за океана, не была точной копией французского абсолютизма. Помимо названных особенностей самих сеньориальных отношений феодальной системе в Канаде была присуща еще одна черта: эта система была приспособлена к интересам торговли. Сам факт возникновения колонии являлся результатом торговой экспансии французских колонизаторов. Торговля сохраняла свое первостепенное значение и на протяжении всего последующего периода французского господства в Канаде, поскольку метрополия оказалась не в силах создать за океаном какую-либо другую, более прочную экономическую базу.

Пушному бизнесу в Канаде благоприятствовали и некоторые внешние факторы. В канадских лесах жили многочисленные охотничьи племена индейцев—главные добытчики пушнины. Водная система реки Св. Лаврентия представляла собой идеальную торговую магистраль в глубь Североамериканского континента. Не малую роль играл и тот факт, что аристократическая Франция всегда была благодатным рынком для сбыта ценной канадской пушнины. Эти факторы привели к тому, что усилия Франции диверсифицировать колониальную экономику, придать ей более широкий и многоотраслевой характер оказались бесплодными. Шкурка бобра оказалась сильнее королевских кардиналов, губернаторов и интендантов.

С пушной торговлей в Канаде в тех условиях не могли соперничать никакие другие формы деловой активности. Пушная торговля не требовала почти никаких капиталов, квалифицированного или тяжелого труда, как, например, расчистка лесов для сельскохозяйственных угодий.

В первые годы индейцы сами доставляли меха в Монреаль в другие избранные колонизаторами пункты. На обменные торги, проходившие там ежегодно ранней весной, прибывало по 400— 600 индейских каноэ с ценным грузом. Возможностью обменять за бесценок меха у индейцев и получить легкую прибыль не гнушался никто из жителей колонии. На торгах, которые открывал сам губернатор, лицемерно обращаясь к индейцам как отец к своим детям и расхваливая выпавшее на их долю счастье иметь дело с подданными короля Франции, присутствовали не только купцы, мелкие торговцы и абитаны. Далеко не самые малые партии мехов скупали сеньоры, колониальные чиновники и служители церкви. Объем сделок — а вернее, стоимость награбленной пушнины — был весьма значительным и постоянно рос. В 1667 г. нз Канады было вывезено во Францию мехов на 550 тыс. ливров. Причем экспорт пушнины был уже в то время монополией крупного купеческого капитала и королевских компаний. Оптовые торговцы скупали здесь пушнину большими партиями и отправляли за океан, получая за это огромную прибыль.

Канада, таким образом, приобретала характер своего рода торгово-посреднической фактории. Эта особенность проявилась еще более отчетливо тогда, когда со временем, конкурируя между собой в погоне за пушниной, французы сами двинулись в леса, сооружая рядом с иезуитскими миссиями торговые пункты (иногда это было одно и то же) и выменивая меха на месте. Даже та часть посреднических функций, которой обладали индейцы некоторых племен, была отобрана алчными колонизаторами.

Ежегодно по канадским рекам и охотничьим тропам отправлялись сотни, а затем тысячи мелких скупщиков пушнины. Это было далеко не мирное наступление. «Лесные бродяги» часто оказывались вовлеченными в ими же разжигаемые кровавые конфликты между племенами, что имело губительные последствия для индейской цивилизации. В ход колонизации белые поселенцы внесли, по выражению канадских ученых, «элемент напряженности», который привел ж разногласиям, а в дальнейшем — к войнам между различными племенами. В период французской колонизации Канады между племенами практически прекратились прежние торговые и культурные связи. Начался процесс приспособления к европейской культуре, исчезновения древних обычаев индейцев 16.

Колониальные власти в интересах феодалов и церкви пытались наложить запреты на занятия скупкой пушнины для простых поселенцев-абитанов. Однако многочисленные эдикты, аресты «лесных бродяг» и конфискация контрабандных товаров не могли исправить дело. Вопрос был здесь не столько в бессилии властей, сколько в их нежелании по-настоящему ограничить мехоторговлю. Дело в том, что сами колониальные власти охотно занимались столь доходным бизнесом, не желая отдавать его на откуп частному торговому капиталу. Губернатор Фронтенак, например, приступил к сооружению системы укрепленных фортов в районе Великих озер, где промыслом ценных зверьков занимались непокорные ирокезы. Скупка пушнины в этих местах сулила огромный доход, полную компенсацию расходов короны на содержание колониального аппарата.

Деспотичный губернатор Фронтенак и его окружение превратились в заправил пушного бизнеса, используя в этих целях армию и свою власть над поселенцами. В 1673 г. губернатор отдал приказ жителям Монреаля и его окрестностей поставить по корвету 120 каноэ и 400 абитанов для сооружения торговой фактории на озере Онтарио. Это вызвало недовольство не только рядовых поселенцев, но и крупных монреальских мехоторговцев. Приход людей губернатора в район Онтарио грозил подорвать их пушные заготовки в районе к западу от Монреаля. Правитель Монреаля Перро, который сам беззастенчиво использовал служебное положение для личного обогащения и в свое время получил в феодальное владение целый остров под торговую факторию, возглавил оппозицию генерал-губернатору. В колонии разгорелась острая политическая борьба среди двух группировок колониальной верхушки за установление единоличного контроля над мехоторговлей к западу от Монреаля. С одной стороны, выступали богатейшие купцы Монреаля, с другой — группа крупного буржуа из Руана Робера Кавелье, пожалованного в дворянство под именем сьера де Ла Саля, за спиной которого стоял сам генерал-губернатор колонии Фронтенак.

В развернувшейся конкурентной борьбе предпочтительнее шансы были у тех, кто мог как можно дальше продвинуть свои торговые посты и перехватить важнейшие пути, по которым поступала пушнина. Колониальные власти добились санкции Парижа организовать .новые экспедиции для освоения континента. Метрополию прельщала возможность тем самым расширить свои колониальные- владения. К 80-м годам XVII в. маршруты «лесных бродяг» проходили уже к западу от озера Верхнего и вплоть до озера Виннипег, где жили индейские племена ассинибойя. Но больше всего колонизаторов манил еще неизведанный район к югу от Великих озер.

Первым среди французов в верховьях Миссисипи побывал в 1639 г. Жан Николе — бывалый торговый агент, проживший в лесах среди индейцев около 20 лет. От озера Мичиган он поднялся по реке Фокс, волоком перебрался через ее верховья и вышел на реку Висконсин. Это был путь, ведущий к Миссисипи. В 1669 г. маршрут Николе повторил иезуит Аллуэ. В 1672 г. Фронтенак направляет отряд во главе с выучеником иезуитов и заправским «лесным бродягой» Луи Жолье «на поиски Южного моря» и исследование «великой реки Миссисипи, которая, как полагают, вливается в Калифорнийское море». По заведенному у французов обычаю, в экспедиции участвовал иезуитский миссионер Жан Мар- кетт, оставивший записки об этом походе 17. Жолье и Маркетт достигли вод Миссисипи в июне 1673 г. и преодолели путь от реки Висконсин до реки Арканзас.

Наиболее крупные успехи Франции в приобретении новых территорий и расширении географии пушной торговли в Канаде связаны с именем Робера Кавелье, сьера де Л а Саля. Об этой личности, как, кстати, и о многих других «лесных бродягах» и мис- сионерах-путешественниках, написано много приукрашенно-ро- мантических и увлекательных историй 18. Однако очень мало писалось о том, какими истинными мотивами руководствовались эти люди, кто стоял за их спиной, сколько горя, несчастий и бед они принесли подлинным хозяевам континента, его коренным жителям — индейцам.

По прибытии в Канаду Ла Саль получил от губернатора на правах сеньориального владения форт Фронтенак на озере Онтарио и окружающие его земли. Форт был построен незадолго до этого колониальными властями с помощью индейцев и поселенцев. Однако Ла Саль не собирался расчищать эту землю и заселять ее абитанами, как этого формально требовали условия феодального пожалования. Его интересовало единственное — скупка мехов у индейцев. И здесь его главным соратником был сам губернатор колонии, силой своей власти ежегодно направлявший Ла Салю во Фронтенак дюжины каноэ, нагруженных товарами для торговли с ирокезами.

Фронтенак, Ла Саль и их помощники добились монополии па пушную торговлю в районе озера Онтарио, построив еще один форт на реке Ниагара. Под их контролем оказались теперь не только ирокезы, но и проживавшие к западу и северу от них племена, которые до этого поставляли меха монреальским торговцам. В 1678 г. Л а Саль добился в Париже официальной санкции на освоение долины Миссисипи и строительство в новых землях фортов на тех же принципах феодального держания, как при получении форта Фронтенак. Фактически ему была предоставлена монополия на скупку пушнины в районе к юго-западу от Великих озер.

Ла Саль со своими помощниками, наемными «лесными бродягами» и солдатами построил ряд фортов в верхнем и среднем течении реки Миссисипи вплоть до слияния с рекой Огайо. Его замыслом было проложить торговый путь из устья Миссисипи через Карибское море во Францию и создать тем самым независимую меховую империю в глубине континента. С санкции Фронтенака Ла Саль запретил кому-либо торговать в контролируемых им районах. Довести до конца свои замыслы этому предприимчивому и отважному путешественнику не удалось. В 1687 г. он был убит своими спутниками по экспедиции во время путешествия в районе Техаса.

Увеличение масштабов пушного бизнеса за счет включения в сферу торговли новых районов, удлинение торговых путей и необходимость содержания и охраны торговых постов и укрепленных фортов требовали больших капиталов и были теперь под силу лишь компаниям или самым крупным торговым буржуа. Одиночки «лесные бродяги» не могли уже больше выдерживать конкуренцию. Им теперь отводилась роль наемной рабочей силы в качестве «перевозчиков» партий мехов, принадлежащих крупным владельцам. Время легких удач кончилось. Власти метрополии закрепили этот процесс, издав в 1681 г. указ о введении в колонии системы лицензий на право скупки пушнины. Таких лицензий губернатор с интендантом могли выдавать в год не более 25. Фактически же вся меховая торговля колонии находилась в руках нескольких богатеев.

Монополизация основной отрасли колониальной экономики была выгодна не только господствующему классу колонии, но и прежде всего метрополии, которая во второй половине XVII в. стала получать от мехоторговли в Канаде ощутимые прибыли. Так осуществлялась колониальная эксплуатация владений в Северной Америке. Главными ее объектами были безжалостно ограбляемые индейцы и эксплуатируемая масса простых поселенцев-колонистов.

К концу XVII в. из Канады вывозилось мехов уже в 2 раза больше, чем мог потребить внутренний рынок Франции. Шкурки канадского бобра стали грозным конкурентом на пушных рынках других европейских стран. Особенно остро это ощущали англичане, так же планомерно и яростно осуществлявшие наступление на Североамериканский континент. Предвестником будущей беспощадной борьбы великих держав за континент стал вызов, брошенный в Канаде французской колониальной империи английской Компанией Гудзонова залива. Начало этой старейшей в истории Канады монополии (компания существует и поныне) 19 было положено в 1668 г., когда группа лондонских купцов снарядила экспедицию в этот район, открытый англичанином Генри Гудзоном еще в 1610 г. Патроном экспедиции был двоюродный брат короля Карла II принц Руперт. Инициаторами экспедиции стали скупщики пушнины Радиссон и Гроссейер. Официальными целями экспедиции были объявлены поиски пути в Индию и Китай. Но когда корабль экспедиции после зимовки вернулся в Лондон, нагруженный пушниной, о первоначальных целях было забыто. В 1670 г. Карл II пожаловал группе купцов хартию на учреждение «Компании авантюристов Англии, торгующих в Гудзоновом заливе». Под контроль компании поступала обширная территория северной части континента, которую Франция считала своим владением.