Забайкалье

1. Взгляд по ту сторону ЯБЛОННОГО хребта. 2. Поиск руд близ Аргуни. 3.

Распоряжения скоропоспешные. 4. Осада и сдача АЛБАЗИНА. 5. Возобновление АЛБАЗИНА. 6. Взгляд по ею сторону хребта. 7. Селенгинск и Верхнеудинск.

Посол за БАЙКАЛОМ. 9. Беспокойство со стороны Халхи. 10. Отсрочка приезда послов пекинских. 11. ЗАНЯТИЯ ПОСЛА НА Селенге. 12. Переговоры. 13.

Трактат Нерчинский. Забайкальская страна, раздвоенная Яблонным хребтом, набросанная по обоим его сторонам горами волканичес- кого образования, дикого и чудесного, содержащими разнообразные сокровища, попеременно ниспадающая в долины, как в цветники, пленяющие глаз растениями и деревьями, в которых видно больше обезьянства, чем подражания прозябаемости умеренных климатов, — страна, расчерченная негеометрически четырьмя большими реками, смотрящаяся в свои озера соляные или пресные, как в зеркала, если достойна естественной истории, то меньше ли достойна и истории житейской? Река Херулун, соседка Чингисовой молодости, и Харахо- рум*, столица его, как хана и трех преемников, достойных крови фамильной, свидетельствуют, что страна Забайкальская, быв смежною, некогда пресмыкалась под их стопами. Потом до половины XVII столетия страна, по ею сторону хребта лежащая, слушалась 2 ханов хал- хасской системы, а остальная, Заяблон- ная, отдыхала, как паровая земля, в руках ничтожных родоначальников. Россия, как уже читано, врезалась своею грудью в возвышенную средину их при смычке Байкальской группы с хребтом Яблонным; и, на Баунте осмотревшись, спустилась и протянула руку дружную, сперва за хребет, потом с оз. Иргена на долины онинские, селенгинские, на прибережье Забайкальское и под конец на плоскость Тунгусскую. Россия явилась среди забайкальских тунгусов и бурят колена монгольского с лучшим и благороднейшим правом, чем Батый на Волге или Днепре, явилась с предложением дружбы, торговли и благоустройства, с воззванием к истине от басней тибетских. Посему новейшая забайкальская история представляется в двух взглядах, в одном по сю сторону хребта Яблонного, или, по слову Птолемееву, Хоринского, и вдругом — по ту сторону его. 1.

Сперва бросим исторический взгляд по ту сторону.

Известный тунгус Гантимур, с сродниками и улусными людьми возвратившийся с р. Науна на Ингаду, не менее того восставший из праха Албазин, сделались двумя нестерпимыми занозами для Кансия. Спафарий, посланный для умягчения сих пограничных нарывов, имел еще обязанность сверх торговли и размена пленных договариваться о позволении вывозить из Китая ежегодно 50 000 фунт, серебра, камни драгоценные, шелк в тканях, пряже и сырце и выпросить на время мастеров для соору- жения каменных мостов. Грамота, на среднем александрийском листе писанная с золотыми буквами обоих имен царя и богдохана, принята, царские подарки возданы соразмерными дарами, одарены с посланником все принадлежавшие к его свите, канцелярской и военнопоходной, но по известной несговорчивости посланника ни одно из предложений его, несколькими инстанциями пересмотренных, не принято, пока перебежчики не будут возвращены. Непонятно, для чего Спафарий не сказал истины, что Гантимур был давний подданный России, не убежавший с Науна, но возвратившийся в Нерчинскую область, чего желали и амбани, и министры, говоря, что после такого изъяснения и кончилось бы затруднение. Посланник, в 1677г. возвращаясь, послал из Нерчинска в Ал- базин наказную память, чтобы ограничиться в поисках по Амуру, не требовать ясака с тун гусов, живущих по Зее, и жить на страже от нападений. Вероятно, он был засгращен в Пекине и, вероятно, слышал или видел по дороге военные приготовления, но завещание умеренности вменено Спафарию и в Нерчинске, и в Албазине в измену. По отъезде его начали опять жить нараспашку, тем более что воеводы обоих мест, часто сменяясь, пренебрегли вникать в намерения соседа огорченного. 2.

Здесь кстати бы отдать справедливость заботливости нерчинского начальства о разведывании руд, но заботливость его не увенчалась с 1676 по 1679 г. успехом. По словам тунгусов, надлежало открыть руды золотую, серебряную и оловянную около 3 речек, в Аргунь падающих; дважды ездили из Нерчинска на указанные речки, видели около 20 старинных плавилен, принадлежавших безвестному народу, брали с собой желтой и серой руды, да пять разных земель, и выплавили в Нерчинске из серой руды только свинец. Показаны были руды иноземцам, ездившим со Спафарием, но и они показали не больше знания. Мешки с рудами и землями посланы в То- больскЛ в Москву, и на сей раз дело тем кончилось, только государь подтвердил Нерчинского острога голове Лисовскому продолжать рачение по сему предмету (7). 3.

Благоразумно ли, или нет Спафа- рий наказывал не дразнить маньчжу-ки- тайцев на Зее, мы скоро увидим; только воеводство Нерчинское, принимая сию реку за тыл Албазина, почло нужным оградить себя по той линии. Поэтому в 1677

г. послано казаков и промышленников поставить в верху Зеи острог под именем Верхозейского. В 1679 г. поставлены на Зее другие два острога — Се- лимбаевский и Додонский. В 1681 г. воевода нерчинский послал в Албазин указ набрать охотников в службу, чтобы при наступлении весны идти на судах по Амуру до устья, осмотреть берега поморские и наложить дань на спопутных иноплеменников. Экспедиция сия не сбылась по малому числу охотников и по недостатку снарядов; втом году только построен ос. Аргунский, вероятно, там, где было зимовье Пущина. Этот 1681

год был последний год благоденствия и покоя для Албазина, потому что наступает время самоуправства и безначалия в Албазине, а извне приближаются опасности нашествий.

В 1682 г. построено на р. Амгуне Ду- качакское зимовье для взимания ясака с неподвластного Маньчжурии племени. Другая партия якутских казаков, присоединясь к албазинской на Амгуне и распространив свои действия по левой стороне Амура, прогнала натков и гиляков, хотевших разорить острогТугурский на

Ламе. В 1683 г. послана из Албазина на смену партия из 67 человек на Амгунь; она, дойдя до города Сахаинула, на правом берегу Амура крепко выстроенного для главного управления Амурским краем, была обхвачена, так что немногим удалось убежать в ос. Удский или в Ал- базин. Вот начались вторичные уроки растянутого на Амуре распространения! Маньчжу-китайцы, изведав нашу зах- ватчивость без оглядки, противополагают дерзости коварство, мужеству силу. Права на берега Амура были равны у нас и у них, но не равны силы.

В 1684 г. двое пленных русских подосланы из Пекина к Албазину с воззванием сдать укрепление в силу обещаний или угроз. Послание прочтено казакам самим воеводою, из среды их самовольно выбранным, но все они отвечали в один голос, что станут защищать свое место до последней капли крови. Жалеть надобно о том, что мало было ратников, что недоставало военных снарядов и, главнейше, недоставало воеводы благоразумного и надежного. В Тобольске известно было критическое положение Албазина из частных донесений, но за дальностию трудно вскоре помочь людьми и снарядами. Мужественный, однако ж, Толбузин благовременно туда прибыл на воеводство, а в Нерчинск переведен из Иркутска благоразумный воевода Ив. Евст. Власов. Между тем разорены маньчжурами все остроги и зимовья, с 1676 г. заведенные, не исключая и Тугурского, в полон взятого со всеми людьми. В марте 1685 г. неприятель опустошил уже окрестности Албазина, а 12

июня последовала осада. 4.

У Толбузина было казаков, посадских, промышленников и крестьян, из деревень собранных, не более 450 чел. да 3 пушки и 300 мушкетов. У неприятеля 100 судов с 4500 чел. и 10 000 сухопутного войска, полевых пушек 125, осадных до 45. Деревянные стены и башни острога сильно пострадали, ктомуже не стало ни пороху, ни свинца. Прошедшая безрассудность очевидна, но невозвратима. Строитель Спасского монастыря, незадолго достроенного, и священник крепостной церкви вместе с жителями просили 22 июня воеводу войти в переговоры с неприятелем о свободном отступлении их к Нерчинску. Неприятель убеждал поддаться богдохану, но, кроме 25 низких душ, прочие отвергнули льстивые предложения и пошли с Тол- бузиным к своим, быв лишены всей собственности наравне с казною.

На дороге встретились они со 100 чел. и с 5 пушками, посланными из Нерчинска на помощь осажденным. Неприятель дозором следовал за отступающими до последних албазинских заимок. 5.

В это время как воевода Власов давал чувствовать великость утраты в утрате Албазина, подходили в Нерчинск военные припасы из Енисейска, подходили и люди Бейтонова полка, давно жданные, но задержанные около Верхнеу- динска отыском полковых лошадей, отогнанных монголами. С появлением Толбузина решено предпринять снова восстановление Албазина и на сей конец послан отряд на легких стругах ос - ведомиться о состоянии потерянного места. Августа 7-го получено известие, что острог со*всеми деревнями выжжен, что хлеб на полях стоит невредимым и насчитано его в посеве до тысячи десятин. После такой вести тотчас решено привесть Албазин в лучшее оборонительное состояние, послать воеводою того же выхваляемого жителями Толбу- зина, а наперед для снимки хлеба и прочих заготовлений отрядить Бейтона с 200 человеками. Толбузин прибыл на пепелище 27 августа, за ним и Бейтоном последовало 671 чел. всякого звания, пять пушек медных и три чугунных, прочее отправится с остальными казаками Бейтонова полка.

Вместо острога заложен земляной четырехугольник из дерна, глины и кореньев, в основании толщиною в 4 саж.,и к 11 октября возведен на 1 '/2 саж. В ос. Телембинском, который выстроен незабвенным Пашковым, начали плавить чугун в ручных горнах и ковать железные вещи. Хлеба было довольно. В 1686 г. уже сбирали ясак с живущих около р. Зеи. Маньчжуры, сведав о восстановлении Албазина, стали подсылать присматривать за нашими, а наши за ними. Толбу- зин, узнав, что прошлогоднее неприятельское войско остановилось около Сахалинула-хотона, не мог не предвидеть, что летом опять будет военное дело; тем не менее хлеб засеян прошлою осенью и весною, крестьяне и жители, оставя поля и домишки, сошлись на житье в городе, в вырытых ямах. Всех состояний было 736 чел.

В июле 1686 г. подступило конного войска до 3000, да на 150 судах было до 4500 чел., и пушек на них до 40, тогда как боевая сила крепости состояла из 8 орудий! Осада продолжалась с настойчиво- стию, равною твердости, с какою осажденные оборонялись. Неприятель много потерпел от крепостной пальбы и от вылазок; русские же в исходе сентября были опечалены смертию мужественного Толбузина, убитого неприятельским ядром. Впрочем, осаждаемые не столько пострадали от неприятеля, сколько от болезней и цинги, усилившихся в продолжение осени. За всем тем Бейтон, достойный преемник Толбузина, выдерживал осаду с неуступчивостью и искусством. Неприятель, отчаясь в успехе своей артиллерии, начал бросать к осажденным стрелы с записками, в которых обещались милости желающим сдаться, но и тут не было выигрыша. В конце ноября осада переменена в облежание, а с 6

мая 1687 г. неприятель отступил от города на 4 версты, так что осажденные стали жить, как живут во время перемирия. Неприятель предлагал Бейтону лекарства и лекарей, а Бейтон, чтобы скрыть бедственное состояние города, отклонил пособия и послал ему пирог весом в пуд. После такого размена учтивостей неприятель 30 августа вовсе удалился от Албазина; воеводство и город вступили в прежние права управления и водворения. Не трудно понять, что отступлением и совершенным удалением неприятеля обязаны двукратному приезду в Пекин московских курьеров, решивших Кансия прекратить неприязненные действия, о чем и вручен нашим курьерам лист на высочайшее имя. Неприятелю надлежало бы отступить от Албазина ранее, но он замедлением мечтал принудить коменданта албазин- ского к приличному для своей чести вызову. Можно бы здесь усмехнуться насчет осадного искусства Кансиева времени, но история осклабляется без осмеяния, как и пересказывает без злости. 6.

Из плавания по Селенге и Хилку служаки Бекетова должно уже заключать, что Забайкалье было негусто населено, что оно за Селенгу к востоку подчинялось Цецен-хану; но в рассуждении российского овладения и заселения предстоит много нерешенных вопросов. Когда и из какого острога заложены водворения по Селенге? Когда и кем привлечены к платежу ясака буряты хорин- ские, селенгинские и прибережные ку- даринские! 7.

Почти достоверно, что Селен- гинск, с 1666 г. существующий, застро ен командою ос. Иргенского, спустившеюся по Хилку; что этот новый замок, конечно, распространил свою власть на бурят селенгинских до р. Джиды и не замедлил завести солеварню на известном Селенгинском озере*; что ос. Еравинс- кий, в близкой связи с Иргенским, пригласил в ясак бурят хоринских и, среди них проложив дорогу, поставил на западной меже этой орды, не всей, по-видимому, отложившейся от Цецен-хана, поставил в 1668 г. ос. Удинский, опирающийся на Селенгинск; что нижние по Селенге остроги заведены несколько позднее, как увидим далее. Изложив выше стихии восточно-сибирского заселения, здесь не нужно входить в подробности сего рода, а довольно опровергнуть общее мнение, присвояющее Вер- хнеудинску первоначальную селитьбу из сосланных стрельцов. Первый стрелецкий бунт происходил в 1682 г., а Вер- хнеудинск начался ранее, по крайней мере 13 годами. Мы не отвергаем, что с 1683 г. могли быть туда посланы на службу стрельцы, когда из грамоты от 4 января того же года (в Собр. Госуд. гр., 1Уч.) убеждаемся, что ихсобратия находились в Илимске. Кударинские буряты, как отдаленнейшие от Цецен-хана, прежде прочих обложены данью из Бар- гузинска. Селенгинский Троицкий монастырь, близ рыбачьих шалашей и заимок Кабаньей и Ильинской, начат в 1682 г. строителем, пришедшим со стороны Нерчинска. Соображая все события от Амура до Селенги, надобно принять за историческую истину, что после 1662г. Нерчинск с Телембинском и

Иргенском, устроенный одною рукою разумного Пашкова, был впоследствии оглавлением распространения российского по обеим сторонам Яблонного хребта, равно и то, что из Селенгинска, ныне так ничтожного, развилось русское оцепление Забайкалья до груды гор, накиданных от оконечности Байкала к р. Джиде**. 8.

Вот изображение, в каком представился послу в 1687г. Забайкальский край. Уже читано, что посол из Селен- гинска 19 ноября отправил в Пекин дворянина Коровина с известием о своем приезде и с приглашением на съезд полномочных китайских. Прежде того посол, еще в Удинске, предварен был приездом чиновников от лица Джебдзуна халхасского кутухты (геген-хутухту) и брата его Батура Очароя, Саин-хана, приветствовавших с прибытием***.

Именем обоих посланные поднесли подарки, предлагали отправлять курьеров в Пекин чрез халхасскую Ургу в небольшом числе, и изъявляли сожаление о смутных пограничных обстоятельствах. Посол отвечал вежливостию за вежливость, отдарками за подарки, заметив, что давно можно бы кончить раздоры переговорами. В январе следующего 1688 г. встретились неожиданные неприятности. 9.

Батур Очарой-хан открыл наступательную войну против забайкальских водворений, без всякого от нас оскорбления, без всякого с его стороны права, по причинам, доныне темным, только он поскользнулся на этом шагу, стоя нетвердо и дома. В прошлом году, для при- мирения хана Очароя с Дзасакту-ханом в спорах поземельных, надлежало быть в Урге первому посредническому съезду. За Очароя стоял Кансий,заханаДза- сакту Галдан, вследствие чего, по намерению Кансия, и приглашен далай-лама на третейское разбирательство. Три ку- тухты, считая и брата Очароева, не успели сесть в звании посредников, как и рушилось их посредничество от занятия высшего места Джебдзуном пред представителем Чжунгарии. Галдан не замедлил прислать брата своего для завладения Халхою и сам туда же готовился.

Когда в начале 1688 г. появились около Хилка и Селенги густые кочевья хал- хасских монголов, то, по словам Сборника, очутился между озерами Соленым и Гусиным 20-тысячный корпус будто бы калмыков, наблюдавший за русскими. Если бы это были калмыки, можно бы почесть, что приближался к нам брат Галдана. Напротив, тут стоял как бы в засаде Очарой. Можно предполагать, что Галдан, умевший ссорить между собою ханов, вовлек чрез искусные внушения Очароя в распри с Сибирью, для того чтобы самому легче завладеть его ханством. Можно думать итак, что Оча- рой в отмщение за Цецен-хана, нами обобранного, хотел возвратить себе Забайкалье как достояние монгольское. Или, подозревая, что русское войско пришло с послом на подкрепление Гал- дана, которому не учиться разглашать подобные слухи, предпринимал заранее истребить подкрепление. Во всяком случае, несовместно приписывать ока- зательства халхов недобросовестности Кансия, даже потому, что во всех схватках не замечено у халхов артиллерии, спутницы маньчжу-китайского содействия во время Кансия.

Без причины начались дерзости со стороны монголов против отводных казачьих притонов, а затем и сшибки. Потом, подступив под Селенгинск, они пускали из луков зажигательные стрелы с медными трубками и в город бросали зажженные пуки из тростника; но 200 казаков и жителей удинских, подкрепленные ротою стрельцов, ниспровергли назойливость неприятеля. Посол приказал своему войску, по низовьям Селенги стоявшему, стянуться к Удин- ску. Нападение было и на Удинсктакже без последствий. Около заимки Ильинской (что ныне многолюдная слобода) неприятель напал в больших силах на один полк, проходивший вверх по реке, но нескольких пушечных выстрелов было довольно для приведения себя в почтение. Сумятица кончилась около 20

марта, неприятель исчез со всех точек, потому, вероятно, что брат Галдана действительно вступил в дело с Халхою. Посол не велел следить отступавшего неприятеля, потому что конница была так плоха, что не могла поймать языков, при всех усилиях селенгинского сына боярского Дамьяна Многогрешного, предпочтительно послом употребляемого в конных посылках.

По отступлении неприятеля кутухта прислал объявить послу, что по совету его хан Очарой оставил русских в покое. Как? — подхватил посол. Опрокинутый везде неприятель должен был убраться и без советов. Если хан уважает советы брата Гегена, для чего кутухта не отсоветовал ему тревожить наши границы? Кутухта, почувствовав укоризну посла, снова прислал изъясниться, что он никогда не советовал нападать на русских. Разумеется, что при всякой посылке сыпались из обеих рук подарки и отдарки. Языкдружеский в Азии, кажется, не может говорить с голыми руками. 10.

1688 г. 28 июня возвратился Коровин с известием, что богдохан, избрав

Селенгинск, где посол пребывает, местом съезда, назначил и послов, которые вскоре и выехали, но, узнав на границах Халхи о вторжении в сие ханство самого Галдана, они уведомили посла, по воле Кансия, об отсрочке поездки чрез трех чиновников, которые, между прочим, сказывали, что кутухта и брат его хан бежали из Урги и вступили, как после сделалось известным, в подданство Китая для приобретения защиты против Галда- на. Посол 8 августа отправил в Пекин ответ на русском и латинском языках со включением, что, оставаясь покамест на границе, он предоставляет себе честь осведомиться о времени и месте съезда чрез нарочного. Нет нужды тщеславиться похвалою, какую отдает езуит Гербильион стилю и приличию посольского ответа, но нельзя опустить, что обещанный курьер отправлен в Пекин не ранее 13 мая 1689 г., вследствие чего и назначен местом съезда Нерчинск, куда китайские послы и отправились 3 июня. 11.

Посол препроводил минувшее время не в праздности. Он велел отстроить деревянную крепость около Удинс- ка, который и начал с тех пор называться пригородом. Заключил (8) в январе 1689

г. договор с шестью тайшами, бывшими подданными хана Очароя и, может быть, участвовавшими в недавнем его походе, о вечном их подданстве Российскому Престолу, с тем чтоб им с улусни- ками поселиться около Селенги, платить ясак скотом и подлежать, в случае преступлений, ответственности. По низложении Галдана и по восстановлении Китаем хана с прозванием Тушету5, не все сполна сии роды возвратились восвояси; следственно, нанесенные потери упла- тились против воли самого начинателя раздоров. Потом (9) посол в марте заключил другой договор с табунитскими сайтами о вечном подданстве с платежом ясака. Они вышли с вершин Енисея, или, иначе, с развалин Урянхайского ханства. Неизвестно, где они поселились, только в составе селенгинских монголов есть 4 рода табангутских, кочующих в раздельных местах. Об одном сайте, которого семью не отпускал Галдан, по прежней принадлежности, была переписка между Тобольским воеводством и контайшою. Думать надобно, что в последний благоприятный год, какой препровождал посол на Селенге, присоединились, по причине заграничных смятений, к поддавшимся родам хоринцев и остальные роды, подобно Даши тайше Дзясакту, который в ту сумятицу с Вацара-дара, внуком Очароя, и с меньшим братом кутухты Гундзшджа- бом, в числе 600 м. п. вышел из Халхи и поддался Российскому Престолу. Но важнейшая заслуга Ф. А. Головина есть сохранение Забайкальского края, который без благоразумия и заботливости мог быть отторгнут монголами и потом перейти в достояние Китая вместе с Хал- хою.

О табунитских сайтах. Профессор Монгольской кафедры О. М. Ковалевский замечает, что табуниты, или табангуты, правильнее называются табунангуты, по имени предка ихДалык-гуна, который был при Цецен-хане главным чиновником и ханским зятем, т.е. табунаном. От него произошли роды табунангутских бурят, водворившихся по Селенге в силу договора, заключенного при окольничем Головине. 12.

Посол, извещенный, что китайские послы 21 июля приехали в Нерчинск и остановились на лугу против города, прибыл и сам 10 августа, скры вая в душе подозрение о многочисленном войске, сухопутно и водою предшествовавшем, чему воевода Власов, следуя внушениям посла, не мог воспрепятствовать одними письменными предварениями.

Переговоры начались 12-го, в 200 саж. от Нерчинска, под шатром из двух сложенных палаток, российской и китайской. В первой на столе, который накрыт ковром, из шелку и золота вытканным, стояли, сверх письменного прибора, богатые боевые часы, а во второй поставлена низкая скамья под накинутыми полстями. Посол и товарищ его сели на креслах, а подле них на стуле дьяк. На скамье уселось семь китайских полномочных. Два иезуита, Гербильион и Перейра, держались впереди служителей посольства. Соглашенось, чтобы по сторонам шатра, с каждой стороны, стояло в строю по 260 чел. с холодным оружием, да 500 перед городом и столько же по берегу Нерчи у китайских судов. После взаимных приветствий надлежало, по мнению окольничего, предъявить обоюдные полномочия, но китайцы, с сим порядком незнакомые, не смотрели и русского кредитива. Потом дворянин посольства, свободно говоривший по-латински*, изъяснил основания, на каких прилично вступить в переговоры; и вследствие того соглашенось не говорить о происшедших ссорах, а заняться определением границ между обоих государств.

Окольничий предложил р. Амур границею, так, чтобы дауры разных именований, живущие на правой стороне реки, хотя доныне платили ясак в Алба- зин, принадлежали срединному государству, и обратно. Напротив, китайские полномочные требовали всех забайкальских водворений, не исключая

Албазина, Нерчинска и Селенгинска, под свою державу. Такое неуместное изъяснение легко было русскому посольству опровергнуть надпоминанием, что китайское влияние на Амуре началось позднее нашего, что все места к западу никогда не принадлежали китайцам и что Маньчжурия не наследница Монголии. Вечером собрание дипломатов рассталось до завтра.

13-го китайцы, явясь в заседание без иезуитов, оподозренных будто бы в по- норовке российскому посольству, несколько отступили в требованиях и признали Нерчинск за пограничное место для производства из него торгов в Китай. «Очень благодарен я, — с усмешкою окольничий сказал, — что дозволяют мне ночлег у себя. Нет, я прошу делать предложения праведливые, с которыми можно бы согласиться». За всем тем китайцы упорствовали, и заседание кончилось ничем. После того вместо заседаний переговоры продолжались через пересылку чиновников или иезуитов, которые по известной ловкости выиграли доверенность у окольничего и оправились в мнении китайцев. 15-

го окольничий послал просить письменного удостоверения в содержании двукратных совещаний, но китайцы отказали, хотя прежде и признавали это за справедливое. У них было твердое намерение, чтобы отвесть русских от Амура и отнять Албазин. Иезуиты принялись будто от себя внушить это окольничему, который вместо ответа хотел посмотреть, чего держаться, когда узнает ultimatum китайцев. 16-

го окольничий послал к китайцам осведомиться о их намерении. Китайцы, показывая на своей карте р. Кербе- чи (Горбицу), выпадающую из хребта, идущего к восточному океану, предложили сию речку и вершины хребта за границу, а к полдню р. Аргунь. Желали также, чтобы русские не вступали далее в земли Халхасского ханства, как недавно поддавшегося Китаю; но посол не хотел слышать о халхасцах, как без права нападавших на наши водворения, и китайцы от сего предложения, как им не порученного, тотчас отстали. 17-

го китайцы желали, чтобы ос. Аргунский был перенесен на левую сторону реки, но не соглашенось. Посол для удержания Албазина показывал на своей карте границу по р. Зее. Иезуиты, поспешив уверить китайцев в согласии на поступку Албазина потому только, что накануне говорено о халхасских землях, и в то же время ни слова об Албазине, сделали ложное внушение о желании границы и потом сложили вину пред китайцами на неустойчивость российского посольства.

Китайцы, иезуитами введенные в заблуждение, положили в военном совете прекратить переговоры, осадить Нерчинск и возмутить монголов и тунгусов, недавно поддавшихся. 18-

го китайцы действительно подняли свой лагерь. Окольничий, хотя к обороне Нерчинска и были приняты меры, опасаясь не столько последствий демонстрации, сколько отпадения новых ясачных степи Агинской, принужденным нашелся согласиться на поступку Албазина, правого берега Аргуни и на черту по Горбице, дабы теми жертвами купить мир необходимый. Переговоры возобновились,

Три дня сочинялся проект трактата, который прочитав российское посольство дивилось, что вместо вершин хребта поставлен границею Становой хребет, к Чукотскому Носу пролегающий.

23-го окольничий не приказал ответствовать на такую затейливость до вручения письменной протестации на латинском языке. Китайцы, одумавшись, призвали на совещание иезуитов, которые отвечали, что нельзя ожидать на эту статью согласия, потому что они видели на российской карте* конец сего хребта в ш. 80°.

Иезуиты объяснили чрезвычайность расстояния от Пекина. Китайцы сдались, после чего решены статьи об оставлении перебежчиков там, где находятся, о выдаче будущих, о наказании нарушителей пограничной неприкосновенности и о свободном торге между обоими государствами. Таким образом, Гантимур, служивший некоторым поводом к раздорам, и уже в 1687 г. под именем Павла как окрещенного, с отцом Петром пожалованный в московские дворяне, по силе переговоров освободился от притязаний маньчжурских**. 13.

На сих основаниях сочиненный в семи статьях трактат (10) подписан 27 августа и клятвенно подтвержден с обеих сторон. Китайские полномочные, подняв руки выше головы, клялись, что китайского водворения не будет в Алба- зине. Обе стороны разменялись трактатом на отечественных языках, латинский же перевод в двух экземплярах, также обоюдно подписанный, постановлен в виде акта, общего обеим сторонам.

28-го послы дарились, и пекинские на другой день отбыли со всем ополчением. Исполнение по трактату началось той же осенью и кончилось весною. Бейтон* со всеми русскими и со всеми имуществами пришел в Нерчинск.

Аргунский острог перенесен весною; окольничий перед отъездом заложил, крепость деревянную, усилил гарнизон Нерчинский людьми и артиллериею, разместил казаков двух сибирских полков в Селенгинске и Удинске и отбыл в Москву с полком стрелецким. Весьма вероятно, что по приказанию сего же мужа**, искусного в воинском и посольском деле, устроены на Селенге новые остроги: Итанцинский, Ильинский и Кабанский, остроги, которых не было за три года и о которых Избранд Идее уже поминает в 1693 году. Жаль, что окольничий, столько заботившийся об устроении крепких мест, не рассудил ввести строения земляного, по примеру Алба- зина.

В Сибири были и естьлюди, которые сетуют о потере Албазина, иные же, вслед за Миллером, повторяют, что при переговорах разумелась другая Горбица, далее 20 верстами отстоящая от принятой за границу. Нетерпеливость и мелоч- ничество! Да помыслят эти политики о благодеяниях мира, всегда и особенно в данное время вожделенного, необходимого, благотворного! Не довольно ли того, что полтора века в отдаленном беспомощном углу наслаждаются плодами собственности, промыслов, торгов и го- рорытства покойно, ненарушимо? Если мы сами, по невинной оплошности, не спохватились занять выговоренную Горбицу, стоит ли хлопотать о 20-верстном клочке, диком, едва ли способном к обработанию? Заметьте притом, что пограничной черте сперва надлежало бы начаться на западе, с Уфы или от Урала, но, когда она про графилась с востока, по рекам Уди, Аргуни до озера Хулуна, не следует ли лучше гордиться упредительным продолжением государственной межи, нежели сетованием уменьшать важную услугу замирения? Еще одно слово, на расстанях с Амуром! Если судьбами времен предопределено Албазину когда-либо воскреснуть, то б. Указом 30 декабря 1710 г. тамошнему воеводе Качанову велено кн. Лариону (сыну Павла) Ганти- муру дать в отчину земли, с излишком против дворянских дач, к производимому жалованью прибавить 10 р., к 30 четв. ржи и к такому же числу овса прибавить по 10 четв. того и другого, да сверх того ежегодно давать ему 10 ведр вина, и писать кн. Лариона стольником. Вероятно, были заслуги, за которые Ганти- мур награжден так щедро, по тогдашнему времени.

Но чтобы Кансий соглашал в 1700г. Гантимура, вопреки торжественному трактату, перейти в Китай, с чрезвычайными обещаниями чиновного повышения и жалованья, как писано в одной статье Сиб. вестн. 1822 года, это надобно считать тунгусскими сказками, как и то, что будто бы Гантимур-отец, когда жил при Науне, считался у богдохана четвертым боярином. В старинных маньчжурских требованиях Гантимур именуется старшиною звероловов. *

Бейтон продолжал после службу по Иркутскому воеводству в Верхоленском и Балаганском острогах. Сын его женат был на дочери селенгинского боярского сына Дамьяна Многогрешного, и от сего брака идут две линии, пользующийся в Иркутске хорошим именем по учебной и гражданской службе.

** В милостивом слове, при высочайшем присутствии 2 февраля 1691 г. объявленном послу Ф. А. Головину и товарищу Власову за совершение мира и за другие услуги, это, правда, не упоминается о трех острогах, быть может потому, что они заложены по отъезде посла (IV ч. Собр. Госуд. грам. и договоров). орел его воспарит из пепла, как феникс, не с луком и стрелою, но с грозным штыком и огнедышащею пушкою, только бы наперед удостовериться: благословенный климат Амура не так же ли обманчив, как климат Ингоды и Шилки*?

Знаете ли р. Пенжину? Там, на устье Аклана, с 1679 г. стоит ос. Акланский. Пойдем туда и к знакомому Анадырску, откуда казаки, космополиты сибирские, разведывали к северу и югу о произведениях земли, о числе и могуществе жителей.