Основные тенденции политического развития Галичины и Волыни в начале XIII в.

События, развернувшиеся в Галичине и на Волыни в последующее время, особенно в период между 1207 и 1217 годами, излагаются Галицко-Волынской летописью в больших подробностях и отличаются, на первый взгляд, крайней непоследовательностью, противоречивостью и даже хаотичностью. Это впечатление ярко выразил в свое время Д. И. Зубрицкий, писавший: «Мы уверены, что как нам рассказуя, так и читателю внимая, кружится голова при сего рода смешании и запутанности дел, происшествий, отношений и лиц... Нет никакой политической системы, никакой постоянности, хаотическое только замешательство, беспорядочное шатание и смутность»1.

Между тем, именно в данный период, как нам представляется, в наибольшей мере раскрываются основные тенденции политического развития городских общин Юго-Западной Руси, характерные для первой трети ХШ в., обусловленные столкновением и борьбой нескольких противоречивых интересов. Мы не можем согласиться с мнением, сложившимся у исследователей еще в прошлом веке, что в основе этой борьбы лежали боярские устремления и боярская политика2. По наше-

'Зубрицкий Д. И. История древнего Г аличско-Русского княжества. Львов, 1855. Ч. III. С. 107.

: С мирное М П. Судьбы Червонной или Галицкой Руси до соединения ее с Польшею (1387). СПб., 1860. С. 39; Костомаров Н. И. Черты народной южно му убеждению, палитра политических интересов, направлявших развитие событий общественной жизни, была шире и многообразнее. Однако деятельность боярства - не из их числа. Она не только не играла здесь основной определяющей роли, но и не стала еще самостоятельным фактором, действующим обособленно и в противовес политическим интересам городской общины, неотъемлемой органической частью которой являлось боярство. Хотя, деятельность бояр как авторитетных лидеров общины, способных влиять на выработку важнейших вечевых решений, в том числе выбор князя и политического курса, чрезвычайно заметна и, кроме того, постоянно подчеркивается летописцем в тех случаях, когда поступки бояр нарушали чаяния и планы горячо поддерживаемых им сыновей Романа Мстиславича.

Действительно определяющее воздействие на политическое развитие Юго-Западной Руси оказывали иные силы, реально существовавшие в рассматриваемый период, обусловленные как внутри- так и внешнеполитическими причинами, характерными как для предшествовавшего времени, так и вновь возникшими. Это, прежде всего, стремление городской общины, возглавляемой своими боярами, добиться от князя проведения такой политики, которая бы в первую очередь отвечала интересам ее суверенного развития и, вместе с тем, стремление поддерживать сильного и энергичного правителя, способного успешно решать сложные внутри- и внешнеполитические задачи, постоянно встававшие перед обшиной в трудное время.

Горожане хотят иметь у себя на столе «своего» князя и открывают перед ним ворота, лишая стола его противника. Так, владимирцы впускают в город Александра Всеволодовича, а занимавшего владимирский стол Святослава Игоревича «яша и ведоша и в Ляхы»3. Община стремится сама решать судьбу княжеского стола, пытаясь сохранить независимость в этом деле перед лицом вмешательства извне. Возмущенные поведением во Владимире воинов польских князей Лешка и Конрада, пришедших вместе с Александром и, вопреки обязательствам, ставших грабить горожан, владимирцы говорят: «Аще не был бы срод-

русскоіі истории // Кост о м а р о и Н. И. Исторические произведения. Автобиография. Киев, 1989. С. 96-97; Дашкевич Н. П. Княжение Даниила Галицкого но русским и иностранным источникам. Киев, 1873. С. 25-37; Аидрияшев AM. Очерк истории Волынской земли до конца XIV стол. Киев, 1887. С. 153. И в а- и о и I I. А. Исторические судьбы Волынской земли с древнейших времен до конца XIV века. Одесса. 1895. С. 161 и след; Г ру ш єно, к и іі М. С. Історія України - Руси. Київ. 1993. Т. III. С. 17.

' ПСРЛ. М.. 1998. Т. П. Стб. 720. ? ? « никъ ихъ с ними Олександръ, то не перешли быша ни Боуба (Буга. -

А. М.)»4.

Община под руководством бояр не приемлет князя, навязанного силой, и твердо стоит за того, кто стал князем по ее воле. Владимирские бояре «не любили» навязанного поляками Ингваря Ярославина5, и в результате Александр Всеволодович без труда «прпя Володимерь», уступленный было Ингварю6. И в дальнейшем владимирцы твердо стояли на стороне Александра, предпочитая его всем остальным претендентам на владимирский стол, в том числе и сыновьям Романа. С польской помощью последним удалось захватить только владимирские «пригороды» Тихомль и Перемиль, с бессильной завистью «на Воло- димерь признрающа»7. И лишь когда князь Лешко, закончив свои дела в Галиче, сам пошел «добывать» Даниилу и Василько владимирский стол со ви ли своими силами, Романовичи были «посажены» во Владимире (1214 г.)*.

Причина этого постоянства и верности выбору ясна. Владимирцы не хотели иметь дело с князьями, зависимыми от внешних, враждебных общине сил и, наоборот, поддерживали того, кто был в их понимании «своим». Причем «свойство» определялось не столько родственными связями с высоко чтимым во Владимире Романом Мстиславичем9, сколько способностью проводить результативную политику в интересах общины. Очевидно, Александр Всеволодович более других отвечал этим требованиям, превосходя в данном отношении сыновей Романа, малолетних и несамостоятельных. Будучи владимирским князем, он восстанавливает суверенитет «старшего города» над частью «пригородов», в частности, над Белзом"1 и с «многими воями Володимерстими» неоднократно участвует в походах на Галич", реализуя тем самым традиционное стремление владимирской общины добиться политического

J 'Гам же.

' Имгікірі. добился расположения Лешка, нмдав ча ист свою дочь, - в ответ Лешко помог Ипгварю получить владимирский стол. -Груше вс ь к н й М. С. Історія України - Pveii. 1. III. С. 24. Г о л о и к о А. Б. Древняя Русь и Польша в политических взаимоотношениях X - пер ион трети ХШ ив. Кие», 1988. С. 90.

" ПСРЛ. Т. 11. Стб. 721.

' 'Гам же. С] о 730.

Там же. Стб. 731.

sIfo словам летописи, владимирцы принимают Александра Всеволодовича, говоря: «Со сыиовець і’омішоіш» (там же. Сто. 720), предпочитая тсм самым «сыповцял (племянника) Романа его сыновьям Даниилу и Василі.ко. 10

ПСРЛ. Т. П. Сто. 728. 11

Там же. Сто. 725. 729.

подчинения южного соседа.

Ту же линию в отношении князей проводит и суверенная галицкая община. Князьям, не сумевшим наладить добрые отношения с общиной, трудно удержаться на галицком столе. Галичане прогоняют из города сына киевского князя Ростислава Рюриковича и возвращают стол Роману Игоревичу, изгнанному было Ростиславом1201. Причину недовольства раскрывает В. Н. Татищев: «...галичане, не дав Ростиславу долго владеть, опасаясь быть под властью киевскою...»ь. «Неверные галичане» во главе с боярином Володиславом выгоняют из города мать Даниила Романовича, которая «хотяша бо княжити сама», через голову своего малолетнего сына, а самого Даниила силой заставляют остаться в городе1202. Когда же Анна1203 с помощью венгерского короля вернулась в Г алич, горожане поднимают «мятеж» и вновь выгоняют ее уже вместе с сыном1204.

Галичане не церемонятся с князьями, не оправдавшими возлагавшихся на них надежд, подвергая их издевательским насмешкам, и жестоко расправляясь с теми из них, кто намеренно причинил общине «зло», терроризировал горожан репрессиями, тшетно пытаясь утвердить свою власть над ними. Так, не сумевшего справиться с засевшим в Галиче венгерским палатином Бенедиктом пересопницкого князя Мстислава Ярославина Немого галицкий боярин Илья Щепанович, «возведъ и на Галициноу могилоу, осклабився, рече емоу: “Княже! Оуже еси на Галицине могыле поседелъ, таки и в Галиче княжилъ еси!” Смеяхоу бо ся емоу...»1205. А князей Игоревичей - Романа, Святослава и Ростислава, - которые «съветъ же створиша на бояре Гапичкыи, да из- бьють и по прилоучаю» и затем убили многих «великих бояр» «чис- ломъ 500»1К, галичане, выкупив у венгров ценою «великих даров», по весили «мести ради»1206.

Не найдя подходящей кандидатуры на галицкий стол среди прирожденных русских князей, разочаровавшись в Игоревичах, Романовичах, Рюриковичах, Ярославичах, полностью зависимых от внешних сил или неспособных справляться с выпавшими на них трудными задачами, изведав также прелестей правления чужеземцев1207, наконец, брошенные в критический момент князем Мстиславом Ярославичем1208, галичане совершают беспрецедентный для своего времени шаг - они позволяют «вокняжиться» в Галиче боярину Володиславу Кормильчичу (1213 - 1214 гг.)1209, одному из наиболее видных и влиятельных руководителей общины в то время1210'. Галичане всеми силами поддерживают своего нового князя1211 и вместе с ним успешно отражают попытки русских князей, поддержанных поляками, лишить Володислава стола2' «Воями его» именует галичан в этот момент летописец26. И только когда польский князь и венгерский король, объединившись, двинули войска на Галич, Володислав был разбит, схвачен и погиб в заточении27.

После этого галичане на несколько лет попали под власть венгерского королевича Коломана, и в город вернулся ненавистный им пала тин Бенедикт28. Неудивительно, что галичане пытаются сопротивляться новому режиму: зовут вернуться в Галич Даниила Романовича29, а затем принимают на галицкий стол другого русского князя Мстислава

Мстиславича Удалого (1217 г.), прогнав из города венгров и поддерживавших их бояр '0. *

* *

Другим не менее важным фактором социально-политической жизни общин Юго-Западной Руси оставались эгоистические устремления правивших здесь князей, нередко старавшихся политически ослабить общину ради укрепления собственного положения, опираясь при этом на поддержку извне. Особенно это заметно в Галицкой земле, где недавно пресеклась старая, правившая более ста лет княжеская династия, а новые правители преследовали чуждые общине интересы,

Владимир Игоревич, оказавшийся на галицком столе при поддержке своих могущественных родственников черниговских Ольговичей, чтобы ослабить галицкую общину, учреждает в земле еще один княжеский стол - в Звенигороде, одном из «пригородов» и давнем сопернике Галича, посадив там своего младшего брата Романа’1212. В другой раз оказавшись на галицком столе, Владимир вновь отдает Роману Звенигород, а другим своим родственникам Перемышль и Теребовль'1213. Точно так же ведет себя в Галиче посаженный венграми и поляками королевич Коломан: его отец король Андрей «дает» Перемышль польскому князю Лешко, а другой галицкий «пригород» Любачев - польскому вельможе Пакославуъ.

Чтобы подавить недовольство общины своей политикой, князья Игоревичи убивают в Галиче, по словам летописи, сразу 500 местных бояр'1214. Если верить сообщаемой источником цифре, то, очевидно, репрессии затронули более широкий в социальном плане круг деятелей общины, лидеров и активных участников сопротивления произволу княжеской власти. Несмотря на потери, община находит в себе силы освободиться от таких правителей: были свергнуты и казнены галичанами князья Игоревичи'5, и королевич Коломан не смог усидеть на галицком столе3<\ Галичане сумели также восстановить политическое единство земли, вернув все «пригороды» под полный суверенитет

«старшего города»1215.

На Волыни князья зачастую ведут себя подобным же образом. Не считаясь с интересами земли, ради достижения собственных выгод, они используют военную помощь иноземцев, ведут разорительные войны, пытаются заставить общину подчиняться своей воле. С помощью поляков владимирский стол получает Александр Всеволодович, при этом владимирцы терпят насилие и грабежи от незваных пришельцев1216*. То же самое проделывает другой претендент на владимирский стол Ин- гварь Ярославин'1217.

В борьбу за Владимир вступают и подрастающие сыновья Романа, руководимые своей матерью. С помощью поляков они лобиваются увеличения своих уделов, вследствие чего владимирская волость оказалась разделенной на части между различными князьями1218. С помощью тех же поляков Романовичи отнимают еще два владимирских «пригорода»1219. В конце концов польский князь Лешко «сажает» Даниила и Василька на владимирский стол1220, ломая сопротивление общины, стоявшей на стороне Александра1221'.

О том же, как вели себя иноземные войска на русской земле, помимо уже отмеченного случая во Владимире, когда «Ляхове поплени- ша городъ весь», не пощадив и главной городской святыни - Успенского собора1222, можно судить по случаю в Галицкой земле: не сумев захватить Галич, польский князь Лешко, союзник Даниила Романовича, отступая, «воева около Теребовля, и около Моклекова, и Збыража... И взя пленъ великъ, и воротися в Ляхы»1223.

Третьим важнейшим фактором жизни Гапичины и Волыни, как явствует из предыдущего изложения, становится постоянное вмешательство в их внутренние дела внешних сил и, главным образом, чужеземных государств, воспользовавшихся политическим ослаблением общин Юго-Западной Руси из-за внутренних противоречий. Поводом к вмешательству чаще всего была деятельность местных князей, обращавшихся за помощью к польским и венгерским правителям, что было ха рактерно и для предшествовавшего времени, но теперь приобрело чрезвычайно широкий и систематический характер46.

Вместе с «уграми» и «ляхами» в галицких делах участвуют также чехи и половцы47. Замешательством пользуются и другие враждебные силы. Активизируют экспансию на волынские земли ятвяги и литва. На рубеже XII- ХШ вв. возникают первые «союзы литовских земель», ведущие агрессивную политику в отношении Руси, угрожая не только ее владениям в Прибалтике, но и собственно русским землям - Полоцку, Пскову, Новгороду, Смоленску, Чернигову и Волыни, неоднократно подвергавшимся разорительным набегам4*. Об одном таком набеге подробно говорит летописец: «И повоева же Тоурискъ, и около Комо- ва, оли и до Червена, и бищася оу вороть Червенескых. И застава бе Оуханяхъ, тогда же оубиша Матея, Любова зятя, и Доброгостя, вы- ехавша оу сторожа. Беда бо бе в земле Володимерьстеи от воеванья Литовьского и Ятвяжьскаго»49.

Новым явлением на поприще экспансии внешних сил становится объединение и совместные действия основных соперников Юго- Западной Руси - Польши и Венгрии, что было вызвано, с одной стороны, стремлением названных государств непосредственно подчинить Галичину и Волынь, а с другой - усиливающимся сопротивлением местных общин, консолидирующихся перед лицом внешней угрозы вокруг земских лидеров - бояр и русских князей.

Как полагают исследователи, Галичина попала под протекторат Венгрии в результате специальной договоренности, достигнутой в 1205 г. на встрече в Саноке венгерского короля Андрея II и вдовы Романа Анны, регентши при малолетних Данииле и Васильке, а после договора в Сепеше (Спише) короля Андрея и краковского князя Лешка (J2J4 г.) Галичина была поделена между этими двумя иноземными правителями511. Вряд ли прав был М. С. Грушевский, считавший, что до 1214 г. Андрей и Лешко были озабочены только защитой прав своих родственников и подопечных Даниила и Василька и лишь после Спиш* ского договора стали действовать непосредственно в собственных ин тересах, напрямую подчинив себе Галичину51. Как известно, прямое подчинение Галичины Венгрии было установлено еще около 1210 г., когда в Галиче начал править палатин венгерского короля Бенедикт32 Этот Бенедикт был фактическим правителем Гапича и при малолетнем Коломане (1214 - 1217 гг.)5?.

Важно обратить внимание на весьма характерную деталь. Непосредственное подчинение Галичины венгерским правителям всегда сопровождалось с их стороны попытками подчинения местной православной епархии римской курии и активной проповедью церковной унии. Так было в княжение Коломана, о чем свидетельствуют послание короля Андрея к папе Иннокентию III54, ‘а также летописное сообщение, где под 1214 г. читаем: «Король угорьскыи посади сына своего в Галиче, а епископа и попы прогна, а свое попы приведе латиньскые на службу»55. То же происходило и прежде в правление Бенедикта, когда в Галич прибыла папская миссия во главе с кардиналом Григорием5*'. Русская летопись, несомненно, сохранила отголосок именно этих событий в известии о притеснениях, чинимых Бенедиктом православным попам и монахам, в котором сам Бенедикт называется «антихрестом»57.

Первый случай скоординированных действий венгерских и польских правителей в отношении Юго-Западной Руси - договор краковского князя и венгерского короля 1207 г. о совместном походе на Галич. Тогда галичане во главе с князем Владимиром Игоревичем «многими дарами» отвратили от себя опасность58. Но эта полумера не удовлетворила агрессора. Воспользовавшись новой «смутой» в Галиче, венгерский король, который еще с 1206 г. официально титуловал себя «королем Галичины и Володимирии»59, послал войска, захватил княжившего в городе Романа Игоревича и сам начал управлять Галичем через

Г р у in t в о і. к и й М. С. Історія України - І’уси. Т. ПІ. С. 30.

ПСРЛ. Т. II. Стб. 722.

^ Там же. Стб. 732. 4

VMM. Romaic 1KS9. Т. 1. № 1. P. I.

ss ГІСТЛ. М.; J1., 1949. Т. XXV. C. NO.

л Innocentii P. Ill litterae Archiepiscopis, E pi sc op is et uni vers is tam clericis laic is per Ruthenium eosiitutis 11 HRM. Pehopoli. 1841. Т. I. P. 3-4. - См. также: С пі дер

ії і. к и й IO. Ю. Боротьба Південно-Західної Русі против католицької експансії «X- XIII

ст. Київ, 1983. С. 52-53; Фл оря Б. Н. У нетокоп религиозного раскола славянского мира (ХШ в.). Глива 4. ІЧсі,. ее западные соседи и папство в первой трети ХШ века //Исторически» вестник. [М.; Воронеж] 2000. № 2.

57 ПСРЛ. Т. И. Стб. 722.

зкТамже. Т. II. Стб. 719.

MCDH. Budue, 1*29. Т. Ш. Р. 31-32.

т

своего «палатина» Бенедикта (1210 г.)611. В ответ галичане «привели на Бенедикта» в 1207 г. «русских князей» - сперва пересопницкого князя Мстислава Ярославича Немого61, а после его неудачи обратились в Путивль к Владимиру Игоревичу: «Избави ны [от] томителя сего Бенедикта»62. Перед ратью Игоревичей, поддержанной галичанами, «томи- тель» бежал, а к королю из Галича опять был направлен посланец с богатыми дарами63.

Неоднократно в дальнейшем король Андрей с князем Лешком водили войска на Галич, пытаясь сломить сопротивление галичан64. В конце концов совместными усилиями названным правителям удалось «посадить» в Галиче Коломана, сына венгерского короля, а территорию Гапичины разделить между собой на части63. Но правление королевича было недолговечным: сплотившись вокруг «русского князя» Мстислава Удалого, галичане сбросили венгерских правителей66. Еще меньше времени продержался территориальный раздел Галичины67. *

* *

Еще одним фактором роста противоречий и усиления политического кризиса Юго-Западной Руси было возродившееся после изгнания галичанами наследников Романа Мстиславича стремление владимир- волынской общины вновь утвердить свое влияние в Галиче, возвратить галицкий стол владимирскому князю, поддержанное другими городскими общинами Волыни.

В помощь венграм, пытавшимся «посадить» в Галиче Даниила Романовича, идут княживший во Владимире Александр Всеволодович «со многими воими», из Луцка, Дорогобужа и Шумска прибывают «многи вой» Ингваря Ярославича, а от княжившего в Белзе брата Даниила Василька приходят «великии Вячеславъ Толъстыи, и Мирославъ, и Дьмьянъ, и Воротиславъ, инии бояре мнозе и вой от Белза»6‘\ Волынские князья, каждый «со своими вой», помогают Даниилу овладеть Га-

60 ГІСРЛ. Т. II. Стб. 721-722. 1

Там же. Стб. 722. 2

Там же. Стб. 722-723.

65 Там же. Сгб. 723.

w Там же. Стб. 726,731.

65 Там же. Стб. 731.

“ Там же. Стб. 732. 7

Там же. Стб. 731. оХ Там же. Стб. 725.

личем и в союзе с польским князем Лешком(|> Неудивительно, что Даниила, как говорит летописец, «посадили» тогда на галицкий стол «бояре Володимьрьстии и Галичкыи, и Вячеславъ Володимерьскыи, и вси бояре Володимерьстии и Галичкыи, и воеводы Оугорьскыя»1224

Уже из этого перечня видна ведущая роль владимирской общины, представленной своими руководителями, в «посажении» Даниила в Галиче. Когда же венгерский король еще раз захватил Галич, в «совете», решавшем дальнейшую судьбу галицкого стола, участвовали вдова Романа, «ятровь» короля, как ее называет летописец, и «бояры Володимерьскыи»1225. Галицкие бояре и галицкая община активно противодействуют этому, Узнав о союзе Лешка с Даниилом и волынскими князьями, боярин Володислав Кормильчич, недавно «вокняжившийся» в Галиче, заключает союз с венграми и чехами и, оставив защищать город бояр Ярополка и Яволода, «собравъся с Галичаны», выступает против Лешка и волынских князей1226.

Наконец, последнее. Существенным фактором, дополняющим картину внутриобщинных отношений и политической борьбы Юго-Западной Руси первой трети XIII в., явилась вспыхнувшая с новой силой борьба «пригородов» со «старшими городами».

Обострение ее провоцировалось действиями князей, одержимых далекими от земских интересов эгоистическими стремлениями, особенно характерными для иноземных правителей, о чем уже шла речь выше. В то же время эта борьба отражала объективный исторический процесс - стремление усилившихся «пригородов» освободиться от власти «старшего города», приобрести собственное княжение и встать на путь самостоятельного развития, - в равной мере характерный для всех регионов Древней Руси конца XII - начала XIII в.1227, усиленный тяжелым кризисом, переживаемым Галичиной и Волынью - политической нестабильностью, межволостными противоречиями, беспрерывными разорительными войнами, вмешательством иноземцев.

Жители Берестья, владимирского «пригорода», в момент, когда владимирский стол переходил из рук в руки, и община «старшего города» переживала острый политический кризис, обращаются к польскому князю Лешку и просят дать им в князья одного из бывших при нем сыновей Романа Мстиславича. Просьба была удовлетворена, и в

Берестье прибыл Василько Романович, берестяне «с великою радостью сретоша и, яко великаго Романа видящи»1228.

Получив собственного князя, «пригороды» проводят полностью самостоятельную политику в отношении «старшего города» и могут в случае необходимости начать против него вооруженную борьбу, заключать военные союзы с другими странами и добиваться победы.

Своего князя Романа Игоревича звенигородцы твердо поддерживают и в дальнейшем, тесно сплачиваясь вокруг него в минуту опасности. Когда венгры с Даниилом Романовичем осаждают город во время очередного похода на Галич (1211 г.), «Звенигородцемь же люте борющемся имъ с ними и не поущающимъ ко градоу, ни ко острожнымъ вратомъ»1230. Только после того, как Роман Игоревич попал в плен, они прекратили сопротивление1231. Из стольного же Галича князь тогда бежал без боя7!', без боя «отворились» и жители другого галицкого «пригорода» Перемышля, выдав своего князя венграм1232. *

* *

Во всех отмеченных нами сторонах социально-политической жизни общин Юго-Западной Руси прослеживается одна общая черта - руководящая роль местного боярства, укрепляющего и расширяющего свое влияние во внутри- и внешнеполитической сферах общественной жизни. В условиях падения авторитета княжеской власти, представленной слабыми или зависимыми от внешних сил и интересов князьями, проводящими чуждую общине линию, бояре, непосредственно связанные с местным обществом, имевшие общие политические интересы с «людьми», выступают консолидирующим фактором, сплачивая основные общественные силы перед лицом внутренних и внешних угроз, выдвигают из своей среды подлинно авторитетных и общепризнанных лидеров, способных возглавить и повести за собой всю общину и в критическую минуту даже принять на себя княжеские полномочия.

Бояре, как и прежде, военные предводители общины. Они руководят отражением внешней агрессии, возглавляют войско и лично принимают участие в боевых действиях. Когда Владимирская волость подверглась грабительскому набегу литвы и ятвягов, врага встретила пограничная «засада», возглавляемая боярами (князья в это время «сидели» в стольных городах - Владимире и Червене), двое из них - Матей, «Любов зять» и Доброгость - погибли, «выехавша оу сторожа». «Беда бо бе в земле Володимерьстеи от воеванья Литовьского и Ятвяжьска- го», - завершает свои рассказ летописец .

Весной 1214 г. суровому испытанию подверглась Галицкая земля. Пересопницкий князь Мстислав Ярославич Немой, лишившийся незадолго до этого галицкого стола, в союзе с краковским князем Лешком и в коалиции с другими волынскими князьями начал поход на Галич. Обороной земли в этот момент руководят галицкие бояре. «Вокняжившийся» Володислав Кормильчич собирает войско и ведет его навстречу врагу, вступая с ним в бой у границы земли. Другие два боярина Ярополк и Яволод «затворились» в Галиче. Потерпев поражение в неравном бою, Володислав и «вой его» отступают в Галич, где под руководством бояр горожане успешно отбивают вражеский приступ: «Ле- стько не можаше прияти Галича... и воротися в Ляхы»*1.

Бояре по-прежнему основная ударная сила в войске, наиболее боеспособные воины, лучше других подготовленные и оснащенные. Это видно из следующего эпизода. Для похода на Галич собираются во- лынские князья, «когождо ихъ со своими вой» - Александр из Владимира, Всеволод из Белза, Мстислав из Пересопницы и Даниил из Каменца*2. Каменецкая волость, где княжил Даниил с братом Васильком, была тогда самым маленьким и слабым из волынских княжеских уде- ловх'\ Однако «вон» Даниила, как говорит летописец, были «болши и креплеиши» остальных, поскольку «бяхоу бояре велиции отца его вси оу него», что обеспечило малолетнему Даниилу признание со стороны других князей*4

ПСРЛ. ТЛІ. Стб. 721. ?

*’ Там же. С гб. 729-730. 1,2

Тим же. Стб. 729.

Гр у in с в с ь к и й М. С. Історія України - Руси. Київ, 1992. Т. П. С. 380: Т. 111. С. 24.

144 ПСРЛ. Т. II. Ст<5. 729-730.

ш

353 Мы не можем согласиться с Н. Ф. Котляром, полагающим, что «все великие бояре его (Даниила. - А. М.) отца привели с собой собственные отряды вооруженных людей. По всей вероятности, эти отряды состояли как из оплачиваемых самими боярами личных дружин, так и из приведенных их вассалами ратников: вассалы держали земли при условии поставлять с них воинов и, конечно, приходить с оружием самим по первому зову сюзерена»1233'. Летопись ничего не говорит ни о личных оплачиваемых дружинах этих бояр, ни, тем более, о приводимых их вассалами ратных полках. Ближе к истине был В. Т. Пашуто, полагавший, что «бояре представляли собой реальную военную силу» и «в начале феодальной войны волынские бояре являлись главной военной опорой князя Даниила»*'0.

Рассуждения историков о «боярских полках», выполнявших волю своих хозяев и делавших всемогущими галицких бояр - историографическая фикция, весьма далекая от реального соотношения сил в галицкой общине'47. Говорить же о «личных дружинах» «великих бояр» Галича, а тем более Волыни можно лишь гипотетически. Источники называют только «паробка» и «отроков» галицких бояр Добрыни и Ми-

XX г\

рослава''. Этих данных явно не достаточно, чтооы делать далеко идущие выводы насчет военных возможностей «боярских дружин» Гали- чины и Волыни. Зато можно с уверенностью говорить, что бояре не располагали такими вооруженными силами, чтобы противопоставить себя общине или князю. Силу и влияние бояре приобретали только при

поддержке общины, или получив значительную военную помощь из-

8!)

вне .

Что же касается приводимых «боярскими вассалами» ратников, то совершенно неясно, откуда у бежавших вместе с Даниилом из Галича, а затем из Владимира и Белза и оказавшихся в итоге в одном из самых малых владимирских «пригородов» Каменце бояр взялось столько вассалов и ратников, что их войско оказалось «больше и крепче» войск владимирского, белзского и пересопницкого князей. Чтобы избежать противоречий, необходимо признать, что летописец сравнивает войска волынских князей и отдает предпочтение войску Даниила исключительно по числу бывших в нем бояр, которые сами по себе являются главной боевой силой, а, кроме того, опытными и умелыми организаторами и предводителями войска. *

* *

Характерной чертой рассматриваемого времени становится высокая дипломатическая активность боярства. Подобно князьям, виднейшие бояре завязывают политические и военные союзы с правителями соседних государств и в обмен на обязательства личной преданности и службы пользуются предоставляемой ими военной помощью для решения внутриполитических задач на Руси.

Показателен в этом смысле пример галицкого боярина Володислава Кормильчича. Еще до своего вокняження в Галиче боярин, неоднократно бывая в Венгрии, расположил к себе короля Андрея и, как полагают исследователи, принял перед ним какие-то служебные обязательства, что помогло Володиславу впоследствии занять галицкий стол9". В одном из документов венгерского короля, датированном 1218 г., говорится о пожаловании виноградников некоему Ладиславу Русскому91.

В. Т. Пашуто замечает по этому поводу: «Галицкие бояре подолгу живали при венгерском дворе, одни из них (как Володпслав) имели в Венгрии пожалованные земли, другие (как Судислав) породнились с венгерской знатью; это давние связи, ибо некоторые бояре носили явно католические отчества - Володислав Витович, Юрий Витанович и

92

др.» .

Все это, безусловно, способствовало успеху предпринимаемых боярами внешнеполитических усилий, в частности, приобретению военной помощи короля. Однако главным условием такого рода деятельности был и оставался политический статус бояр - лидеров своих общин, наделенных соответствующими представительскими полномо чиями. Бежавшие в Венгрию, спасаясь от развязанного Игоревичами террора, галицкие бояре Володислав Кормилъчич, Судислав Бернато- вич и Филипп обращаются к королю Андрею: «Дай намъ отчича Гали- чю Данила, ать с нимъ прій їм ем ь и от Игоревичевъ»9'

Бояре здесь, как видим, выступают от имени Галича, на что король охотно откликается, отпуская Даниила, «детьска соуща», и давая в помощь огромное войско, возглавляемое семью воеводами, где, по словам летописца, было столько воинов, что «их же не мощно сказати и не писати»94. Однако решающую роль в начатом боярами деле играет поддержка, оказываемая им галицкой общиной. Сторону бояр и Даниила сперва принимают жители Перемышля, отворившие город и выдавшие сидевшего там Святослава Игоревича9^, а затем и сами галичане; княживший в Галиче старший Игоревич Владимир спасся бегством, едва избежав плена%.

Через несколько лет боярин Володислав вторично вошел в союз с венгерским королем и вместе с ним начал поход на Галич, где тогда княжил Мстислав Ярославич Немой. На этот раз король предоставляет военную помощь непосредственно боярину, так как никто из русских князей в этом походе участия не принимал'*7. Во время похода случился заговор и мятеж венгерских баронов против своего короля, жертвой которого пала королева Гертруда14 Андрей, чудом избежавший смерти, должен был вернуться с дороги". Но это не остановило Володисла- ва, уверенного в симпатиях к нему галичан: «Володиславоу же ехавшю на передъ со всеми Галичаны, Мьстиславъ оубо, оуведавъ королевоу рать великоую, избежа из Галича, Володиславъ же воеха в Галичь, и вокняжися, и седе на столе»кш.

Другой видный галицкий боярин Судислав Бернатович получает военную помощь польского князя Лешка и ведет ее на Галич против Игоревичей; из летописного сообщения видно, что речь идет о весьма значительном военном отряде1У!. Военной помощью венгров, а также _———^' т 94 ПСРЛ. Т. И. Стб. 724. 1,4

Там же. w Там же.

*Там же. Стб. 726.

Обойденным оказался и опекаемы» королем малолетний Даниил, который тотчас оставил своего «благодетеля» и вместе с матерью отбыл в Польшу, а чатем на Волині, (.там же. Стб.729).

С К г о п і с a collect» ?' M;tgno prcsbyicro coniimuilio // MGH NN Т. XVII. P. 526. 'w ПСРЛ. Т. И. Сто. 729. 100

Там же. 101

Там же. Стб. 72з.

чехов пользуется Володислав Кормильчич для отпора вторгшимся в Галицкую землю польскому и волынским князьям1234.

Возрастает активность боярства и во внутриполитической сфере. Прежде всего, это происходит во взаимоотношениях общины и князя, когда община недовольна своим правителем, проявившим слабость, эгоизм или зависимость от внешних враждебных сил. Владимирские бояре «не любили» навязанного общине поляками Ингваря Ярослави- ча"ь, симпатии общины были на стороне другого претендента, Александра Всеволодовича1235, и под руководством бояр владимирцы прогоняют Ингваря, вновь принимая Александра; с этой переменой должен был согласиться и зять Ингваря польский князь Лешко1236’.

Галичане «Володиславлимъ светомъ», т. е. по инициативе боярина Володислава Кормильчича «выгнаша Данилову матерь изъ Галича» за то, что та «хотяща бо княжити сама» через голову малолетнего сына, что, разумеется, не устраивало общину1237. В данном случае мы имеем дело с вечевым решением|07, инициированным боярами. Летописный рассказ сохранил важные подробности, свидетельствующие о существовании специального механизма исполнения вечевого приговора и специального должностного лица, ведающего этим. Когда малолетний Даниил, не желая расставаться с матерью, вопреки решению галицкого веча, последовал за ней из города, путь ему преградил «тивоунъ Шю- мавиньскыи» по имени Александр и взял за повод княжеского коня. Разгневанный Даниил ударил тиуна мечом и ранил под ним коня. В этот момент к Даниилу подоспела мать и «взема мечь из роукоу, оумо- лиши его, остави в Галичи, а сама иде в Белзъ»10^.

Когда венгерский король, ломая сопротивление галичан, вновь «привел» Анну в Галич, община, возглавляемая боярами, вторично поднялась против нее. Боярин Яволод с братом Ярополком «бежал» в Пересопницу к князю Мстиславу Ярославичу Немому, который тотчас с войском пошел на Галич. Галичане активно поддержали его. Симпатизировавший Анне летописец называет поведение общины «отступлением Галичан», что подразумевает согласованность и всеобщий характер акции. Княгиню извещают об этом бояре Иванко и Збыслав Станиславичи, как бы заявляя ей о позиции общины, после чего Анна, не дожидаясь развязки, бежит из Галича вместе с сыном1238

Причина неприятия галичанами Анны ясна: она была слишком зависима от внешних враждебных общине сил в лице венгерского короля, а кроме того, вместе с ней в Галич возвращались владимирские бояре Вячеслав Толстый, Мирослав и др.1239, претендовавшие на роль правителей в Галиче. Перед лицом внешней угрозы галичане теснее сплачивались вокруг своих лидеров, ибо интересы бояр и всей массы горожан совпадали в главном - отстаивании самостоятельности зем- ли

И в других важнейших областях политической жизни общины боярам принадлежит видная роль организаторов и руководителей. Деятельность бояр, в частности, направлена на восстановление суверенитета «старшего города» над отколовшимися «пригородами»: бояре действуют при этом как убеждением, так и силой.

Во время похода на Галич против князей Игоревичей, организованного галицкими боярами Володиславом Кормильчичем, Судисла- вом Бернатовичем и Филиппом, союзное венгерское войско осаждает галицкий «пригород» Перемышль. Чтобы избежать кровопролития, боярин Володислав обращается к жителям с речью и убеждает их добровольно выдать княжившего в городе Святослава Игоревича, подчинившись власти нового галицкого князя Даниила1240. Затем войска союзников осаждают другой «пригород» Галича, Звенигород, но жители его наотрез отказались подчиниться Даниилу и отступиться от Романа Игоревича. Началась осада, в организации которой деятельно участвуют галицкие бояре: Судислав Бернатович приводит сюда «многих поляков» от князя Лешка1241*'. Общими усилиями звенигородцев принудили сдаться и признать власть Даниила, ставшего галицким князем1242.

Под руководством бояр общины Владимира и других городов Волынской земли продолжают свою давнюю борьбу за подчинение Галичины, оказывая военную поддержку владимирским и союзным им князьям, претендовавшим на галицкий стол, прежде всего Даниилу. В помощь ему из Бел за, где тогда княжил брат Даниила Василько, приходят «великим Вячеславъ Толъстыи, и Мирославъ, и Дьмьянъ, и Вороти- славъ, инии бояре мнозе и вой»1243. Впоследствии «вси бояре Володи- мерьстии» во главе с Вячеславом Толстым участвуют в «посажении» Даниила на галицком столе110.

Как и в предшествующее время, во Владимире и Галиче действует боярский «совет» («дума») в качестве одного из основных политических институтов земли, принимающего важнейшие государственные решения, выражающие интересы и настроения общины. Боярский «совет», давно ставший обычным и повседневным делом в Юго-Западной Руси1244, очень редко привлекает внимание летописца; это происходит лишь в тех случаях, когда древний книжник усматривал что-либо особенное в деятельности «совета» или стар&пся подчеркнуть негативную роль галицких бояр в судьбе поддерживаемых им сыновей и вдовы Романа Мстиславича. В результате деятельность боярского «совета» в сообщениях летописи ограничивается лишь одним направлением - борьбой общин Волыни и Галичины за политическое лидерство в регионе, стремлением утвердить своего ставленника на княжеском столе соперника.

Так, из сообщения летописи мы узнаем, что «со светомъ Галичкых бояръ» Владимир Игоревич потребовал от владимирцев выдать Романовичей, а взамен принять своего брата Святослава1114. Галицкие бояре дают такой «совет» неспроста: их «совет», как легко убедиться, выражает волю всей общины, ибо намерение «нскоренити племя Романово» изъявляют не только бояре, но и «безбожные галичане», т.е. община в целом1245 Владимирская община и владимирские бояре не остаются в долгу. И когда венгерский король Андрей силой «приводит» в Галич Даниила Романовича и его мать Анну, вместе с ними в город являются владимирские бояре, игравшие видную роль в происходящих событиях. Войдя в Галич, «король «светъ створи со ятровью своею и с бояры Володимерьскыми», на котором была решена судьба галицкого сто- ла

В периоды наибольшего обострения политических противоречий - противостояния общины и князя, межобщинных столкновений, вмешательства иностранных правителей - бояре становятся объектом жестоких репрессий, стоящих им свободы, имущества и даже жизни. Репрессии наступают всякий раз, когда община, руководимая боярами, терпит крупное политическое поражение. Терроризируя бояр, лидеров общины, победившая сторона в лице нового правителя стремится укрепить свою власть, подавить сопротивление и подчинить простых общинников, лишив их предводителей. Поэтому репрессии в отношении бояр - это репрессии против всей общины, не оставляющие ее равнодушной. Такие репрессии неизбежно задевают и простых людей, и община, как правило, не прощает насилия своим правителям, всеми силами старается избавиться от них.

Так, наместник венгерского короля в Галиче палатин Бенедикт был, по словам летописи, «томителем» «бояромъ и гражаномъ»1246, т. е. чинимые им насилия, касавшиеся в первую очередь бояр, затрагивали и простых граждан, общину в целом. Это заставило «галичан» обратиться за помощью к русским князьям и вместе с ними прогнать Бенедикта1247. Когда венгерский король попытался силой утвердить свояченицу Анну в Галиче в качестве регентши при малолетнем Данииле1248’, то первым делом велел схватить виднейших галицких бояр Володислава Кормильчича, Судислава Бернатовича и Филиппа, «и моученоу бывшю и»1249. Судислав, «много злата давъ», откупился, а Володислав в оковах был увезен в Венгрию1250. Эти меры не оставили галичан безучастными. Под руководством оставшихся на свободе бояр, обратившихся за помощью к пересопницкому князю Мстиславу, «галичане» «отступили» от Анны, что вынудило ее бежать вместе с сыном1251.

Особое место в ряду подобных событий занимает расправа, учиненная князьями Игоревичами над галицкими боярами и ответные меры со стороны галицкой общины. По данным Галицко-Волынской летописи, Игоревичи, только что призванные галичанами, чтобы освободить общину от засилья венгерского правителя Бенедикта, прогнав иноземцев, «съветъ же створиша... на бояре Галичкыи, да избьють и, [и] по прилоучаю избьени быша. И оубьенъ же бысть Юрьи Витано- вичь, Илия Щепановичь, инии велиции бояре, оубьено же бысть ихъ числомъ 500, а инии разбегошася»1252. Можно вспомнить также кровавую расправу с гагтицкими боярами, учиненную Романом Мстислави- чем, напоминающую религиозный ритуал, связанный с языческими

1-W

представлениями и нормами поведения . *

* +

Таким образом, в первые десятилетия XIII в. мы наблюдаем дальнейшее усиление общественно-политической роли и значения боярства Юго-Западной Руси, достигающего своего апогея. Сказанное, с одной стороны, обусловлено заметным падением авторитета княжеской власти, представленной слабыми или зависимыми от внешних сил и интересов князьями. С другой стороны, перед лицом внешних и внутренних угроз суверенитету и территориальной целостности общины бояре, непосредственно связанные и имеющие общие политические интересы с простыми людьми, выступают консолидирующим фактором, сплачивающим основные общественные силы. Из их среды выдвигаются подлинно авторитетные и общепризнанные лидеры, могущие возглавить и повести за собой общину. При условии поддержки общины эти лидеры способны принять на себя княжеские полномочия, нарушив священные прерогативы прирожденных князей.

Политическая деятельность бояр отличается широким многообразием. Они по-прежнему военные предводители общины, лично участвующие в боевых действиях как главная ударная сила и одновременно военачальники. Важно отметить, что бояре и рядовые «вой» - единое целое, они объединены в рамках одной военной организации и сообща защищают коренные политические интересы земли, одинаково близкие каждому члену общины. Для рассматриваемого времени характерна высокая дипломатическая активность бояр. В обмен на обязательства личной преданности виднейшие бояре, подобно князьям, завязывают политические и военные союзы с правителями соседних государств, пользуются получаемой от них помощью. Однако главным условием такого рода деятельности является политический статус бояр как лидеров своих общин, наделенных соответствующими представительскими полномочиями.

Растет активность бояр и во внутриполитических делах. Когда община недовольна своим князем, проявившим эгоизм или зависимость от внешних враждебных сил, бояре инициируют и руководят его сме щением. Боярам принадлежит видная роль организаторов и руководителей в деле восстановления суверенитета «старшего города» над отколовшимися «пригородами». Не утрачивает значения боярский совет (дума), выражающий насущные интересы общины и оказывающий решающее воздействие на принятие политических решений князем. Велика роль бояр как общественных лидеров на вече. Своим личным авторитетом и умением убеждать они способны были влиять на ход вечевых собраний, увлекать за собой большинство в поддержку того или иного решения. Далекая от объективного изложения Галицко-Волын- ская летопись выдвигает на первый план боярские «крамолы» и «мятежи». Однако до середины XIII в. галицкое боярство еще не сложилось в замкнутое сословие с особыми корпоративными интересами и стремлением к обладанию всей полнотой власти1253

В периоды наибольшего обострения политических противоречий, когда община терпит тяжелое поражение в борьбе с врагами (враждебными соседями или пользующимися их поддержкой отвергнутыми князьями), возглавлявшие общину бояре становятся объектом жестоких репрессий. Терроризируя бояр, победившая сторона в лице нового правителя стремится укрепить свою власть, подавить сопротивление и подчинить общину, лишив ее предводителей. Таким образом, репрессии в отношении бояр - это репрессии против всей общины, которая, как правило, не прощает насилия своим правителям и может расквитаться с ними тем же способом. Используемые при этом приемы и средства как с одной, так и с другой стороны изобличают ритуальную подоплеку поведения участников конфликтов, его связь с религиозномифологическим воззрениями язычества1254. о

3.