Глава XVI О ТОМ, КАК ИИСУС ХРИСТОС РАДИ НАШЕГО СПАСЕНИЯ ИСПОЛНИЛ МИССИЮ ПОСРЕДНИКА, И О ЕГО СМЕРТИ, ВОСКРЕСЕНИИ И ВОЗНЕСЕНИИ
f. Сказанное до сих пор о Господе нашем Иисусе Христе следует рассматривать именно в связи с тем, что проклятые, мёртвые и погибшие сами по себе, мы искали прощения грехов, жизни и спасения в Иисусе Христе, наученные замечательными словами св.
Петра: «Нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись» (Деян 4:12). В самом деле, не случайно и не по желанию людей им было дано имя Иисуса: оно принесено с небес Ангелом, вестником вечного и непреложного решения, который указал и на причину его: Иисус послан, чтобы спасти народ, искупить его от его грехов (Мф 1:21). Здесь полезно вспомнить сказанное нами в другом месте: миссия Искупителя была Ему поручена для того, чтобы быть также и нашим Спасителем. Искупление было бы неполным, если бы оно непрерывно, день за днём не вело нас к конечной цели — спасению. Поэтому мы не можем ни на йоту уклониться от Иисуса Христа и при этом не потерять спасения, ибо оно всецело заключено в Нём. И все, кто целиком не полагается на Него и не довольствуется Им, совершенно лишают себя благодати. А потому стоит поразмыслить над поучением св. Бернара: имя Иисуса — это не только свет, но и мясо, а также соус, без которого любое мясо сухо. Это и соль, придающая вкус и терпкость всякому учению, которое в противном случае было бы плоским и скучным. Короче говоря, это мёд для уст, веселие для сердца, лекарство для души. Всякий спор, всякое рассуждение — пустая болтовня, если в них не звучит имя Иисуса3. Однако необходимо внимательно рассмотреть, каким образом Иисус приобрёл для нас спасение, дабы не только убедиться, что именно Он — его совершитель, но также для того, чтобы, охватив всё относящееся к твёрдому основанию нашей веры, отбросить вещи, отвлекающие и рассеивающие нас. Ибо ни один человек, заглянув внутрь себя и добросовестно себя исследовав, не может не почувствовать, что Бог чужд ему и ему противостоит и что, следовательно, он должен искать средства примириться с Ним (что не может быть сделано без надлежащего удовлетворения). Над этим нужно думать, полностью и безусловно доверяя сказанному. Ибо гнев Божий неотвратимо лежит на грешниках, пока они не освобождены от греха, поскольку Бог — справедливый Судья — не может потерпеть, чтобы его Закон нарушали безнаказанно, не может не отомстить за презрение к своему величию. 2. Прежде чем идти дальше, нужно рассмотреть, каким образом согласуется то, что Бог хранил нас своею милостью, с тем, что Он был нашим врагом, пока Его не примирил с нами Иисус Христос. Почему Он дал нам в качестве особенного залога своего единственного Сына, если раньше Он уже излил на нас незаслуженные милости? Здесь имеет место некоторое видимое противоречие, и я должен разрешить могущие возникнуть сомнения. В Писании Св. Дух обычно пользуется такой формой выражения: Бог был врагом людей, пока они не примирились с Ним смертью Иисуса Христа (Рим 5:10). Они были прокляты, пока Христос своею жертвой не устранил их нечестия (Гал 3:10-13). А также: они были отчуждены от Бога, пока не соединились с Ним в теле Христовом (Кол 1:21-22). Такая форма выражения соответствует нашему восприятию, дабы мы лучше поняли, насколько горестно состояние человека вне Христа. Ибо, если бы не было ясно сказано, что над нами тяготеют гнев и мщение Бога, то мы не осознали бы как следует, насколько мы нищи и несчастны без Божьего милосердия, и не оценили бы благодеяние, которое Он сотворил нам сообразно своему достоинству, освободив нас. Вот пример. Человеку говорят: Бог возненавидел тебя с того момента, когда ты согрешил, Он отверг тебя, как ты того заслуживаешь, и тебе следует ожидать самого сурового приговора. Но поскольку Бог по своей милости, дающейся даром, сохранил дружбу с тобой и не мог потерпеть, чтобы ты был отчуждён от Него, Он освобождает тебя от этой опасности и угрозы. Тот, кому так скажут, будет в какой-то мере тронут и почувствует себя до некоторой степени обязанным Богу. Но, с другой стороны, когда к нему обратятся так, как это сделано в Св. Писании, и объявят, что грехом он был отчуждён от Бога, что он был наследником вечной смерти, лишённым всякой надежды на спасение и на милость Бога, рабом Сатаны, узником в оковах греха, обречённым на страшную и позорную гибель; но при этом объявят также, что его заступником стал Иисус Христос и, приняв на Себя наказание, которое уготовил всем грешникам справедливый Божий суд, своею кровью изгладил и обратил в ничто пороки, которые были причиной вражды между Богом и людьми, что Бог был удовлетворён этой платой и его гнев утишился; объявят также, что это стало основанием, на котором покоится Божья любовь к нам, связующим звеном, удерживающим нас в его благоволении и милости,— разве такие слова не сильнее заденут за живое? Ведь в них гораздо лучше выражается то бедствие, от которого спас нас Бог143. Итак, поскольку наш дух не готов с особенным желанием и с подобающим почтением и благодарностью принять спасение, предлагаемое нам Богом по его милосердию, если прежде не будет устрашён ужасающей картиной Божьего гнева и вечной смерти, то Св. Писание преподносит нам этот урок: узнать Бога, ожесточённого против нас, когда мы не имели Иисуса Христа, узнать Божью десницу с оружием, которое должно нас поразить, узнать, что благоволение и отеческая доброта к нам проявились у Бога только в Иисусе Христе. 3. Хотя Бог, прибегая к подобному способу выражения, приспосабливается к нашему жестокосердию, тем не менее это правда: Бог, являющий Собою высшую справедливость, не может любить нечестия, которое Он видит во всех нас. Так что Богу есть за что нас ненавидеть. Поэтому с точки зрения нашей испорченной природы, а затем и нашей дурной жизни все мы являемся объектом ненависти Бога, подлежащими его суровому суду и родившимися в проклятии. Но так как Бог не хочет утратить в нас своё достояние, то Он по своей благости находит в нас нечто достойное любви. Пусть по собственной вине мы стали грешниками, однако мы остаёмся Божьими созданиями. Хотя мы приобрели себе смерть, Бог сотворил нас для жизни. Поэтому Бог, движимый чистой и не заслуженной нами любовью (dilection), готов принять нас и одарить милостью. Поскольку, однако, противоположность между праведностью и нечестием сохраняется постоянно и её нельзя устранить, то, пока мы остаёмся грешниками, Бог никак не может нас принять. Поэтому с целью устранить вражду и полностью примирить нас с Собою Он — когда смертью Иисуса Христа было принесено удовлетворение — изгладил в нас всё злое, дабы мы предстали перед его лицом праведными, тогда как прежде были запятнаны и осквернены. Верно, что Бог-Отец вследствие своего благорасположения к нам предусмотрел примирение с нами, совершённое Им в Иисусе Христе. Или, точнее, любя нас прежде (1 Ин 4:8-9), Он впоследствии примирил нас с Собою. Но пока Иисус Христос не помог нам своею смертью, в нас оставалось нечестие, заслуживающее возмущения Бога и проклятое в его очах: мы можем прочно и целиком соединиться с Ним, только если нас соединяет Иисус Христос. Если мы хотим быть уверены, что Бог нас любит и к нам благорасположен, нам следует воззреть на Иисуса Христа и остановить свой взгляд на Нём. Ибо истинно, что только благодаря Ему наши грехи не будут вменены нам — в противном случае на нас обрушится гнев Божий. 4. По этой причине св. Павел говорит, что любовь, которой Бог возлюбил нас прежде создания мира, всегда имела основание в Иисусе Христе (Эф 1:4). Это вполне ясно и согласно со всем Писанием, в частности с утверждением, что Бог проявил свою любовь к нам тем, что отдал на смерть своего единственного Сына (Ин 3:16). Но всё-таки Он был нашим врагом, пока Иисус Христос, умерев, не примирил нас (Рим 5:10). А чтобы удовлетворить людей, которые вечно желают получить подтверждение у древней Церкви, я приведу слова св. Августина, из которых со всей очевидностью следует высказанная только что мысль: «Избрание нас Богом, пишет он, непостижимо и непреложно. Ибо Он возлюбил нас не после того, как мы примирились с Ним смертью его Сына. Он любил нас прежде создания мира, желая, чтобы мы были его детьми вместе с его единственным Сыном, любил ещё тогда, когда нас не существовало. Наше примирение с Богом кровью Христа не следует понимать в том смысле, будто Иисус совершил его таким образом, что Бог возлюбил нас, тогда как прежде ненавидел. Нет, мы были примирены с Тем, кто уже любил нас, но враждовал с нами по причине нашей греховности. Апостол свидетель, прав я или нет: Бог, говорит он, свою любовь к нам доказывает тем, что Иисус Христос умер за нас, когда мы были ещё грешниками (Рим 5:8). Он проявлял свою любовь во времена, когда мы враждовали с Ним своею дурною жизнью. Он чудесным, божественным образом любил и ненавидел одновременно. Он ненавидел нас, поскольку мы были не таковы, какими Он нас сотворил. Но так как беззаконие не вполне разрушило его дело в нас, Он ненавидел в нас то, что сделали мы, и любил то, что сделал Он»а. Вот слова св. Августина. 5. Теперь, если задать вопрос, как Иисус Христос, изгладив грех, устранил разлад между Богом и нами, приобрёл для нас праведность и сделал Бога благорасположенным к нам, уже иным, то самый общий ответ будет таков: Он сделал это через своё неизменное послушание. Это подтверждается свидетельством св. Павла: «Как непослушанием одного человека сделались многие грешными, так и послушанием одного сделаются праведными многие» (Рим 5:19). В другом месте апостол, распространяет благодать прощения грехов, изымающую нас из-под проклятия Закона, на всю жизнь Иисуса Христа: «Когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего (Единородного), Который родился от жены, подчинился закону, чтобы искупить подзаконных» (Гал 4:4-5)144 Поэтому и сам Иисус Христос произнёс при крещении, что этим актом Он исполняет определённую часть правды, потому что делает то, что повелел Ему Отец (Мф 3:15). Короче, после того, как Иисус Христос принял образ раба, Он сразу начал платить цену нашего избавления, чтобы искупить нас. Писание с целью точнее определить, каково средство нашего спасения, уточняет всё же, что оно заключается в смерти Иисуса Христа. Он объявляет, что отдаёт душу свою для искупления многих (Мф 20:28). По свидетельству св. Павла, Он умер за наши грехи (Рим 4:25). Поэтому и Иоанн Креститель проповедовал, что Иисус пришёл, чтобы взять на Себя грех мира, ибо Он есть Агнец Божий (Ин 1:29). В другом месте св. Павел говорит, что мы получили оправдание даром — искуплением в Иисусе Христе, ибо Он дал нам его как Примиритель в своей Крови (Рим 3:24-25)200. Там же сказано: мы «оправданы кровию Его» и «примирились с Богом смертию Сына Его» (Рим 5:9-10). А также: «Не знавшего греха Он [Бог] сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нём сделались праведными пред Богом» (2 Кор 5:21). Я не стану продолжать, потому что цитаты можно приводить бесконечно, и многие из них будут приведены в соответствующих местах. Я обращусь к краткому упорядоченному изложению веры, которое называется «Апостольским символом». После упоминания о рождении Иисуса Христа там сразу же говорится о его смерти и воскресении. Так нам дают понять, что именно в них заключено наше спасение, в них должны мы полагать уверенность в спасении. Но не забыт и плод послушания Иисуса Христа, которое Он проявлял на протяжении всей жизни. Св. Павел также понимал, что послушание отличало Его от начала до конца, и говорил, что Иисус Христос «уничижил Себя Самого, приняв образ раба,., быв послушным даже до смерти, и смерти крестной» (Флп 2:7-8). В самом деле, чтобы верно оценить значение смерти Иисуса Христа для нашего спасения, добровольное подчинение Отцу нужно поставить на первое место. Ибо жертва нисколько не служит праведности, если не предложена из искреннего чувства3. Поэтому Иисус Христос, объявив, что полагает душу свою за овец, добавляет, что никто не отнимает у Него жизнь, но Он сам отдаёт её (Ин 10:15-18). Тот же смысл имеют слова Исайи, что Он был «как агнец пред стригущим его безгласен» (Ис 53:7). Евангельская история также свидетельствует, что Иисус сам вышел к воинам (Ин 18:4) и что Он, отказавшись защищаться перед Пилатом, был готов принять любой приговор (Мф 27:11 сл.). Не потому, что Он не чувствовал в Себе способности к борьбе и не горел возмущением — ибо принял все наши немощи,— но потому, что его покорность Отцу с необходимостью должна была пройти через мучительные испытания, от которых Он не пожелал уклониться. Это — великое свидетельство несравненной любви, которую питал к нам Иисус Христос. Он вынес страшные смертные муки и в этих муках не заботился о Себе, желая лишь добиться блага для нас. Во всяком случае, решающее значение имеет для нас то обстоятельство, что Бог не мог быть умилостивлен должным образом, если бы Христос не покорился его воле, отказавшись от собственных порывов, и не последовал ей всем своим существом. В связи с этим апостол весьма кстати напоминает слова псалма: «Тогда я сказал: вот, иду; в свитке книжном написано о мне: я желаю исполнить волю Твою, Боже мой, и закон Твой у меня в сердце» (Пс 39/40:8-9; Евр 10:7). К тому же, поскольку боязливые и не понимающие Божьего суда умы обретают покой только в жертвоприношениях и омовениях, якобы очищающих от грехов, то мы поставлены перед лицом этого События по очень веской причине: через него сама история спасения явлена нам в смерти Иисуса Христа. Так как нам было уготовано проклятие, державшее нас в узах, пока мы были виновны перед Божьим судейским престолом, приговор Иисусу Христу, вынесенный правителем Понтием Пилатом, изменил положение на обратное: полагавшейся нам казни был подвергнут невинный, чтобы избавить от неё нас. Мы не могли избежать сурового Божьего приговора. Иисус Христос, чтобы отвести его от нас, пострадал от приговора, вынесенного смертным человеком, и притом жестоким язычником. Имя этого правителя упомянуто не только затем, чтобы засвидетельствовать историческую реальность, но и чтобы мы лучше поняли слова Исайи, что наказание мира* было возложено на Сына Божьего и «ранами Его мы исцелились» (Ис 53:5). Ибо для отмены обвинительного приговора было недостаточно, чтобы Иисус Христос просто претерпел смерть. Для нашего искупления требовался такой род смерти, в котором Он взял бы на Себя то, что заслужили мы, и, заплатив наш долг, освободил нас. Если бы Ему перерезали горло разбойники или Его забросали камнями и убили в результате буйного возмущения, то это не удовлетворило бы Бога. Но когда Иисус Христос предстал перед судом как преступник и в отношении Него были выполнены некоторые юридические процедуры, даны свидетельские показания, когда Он был приговорён устами судьи,— то именно тогда Он оказался осуждённым вместо грешников, чтобы пострадать ради них. Здесь следует рассмотреть два обстоятельства, предречённых пророками и приносящих особенное утешение в нашей вере. Когда мы читаем, что Христос был отведён из синедриона на распятие и повешен между двумя разбойниками, мы видим в этом исполнение пророчества, о котором упоминает евангелист: «и к злодеям причтён» (Ис 53:12; Мк 15:28). Почему? Чтобы избавить грешников от полагавшегося им наказания, поставить Себя на их место, ибо на самом деле Иисус Христос пострадал не за праведность, а за грех. Напротив, когда мы узнаём, что Он был оправдан теми же устами, которые Его осудили (Пилат был вынужден неоднократно признавать его невиновность), то на память приходят слова другого пророка: Он заплатил за то, чего не похищал (Пс 68/69:5)*. Итак, Иисуса Христа мы видим как бы грешником и злодеем. Однако мы знаем, что при его невинности Ему был вменён грех других, а не его собственный. Он пострадал при Понтии Пилате, будучи осуждён по приговору правителя страны как преступник и всё-таки осуждён необычным образом, как если бы был оправдан, потому что Пилат заявил, что не находит в Нём никакой вины (Ин 18:38). Так вот в чём заключается наше освобождение от греха: всё, что могло быть нам вменено в вину, чтобы устроить над нами судебный процесс перед Богом, было перенесено на Иисуса Христа, так что Он исцелил наши язвы (Ис 53:5-11). И этот факт возмещения должен приходить нам на память всякий раз, когда нас тревожат сомнения и страхи, дабы мы не думали, что мщение Бога, которое принял на Себя Иисус Христос, всё ещё тяготеет над нами. Ь. Этот род смерти несёт в себе определённую тайну. Крест был презрен и проклят не только во мнении людей, но и в Законе (Втор 21:23). Когда Христос был повешен на дереве, Он стал объектом проклятия. И это было совершенно необходимо: проклятие, полагающееся и приготовленное нам за наши беззакония, было перенесено на Него, дабы избавить от проклятия нас. В древности тому был дан прообраз в Книге Закона. Жертва, которую люди приносили за грехи, именовалась именем того же греха. Таким образом Св. Дух давал понять, что в этих жертвах запечатлено проклятие, причитающееся за грех. То, что в древних жертвах Моисея было образом, стало истиной, свершившейся в Иисусе Христе, который есть сущность и прообраз образов. Поэтому, чтобы совершить наше искупление, Он, как говорит пророк, принёс душу свою в жертву удовлетворения за грех, дабы презрение, положенное нам как грешникам, обратившись на Него, более не тяготело над нами. Апостол прямо заявляет, что не знавшего греха Отец сделал для нас жертвою за грех, чтобы в Нём мы обрели праведность перед Богом (2 Кор 5:21). Сын Божий, чистый и непорочный, принял на Себя позор и гнусность нашего нечестия и облачился в них и в то же время покрыл нас своей чистотой. Св. Павел показывает это в другом месте, где Синодальный перевод: «чего я не отнимал, то должен отдать». говорит, что грех осуждён грехом во плоти Иисуса Христа (Рим 8:3)201. Ибо небесный Отец уничтожил силу греха, когда наложенное на него проклятие было перенесено на плоть Иисуса Христа. Слова св. Павла означают, что Христос, умерев, был принесён Отцу в жертву умилостивления, дабы благодаря совершённому Им примирению мы более не находились под угрозой Божьего суда. Теперь открылся смысл речения пророка: «Господь возложил на Него грехи всех нас» (Ис 53:6) — то есть, пожелав смыть их грязь, Иисус Христос сначала принял их на Себя, чтобы они были вменены Ему. Таким образом, Крест стал символом того, что пригвождённый к нему Иисус Христос искупил нас от клятвы Закона (как говорит апостол), сделавшись за нас клятвою. (Ибо написано: проклят всяк, висящий на древе.) Так благословение, обетованное Аврааму, распространилось на все народы (Гал 3:13-14; Втор 21:23). Св. Пётр говорит, что Иисус Христос вознёс бремя наших грехов на древо (1 Пет 2:24), ибо благодаря этому видимому знаку мы лучше понимаем, что на Него было возложено проклятие, заслуженное нами. Однако не следует понимать это в том смысле, что Иисус Христос принял положенное нам проклятие так, что был совершенно захвачен и подавлен им: напротив, приняв проклятие, Он превозмог, лишил силы и устранил его. Поэтому вера в осуждение Христа предполагает избавление, а вера в его проклятие — благословение. В силу этого св. Павел по праву возвеличивает победу, которую Иисус Христос одержал для нас на кресте: его позор и унижение как бы преобразились в триумфаторскую колесницу. Апостол говорит, что обязательства, которые были против нас, Он пригвоздил ко кресту и отнял власть у начальств воздуха, а бесы в знак их поражения были выставлены на позор (Кол 2:14-15). В этом нет ничего удивительного. Ибо Иисус Христос, обезображенный подобно миру, всё же (свидетельствует другой апостол) Св. Духом принёс Себя непорочного Богу (Евр 9:14). Отсюда и проистекает упомянутая перемена. Но чтобы все эти вещи прочно укоренились в наших сердцах и удерживались там всегда, нельзя забывать о жертве и очищении. Ибо мы не могли бы веровать, что Иисус Христос был нашей ценою и выкупом, Искупителем и Заступником, если бы Он не был жертвой. Поэтому Писание, повествуя о способе нашего искупления, так часто упоминает о крови. Кровь, пролитая Иисусом Христом, не только послужила платой за наше примирение с Богом, но она нужна нам для омовения и очищения от всякой скверны. 7. В Символе веры сказано, что Иисус Христос умер и погребён. Здесь снова можно отметить, что Он вернул за нас долг и этим заплатил цену нашего искупления. Смерть держала нас под своим игом. Иисус Христос покорился её могуществу, чтобы вырвать нас из неё. Это имеет в виду апостол, когда говорит, что Он вкусил смерть за всех (Евр 2:9). Ибо, умерев, он сделал так, что мы не умрём. Или, можно сказать, Иисус своею смертью приобрёл для нас жизнь. Хотя смерть его была иной, чем наша: Он как бы позволил ей овладеть Собою — однако не так, чтобы она поглотила Его, но чтобы поглотить её самоё, дабы она более не имела власти над нами, как имела до сих пор. Он добровольно оказался под её игом, но не затем, чтобы она поработила и уничтожила Его, но чтобы низвергнуть её беспредельное господство над нами. Наконец, Он умер, чтобы низложить имеющего державу смерти, то есть дьявола, и «избавить тех, которые от страха смерти чрез всю жизнь были подвержены рабству» (Евр 2:15). Таков первый плод, который принесла нам смерть Иисуса Христа. Другой плод заключается в том, что своею чудесной силой она умерщвляет наши земные члены так, чтобы они не действовали сами по себе. Он умертвил живущего в нас ветхого человека, чтобы впредь он не проявлял своей злой силы и не порождал себе подобных. Символом этого является гроб Иисуса Христа: обращаясь к нему, мы умираем для греха. И когда апостол говорит, что мы погреблись в подобие смерти Христа, погреблись с Ним в смерть для греха (Рим 6:4-5), что его крестом для нас мир распят, а мы для мира (Гал 6:14), что мы умерли с Ним (Кол 3:3)* — когда он говорит всё это, то не только стремится вдохновить нас на подражание Христовой смерти, но и показывает, что в ней сокрыта такая мощь, что она способна обнаружить себя во всех христианах, если только они не желают, чтобы смерть Искупителя оказалась бесплодной и бесполезной. В силу этого в смерти и гробе Иисуса Христа нам дарована двойная благодать: избавление от смерти и умерщвление плоти. S. Здесь следует сказать о сошествии Иисуса Христа в ад, ибо это было весьма важно для нашего спасения. Хотя из писаний древних можно заключить, что это событие принималось не всеми церквами, нам необходимо уделить ему должное внимание, чтобы яснее истолковать излагаемое нами учение145. Ибо событие это содержит благотворную тайну, которой недопустимо пренебрегать. Можно предположить, что рассказ о нём появился после эпохи апостолов и постепенно стал всеобщим достоянием. Но как бы то ни было, несомненно, что отныне его должны принимать и глубоко переживать все истинно верующие люди. Ведь среди древних отцов нет ни одного, кто бы не вспоминал о сошествии Иисуса Христа в ад, хотя и в разных смыслах146. Кем и когда упоминание о нём было включено в Апостольский символ веры, не имеет особенного значения. Гораздо важнее то, чтобы мы видели в нём полное и целостное выражение нашей веры, в котором не должно быть никаких пробелов и ничего такого, что не опиралось бы на Слово Божье. Если же кому-либо его упрямство мешает принять это положение Символа147, то мы покажем, что, исключая его, такой человек отказывается от многих плодов смерти и страданий Иисуса Христа. Это событие излагается по-разному. Некоторые полагают, что в нём нет ничего нового, но лишь в других выражениях повторено то, что ранее было сказано о погребении и о гробе, поскольку слово «ад» часто используется в значении «могила» (sepulchre)3. С тем, что касается слова, я согласен: вместо слова «могила» часто встречаются слова «преисподняя» или «ад». Но есть два соображения, которые опровергают эту точку зрения и которые представляются мне вполне убедительными. Дополнять ясные и понятные каждому слова, обозначающие вещь, которая сама по себе проста и общеизвестна, словами гораздо более неясными и туманными — совершенно пустое занятие. Когда одну и ту же вещь называют двумя разными словами, то второе обычно поясняет первое. А какое пояснение в том, если мы, желая сказать, что речь идёт о гробе Иисуса Христа, добавим, что Он снизошёл в ад? Кроме того, маловероятно, что в краткое изложение, где небольшим числом слов отражены основные положения нашей веры, древняя а Bucer (Butzer) М. Enarrationes in Evangeliis, 1536, p. 511 p., p. 792-794. Церковь пожелала включить излишнюю и не слишком удобоваримую вещь, которой не нашлось места в гораздо более объёмистых писаниях. Поэтому не стоит сомневаться, что те, кто исследует этот предмет основательнее, согласятся со мной. 9. Другие толкуют это событие иначе: Иисус Христос снисшёл к душам ранее почивших отцов, чтобы принести им весть об искуплении и освободить их из узилища, куда они были заключены3. Стремясь приукрасить свою фантазию, они притягивают за уши некоторые свидетельства, например, из псалма, где говорится: «Он сокрушил врата медные и вереи железные сломил» (Пс 106/107:16), а также из Захарии, сказавшего: «Я освобожу узников твоих изо рва, в котором нет воды» (Зах 9:11). Но в псалме рассказывается о спасении путников, пленённых в чужой стране. А Захария сравнивает изгнание еврейского народа с глубокой безводной пропастью, потому что он был словно заживо погребён в Вавилоне, и как бы предрекает, что спасение всей Церкви будет подобно исходу из бездны ада. Я не знаю, как случилось, что её стали представлять в виде подземной дыры, которой дали название «лимб»ь. Но эта басня, хотя её авторы пользуются большим уважением0 и некоторые люди до сих пор отстаивают её как элемент веры, остаётся всего лишь басней. Ибо заключать души умерших в некую тюрьму — это ребяческая выдумка. И зачем было Иисусу Христу спускаться туда, чтобы их освободить? Я охотно признаю, что Иисус Христос просветил их силой своего Духа, дабы они узнали, что благодать, которую они едва лишь вкусили в надежде, уже явлена в мире149. Будет достаточно обоснованно отнести сюда высказывание св. Петра о том, что Иисус Христос пришёл проповедовать духам, которые находились (по моему мнению) не в темнице, а как бы в сторожевой башне (1 Пет 3:19). Ибо нить рассуждений апостола приводит к выводу, что верующие, которые умерли прежде, стали вместе с нами причастниками той же благодати. Намерение св. Петра состояло в том, чтобы показать всё величие силы Иисуса Христа, показать, что она достигает и мёртвых и что души верующих словно собственными глазами видят посещение, которого они ожидали в смятении и тревоге. Напротив, отверженные получают подтверждение, что у них отнята всякая надежда. То, что св. Пётр не говорит о тех и других отдельно, не следует истолковывать в том смысле, что он их смешивает, не делая между ними никакого различия. Он только хочет показать, что все ощутили и познали, насколько сильна и благодетельна смерть Иисуса Христа. ю Однако нам следует, оставив в стороне Символ, поискать более надёжное истолкование сошествия Иисуса Христа в ад. Оно дано в Слове Божьем, не только благом и святом, но и дающем ни с чем не сравнимое утешение. Если бы Иисус Христос претерпел только телесную смерть, то в этом не было бы ничего особенно значительного. Но было необходимо, чтобы Он перенёс всю суровость мщения Бога в своей душе, дабы противостать его гневу и дать удовлетворение перед его судом. Поэтому Иисусу Христу пришлось сразиться с силами ада, сразиться словно врукопашную с ужасом вечной смерти150. Выше3 мы ссылались на слова пророка, что наказание мира нашего было на Нём, что «Он изъязвлён был за грехи наши и мучим за беззакония наши» (Ис 53:5). Этими словами пророк указывает, что Иисус Христос был поручителем и ответчиком, что Он стал как бы главным должником, обвиняемым и осуждённым, чтобы претерпеть все наказания, уготованные нам, и тем самым освободить нас от них. С единственным исключением: узам смерти невозможно было Его удержать (Деян 2:24). Поэтому не стоит удивляться тому, что Иисус Христос снисшёл в ад: ведь Он претерпел смерть, которой Бог в своём гневе карает злодеев. Возражение, приводимое некоторыми в ответ на эти доводы, легковесно и смехотворно151: мол, таким образом был бы нарушен установленный порядок вещей, в соответствии с которым последующее, то есть погребение, не подобает ставить впереди предыдущего, то есть смерти. Но ведь после того, что Иисус Христос претерпел на глазах у людей, вполне уместен и закономерен тот невидимый и непостижимый суд, которому Он был предан перед Богом. Дабы мы познали, что не только тело Иисуса стало ценою нашего искупления, но что была заплачена и другая, более высокая и несравненная цена — ужасающие муки, которые должны испытать осуждённые и погибшие. II. Именно в этом смысле св. Пётр сказал, что Иисус Христос, воскреснув, был избавлен от уз смерти, так как им было невозможно Его удержать или превозмочь (Деян 2:24). Он не просто говорит о смерти, но утверждает, что Сын Божий был охвачен тоскою и болью, порождаемыми гневом и проклятием Бога, ибо они суть источник и начало смерти. Не было бы особой заслуги в том, что Иисус Христос согласился бы претерпеть смерть без всяких терзаний и смятения, словно играя в неё. Подлинным свидетельством его бесконечного милосердия было принятие такой смерти, перед которой Он испытывал ужас. Несомненно, апостол в Послании к евреям учит тому же, говоря, что Иисус Христос был исполнен страха (Евр 5:7). Иные предпочитают употреблять здесь слова «благоговение» и «набожность». Однако из самого построения фразы и её темы видно, что речь не об этом. Иисус Христос, молясь со слезами и воплями, был полон страха — страха не самой смерти, а того, что она поглотит Его как грешника, поскольку в тот момент Он замещал Собою нас с вами. В самом деле, невозможно вообразить бездну более ужасающую, чем ощущение оставленности и покинутости Богом, его молчания, когда взываешь к Нему о помощи, и ожидания лишь того, что Он собирается погубить тебя и уничтожить. И вот, мы видим, что Иисус Христос дошёл именно до такой бездны и его душевные терзания достигли такого напряжения, что Он не мог удержаться, чтобы не воскликнуть: «Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?» (Мф 27:46; Пс 21/22:2) Некоторые утверждают, что это стоявшие вокруг люди так поняли его вопль и таких чувств у Иисуса не былоа. Это невероятно, ибо совершенно отчётливо ощущение, что те слова исходили из самого сердца, охваченного мучительной горечью. Однако мы вовсе не хотим заключить, что Бог был ожесточён против Христа своего. Ибо как мог Отец ожесточиться против своего возлюбленного Сына, о котором Он сказал, что в Нём Его благоволение (Мф 3:17)? Или как Христос своим заступничеством мог примирить Отца с людьми, если бы ожесточил Его против Себя? Нет, мы утверждаем, что Он вынес всю тяжесть мщения Бога, был поражён и уничижён его рукой и испытал все проявления того, чему Бог подвергает грешников, ожесточаясь против них и их наказывая. Поэтому св. Иларий202 говорит, что благодаря сошествию Иисуса Христа в ад мы обрели великое благо: с тех пор была упразднена смерть3. И в других своих высказываниях он недалеко отходит от нашего мнения — например, когда говорит, что крест, смерть и ад — это наша жизнь*5. А также: Сын Божий сошёл в ад, а человек был возвышен до небас. Но какая необходимость приводить свидетельства частного лица, если то же самое утверждает апостол, сказавший, что плод победы нашего Господа состоит в избавлении от рабства, в котором мы пребывали из-за страха смерти? Таким образом, было необходимо, чтобы Иисус Христос победил все страхи, которые вполне естественно тревожили и терзали всех смертных, а это можно было сделать, только сражаясь. Так что совершенно ясно, что душевные страдания Иисуса Христа не были обычными человеческими или нахлынувшими внезапно. В итоге, сражаясь с державой дьявола, с ужасом смерти, с муками ада, Иисус Христос одержал победу и стал триумфатором, дабы мы больше не страшились в смерти того, что наш Владыка упразднил и уничтожил. 12. Против этого воззрения ополчаются разные путаники. И хотя это люди невежественные, они движимы, скорее, коварством, нежели глупостью, потому что стараются кричать как можно громче. Они утверждают, что я наношу Иисусу Христу тяжкое оскорбление, ибо невозможно допустить, чтобы Он тревожился о спасении своей души. Потом они заходят в своей клевете ещё дальше и заявляют, будто я приписываю Сыну Божьему отчаяние, несовместимое с верой152. Но, во-первых, что касается страха и растерянности Иисуса Христа, о которых совершенно ясно говорится в Евангелии, то эти канальи берут на себя слишком большую смелость, поднимая этот вопрос. У евангелистов сказано, что перед смертью Иисус смутился духом и был охвачен тоской. Когда смерть была совсем близка, Он устрашился ещё больше. Если кто-нибудь скажет, что то была лишь видимость, то такая уловка просто гнусна. Как сказал св. Амвросий, мы должны честно и открыто признать реальность душевных мук Иисуса, если только не стыдимся его Креста3. В самом деле, если бы перенесённые Им мучения не касались души, то Он был бы лишь искупителем тел. Но Он боролся, чтобы поднять тех, кто, брошенный на землю, не в силах встать. И это ничуть не преуменьшает небесную славу Иисуса Христа, в которой мы созерцаем его доброту, изумительно сияющую как раз оттого, что Он не презрел принять на Себя наши немощи. Вот откуда почерпнул апостол утешение, которое подаёт нам в несчастьях и муках: наш Посредник сам испытал наши немощи и может сострадать нам в них, постоянно готовый помочь их преодолеть (Евр 4:15). Наши противники твердят, что недопустимо приписывать Иисусу Христу низменную слабость. Как будто они мудрее Божьего Духа, который вполне согласует эти две вещи: Иисус Христос был, как и мы, искушён во всём — однако, кроме греха. Нам не следует удивляться немощи, которую Он на Себя принял,— не принуждаемый к этому силой или необходимостью, но побуждаемый своим милосердием и чистой любовью к нам. Поэтому всё, что Он претерпел по своей воле ради нас, нисколько не ущемляет его достоинства. Эти люди злословят, не сознавая, что немощь Иисуса Христа была свободна от всякой скверны и порока, будучи частью его послушания Богу. Из-за того, что в нашей испорченной природе невозможно обнаружить праведной сдержанности, поскольку все страсти в ней искажены и чрезмерны, эти люди судят о Сыне Божьем по общей мерке. Но различие огромно, ибо Он, обладая неповреждённой природой и не имея даже пятнышка несовершенства, так сдерживал свои чувства, что нельзя было заметить какого-либо срыва. В муках, страхе и томлении Он мог походить на нас — однако отличался от нас и в этих состояниях. Но и убедившись в этом, они принимаются за другие бредни. Пусть Иисус Христос страшился смерти, но Он не боялся проклятия и гнева Божьего, так как чувствовал, что ограждён от них. Я прошу читателей задуматься, насколько почётно для Христа быть трусливее большинства людей с падшей душою? Разбойники и злодеи, стиснув зубы, идут на смерть, многие из них презирают её до такой степени, что кажется, будто смерть для них только игра, а иные принимают её с полным спокойствием. И если бы Сын Божий перед лицом смерти цепенел от страха, то о какой стойкости и о каком величии души можно было бы говорить? А ведь евангелисты рассказывают о Нём такое, что кое-кто может счесть невероятным и противоестественным: что по причине глубочайших душевных терзаний с его лица падали капли крови. Правда, люди не видели этого, потому что Он молился Отцу тайно в уединённом месте. Все сомнения отпадают, когда мы читаем, что понадобилось Ангелу спуститься с небес, чтобы утешить Его каким-то новым и необыкновенным способом. Какой был бы стыд, если бы Сын Божий оказался столь женственен, что из-за обычной смерти мучился до такой степени, что пот его был как кровь и Он мог воспрянуть духом только при виде Ангела! Подумаем ещё о молении, которое Он повторил трижды: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия» (Мф 26:39). Нетрудно догадаться, что оно проистекает от невыносимой горести, что Иисус Христос вёл борьбу более трудную и ожесточённую, чем борьба со страхом смерти. Так обнаруживается, что путаники, которым я отвечаю, дерзостно болтают о вещах неведомых, что они никогда не понимали и даже не задумывались, что значит быть искупленным от Божьего суда. Наша мудрость заключается в том, чтобы чувствовать и сознавать, чего стоило Сыну Божьему наше спасение. Если теперь кто-нибудь спросит, спускался ли Иисус Христос в ад, когда просил Отца избавить Его от смерти153, то я отвечу, что именно это было началом. Отсюда можно сделать вывод, что вынесенные Им муки были настолько ужасны, что устрашили Его. Ибо Он сознавал, что Ему предстоит отвечать перед судейским престолом Бога как виновному во всех наших злодеяниях. Но, хотя божественная сила его Духа была словно спрятана на какое-то время — пока Иисус Христос не совершил дело нашего искупления — и проявилась вся немощь плоти, нам надлежит знать, что это искушение страха и боли не могло отвратить Его от веры. С этим непосредственно связано то, о чём мы говорили, ссылаясь на проповедь св. Петра: что смерти было невозможно Его удержать (Деян 2:24).
Ибо чувствуя, что Он как бы покинут Богом, Иисус Христос ничуть не уклонялся от веры в Его доброту. Об этом свидетельствует мольба, вырвавшаяся из Его уст в момент величайших страданий: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Мф 27:46) Если бы Иисус был отягощён сверх меры, Он перестал бы звать своего Бога, которому, однако, Он печалился об остав- ленности. Здесь обнаруживается заблуждение еретика древности Аполлинария и одновременно всех тех, кого называли монофелитами154. Аполлинарий вообразил, что в Иисусе Христе вместо души пребывал вечный дух, вследствие чего Он был человеком как бы только наполовину3. Это слишком явная нелепость, ибо из неё следует, что Иисус Христос мог изгладить наши грехи как-то иначе, нежели целиком повинуясь Отцу. А где может возникнуть склонность или воля повиноваться, если не в душе? Душа Иисуса Христа терзалась, дабы наши души, избавленные от терзаний и тревоги, пребывали в мире и покое. А монофелиты захотели убедить Церковь, что у Иисуса Христа была только одна воля. Однако мы видим, что как человек Иисус Христос не желал того, чего Он желал согласно своей божественной природе. Я позволю себе сказать, что Иисус Христос укротил и преодолел страх, о котором мы говорили, посредством противоположного стремления. Отсюда видимость противоречия в его словах: «Отче! избавь Меня от часа сего! Но на сей час Я и пришёл. Отче! прославь имя Твоё*!» (Ин 12:27-28) Даже в этом крайнем смятении Иисус Христос не проявил какой-то чрезмерности и невоздержанности, которые часто проявляем мы, даже когда прилагаем усилия, чтобы обуздать себя. 13. Далее следует сказать о воскресении мёртвых. Без этого всё, о чём мы рассуждали до сих пор, было бы неполным. Ибо, поскольку в распятии, смерти и погребении Христа проявилась наша немощь, то вера, чтобы окончательно утвердиться, должна идти дальше. Поэтому, хотя наше спасение совершилось уже в смерти Иисуса Христа — так как через неё мы примирены с Богом, Он удовлетворён своим справедливым судом, проклятие снято и мы освобождены от всех наказаний, которые заслужили,— всё-таки сказано, что не смертью мы воскрешены к живому упованию, но воскресением (1 Пет 1:3). Ибо, как Иисус Христос, воскреснув, стал победителем смерти, так и победа над нашею смертью заключена в его воскресении155. Слова св. Павла лучше говорят, что это означает: Он «предан за грехи наши и воскрес для оправдания нашего» (Рим 4:25), то есть Его смертью а Заблуждения Аполлинария были осуждены на Третьем Римском соборе в 376 г., на Четвёртом Римском в 380 г. и на Втором Вселенском соборе в Константинополе в 381 г. (I определение). Монофелиты были анафематствованы на Шестом Вселенском соборе в Константинополе в 680 г. (XVI заседание).— Прим. франц. изд. У Кальвина — «прославь Сына твоего». Однако в латинской версии данный текст совпадает с Синодальным.— Прим. перев. с нас сняты грехи, а Его воскресением установлена праведность. Как Иисус Христос, умерев, мог избавить нас от смерти, если бы Он сам покорился ей? Как мог Он одержать победу, если бы проиграл битву? Поэтому суть нашего спасения мы делим между смертью Христа и его воскресением таким образом. Его смертью уничтожен грех и устранена смерть. Его воскресением установлена праведность и воскрешена жизнь. Причём через воскресение и сама смерть обрела благую действенную силу. Св. Павел свидетельствует нам, что Иисус Христос открылся Сыном Божьим через воскресение из мёртвых (Рим 1:4), ибо тем самым Он раскрыл свою небесную силу — словно чистое зеркало своей божественности, твёрдую опору нашей веры. В другом его Послании сказано, что Иисус Христос пострадал в немощи плоти и воскрес силою своего Духа (2 Кор 13:4). Тот же смысл имеют слова св. Павла о совершенстве, когда апостол говорит, что стремится «познать Его, и силу воскресения Его» (Флп 3:10). С этим вполне согласуется речение св. Петра, что Бог «воскресил Его из мёртвых и дал Ему славу, чтобы вы203 имели веру и упование на Бога» (1 Пет 1:21). Не в том смысле, что наша вера, полагаемая в смерти Иисуса Христа, может поколебаться, но в том, что сила Божья, которая хранит нас в вере, раскрывается и проявляется прежде всего в воскресении. Будем помнить, что всякий раз, когда речь заходит о смерти Христа, то подразумевается и воскресение. По той же причине и в соответствии со способом выражения204, когда упоминается только воскресение, оно включает в себя всё относящееся к смерти. Так как Иисус Христос, воскреснув, приобрёл венец победителя, св. Павел с полным правом утверждает, что вера была бы тщетна и Евангелие было бы выдумкой и лжесвидетельством, если бы мы не имели в наших сердцах твёрдой уверенности в воскресении Иисуса Христа (1 Кор 15:14 сл.). Поэтому в другом месте, сказав о прославлении через смерть Иисуса Христа вопреки всем страхам осуждения, смущающим нас, апостол развивает свою мысль и говорит, что Тот, кто умер,— воскрес и предстал перед Богом ходатаем за нас (Рим 8:34). К тому же, как мы показали выше, умерщвление нашей плоти зависит от нашей связи с Крестом Христовым. Поэтому следует осознать, что есть у него и другой плод, также происходящий от воскресения Иисуса Христа. Ибо мы, как сказал апостол, погребены подобием его смерти, дабы, будучи причастными его воскресению, ходить в обновлённой жизни (Рим 6:4). В другом месте, заключив из факта нашей смерти со Христом, что на земле нам должно умерщвлять наши члены, из нашего воскресения с Ним он делает вывод, что нам следует искать небесного (Кол 3:1-5). Этими словами апостол не только побуждает нас к новой жизни по образу воскресшего Христа, но и учит, что наше возрождение в праведности происходит его силою. Мы пользуемся и третьим плодом воскресения Христова: имея его как залог, мы становимся увереннее в нашем собственном воскресении, поскольку воскресение Христово — это основание и само существо, как сказано об этом в Первом послании к коринфянам [гл. 15]. К слову надо заметить, что там говорится о воскресении из мёртвых, чем удостоверяется подлинность как смерти, так и воскресения Иисуса Христа. То есть как бы сказано, что Он претерпел такую же смерть, как все прочие люди, и получил бессмертие в той же плоти, каковую воспринял как смертную. 14 Вовсе не излишне также свидетельство, что, воскреснув, Иисус Христос вознёсся на небо. Ибо, хотя прославление и возвеличение Христа началось в воскресении, когда Он сбросил с Себя унизительные ограничения этой смертной жизни и бесчестие креста, всё же по-настоящему Он утвердил своё владычество, взойдя на небо. Апостол показывает это, говоря, что Иисус Христос вознёсся, дабы исполнить всё (Эф 4:10)205, и, прибегая к несколько противоречивой игре слов, убеждает нас, что оба события206 прекрасно согласуются между собой, так как Он настолько отдалился от нас, что пребывает с нами более действенным образом, чем тогда, когда жил на земле, словно в тесной хижине. Поэтому св. Иоанн, рассказав, как Иисус Христос позвал всех, кто жаждет, пить воду живую, добавляет, что Св. Дух ещё не был ниспослан, ибо Иисус Христос ещё не был прославлен (Ин 7:37-39). Сам Господь свидетельствует своим ученикам: «Лучше для вас, чтобы Я пошёл; ибо, если Я не пойду, Утешитель не придёт к вам» (Ин 16:7). Он утешает их, сожалея, что они не могут «вместить» его материального отсутствия, и говорит, что не оставит их сиротами, вновь придёт к ним, но уже невидимый. И, однако, ещё более желанный, потому что тогда ученики будут научены на опыте, что данная Ему держава и осущест вляемая Им власть достаточны не только для доброй и счастливой жизни, но и для самой смерти. И действительно, мы видим, насколько щедрее излил Иисус Христос милости своего Духа, насколько возвысил Он своё величие и распространил своё могущество, помогая верующим сокрушить врагов. Взятый на небо, Он скрылся от нашего вида в своём теле (Деян 1:9), но не лишил ходящих по земле верующих своего присутствия, дабы править миром посредством силы ещё более действенной, чем прежде. В самом деле, его обещание быть с нами до скончания века (Мф 28:20) исполнилось в вознесении, когда его тело было возвышено выше всех небес, а его сила и могущество распространились далее всех пределов неба и земли. Я предпочитаю разъяснить это словами св. Августина, нежели своими собственными. «Иисус Христос, говорит он, должен был, пройдя через смерть, сесть одесную Отца, дабы оттуда судить живых и мёртвых в телесном виде3, в каковом Он и вознёсся. Ибо духовно после вознесения Он должен был быть со своими апостолами»ь. В другом месте св. Августин высказывается ещё яснее: «По бесконечной и неизреченной милости Иисуса Христа свершилось то, о чём Он говорил своим апостолам: „И се Я с вами во все дни до скончания века”. Однако в свете воспринятой Им плоти и его рождения от Девы, в свете того, что Он перенял от евреев, того, что Он был распят на кресте, а затем снят с него, погребён и положен во гроб, в свете того, что Он являлся после воскресения, исполнилось речённое Им: „Меня не всегда имеете” (Мф 26:11). Почему? Потому что, пребывая в теле, Он беседовал со своими учениками сорок дней и на их глазах поднялся на небо и более здесь не был (Деян 1:3,9); ибо Он — там, восседает одесную Бога, Отца своего. Но Он ещё и здесь, так как не отнял у нас присутствия своего величия. Что касается присутствия во плоти, то Он сказал своим ученикам: „Вы не всегда будете иметь Меня с вами”. Ибо недолгое время пребывал Он в Церкви во плоти; теперь она обладает Им через веру, но не видит Его глазами»0. 15. Поэтому к этим словам тут же добавляют, что Иисус Христос сидит одесную Отца. Здесь очевидно уподобление монархам, чьи наместники, получившие задание управлять, являются как бы их заместителями. Так и о Христе, которого Отец пожелал возвысить и рукою которого желает осуществлять своё владычество, сказано, что Он восседает одесную Отца. Под этим следует понимать, что Ему поручено быть Господом неба и земли и что Он торжественно принял их в своё владение. И не просто принял на какое-то время, но владеет ими до тех пор, пока не снизойдет на землю в Судный день. Поэтому и говорит апостол, что Отец посадил Его одесную Себя «превыше всякого начальства и власти, и силы и господства, и всякого имени, именуемого не только в сём веке, но и в будущем, и всё покорил под ноги Его, и поставил Его выше всего, главою Церкви» (Эф 1:20 сл.; Флп 2:9 сл.). Ясно, что означают эти слова: что все создания, как небесные, так и земные, чтят величие Иисуса Христа, управляются его рукою, подчиняются его воле и покоряются его силе. Апостолы, часто прибегающие к этому образу, имеют в виду не что иное, как то, что Его власти подчинено всё (Деян 2:30; 3:21; Евр 1:8). Поэтому ошибаются те, кто полагает, будто эти слова означают лишь блаженство, в которое был принят Иисус Христос. И не стоит обращать особого внимания на то, что св. Стефан в Деяниях апостолов видел Его стоящим (Деян 7:56), ибо речь идёт не о положении тела, а о величии державы Иисуса Христа, так что «сидит» означает именно то, что Он занимает небесный престол. \Ь. Отсюда проистекает многообразная польза для нашей веры. Ибо мы сознаём, что своим вознесением на небо Господь Иисус раскрыл перед нами врата в него, затворённые Адамом. Ибо из того, что Он взошёл на небо в нашей плоти, то есть как бы от нашего имени, следует, что, как сказал апостол, мы некоторым образом уже восседаем с Ним на небесах (Эф 2:5-6), то есть имеем Христа не только в надежде, но уже обладаем Им как нашим главою. Далее, мы сознаём, что пребывание Иисуса Христа с Отцом — великое благо для нас. Ибо, войдя в нерукотворное Святилище, Он пребывает там постоянно как наш Ходатай и Заступник (Евр 7:25; 9:11; Рим 8:34). Он так направляет очи справедливого Отца, что отворачивает их от наших грехов. Умиротворяя его сердце, Он своим заступничеством открывает нам доступ к престолу Отца. Приуготовляя для нас милосердное великодушие, Он делает так, что Отец не будет к нам беспощаден, каковым Он должен бы быть к любым грешникам. В-третьих, в пребывании Иисуса Христа с Отцом мы осознаём его могущество, в котором заключены также наша сила, помощь нам и слава, каковую мы имеем вопреки всем нападениям ада. Ибо, взойдя на небо, Он пленил всех врагов (Эф 4:8), обезоружил их и обогатил свой народ — и каждый день продолжает обогащать его духовными дарами. Итак, Иисус Христос воссел в вышних, чтобы, изливая на нас оттуда свою силу, ободрять нас в духовной жизни, освящать своим Духом, чтобы украсить свою Церковь многочисленными духовными дарами, сохранить её под своею защитой вопреки всем злоключениям, подавить и расстроить силы всех врагов своего Креста и нашего спасения. Чтобы, наконец, иметь всю власть на небе и на земле до тех пор, когда, победив и уничтожив всех своих врагов — которые также и наши враги,— Он завершит созидание своей Церкви (Пс 109/110:1)156. Вот в чём подлинное назначение его Царства и власти, данной Ему Отцом, пока Он не совершит своё последнее деяние, придя судить живых и мёртвых. 17. С тех пор у служителей Иисуса Христа есть достаточно знаков реального присутствия его силы. Но поскольку его владычество ещё затемнено и скрыто в униженности плоти, то по понятной причине наша вера здесь, на земле, устремлена к его зримому присутствию, которое будет явлено в последний день. Ибо Иисус Христос снизойдёт зримым образом, в котором видели Его восходящим на небо (Деян 1:11; Мф 24:30), и предстанет перед всеми людьми в невыразимом величии своего царского достоинства, в сиянии бессмертия, в беспредельной мощи своей божественности, в окружении своих Ангелов. Оттуда, с неба, заповедано нам ожидать нашего Искупителя в тот день, когда Он отделит овец от козлов, избранных от отверженных (Мф 25:31-33). И не будет ни одного живого или мёртвого, кто избежит его суда. Ибо во всех концах земли услышат трубный глас, который созовёт всех людей к его судейскому престолу — и тех, кто будет жив, и тех, кто умрёт прежде. Некоторые под живыми и мёртвыми понимают добрых и злых. В самом деле, мы видим, что отдельные древние писатели сомнева- лись относительно толкования этих слова. Однако исходный смысл здесь подходит гораздо лучше, он проще и естественнее и соответствует формам выражения, принятым в Писании. К тому же он не противоречит сказанному апостолом, что всем людям положено умереть (Евр 9:27). Ибо, хотя те, кто в момент суда будет жив как смертный, не умрут естественной смертью, всё же изменение, которому они подвергнутся, не зря называется смертью, так как очень сходно с нею. Вполне очевидно, что люди не будут покоиться долго — недаром Писание называет это состояние «почить», «уснуть»— и восстанут, изменившись (1 Кор 15:51). Что это означает? Что их смертная жизнь будет в мгновение ока устранена и преображена в новую природу. Никто не станет отрицать, что устранение плоти есть смерть. В любом случае несомненно, что живые и мёртвые предстанут перед судом. Умершие во Христе воскреснут первыми, потом предстанут перед Господом оставшиеся в живых — «на воздухе», как говорит св. Павел (1 Фес 4:16-17). Вполне вероятно, что это утверждение заимствовано из проповеди св. Петра, о которой рассказывает св. Лука (Деян 10:42), и из призыва св. Павла, обращённого к Тимофею (2 Тим 4:1), где явным образом сказано о живых и мёртвых. 15. Наше особенное утешение состоит в том, что, как мы слышали, власть судить дана Тому, кто повелел и нам вершить суд — как причастникам его славы (Мф 19:28). Так что Он взошёл на свой престол отнюдь не для того, чтобы нас осудить. Как столь милостивый Владыка мог бы погубить свой народ? Как Глава расстроит члены? Как адвокат осудит того, кого он позван защищать? И если апостол осмеливается хвалиться, что никто не может его обвинить, ибо за него предстательствует Христос (Рим 8:33)*, то тем более очевидно, что Христос, наш Заступник, не осудит нас, поскольку Он взял наше дело на Себя и обещал нас защищать. Это совсем не мало — быть уверенным, что мы не предстанем перед каким-либо иным судом, кроме суда нашего Искупителя, от которого ожидаем спасения*207. Далее, мы видим, что Тот, кто сейчас в своём Евангелии обещает нам вечное блаженство, тогда, творя суд, исполнит своё обещание. Ибо Отец, дав Сыну власть судить, возвеличил Его таким образом, что предусмотрел утешение для своих служителей, которые дрожали бы от ужаса перед судом, если бы не имели твёрдой надежды. До сих пор я следовал порядку изложения Символа, который называется Апостольским, потому что в содержащихся там положениях можно, как на картине, видеть, на чём зиждется наше спасение, и благодаря этому понять, чего нам следует держаться, дабы получить спасение в Иисусе Христе. Я уже сказал, что нам не следует особенно беспокоиться о том, кто автор Символа. Древние в полном согласии приписывали его апостолам, независимо от того, оставили они его записанным или удостоверили, что изложенное в нём учение действительно исходит от них и в точности передаётся от одного верующего к другому. И я в самом деле не сомневаюсь, что это исповедание веры было без искажений принято от первоначальной Церкви, более того — от апостольских времён. Вполне вероятно, что этот Символ составил не один человек, поскольку он с самого начала обладал среди верующих священным авторитетом. Для нас должно быть главным и бесспорным то, что в нём кратко изложена вся история нашей веры, изложена так упорядоченно и чётко, что нам не нужно искать чего бы то ни было сверх того. В нём нет ничего, что не было бы подтверждено свидетельством Писания. Зная это, бессмысленно много трудиться над установлением авторства или спорить с теми, кто не согласен, если только мы не считаем, что нам весьма трудно научиться от Св. Духа непреложной истине, когда мы не знаем, чьи уста её провозгласили и чья рука записала1573. \9. Итак, поскольку мы видим, что и наше спасение в целом, и все отдельные его части заключены в Иисусе Христе, нам следует остерегаться полагать даже мельчайшую частицу его в ком-то или в чём-то ином. Если мы ищем спасения, то само имя Иисуса должно научить нас, что оно в Нём. Если мы желаем даров Св. Духа — а Здесь Кальвин воспроизводит фрагменты «Изложения Первой части Символа» («Exposition de la Premiere Partie du Symbole»). Это сочинение в изданиях 1545—1557 гг. составляло главу VI под названием: «Где рассматриваются предмет веры, Троица, Божье всемогущество и создание мира; а также где речь идёт об Ангелах и бесах».— Прим. франц. изд. мы найдём их в его помазании. Если ищем силы — она в Его владычестве3. Если хотим милосердия и утешения — они в его рождении, в котором Он уподобился нам, чтобы научить милосердию. Если нам нужно искупление — нам подают его страдания Иисуса. Его осуждением мы получаем оправдание. Если мы хотим, чтобы с нас было снято проклятие, мы достигаем этого благодаря его Кресту. Его жертвой даём удовлетворение, наше очищение — в Его Крови, наше примирение с Богом достигнуто Его сошествием в ад. Умерщвление нами плоти связано с Его гробом. Обновление жизни — в Его воскресении, в котором нам дана и надежда на бессмертие. Если мы ищем небесного наследия — оно обеспечено нам Его воскресением. Если ждём помощи и поддержки и изобилия всех благ — они в Его владычестве. Если хотим ожидать суда в спокойной уверенности — мы имеем это благо вследствие того, что наш судья — Он. Вообще, поскольку все блага и сокровища сокрыты в Иисусе Христе, то, чтобы насытиться, нам нужно черпать их в Нём, а не где-либо ещё. Ибо те, кто, не довольствуясь Им, шатаются в разные стороны, воспламеняются разными надеждами — даже если смотрят прежде всего на Него,— не держатся правого пути, потому что некоторые свои мысли устремляют в другом направлении. Так пусть же этот соблазн не коснётся наших умов, когда мы уже познали богатство Иисуса Христа. а В латинской версии далее следует фраза: «Если стремимся сохранить чистоту — она дана нам в его зачатии». Во французской версии эта фраза пропущена по недосмотру.— Прим. франц. изд. Глава XVII О ТОМ, ЧТО ИИСУС ХРИСТОС ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЗАСЛУЖИЛ ДЛЯ НАС БОЖЬЮ МИЛОСТЬ И СПАСЕНИЕ I. Есть один вопрос, который следует рассмотреть в самом конце. Некоторые поверхностные умы, запутавшиеся в собственной изощрённости, хотя и признают, что мы получаем спасение через Иисуса Христа, не могут принять слова «заслуга», так как считают, что вследствие этого милость Бога отходит в тень3. Поэтому Иисусу Христу они отводят роль орудия или служителя нашего спасения, но не его совершителя, Главы и Начальника, как называет Его св. Пётр (Деян 3:15). Я согласен, что если кто-то вменит что-либо в заслугу самому себе и противопоставит её Божьему суду, то не найдётся места ни для какой заслуги, поскольку в человеке нет такого достоинства, которое бы к чему- то обязывало Бога и являлось бы заслугой перед Ним. Очень хорошо сказал об этом св. Августин: «Наш Спаситель, человек Иисус Христос, является светлейшим сиянием Божественного предопределения и благодати, ибо его человеческая природа не могла никакими предыдущими заслугами, будь то дела или вера, привести к тому, чтобы Он стал тем, кем был и есть. Пусть мне ответят, как мог Он заслужить быть Словом, совечным Отцу в личностном единстве, быть единственным Сыном Божьим? Следовательно, источник благодати, частицы которой распространяются на члены — каждому по мере его,— наш Глава. Через эту благодать становятся христианами, когда начинают веровать, так же как через благодать наш Спаситель стал Христом, когда воспринял человеческую природу»*5. В другом сочинении св. Августин пишет: «Нет более ясного и яркого образа или примера ничем не заслуживаемого предопределения, нежели наш Посредник. Ибо Тот, кто сделал Его праведником от семени Давидова, дабы Он был праведен всегда, сделал это без всяких предыдущих заслуг, исходящих от воли Посредника. Так Он может превращать в праведников неправедных, делая их членами при этом Главе»0. а Намёк на Лелия Социна158.— Прим. франц. изд. ь Августин. О предназначении святых, XV, 30 (MPL, XLIV, 981-982). с Его же. О даре стойкости, XXIV, 67 (MPL, XLV, 1033-1034). Говоря о заслуге Иисуса Христа, мы не полагаем её истоков в Нём самом, а восходим к решению и повелению Бога, которые были её причиной. Он поставил Иисуса Христа Посредником из чистой, незаслуженной милости, дабы приобрести для нас спасение. Поэтому неразумно противопоставлять заслугу Иисуса Христа милости Бога. Здесь нам следует придерживаться общего правила, согласно которому если две различные вещи проявляются каждая в присущей ей степени, причём одна дополняет другую, то между ними не может быть взаимного отталкивания3. Следовательно, ничто не мешает нам признать, что оправдание было дано людям даром, из чистого Божьего милосердия, но при этом к нему была причастна заслуга Иисуса Христа как средство подчинённого порядка. Противопоставление милости и доброты Бога послушанию Иисуса Христа, когда то и другое имеет свой порядок,— наше человеческое изобретение. Ибо Иисус Христос мог что-либо заслужить только по доброй воле Бога, так как Он был предназначен и поставлен умиротворить своею жертвой гнев Божий и изгладить своим послушанием наши преступления. Итак, поскольку заслуга Иисуса Христа зависит и происходит от одной только благодати Бога, согласно которой нам предписан именно такой род спасения, то эта заслуга, равно как и её причина, должны быть совершенно обоснованно противопоставлены всем видам человеческой справедливости. 2. Правомерность этого различия подтверждают многочисленные места в Писании, например: «Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб» (Ин 3:16). Мы видим, что на первое место поставлена любовь Бога как высшая причина или источник. Далее следует вера в Иисуса Христа — как вторичная и более близкая к нам причина. Если кто-нибудь возразит, что Иисус Христос — это только формальная причина, которая не обладает подлинной действенностью, то подобное умаление силы Иисуса Христа совершенно несовместимо с только что приведёнными словами. Ибо если мы считаемся праведными благодаря вере, которую полагаем в Нём, то в Нём и следует видеть самую суть нашего спасения. На это указывают многие свидетельства Писания, как, а Начиная с этой фразы и до конца раздела 5 Кальвин с некоторыми незначительными изменениями воспроизводит текст своего ответа Социну «Responsio ad aliquot L.Socini Senensis quaestiones» (O.C., Xa, 160-165).— Прим. франц. изд. например, у св. Иоанна: «Не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши» (1 Ин 4:10). Эти слова ясно говорят о том, что Бог определил для нас средство примирения с Ним в Иисусе Христе, дабы его любви к нам ничто не препятствовало. Само слово «умилостивление» (propiciation, appoin- tement) значит многое. Ибо Бог с того времени как возлюбил нас, определённым невыразимым образом был одновременно и нашим врагом, пока не примирился с нами во Христе. Об этом говорят многочисленные утверждения Св. Писания: «Иисус Христос — это очищение от наших грехов» (1 Ин 2:2)208; «благоугодно было Отцу... чтобы посредством Его примирить с Собою всё, умиротворив чрез Него, Кровию креста Его» (Кол 1:19-20); «Бог во Христе примирил с Собою мир, не вменяя людям преступлений их» (2 Кор 5:19); «Мы угодны Ему в его возлюбленном Сыне»(Эф 1:6)209; своим крестом Иисус Христос примирил «обоих [евреев и язычников] с Богом посредством креста» (Эф 2:16). Смысл этой тайны можно понять из первой главы Послания к эфе- сянам, где св. Павел, разъяснив, что мы избраны в Иисусе Христе, добавляет, что через Него мы получили благодать. Бог мог принять в свою любовь и милость тех, кого возлюбил прежде создания мира, только открыв им свою любовь после умилостивления Кровью своего Сына. Поскольку Бог — источник всякой праведности, то, пока мы были грешниками, Он был нашим врагом и судьёй. Поэтому праведность — такая, какой описывает её св. Павел,— для Него есть начало любви: чистого от всякого греха Он сделал грешником ради нас210, дабы мы в Нём сделались праведными перед Богом (2 Кор 5:21). Это означает, что через жертву Иисуса Христа праведность дана нам даром, чтобы мы стали угодны Богу. В противном случае мы отчуждены от Него грехом и, естественно, являемся детьми гнева. Кстати, подобное различение отмечается всякий раз, когда Писание соединяет милость Иисуса Христа с любовью Бога. Отсюда следует, что наш Господь приобретённое Им распространил на нас. Иначе Иисусу Христу не подобала бы хвала за то, что благодать принадлежит Ему и исходит от Него. 3. То, что Иисус Христос своим послушанием приобрёл для нас милость Отца и даже что Он заслужил её, открывается и может быть принято вне всяких сомнений на основе многих свидетельств Писания. И я считаю окончательно установленным, что, принеся удовлетворение за наши грехи, претерпев казнь, полагавшуюся нам, и проявив послушание, Он приобрёл для нас спасение своею праведностью. Это можно считать заслугой. И св. Павел свидетель, что Иисус Христос примирил нас с Богом своею смертью (Рим 5:10). Замирение имеет место только в том случае, если ему предшествовали ненависть, оскорбление или раздор. Это означает, что Бог, с полным основанием ненавидевший и презиравший нас за грех, примирился с нами смертью своего Сына и стал благорасположен к нам. Необходимо также задержать внимание на сопоставлении, которое приводит св. Павел: «Как непослушанием одного человека сделались многие грешными, так и послушанием одного сделаются праведными многие» (Рим 5:19)211. Смысл этих слов таков: как по вине Адама мы были отчуждены от Бога и предназначены к погибели, так послушанием Иисуса Христа мы возрождены и приняты в любви как праведники. Апостол сказал также, что дар предназначен для того, чтобы преступления были изглажены, а мы — оправданы (Рим 5:16). 4. Итак, когда мы говорим, что милость приобретена для нас заслугой Иисуса Христа, то понимаем под этим, что мы очищены его Кровью и что его смерть была удовлетворением, изглаживающим грехи. Как сказал св. Иоанн, его кровь очищает нас (1 Ин 1:7). И сам Спаситель говорит: «Вот моя кровь, которая проливается ради отпущения грехов» (Лк 22:20)212. Если сила и действенность пролитой крови таковы, что грехи нам более не вменяются, то отсюда следует, что этой ценою Божий суд удовлетворён. Чему вполне соответствуют слова Иоанна Крестителя: «Вот Агнец Божий, Который берёт на Себя грех мира» (Ин 1:29). Он противопоставляет Иисуса Христа всем жертвам Закона, уча, что явленные в нём образы осуществились в Иисусе Христе. А мы знаем, что Моисей часто повторяет: нечестие будет искуплено, грех отпущен и изглажен приношениями [Исх 34:7; Лев 16:34 и др.]. Древние образы чётко указывают нам, какова сила и действенность смерти Иисуса Христа. В Послании к евреям апостол разъясняет всё это, напомнив о принципе: без пролития крови не бывает прощения (Евр 9:22). Отсюда он заключает, что Иисус Христос явился со своей жертвой для уничтожения греха. И там же: Христос однажды принёс Себя в жертву, «чтобы подъять грехи многих» [Евр 9:28]. Несколько ранее он сказал, что Христос вошёл во святилище не с кровью козлов и тельцов, но со своею Кровью, дабы приобрести вечное искупление (Евр 9:12). Далее, когда апостол говорит так: если кровь телицы освящает плоть, чтобы она была чиста, то с тем большим основанием Кровью Христа очищается совесть (Евр 9:13-14),— тогда со всей очевидностью обнаруживается, что люди, не признающие за жертвой Христа силы изгладить грехи, умиротворить Бога и удовлетворить Его, безмерно умаляют благодать, показанную в Законе в виде образов, подобных теням. Вот почему апостол добавляет, что Иисус Христос есть Посредник Нового Завета, посланный, «дабы вследствие смерти Его, бывшей для искупления от преступлений, сделанных в первом завете, призванные к вечному наследию получили обетованное» (Евр 9:15). Следует отметить также сопоставление, которое проводит св. Павел: Иисус Христос подвергся проклятию ради нас (Гал 3:13). Глупо и абсурдно полагать, будто проклятие на Него было наложено по ка- кой-то иной причине, кроме как для выкупа нашего долга и приобретения праведности. Это перекликается со свидетельством Исайи: «наказание мира нашего было на Нём, и ранами Его мы исцелились» (Ис 53:5). Ибо если бы Он не дал удовлетворения за наши грехи, то нельзя было бы говорить, что Он примирил нас с Богом, понеся наказание, полагавшееся нам. А это вытекает из слов пророка, которые следуют за только что приведёнными: «за преступления народа Моего претерпел казнь» (Ис 53:8). Толкование св. Петра устраняет все сомнения: «Он грехи наши Сам вознёс... на древо» (1 Пет 2:24). Это значит, что бремя осуждения было возложено на Иисуса Христа и тем самым облегчено для нас. 5. Апостолы достаточно чётко высказываются в том смысле, что Иисус Христос заплатил цену выкупа нас из-под власти смерти. Св. Павел говорит, что мы оправданы по благодати его, соделанным Им искуплением, поскольку Бог повелел Ему достигнуть примирения через веру, которая зиждется на его Крови. Этими словами апостол прославляет милость Божью, по которой Он заплатил за нас цену искупления смертью своего Сына (Рим 3:24-25). Затем апостол призывает нас искать прибежища в пролитой крови, дабы, будучи оправданы ею, мы могли вынести Божий суд. Это подтверждают слова св. Петра: мы выкуплены не золотом и серебром, но драгоценной Кровью непорочного и чистого Агнца (1 Пет 1:18-19). Такое противопоставление не имело бы смысла, если бы цена невинной крови не была достаточной для удовлетворения за грехи. Поэтому св. Павел говорит, что мы куплены дорогою ценою (1 Кор 6:20). В противном случае оказалось бы неправдой сказанное им в другом месте, что есть лишь один Посредник, который отдал Себя в залог и выкуп (1 Тим 2:5-6)*: ведь, поступая так, Он должен был претерпеть казнь, которую заслужили мы. Поэтому тот же апостол, определяя, что такое искупление Кровью Христа, называет его «прощением грехов» (Кол 1:14). Тем самым он говорит, что мы оправданы, или прощены Богом, ибо эта Кровь дала удовлетворение. С этим согласуется другое место: свидетельствовавшее против нас долговое обязательство** Он уничтожил и пригвоздил ко кресту (Кол 2:14). Подразумевается, что Он уплатил цену, достаточную для освобождения нас от наказания. Нам следовало бы также глубоко задуматься над словами св. Павла, что если мы оправдываемся делами Закона, то Иисус Христос напрасно умер (Гал 2:21). Это означает, что в Иисусе Христе мы должны искать того, что дал бы нам Закон, если бы мы исполнили его надлежащим образом. Или, что благодатью Христа мы получаем то, что Бог обещал в Законе в награду за дела: «Исполняя [законы Мои], человек будет жив» (Лев 18:5). То же говорил св. Павел и в своей проповеди в Антиохии, как рассказывает об этом св. Лука: веруя в Иисуса Христа, мы оправдываемся во всём, в чём не могли оправдаться Моисеевым Законом (Деян 13:38-39). Ибо если праведность — в соблюдении Закона, то невозможно отрицать, что Иисус Христос, взяв на Себя эту ношу, тем самым примирил нас с Богом, Отцом своим, и заслужил для нас милость. Тот же смысл имеет сказанное в Послании к галатам: «Бог послал Сына Своего Единородного, Который родился от жены, подчинился закону, чтобы искупить подзаконных» (Гал 4:4-5). Ради чего было бы это подчинение, если бы Он не приобрёл для нас Синодальный перевод: «...предавший Себя для искупления всех». В Синодальном переводе — «рукописание». праведность, возложив на Себя и исполнив то, чего мы не могли исполнить, и заплатив цену, которую нам было не из чего заплатить? Вот откуда происходит вменение праведности независимо от дел, о чём так много говорит апостол (Рим 4). Бог как бы относит на наш счёт праведность, заключённую в нашем Господе. В самом деле, его плоть именуется «пищей» (Ин 6:55) именно потому, что мы обретаем в ней субстанцию жизни. Эта сила проистекает только из распятия Христа ради уплаты и возмещения за все наши долги. Как сказал св. Павел, Он «предал Себя за нас в приношение и жертву Богу, в благоухание приятное» (Эф 5:2). А также: Иисус Христос «предан за грехи наши и воскрес для оправдания нашего» (Рим 4:25). Из этого нам следует заключить, что Иисус Христос был дан нам не только для спасения, но и для того, чтобы Отец из благосклонности к Нему был благосклонен и к нам. Нет сомнений, что образно сказанное Богом через Исайю полностью осуществилось в Искупителе: «Я сделаю это213 ради Себя и ради Давида, раба Моего» (Ис 37:35). Верно и полно передал это св. Иоанн, сказав, что прощены нам «грехи ради имени Его» (1 Ин 2:12). Хотя имя Иисуса Христа здесь прямо не названо, смысл очевиден. И в этом смысле сам Господь провозглашает: «Как Я живу Отцом, так и вы будете жить Мною» (Ин 6:57)214. Этому полностью соответствует сказанное св. Павлом: «Вам дано ради Христа не только веровать в Него, но и страдать за Него» (Флп 1:29). Ь. Задаваться вопросом, заслужил ли что-либо Иисус Христос сам по Себе, как это делают «Мастер сентенций» и схоласты3,— это безрассудное любопытство. И искать ответ на него так, как ищут они,— чрезмерная дерзость. Зачем нужно было Сыну Божьему снисходить на землю, чтобы добиться неведомо чего нового, Ему, который обладал всем? И Бог, излагая свой замысел, в соответствии с которым Он послал своего Сына, устраняет все сомнения: Он не добивался блага и пользы для Сына через заслуги, каковые Сын мог бы иметь, но не пощадил Его и предал смерти ради великой любви к миру (Рим 8:32). Следует также вспомнить такие речения: «Младенец родился нам; Сын дан нам» (Ис 9:6); а также: «Ликуй от радости, дщерь Сиона, дщерь Иерусалима: се, Царь твой грядёт к тебе, праведный и спасающий» (Зах 9:9). Ибо они показывают, что Иисус Христос думал только о нас и о нашем благе. Если бы Он желал пользы Себе, то не имели бы никакого смысла слова св. Павла, что, «будучи врагами, мы примирились с Богом смертию Сына Его» (Рим 5:10). Но из них можно заключить, что Сын не заботился о Себе, о чём Он и сам прямо заявляет: «За них Я посвящаю Себя» (Ин 17:19). Ясно, что Он не ищет никакой выгоды для Себя и отдаёт другим плод своей святости. В самом деле, это очень важный момент: Иисус Христос, полностью отдавшись делу нашего спасения, словно забывает о Себе. Сорбоннцы извращают слова св. Павла, прилагая их к этой теме: Отец «превознёс Его и дал Ему имя выше всякого имени»* (Флп 2:9) якобы только потому, что Иисус Христос умалился. Но какими заслугами мог бы Он, являясь человеком, достигнуть чести быть Судьёй мира и главою Ангелов, управлять суверенной державой Бога, тогда как ни одно творение, небесное или земное, не может своими силами и достоинствами получить даже тысячной доли его величия? Но, поскольку они так уж привязаны к слову «поэтому», решение оказывается очень простым. Св. Павел не рассуждает здесь о причине возвышения Иисуса Христа, а лишь показывает последовательность, в которой Он является для нас примером: возвышение последовало за уничижением. Он хотел выразить то, о чём сказано в другом месте: Христу надлежало пострадать, и тем самым Он вошёл в свою славу (Лк 24:26). Конец второй книги