§ 1. Закат либерализма

Как известно, классический либерализм включал два основных принципа. 1. Главная задача государственных институтов —защита безопасности, свободы и собственности индивидов, вопросы же производства и обмена находятся вне компетенции государства и должны быть предоставлены индивидуальной инициативе, которая наилучшим образом обеспечивает экономическое развитие.

Оба принципа выражали идеал капитализма эпохи свободной конкуренции, однако в конце XIX в. их уже почти некому было защищать. Изменения в мировом хозяйстве обнажали недостижимость идеала неограниченной свободы торговли. Социалистическая идеология и пропаганда способствовали разрушению иллюзии, по которой работодатель и работник.в равной степени свободны при заключении трудового договора. И идеологи либерализма вынуждены были признать справедливость такой критики. .В' результате отбрасывался принцип невмешательства государства в экономику. Наоборот, главной задачей законодательства признавалось регулирование системы трудовых договоров и ограничение эксплуатации, а рабочие должны были иметь право объединяться в профессиональные союзы в целях коллективной защиты своих интересов от предпринимателей,

Признание прйнципа вмешательства государства в отношения между капиталистом и рабочим, а также возможность давления на эти отношения при условии свободных выборов поставили социалистические партии перед проблемой, которая в трудах Маркса не была решена однозначно. Главный аргумент анархистов был таков: если рабочие принимают участие в работе парламентов буржуазных государств и проводят законы в интересах рабочего класса, то разве они не «улучшают капитализм»? А если вы, марксисты, улучшаете капитализм, то, стало быть, полагаете, что капитализм может быть улучшен, и, следовательно, поступаете вопреки доктрине Маркса! — утверждали в свою очередь анархисты.

Марксисты-ортодоксы на подобную критику обычно отвечали, что капитализм не может быть улучшен до такой степени, чтобы он перестал быть капитализмом и самостоятельно перерос в социализм. Однако борьба за улучшение положения рабочего класса в рамках капитализма нужна, поскольку она способствует росту классового сознания. Рабочие оглуплены убийственным и каторжным трудом, лишены возможности доступа к образованию и предоставлены милости капиталистов-эксплуата- торов. И разве при таких условиях жизни рабочие могут обрести классовое сознание, необходимое для проведения социалистической револю ции? — аргументировали марксисты свою позицию.

Положение еще более обострялось тогда, когда требовалось заключать союзы с несоциалистическими партиями в парламентах. Если социалисты во имя принципа отвергали временные союзы с партиями центра, то в итоге они отказывались от борьбы за уступки со стороны буржуазного государства, которые соответствовали интересам рабочего класса, и фактически благоприятствовали политике правых и консерваторов. Если социалисты соглашались на такие союзы, они тем самым были не против сотрудничать с буржуазией в деле улучшения капиталистической системы и, значит, теряли свой непримиримый классовый антагонизм и ослабляли рабочий класс. Правда, в странах типа России, где парламентская система либо не существовала, либо была бесполезной с точки зрения социалистической политики, эта проблема почти не возникала. Парламент был более или менее эффективной трибуной для пропаганды, но от него нельзя было ожидать каких-либо эффективных социальных реформ.

Анархисты считали, что любое участие в политике, особенно в парламенте, деморализует рабочий класс, так как рождает надежду, что капитализм может быть улучшен. Кроме того, сама система парламентской борьбы требует проводить различие между буржуазными партиями. В результате главный рубеж между враждебными классами становится все более неразличимым в глазах пролетариата.

Марксисты-ортодоксы на это отвечали: для перспектив социализма небезразлично, в рамках какой политической формы — империи, тирании или республики — существуют рабочие. Принцип классовой борьбы не мешает защищать принципы республики и буржуазной демократии от сил реакции, клерикализма и военщины. Не потому, что буржуазная республика сама по себе может выполнить программу построения социализма. А потому, что облегчает борьбу пролетариата.

История марксизма и рабочего движения — это история постоянных дебатов вокруг названных вопросов. Обе стороны могли находить подтверждение своей позиции в текстах Маркса. Если последовательно воплощать в политике принцип — пролетариат не принадлежит к буржуазному обществу и не должен его менять, а только взорвать, ибо естественные законы капиталистического производства направлены против рабочего класса, а всякие попытки изменить такое положение вещей подобны попыткам изменить свободное падение тел,— то всякая борьба за реформы, временные союзы в парламенте и любые различия буржуазных партий в зависимости от их поведения при решении конкретных политических вопросов есть предательство интересов рабочего класса и измена революционной идее. С другой стороны, разве Маркс не отбросил формулу Лассаля, по которой все классы вне пролетариата образуют одну реакционную массу? Разве он не поддерживал борьбу пролетариата тогда, когда ее целью была не тотальная революция, а демократические свободы и фабричное законодательство? Разве он не критиковал абсурдный принцип «чем хуже, тем лучше»?

Анархисты, и прежде всего анархо-синдикалисты, отвергали всякую парламентскую борьбу и надежды на улучшение капитализма путем ре форм, а также любые соглашения с буржуазией. Ортодоксы старшего поколения (типа Геда) и левые в германской социал-демократии признавали необходимость политической борьбы с помощью политических институтов буржуазного общества. Но отвергали саму идер временных союзов с буржуазными партиями, а борьбу за реформы рассматривали как чисто инструментальную с точки зрения конечной цели и лишали ее всякой самостоятельности. Ортодоксы-центристы (типа Каутского) не отвергали идею политических союзов с буржуазией при условии, что рабочие партии в данных союзах сохраняют полную самостоятельность, и приписывали борьбе за повседневные интересы рабочих особый смысл. Правые в социал-демократии (типа Жореса и Турати) соглашались на любые союзы с буржуазией для улучшения существующего положения пролетариата и приписывали реформам социалистическое содержание уже в рамках буржуазного общества, т. е. благодаря реформам элементы социализма, на их взгляд, становятся реальностью капитализма.

Как видим, если различия между марксистами были подвижными и трудноуловимыми и зависели от конкретной ситуации и оперативных политических вопросов, то анархисты раньше других нащупали действительную суть проблемы.