СТИВЕНСОН Ч.Л. - см. эмотивизм

Первой получившей известность работой С. стала статья «О референции» (1950), в которой он подверг критике теорию дескрипций ТБ. Рассела на том основании, что она не делает различия между суждениями, которые либо истинны, либо ложны, и предложениями, которые либо осмысленны, либо бессмысленны. Благодаря этой критике С. заслужил авторитет специалиста в философии логики, который укрепился с выходом в 1952 его книги «Введение в логическую теорию», а также благодаря критике теории истины, предложенной тогдашним лидером оксфордской лингвистической философии тДж. Остином.

В своей первой крупной работе «Индивиды» (1959) С. развернул эпистемологическую систему, которую назвал «дескриптивной» метафизикой. Дескриптивная метафизика - наиболее абстрактный род философского исследования, нацеленный на выявление предельных оснований концептуальной схемы сознания - взаимосвязанных фундаментальных категорий, делающих возможными чувственный опыт и эмпирическое знание. Дескриптивная метафизика противопоставляется «ревизующей» метафизике, которая имеет целью не просто выявить, а «усовершенствовать» концептуальную схему. С. убежден, что эта цель недостижима, поскольку предполагает возможным выход за пределы пересматриваемой схемы, т.е. мыслимого, а указанная направленность приводит «ревизующие» метафизические системы - среди которых С. называет системы Р. Декарта, Г.В. Лейбница и Дж. Беркли - к серьезным ошибкам и противоречиям. Более удачные попытки концептуального анализа предпринимались с «дескриптивных» позиций Аристотелем и И. Кантом. Собственную дескриптивную систему С. строит на основе достижений лингвистической философии, утверждая, что (і) фунда- ментальные категории сознания наиболее непосредственно раскрываются в языке и (2) им можно дать определение, описав способы их взаимодействия с другими, «соседними» категориями. Фундаментальные мыслительные и языковые операции - референция и предикация - являют способы использования базовых категорий. Базовым объектом референции и, одновременно, субъектом предикации, т.е. «атомом» концептуальной схемы, является индивид, существующий на определенном отрезке времени и занимающий определенную часть пространства. Рассматривая проблему соотношения физических и ментальных объектов, С. утверждает, что мы не могли бы различать последние, не имея способности идентифицировать и реидентифицировать первые. При этом понятия физического и ментального объединяются в нередуцируемом понятии личности (person). Личность обладает свойствами обоего рода и трактуется С., вслед за Дж. Остином, как существо, совершающее речевые акты. В работе подвергнуты критике онтологические теории Р. Декарта и Г.В. Лейбница. Разделяя скепсис ТЛ. Витгенштейна относительно возможности окончательного языкового анализа, С. относится скептически и к возможности окончательного описания концептуальной схемы, которая, как и язык, обладает подвижностью. Хотя С. полагает, что дескриптивный анализ позволяет преодолеть дуалистическую и материалистическую позиции, в западной литературе его теория оценивается неоднозначно.

Метафизическая теория С. оказала заметное воздействие на аналитическое движение: с одной стороны, это была первая аналитическая концепция, открыто именовавшая себя до той поры сугубо отрицательным словом «метафизика»; с другой стороны, пределы возможностей парадигм логического и лингвистического анализа были к тому времени в целом достигнуты, и в аналитической философии ощущалась необходимость обогащения как методов, так и областей исследования. Последняя тенденция возобладала, реакция философского сообщества на книгу «Индивиды» была в целом положительной, и эта работа сделала С. одним из основателей направления аналитической метафизики.

П. Стросон

Следующим крупным метафизическим исследованием С. стала книга «Пределы смысла» (1966), предложившая интерпретацию «Критики чистого разума» И. Канта. В предприятии И. Канта С. увидел здравые «дескриптивные» интенции, которые, однако, были отчасти подавлены метафизическими построениями трансцендентального идеализма, а также ограничены несовершенством логических представлений того времени. По мнению С., критическая система распадается на две части: положительную метафизику опыта, ядром которой является «аналитический аргумент», и произвольно надстроенную на ней трансцендентальную метафизику, главная цель которой - закрепление религиозных и этических представлений ее автора - не имеет отношения к задачам дескриптивного исследования. Цель исследования С. - реконструкция «аналитического аргумента», устанавливающего предельные основания опытного знания. Он образован шестью тезисами: (і) опыт есть временная последовательность; (2) он должен обладать такой степенью связности, чтобы было возможным самосознание, или осознание этого опыта как собственного некоторым субъектом опыта; (3) опыт должен включать представления об объектах, мыслящихся независимыми от этих представлений - т.е. объективными; (4) объекты располагаются в пространстве; (5) опыт должен являть единую структуру эмпирической реальности, в известном нам случае - пространственно- временную структуру; (6) в физическом мире пространственных объектов должны соблюдаться некоторые принципы постоянства и причинности.

Биография С. отмечена философским противостоянием (и личной дружбой) с тУ.В.О. Куайном. Совместно с другим аналитиком, Полом Грайсом, С. выступил с практически ставшим «официальным» ответом на известную критику У.В.О. Куайном различения аналитических и синтетических суждений (см. «Две догмы эмпиризма»). В статье «В защиту догмы» (1956) авторы признают, что распространенное деление высказываний на аналитические и синтетические обладает рядом недостатков, в т.ч. недостаточной строгостью, но нуждается в прояснении, а не в устранении. Понятия «аналитическое» и «синтетическое» являются членами «семьи» языковых выражений, ни одно из которых не имеет достаточно четкого определения, при этом каждое из которых широко используется в научном и повседневном языке. К этой группе относятся, напр., «необходимый», «синонимичный», «семантическое правило», «определение». Недостаточная степень определенности едва ли может служить основанием для отказа от таких выражений, а прояснение некоторых из них может послужить прояснению остальных. Авторы предлагают некоторые возможности прояснения значений выражений «аналитический» и «синтетический».

334

П. Стросон

С., не уделяя специального внимания проблемам моральной философии, сделал для этой области исключение в статье «Свобода и негодование» (1962), где рассматривает проблему человеческой тсвободы и детерминизма. Анализируя особенности человеческих установок благодарности и негодования, он описывает два базовых типа межличностных отношений: «объектный» (objective) и «реагирующий» (reactive) и приходит к ком- патибилистскому выводу, что даже рациональное принятие детерминированности человеческих поступков (к которому он сам склоняется) ничего не изменит в наших повседневных действиях и их трактовках, которые предполагают свободу и связанный с ней моральный долг. Статья вызвала бурную реакцию в англоязычном философском сообществе - так, напр., сын С., известный философ Гален Стросон, стал одним из самых последовательных критиков высказанной в ней позиции.

Соч.: О референции // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1982; Грамматика и философия // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1986; Значение и истина // Аналитическая философия: Становление и развитие. М., 1998; Кантовы новые основания метафизики // Кантовский сборник. Калининград, 2002; Намерения и конвенция в речевых актах //Философияязыка. М., 2004; Introduction to Logical Theory. L., 1952; Individuals. L-, 1959; Bounds of Sense. L., 1966; Analysis and Metaphysics. Oxford, 1992; Entity and Identity. Oxford, 1997.

СУБИРИ (Zubiri) ХАВИЕР (1898-1943) - исп. философ, с 1926 - проф. кафедры истории философии Мадридского ун-та. С 1936 до начала Второй мировой войны жил вне Испании, преимущественно в Германии, где слушал лекции ТЭ. Гуссерля и был ассистентом ТМ. Хайдеггера; возвратившись на родину, преподавал в ун-тах Барселоны и Мадрида, затем читал частные курсы по философии.

Опираясь на идеи совр. тфеноменологии, но одновременно и полемизируя с ними, С. пытался преодолеть субъект-объекгное понимание познавательной деятельности человека, обращаясь к вопросу о природе реальности (его учение получило название «реализма»); ее понимание лежит в основе ответа на вопрос, что такое философия, каковы предмет ее исследования и способ познания и чем философское знание отличается от научного познания. С. критиковал феноменологию Э. Гуссерля за утверждение «чистого сознания» как особой - самодостаточной и абсолютной - реальности, за то, что в понятии '«интенциональность» было утрачено сущностное реальное. С. понимает сознание как способ «актуализации» реального объекта, познание же его принимает форму «чувствующего понимания» (в чувственном освоении реальности уже присутствует и ее осмысление), «чувствующего логоса» (актуализация вещи происходит внутри пространства реальности других вещей, в «поле реальности») и «чувствующего разума» (движение от к.-л. реальной вещи к «реальности в ее безграничности», «поиск реальности»). Такой поиск остается всегда незавершенным; формой его является философия как «мыслящее понимание реального». С. подчеркивает, что «первичное восприятие, логос и разум» - это «не три самостоятельных слоя понимания», они существуют в единстве, являя собой «три разновидности единого понимания реальности». С. вводит также понятие основополагающей реальности, являющейся источником, первопричиной разума. Оно лежит в основе обращения С. к проблеме Бога и понятию «релига- ции» как связи человека с божественным началом.

Соч.: Пять лекций по философии. М., 2008; Чувствующий интеллект. Ч. і. Интеллект и реальность. М., 2007; Naturaleza, Historia, Dios. Madrid, 1944; Sobre la esencia. Madrid, 1962; Dimencfon historica del ser huma- no // Realitas. 1973, № 1; Inteligencia sentiente. Madrid, 1980; Inteligencia у Logos. Madrid, 1982; Inteligencia у Razon. Madrid, 1983.