Теперь, когда мы в основном ответили на вопрос, что такое откровение, мы подробно рассмотрим в этой главе библейские свидетельства о существовании откровения вне иудео- христианской традиции. Мы увидим, что в Библии содержатся намеки и предположения о том, что Бог свидетельствовал о Себе язычникам.
Вначале необходимо сделать три замечания. Во-первых, откровение (это обсуждалось в предыдущей главе) может выглядеть не только как доктрина или историческое событие, но и как внутренний опыт или новое сознание18. Во-вторых, свидетельство не является доказательством: так же, как многие христианские учения до сих пор обсуждаются Церковью, например предопределение, роль женщин, церковное управление, дары Святого Духа, так и в Писании содержатся примеры и комментарии, весьма неявно указывающие на определенные доктрины. По всем этим спорным вопросам существуют по меньшей мере два различных мнения, которых придерживаются христианские мыслители, с большей или меньшей убедительностью подтверждающие свою позицию библейскими свидетельствами. Я думаю, что при таком подходе в Писании достаточно намека или предположения, чтобы исследователь мог сказать, что он нашел библейские свидетельства существования откровения Бога в неиудейских религиях и вне христианской Церкви. Это не вполне ясное и вовсе не исчерпывающее доказательство, но его достаточно для того, чтобы заявить: присутствие откровения в других религиях Библия считает правдоподобным. В-третьих, говоря о том, что язычники знают Бога, я не имею в виду спасительное знание. Вопрос о спасении приверженцев других религий не рассматривается в этой книге. Я просто имею в виду, что в Писании есть свидетельства того, что Бог открыл некоторые аспекты Своей сущности и действий людям, которые не были ни иудеями, ни христианами. Это знание могло привести, а могло и не привести к спасению. Традиционное различение общего и особого откровения показало, что многие люди могут, зная о Боге, не получить спасения. В Писании также есть указания на случаи, когда народ Божий получает знание о Боге от язычников. Бог хочет, чтобы язычники знали Его В Ветхом Завете постоянно повторяется, что Яхве хочет, чтобы весь мир узнал, что Он - Господь. Эта тема доминирует в истории Исхода, когда Яхве, выводя Свой народ из Земли Египетской, показывает Свою славу всем - в особенности египтянам. Другими словами, Он намеревался открыться в виде Спасителя не только евреям, но и их угнетателям: «...Я ожесточу сердце фараона, и он погонится за ними, и покажу славу Мою на фараоне и всем войске его; и познают Египтяне, что я Господь» (Исх. 14:4; ср. со ст. 18). Следовательно, величайшим актом спасения людей дохристианской веры Бог хотел не только спасти евреев, но и открыть язычникам Свою сущность. Эта тема вновь и вновь звучит в пророчествах, особенно в Книгах Исайи и Иезекииля. В 37-й главе Книги Исайи царь Езекия молит Яхве спасти Иудею от захвата ассирийским царем Сеннахиримом: «И ныне, Господи, Боже наш, спаси нас от руки его; и узнают все царства земли, что Ты, Господи, Бог один» (Ис. 37:20). Езекия предполагает желание Бога, чтобы все царства земли узнали о Нем или по крайней мере признали Его всевластие, и надеется, что в ответ на его молитву Бог исполнит Свою волю. Далее Исайя пророчествует о наступлении времени, когда все народы увидят Господа во славе и Отрок Господень принесет справедливость и станет «светом народов» (см. Ис. 40:5; 42:1; 49:6). Господь накажет притеснителей Божьего народа, и «вся плоть» узнает, что Господь, Сильный Иаковлев, - Спаситель и Искупитель (см. Ис. 49:26). И Исайя, и Иеремия провозглашают, что все народы придут к свету Иерусалима и соберутся пред Престолом Господа (см. Ис. 60:3; 66:18-19; Иер. 1:5; 3:17). Иезекииль говорил подробнее об отношении Господа к другим народам. Вообще, заявлял он, Бог не хочет, чтобы имя Его «хулилось перед народами»; Он хочет провозгласить Свою святость пред народами, чтобы «вся плоть» знала, что Он - Господь (см. Иез. 20:9, 14, 22, 41; 21:5). Более того, Он прямо заявляет, что через наказание Его народы узнают, что Он - один Господь, и Он называет эти народы: аммонитяне, моавиты, филистимляне, население Тира и Сидона и египтяне (см. Иез. 25:5, 11, 17; 26:6; 28:23; 29:6, 8, 16; 30:19, 26; 32:15). Бог говорит Гогу, князю и полководцу земли Магог, что Он использует его для нападения на Израиль, «чтобы народы узнали Меня, когда Я над тобою, Гог, явлю святость Мою пред глазами их» (Иез. 38:16). В той же главе Бог добавляет, что Он намерен истребить и Гога: «...И покажу мое величие и святость Мою, и явлю Себя пред глазами многих народов, и узнают, что Я Господь» (Иез. 38:23). Эти отрывки из Ветхого Завета указывают на то, что история искупления в Ветхом Завете - это не просто рассказ о том, как Бог наставлял Свой народ в Израиле. Конечно, он повествует и об этом, но это наставление происходит не без участия народов, живущих вокруг Израиля. Бог открывается и этим людям. В своей книге я не рассматриваю вопрос, зачем Он это делает, какое отношение это имеет к спасению Израиля и означает ли это откровение возможность спасения для народов, живших за пределами Израиля. И все же совершенно ясно, что Бог не только покровительствует и спасает еврейский народ, но хочет, чтобы Его сущность и славу знали язычники, живущие на древнем Ближнем Востоке. Это означает, что по крайней мере некоторые язычники вне Израиля узнали кое-что об истинном Боге благодаря тому, что Он сделал в -Израиле, и через Израиль. В Новом Завете содержатся намеки на то, что Бог свидетельствует о Себе мужчинам и женщинам вне сферы христианского откровения. В предыдущей главе я отмечал, что в Послании к Римлянам (1-2) и других библейских текстах имеются указания на существование общего откровения в природе и человеческом сознании. В Деяниях (14:17) утверждается, что Бог свидетельствует о Себе даруемой благодатью: «...Не переставал свидетельствовать о Себе благодеяниями, подавая нам с неба дожди и времена плодоносные и исполняя пищею и веселием сердца наши». Бог в Писании открывает Себя не только путями, связанными с историей Израиля или Христа. Он выбирает разные пути сообщения откровения, берущие начало в Его желании открыться людям, которые даже не слышали об откровении в Израиле или о Христе. Знание Бога вне иудео-христианской традиции Если в Писании сказано, что Бог желает, чтобы все народы знали Его, это означает, что 22 люди, не принадлежащие к иудейской и христианской Церквам , действительно знали Его - по крайней мере некоторые аспекты Его Личности и характера. Например, в ранних библейских рассказах есть замечательная история о Мелхиседеке, ханаанском царе и священнике, который знал истинного Бога, не получив откровения, данного Аврааму (см. Быт. 14:17-24). Мелхиседек, которого в Книге Бытие называют царем Салимским (в псалме 75:3 Салим отождествляется с Иерусалимом), вынес хлеб и вино Аврааму, возвращавшемуся после победы над Кедорлаомером и его союзниками. Мельхиседек, сказано в тексте, был священником Эль Элиона (буквально переводится как Бог Всевышний), ханаанского божества, которое в данном контексте отождествляется с Богом Авраама. Мелхиседек благословил Авраама от Эль Элиона - Владыки неба и земли (см. Быт. 14:19). Затем Мелхиседек восславил Эль Элиона и сказал, что именно он предал врагов Авраама в руки его (ст. 20). Вслед за тем Авраам отдал Мелхиседеку десятину. Когда другой герой этой истории, царь Содомский, предложил Аврааму взять имущество побежденной армии, Авраам удивительным образом отказался, сказав, что он поклялся Господу (Яхве), Богу Всевышнему (Эль Элиону), Владыке неба и земли, что «даже нитки и ремня от обуви не возьму из всего твоего, чтобы ты не сказал: я обогатил Аврама» (см. ст. 21-23). Заметьте, в этих словах Авраам два раза отождествил Яхве с Эль Элионом. Он соединил два имени, указывая на одного Бога, и применил к Яхве Мелхиседеково описание Эль Элио- на - Владыка неба и земли. Клаус Вестерманн доказывает, что и принятие Авраамом Мел- хиседекова благословления, и десятина, выплаченная им ханаанскому священнику, означают, что Авраам признал законность Мелхиседекова служения и священства. Таким образом, Мелхиседек молился Богу истинному, называя Его именем ханаанского божества. Другими словами, Мелхиседек знал Бога истинного, несмотря на то, что не получил откровения, данного евреям. Это не означает, что вера Мелхиседека в Бога тождественна вере Авраамовой, и, разумеется, не означает, что вся ханаанская вера в Эль Элиона - это вера в Бога истинного. Но все-таки в тексте присутствует мысль о том, что Мелхиседек знал о Боге, свидетельствовавшем о Себе как о Святом Боге Израиля. Это означает, что истинное знание о Боге Мелхиседек получил, не имея доступа к откровению, данному племени Авраама. Ветхий Завет полон упоминаний о язычниках, кое-что знавших о Боге истинном. Например, после нашествия мошек (третьей казни египетской) волхвы фараона сказали ему: «...Это перст Божий» (Исх. 8:19). Это не означает, что они знали о Боге Спасителе, но текст ясно указывает на то, что они понимали, что именно Он, а не кто-либо другой насылает на Египет казни. Хотя Новый Завет обличает ошибки Валаама (см. 2 Пет. 2:15; Иуд. 11), Ветхий Завет свидетельствует, что Валаам делал точные пророчества о будущем Израиля - возможно, он был вдохновлен Святым Духом (см. Числ. 24). Раав, ханаанская блудница, признала, что Бог израильтян - Бог истинный, и стала примером веры для еврейских христиан новозаветных времен (см. Иис. Н. 2:10-11; Евр. 11:31). Хирам, царь Тирский, в письме, присланном Соломону, пишет: «...Благословен Господь, Бог Израилев, создавший небо и землю...» (2 Пар. 2:12). Упоминаются и другие люди, которые, не будучи иудеями, знали и иногда «общались» с Богом истинным - это Авель, Енох, Ной, Иов, Авимелех, Иофор, Руфь, Нееман и царица Савская. В Ветхом Завете красной нитью проходит тема признания иностранными властителями всемогущества Бога Израиля. Например, фараон неоднократно признает, что он согрешил против Яхве (см. Исх. 9:27; 10:16). После исцеления Нееман также вынужден признать, что «на всей земле нет Бога, как только у Израиля...» (4 Цар. 5:15). Подобное признание сделал Навуходоносор после того, как Даниил истолковал его сновидение, и еще раз после того, как Седрах, Мисах и Авденаго вышли невредимыми из раскаленной печи. И снова признал он всемогущество Бога Израиля, когда к нему после умопомешательства возвратился разум (см. Дан. 2:46-47; 3:28-29; 4:34-37). Когда Даниил спасся от львов, Дарий написал «всем народам, племенам и языкам, живущим по всей земле», чтобы они трепетали пред Богом Данииловым, «потому что Он есть Бог живой и присносущий, и царство Его несокрушимо, и владычество Его бесконечно. Он избавляет и спасает, и совершает чудеса и знамения на небе и на земле; Он избавил Даниила от силы львов» (Дан. 6:25-37). Можно сказать, что частично это знание Бога пришло к язычникам благодаря их встрече с Яхве, Богом Израиля, поэтому мы не можем сказать, что это знание получено вне иудейской религии. Но, как и в общем откровении, мы видим, что получение знания о Боге истинном возможно и помимо особого откровения. Многие из этих людей - фараоновы волхвы, Валаам - так никогда и не пришли к пониманию Яхве как Спасителя, и все же кое-что о Боге истинном они знали. Их знание не было получено ни в общем откровении, поскольку оно не было дано всем, ни в особом откровением, поскольку, как правило, оно не указывало путь к спасению19. Но это истинное знание истинного Бога было передано Богом непосредственно или через демонстрацию Божьей воли. Новый Завет содержит одно загадочное замечание. Иоанн говорит, что второе лицо Троицы дает знание о Боге язычникам и нехристианам: «В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков» (Ин. 1:4). Если Христос дал свет всем «человекам», тогда, разумеется, этот свет - знание Бога, которым они обладают. Далее Иоанн провозглашает, что истинное просвещение, доступное всем, включая язычников, идет от Христа: «Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир» (Ин. 1:9). Это означает, что Христос дал истинное знание Бога Эпимениду и Арату, поэтам, жившим в VI и III веках до нашей эры. Этих поэтов одобрительно цитировал Павел, выступая в Афинах: «...Ибо мы Им живем и движемся и существуем, как и некоторые из ваших стихотворцев говорили: „мы Его и род"» (Деян. 17:28). Отсюда ясно, что для Павла и Луки эти мирские поэты были носителями частицы религиозной истины. Они знали кое-что об истинном Боге, и, согласно Иоанну, это знание было передано Эпимениду и Арату Христом. Народ Божий черпает знание о Боге вне иудейской и христианской Церквей Мы видели, что Бог хочет, чтобы Его знали язычники и нехристиане, и действительно, некоторым из них кое-что известно о Его сущности и характере. Некоторые получили это знание независимо от Израиля и Церкви, в то время как другие увидели Бога в Его действиях, связанных с Израилем. Два греческих поэта обладали частицей знания о Боге истинном, но нет и намека на то, что они были близки к иудейской традиции. Возможно, эти отдельные личности и не знали о Боге как о Спасителе, но их знание было истинным (до некоторой степени) - они знали крупицу истины о сущности Яхве. В последнем разделе этой главы я попытаюсь доказать, что некоторые представители народа Божьего, по свидетельству Библии, учились у язычников, и это помогало им лучше понять откровение Господа, данное иудейской и христианской Церквам. Религия патриархов принималась всеми жителями древнего Ближнего Востока. Фактически «в мировоззрении патриархов и их родов не было ничего такого, что разделяло бы их с культурой древнего Ближнего Востока того времени». Само по себе это не является доказательством заимствования патриархами религиозных идей у своих языческих соседей, но есть свидетельства того, что Бог использовал языческое окружение в качестве фона, на котором Он учил Свой народ истинной вере. Например, в громоздких политеистических системах мироздания античного мира высшие божества, которых почитали и которым молились отдельные народы и целые государства, тем не менее «почти не имели контакта с простыми людьми». В начале II тысячелетия до нашей эры в Месопотамии простые люди стали обращаться к низшим божествам, которые считались «личными богами», заботящимися об отдельных личностях и семьях. Никто не молился исключительно «личным богам», но большая часть семейной или личной молитвы была обращена непосредственно к ним. Некоторые ученые полагают, что обращение Авраама к Яхве произошло именно в этом контексте - «Авраам, возможно, полагал, что Яхве - его личное божество, пожелавшее стать его небесным покровителем». Я не утверждаю, что Яхве принял все свойства «личного бога», но настаиваю: религиозный менталитет Авраама помог ему понять Яхве, и Яхве, в свою очередь, смог адаптироваться к этому пониманию, чтобы передавать Аврааму истинные знания о Себе. Дымящаяся печь и огонь из 15-й главы Книги Бытие и практика обрезания - другие примеры из патриархального периода. Уже в месопотамских ритуалах использовались священные факелы и курильницы при обрядах инициации и очищения; факелы и печи символизировали божеств. Широко практиковалось обрезание на древнем Ближнем Востоке в обрядах, посвященных инициации, плодородию и заключению брака. И опять Бог пользуется существующей религиозной практикой для того, чтобы преподать людям новые религиозные знания о Себе и Своих отношениях со Своим народом. В языческих верованиях и практиках были символы, которые Бог использовал для обучения людей новым истинам, трансформируя старые верования и практики.
И все же факт остается фактом - Божий народ по лучал знания об истинном Боге от народов, которым не было дано наиболее полное (на то время) откровение об этом Боге. Даже имена Божьи в Библии свидетельствуют о влиянии язычников на формирование представлений об истинном Боге. Иудеи, называя Бога, использовали семитское слово Эль, заимствованное, вероятно, от хананеян, а авторы Нового Завета использовали греческий термин theos. Согласно Санхониатону Беритскому, автору истории Финикии (VI в. до н. э.), Эль - это свирепое воинственное божество, в основном не похожее на Яхве, но, как и Яхве, являющееся богом сражений. Эллинистический theos часто представлялся в различных мифах как единое божество под многими именами или безликий Единый вне всей мифологии. Новозаветный theos, обладающий многими атрибутами, в противоположность своему эллинистическому тезке, еще и Личность, но в Нем также видят основу и силу, существующую вне всего сотворенного. Я настаиваю на том, что, заимствуя слово и наделяя его новым значением, мы не можем совершенно освободиться от его значения в прежнем контексте. Для христианина, верящего в то, что создание Писания происходило при участии Святого Духа, это неудивительно и согласуется с теологической доктриной. Это просто означает, что Бог использует все средства, доступные библейским авторам, чтобы открыть разные стороны Своего бытия и Своих замыслов. Теперь должно быть понятно, что библейские авторы не всегда были озабочены религиозными воззрениями и моральным обликом тех, у кого они учились. Валаам произносил правдивые пророчества о будущем Израиля, несмотря на то что оставался символом алчности и идолопоклонства. Нехао, царь египетский, также не был образцом нравственности и религиозной добродетели. И все же, свидетельствует Библия, Бог говорил устами Нехао и был недоволен, когда Иосия не стал слушать Слово Господа, посланное с языческим царем (см. 2 Пар. 35:20-27). Существует предположение, что в 103-м псалме автор использовал текст египетского гимна Аменхотепа IV (Эхнато-на, начало XIV в. до н. э.), хотя этому и нет прямого доказательства. Этот гимн возносит хвалу богу Атону, изображаемому в виде солнечного диска, - замечательный пример монотеистического восхваления; то, что он существует в рамках многовековой традиции египетского политеизма, делает его еще более замечательным. Возможно, поэтому после смерти создателя гимна его перестали упоминать. Но вернемся к заметным параллелям со 103-м псалмом. И в том и в другом текстах говорится о Боге, посылающем дождь на высохшую землю, заботящемся о зверях в поле и птицах в небе, о многообразии Божьего промысла, о кораблях и рыбах, плавающих в океане, о людях, получающих от Бога пищу, и обо всей он творенной Им жизни, зависящей от Божьего промысла. Ученые дискутируют о связи между гимном Атону и 103-м псалмом. Некоторые доказывают, что различия между ними гораздо более существенны, чем сходство. Например, в гимне Атону ночь и львы враждебны людям, а псалмопевец видит в них созданий, зависящих, подобно человеку, от Божьего промысла. Тождественные образы двух стихотворений расположены в различном порядке, а самые живые образы (забота Атона о младенце во чреве матери и о цыпленке в яйце) отсутствуют в иудейском псалме. Другие исследователи доказывают, что оба стихотворения имеют общую основу, и отмечают сходство псалма с другими египетскими гимнами Солнцу и месопотамским гимном Шамашу. Многие полагают, что между этими текстами существует хронологический и культурный мост, то есть что гимн Атону был известен в Израиле в ханаанских, особенно финикийских, переводах и переложениях. Можно сделать два предположения: либо эти идеи были распространены на древнем Ближнем Востоке и псалмопевец, вдохновленный Святым Духом, использовал их для описания Яхве как Промыслителя, либо это прямое заимствование из египетского гимна. В обоих случаях мы видим, что неиудейские источники повлияли на иудейского автора, красноречиво описывающего Божью заботу о Своих созданиях. В откровении очевидно присутствует этот аспект - Бог использует неиудейские и нехристианские источники, чтобы свидетельствовать о Себе библейским авторам. Как выразился К. Льюис, «возможно, идеи, содержащиеся в рели гиозной системе Эхнатона, явились частью египетской "премудрости", которой обучался Моисей. Все истинное, содержащееся в верованиях Эхнатона, пришло к нему, как приходит все истинное ко всем людям, - от Бога. И почему бы Богу не использовать традиции, восходящие к Эхнатону, в качестве средства передачи Моисею знания о Себе?» Многие ученые полагают, что стихи 22:17-24:22 из ветхозаветной Книги Притчей могут являться другим примером влияния неиудейской традиции. Согласно Джеймсу Д. Данну, «общеизвестно», что этот текст, «вероятнее всего, заимствован» из раннего египетского учения, называемого «учение Аменемопа». Существует «поразительное сходство» и структуры, и самого содержания этих текстов. Они оба состоят из тридцати наставлений и проповедей. Отрывок из вступительной части Книги Притчей появляется в измененной форме в заключительной части «поучения Аменемопа». В проповедях неоднократно используются тождественные образы. Например, Книга Притчей («Не заботься о том, чтобы нажить богатство; оставь такие мысли твои. Устремишь глаза твои на него, и - его уже нет; потому что оно сделает себе крылья и, как орел, улетит к небу» (23:4-5)) содержит параллели с частью 7-й главы «поучения Аменемопа» («Не устремляй свое сердце в погоню за богатствами. Вырастут у богатств твоих крылья, каку гуся, улетят они и скроются в небе»). Р. Б. Скотт говорит, что доказать прямую литературную зависимость между текстом притчи и ранним египетским текстом практически невозможно, но он считает, что писцы в те времена, вероятно, обучались ремеслу, переписывая различные философские сочинения, и если иудейский писец не имел перед глазами раннего египетского текста и не помнил его наизусть, то вполне вероятно, что он писал, обращаясь к общепринятой международной традиции, существовавшей не только среди евреев. Подобную схему мы встречаем и в Новом Завете. Несколько раз по разным поводам Иисус хвалит языческую веру и убеждает иудеев брать пример с язычников. Он похвалил двух язычников во время Своего пребывания в Назарете, где жители исполнились ярости, когда Иисус заявил о Себе как о слуге Господнем, о котором говорится в последних главах Книги Исайи (см. Лк. 4:14-30; Ис. 58:6; 61:1-2). «...Не Иосифов ли это сын?» - скептически спрашивали они и требовали, чтобы Он творил чудеса, как в Капернауме (см. Лк. 4:22, 23). Но Иисус ответил: «...Истинно говорю вам: никакой пророк не принимается в своем отечестве. Поистине говорю вам: много вдов было в Израиле во дни Илии, когда заключено было небо три года и шесть месяцев, так что сделался большой голод по всей земле, и ни к одной из них не был послан Илия, а только ко вдове в Сарепту Сидонскую...» (Лк. 4:24-26). Сарепта была расположена на финикийском побережье на юге Сидона, в самом сердце культа Ваала (см. 3 Цар. 16:31). У женщины оставалась только горсть муки в кадке и немного масла в кувшине, но когда Илия повелел ей сделать опреснок, она пошла выпекать его, поверив обещанию Илии, что Бог чудесным образом приумножит пищу (см. 3 Цар. 17:1 - 16). Конечно, она была в отчаянии, и ей нечего было терять, поскольку горсть муки не спасла бы от голодной смерти ни ее саму, ни ее сына. Но Иисус все равно похвалил ее, потому что она поверила в слова Илии, а эти слова были словами Господа. У нее было не больше оснований для веры, чем у жителей Назарета, но она понимала то, что слышит слово Господа, и поверила в Него. В другой раз Иисус привел в пример еще одного язычника, сирийского полководца Не- емана, который поверил Божьим словам, переданным устами Елисея, о том, что он излечится от проказы, если омоется в Иордане (см. 2 Цар. 5:1 - 14). Иисус сказал: «...Много также было прокаженных в Израиле при пророке Елисее, и ни один из них не очистился, кроме Неемана Сириянина» (Лк. 4:27). Иисус заключил, что язычник Нееман имел больше веры, чем его иудейские современники, и что его иудейским соседям было бы полезно поучиться у него. Из контекста также вытекает, что Иисус противопоставляет смирение Неемана (он сделал то, что сперва показалось ему нелепым) гордыне назаретян. Упоминанием о «слепых» и «:измученных» (см. Лк. 4:18) Иисус указал на то, что Его слушатели должны признать свои грехи и просить о помощи. Но в ярости своей они не смирились и выгнали Иисуса из города (см. Лк. 4:28-29). Читателям Нового Завета известен фрагмент, повествующий о римском сотнике, просившем об исцелении своего слуги (см. Лк. 7:1 - 10). Когда Иисус уже подходил к его дому, римский солдат послал своих друзей сказать Иисусу, чтобы Он не трудился приходить к нему, поскольку он уверен в том, что слово, произнесенное Иисусом, способно исцелить его слугу на расстоянии. Иисус «удивился» такой силе веры и сказал, обращаясь к людям, идущим за Ним: «...Сказываю вам, что и в Израиле не нашел Я такой веры» (Лк. 7:9). Уже в третий раз Иисус похвалил веру язычника и предложил евреям брать с него пример. Я сделаю следующий шаг: я утверждаю, что авторы Евангелий предложили всем нам, христианам, поучиться у этих язычников. Не принижаю ли я веру римского сотника, называя его язычником, ведь он же уверовал в Иисуса? Да, он признал власть Иисуса. Он, как и Корнилий из Деяний (10:1-2, 22), дружил с богобоязненными евреями, но, как и римский сотник, не был обрезанным иудеем. Сам Иисус поставил его вне иудейского сообщества («...и в Израиле не нашел Я такой веры...»). И все мы знаем из текста, что сотник верил в то, что Иисус может исцелять. Возможно, сотник просто слышал об Иисусе как о чудотворце - на Ближнем Востоке были и другие люди, почитаемые за чудотворцев (см. Деян. 8:9-11). Нет никаких свидетельств того, что сотник знал Иисуса не просто как человека, способного делать удивительные вещи. Мы можем предположить, что, по-видимому, сотник знал об Иисусе немного больше, чем другие язычники из его окружения, - вот поэтому Иисус (а затем и Лука) увещевает нас брать пример с этого неиудея и (пока еще) нехристианина. По крайней мере три раза Иисус хвалил язычников. Иисус отметил силу веры женщины хананеянки в Евангелии от Матфея (15:21—28)20, привел в пример милосердное поведение доброго самарянина и обратил внимание на то, что только один из десяти прокаженных - «иноплеменник» - «возвратился воздать славу Богу» (Лк. 17:18). Во всех трех случаях Иисус похвалил веру людей, не входящих ни в иудейское, ни в христианское сообщество, и предложил Своим слушателям брать пример с этих язычников. Похоже, что и Петр приобрел некоторый духовный опыт человека, который еще не знаком с Евангелием. Он получил новые и очень существенные знания о Боге, наблюдая действия Бога в доме Корнилия еще до того, как Корнилий услышал об Иисусе. Когда он услышал, что Корнилию явился ангел и приказал послать людей в дом Петра, глаза Петра внезапно раскрылись на отношение Бога к язычникам: «...Истинно познаю, что Бог нелицеприятен, но во всяком народе боящийся Его и поступающий по правде приятен Ему» (Деян. 10:34-35). Подобно римскому сотнику, Корнилий из 7-й главы Евангелия от Луки был одним из тех язычников, о которых Лука говорил несколько раз как о людях, боящихся Бога и молящихся Ему (см. Деян. 13:16, 26; 16:14; 18:7), но не принявших иудаизм. Во всяком случае, до того как Корнилий встретился с ангелом, совершенно по-новому показавшим Петру искупительный промысел Бога, он ничего не слышал об Иисусе. Позже, когда Корнилий услышал проповедь Евангелия и «Дух Святой сошел на всех, слушавших слово», Петр еще глубже понял искупительный промысел Бога (см. Деян. 10:44-48). Но впервые откровение было явлено Корнилию, когда он еще не был христианином (формально он был язычником), а был, в лучшем случае, иудейским прозелитом. Христианин (Петр) учился у человека, еще не получившего Благую весть. И опять, как и в случаях, когда Иисус предлагает брать пример с язычников, представители народа Божьего учатся у последователей других традиций, для того чтобы получить более полное знание собственного откровения. Иисус использовал не- иудеев для того, чтобы научить Своих будущих апостолов вере, и Петр узнал в неиудейском мире, от язычников, о миссии Христа. Свидетельств подобного характера в посланиях Павла гораздо меньше. Теренс Пейдж пишет, что Павел был воспитан в философских традициях своего времени, но был менее, чем другие мыслители (например, Филон), озабочен приведением своих писаний в соответ ствие с современной философией. Он провозгласил, что лишь в Евангелии содержится божественная мудрость (см. 1 Кор. 1:21; 2:6-16; Еф. 1:15-18). Его писания перекликаются с некоторыми стоическими и киническими системами, но совершенно по-другому описывают Божью сущность и человеческую личность. Для стоиков, например, самодостаточность (au- tarkes) личности определяется силой характера, а для Павла основа самодостаточности лежит в уверенности в существовании Бога и Его милосердии. Мужество киников было основано на уверенности в себе и собственной независимости. Павел ничего не боялся, потому что слышал призыв Бога. С другой стороны, было бы ошибкой предположить, что представления Павла о Боге не были хотя бы частично обусловлены культурной средой, в которой он воспитывался. Бог не мог не использовать культурное окружение и интеллектуальный настрой Павла, чтобы помочь ему осознать вдохновенные озарения. В важном труде «Павел и народные философы» Абрахам Мальхербе доказывал, что учения Павла и Эпиктета в некоторых частях значительно совпадают, потому что оба основаны на общей стоической традиции риторики и доказательства. Фактически Павел воспринял стиль и общие места философии своих современников. Например, он обращается к традиции стоиков и киников, описывая свои сражения с оппонентами в Коринфе. Сейчас всем понятно, что использование традиционных символов и доказательств в рассуждении о Боге, личности или мире во многом определяет видение Бога, личности и мира. В этом случае трудно усомниться в том, что Бог использует культуру и образование Павла для того, чтобы тот мог осознать Божье откровение. Следовательно, уникальный христианский Павел - Paulus Christianus - был в то же время Pauus hellenisticas - Павлом эллинистическим. Мальхербе напоминает нам, что, «как и Улисс Теннисона, и эклектические Плутарх и Музо- ний, мы - лишь часть того, с чем мы когда-то встречались. Таким же был и Павел». Теперь читатель яснее видит, почему в начале этой главы я говорил, что она содержит лишь свидетельства, но не твердые доказательства. Большинство приведенных мною примеров из Нового Завета заимствовано из речей Иисуса или из проповедей об Иисусе. Эти примеры знаний о Боге взяты из повествований о жизни людей, лишь частично принадлежащих иудео-христианскому сообществу. И все же эти примеры позволяют заключить, что и Иисус, и Павел верили, что христиане могут узнавать о Боге от людей, практически ничего не знающих о Христе. Некоторые библейские фрагменты свидетельствуют, что мысль о том, что народ Божий может получать от язычников знания, глубже раскрывающие откровение их Бога, не является чужеродной для Библии. В следующей главе я подробно проанализирую эту мысль с теологической точки зрения и в контексте более полного понимания сущности Бога и искупления.