Земля и воля! — вот два магических слова, много раз поднимавшие из глубины России могучие стихийные движения. Дважды чуть не повалили они государственной Руси 6 и до сих пор глубоко волнуют душу серого крестьянства от одного конца России до другого.
Земля и воля! — вот тот девиз, который написали на своем знамени верные духу и истории своего народа наши предшественники — социалисты-народники 60-х годов 7. Те же слова пишем на нашем знамени и мы. Мы убеждены, что только те культурные формы имеют историческое будущее, которые коренятся в умах и стремлениях народных масс; мы не верим в возможность путем предварительной работы создать в народе идеалы, отличные от развитых в нем всей предшествующей его историей. На все попытки подобного рода мы смотрим, как на совершенно нерасчетливую трату сил, потому что опыт всех прошлых движений во всех землях и у всех народов, начиная с крестьянских восстаний и кончая Парижской коммуной, показывает нам, что всякое революционное движение, по мере своего расширения, необходимым образом развивает, очищает и совершенствует те революционные элементы, которые послужили первоначальным стимулом движения. Революции — дело народных масс. Подготовляет их история. Революционеры ничего поправить не в силах. Они могут быть только орудиями истории, выразителями народных стремлений. Роль их заключается только в том, чтобы, организуя народ во имя его стремлений и требований и поднимая его на борьбу с целью их осуществления, содействовать ускорению того революционного процесса, который по непреложным законам природы совершается в данный период. Вне этой роли они — ничто; в пределах ее они — один из могущественных факторов истории. Поэтому основанием всякой истинно-революционной программы должны быть народные идеалы, как их создала история в данное время и в данной местности. Во все времена, где бы и в каких бы размерах ни поднимался русский народ, он требовал земли и воли! Земли — как общего достояния тех, кто на ней работает, и воли — как общего права всех людей самим распоряжаться своими делами. Отнятие земель у помещиков и бояр, изгнание, а иногда поголовное истребление всего начальства, всех представителей государства и учреждение «казачьих кругов», т. е. вольных, автономных общин с выборными, ответственными и всегда сменяемыми исполнителями народной воли,— такова была всегда неизменная «программа» народных революционеров-социалистов: Пугачева, Разина и их сподвижников. Такова же, без сомнения, остается она и теперь для громадного большинства русского народа. Поэтому ее принимаем и мы, революционеры-народники. Этой программой мы выдвигаем на первый план вопрос аграрный. Вопрос же фабричный мы оставляем в тени, и не потому, что не считали экспроприацию фабрик необходимой, а потому, что история, поставившая на первый план в Западной Европе вопрос фабричный, у нас его не выдвинула вовсе, заменив его вопросом аграрным. А между тем революционное движение, поднявшееся во имя земли, на другой же день роковым образом само придет к сознанию необходимости экспроприации фабрик и полного уничтожения всякого капиталистического производства, потому что, сохранив его, оно само вырыло бы себе могилу. Точно так и городское социалистическое движение, если бы оно началось независимо от деревень, неминуемо наткнулось бы с первых же шагов на вопрос о социализме аграрном. По тем же причинам не станем мы предрешать в нашей прог рамме вопросов, касающихся частных форм будущего социалистического строя. Все это вопросы будущего. Предоставим же будущее будущему. Настоящему предстоит достаточно громадная задача: осуществление народной революции, которая одна в состоянии развить будущий социалистический строй из тех элементарных основ социализма, которые уже созданы в умах народа. [...] Социализм — высшая форма всеобщего, всечеловеческого счастья, какая только когда-либо вырабатывалась человеческим разумом. Нет для него ни пола, ни возраста, ни религии, ни национальности, ни классов, ни сословий! Всех зовет он на чудный пир жизни, всем дает он мир, свободу, счастье, сколько каждый может взять! В этом, и только в этом, та непреодолимая, чарующая сила, которая влечет в ряды социалистов все свежее, чистое, бескорыстное. Только вера в свое служение всему человеческому способна возбудить тот пламенный, чисто религиозный фанатизм, который воодушевляет социалистов и делает их неодолимыми, непобедимыми, потому что самые гонения превращаются для них в источник высочайшего блаженства на земле — блаженства мученичества и самопожертвования. Господа филистеры! Поверьте же, что для нас личность человека не менее священна, чем для вас, рукоплещущих бесцельному истреблению сотен тысяч людей из-за честолюбивых династических фантазий и допускающих гибель миллионов рабочего люда, чтобы только не поступиться некоторой долей своих скотских наслаждений. Если мы прибегли к кинжалу 8, то значит действительно не оставалось других средств заставить уважать наши священные, человеческие права.
С той же минуты, как наша свобода и наша личность будут гарантированы от произвола, мы безусловно прекращаем ту систему самосуда и самозащиты, к которой вынуждены прибегать теперь. Признайте за нами наши человеческие права — и мы будем свято чтить ваши. Мы не прекратим нашей социально-революционной деятельности, т. е. борьбы за полное освобождение человека от всякого порабощения й прежде всего порабощения труда капиталу. Но тогда нашими противниками являются привилегированные сословия как целое. Отдельные лица перестают иметь какое бы то ни было значение, и потому борьба принимает совершенно иной характер. [...] Мы должны помнить, что не этим путем мы добьемся освобождения рабочих масс. С борьбой против основ существующего порядка терроризация не имеет ничего общего. Против класса может восстать только класс; разрушить систему может только сам народ. Поэтому главная масса наших сил должна работать в среде народа. Террористы — это не более как охранительный отряд, назначение которого — оберегать этих работников от предательских ударов врагов. Обратить все наши силы на борьбу с правительственной властью значило бы оставить свою прямую, постоянную цель, чтобы погнаться за случайной, временной. Такое направление нашей деятельности было бы великой ошибкой еще с другой стороны, со стороны тактики партии. Падение нашего современного политического строя не может подлежать ни малейшему сомнению. Не нужно быть пророком, чтобы предсказать это. Вопрос только о дне и часе, когда это совершится. Самодержавие, поражаемое со всех сторон, падает, уступив место более современному, конституционному строю, который, как всякая конституция, выдвинет на первый план привилегированные сословия: помещиков, купцов и фабрикантов — всех владетелей капитала движимого и недвижимого, одним словом, буржуазию в экономическом смысле слова. В настоящее время они разрознены и потому бессильны. Конституционная же свобода, как бы жалка она ни была, им-то во всяком случае даст возможность сорганизоваться в сильную партию, первым делом которой будет провозглашение крестового похода против нас, социалистов, как своих опаснейших врагов. Направив все свои силы на борьбу с правительством, мы, конечно, сильно ускорим его падение. Но тогда, не имея никаких корней в народе, мы будем не в состоянии воспользоваться своей победой. [...] ПРИМЕЧАНИЯ 1 Впервые напечатана в Лондоне в 1875 г. в типографии журнала «Вперед!» без имени автора, с ложными легальными выходными данными; в том же году таким же образом издавалась еще дважды под другими названиями: «Сказка-говоруха», «Похождения пошехонцев, удивительные и забавные». Цель сказки, как ее задумал Кравчинский,— изложить в доступной для простого народа форме основное содержание I тома «Капитала» К. Маркса. Сказка состоит из трех частей: 1) основной текст сказки из 14 глав, представляющий собой аллегорический рассказ о путешествии автора в Англию в поисках правды («как должно жить народу русскому, чтоб не мучиться вечною мукою»), с описанием положения и борьбы рабочего класса против капиталистической эксплуатации, а также Брюссельского конгресса I Интернационала; 2) «Присказка», раскрывающая аллегории; 3) «Будущее царство», т. е. картина коммунистического общества. В настоящем издании печатаются только отрывки из 2 и 3 частей по: АЛ, с. 223—239. 2 То есть коммунистическое общество, которое обещала показать автору Любуша, сестра Наума. Любуша привела автора к Науму, который дал ему свою дочь Мудрицу в провожатые в его путешествии в Англию и в Брюссель. 3 «Трехглавый змей» — это, в соответствии с текстом сказки, помещики, купцы и властители. 4 То есть целина. 5 Настоящая статья впервые напечатана в нелегальной типографии в Петербурге в первом номере (от 25 октября — 1 ноября 1878 г.) журнала «Земля и воля», органа одноименной революционной организации. Она составляет вторую часть состоящей из трех частей передовицы без названия (части разделены черточками) и излагает программу журнала и, следовательно, организации «Земля и воля». Передовица была написана Кравчинским, обсуждена и принята руководством журнала и организации. Название дано по первым словам. Печатается с сокращениями по: НЭЛ, с. 322—326. 6 Имеются в виду крестьянские войны 1670—71 гг. под предводительством С. Т. Разина и 1773—75 гг. под предводительством Е. И. Пугачева. 7 То есть тайное революционное общество «Земля и воля» 1861 — 64 гг. (или первая «Земля и воля»). Первой ее программой считается прокламация Н. П. Огарева «Что нужно народу?» (1861), содержащая требование «Земли и воли». Кравчинский далее (и в опущенных местах) всячески подчеркивает преемственность обеих организаций, особенно в лозунге «народной революции». 8 Имеются в виду казнь шефа жандармов Н. В. Мезенцева 4 августа 1878 г., совершенная Кравчинским, и другие террористические акты революционеров.