ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ [Раскрытие софистических опровержений, основанных на принятии многих вопросов за один]

Эти [опровержения] поддаются и другого рода рас- 20 крытию, так как и «оба» и «все» имеют больше одного значения. Стало быть, [в этих доводах] получается, что утверждают и отрицают только имя, а не одну и ту же [вещь], а это, как мы видели, не есть опровержение. Впрочем, очевидно, что когда не ставится одип вопрос о многом, а относительно одного утверждается или отрицается одно, то невозмоншое пе получится.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

[Раскрытие софистических опровержений, основанных на принуждении противника к повторению одного и того же]

25 Что касается [паралогизмов], заставляющих говорить неоднократно одно и то же, то очевидно, что но следует соглашаться, что указанное как соотнесенное,

взятое отдельно само по себе, что-то означает, например двойное — вместо двойного половины, потому что представляется ясным, [что одно подразумевается в другом]. Ведь и «десять» имеется в «десять без одного», и «делать»— в «пе делать», и вообще утверждение — в отрицании. Но это все же не значит, что если 30 говорят «это не бело», то тем самым говорят «оно бело». Но «двойное» [само по себе], пожалуй, ничего не означает, так же как и «половина». А если [каждое из них что-то] означает, то все же не то же самое, [что в сочетании], и не связное целое. И определенного вида знание, как, например, врачебное знание, в существе своем не есть знание как общее. Ведь послед- зг нее, как было сказано, есть знание познаваемого. Когда же имеют дело со сказуемыми, которые разъясняются через [подлежащие], следует сказать, что отдельно и в речи разъясняемое означает не одно и то же. В самом деле, вогнутость как нечто общее указывает в курносом и кривоногом на одно и то же, но как присовокупленное оно вполне может означать разное — одно для носа, другое для ноги: в первом случае оно «ь означает курносое, во втором — кривоногое. И нет никакой разницы, говорят ли «курносый нос» или «во- гпутый нос».

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

[Раскрытие софистических опровержений, основанных на использовании погрешностей в речи]

Что касается погрешностей в речи, то мы уже говорили раньше от чего они по видимости происходят. А как их надо раскрывать,— это должно быть очевидно из самих [софистических] доводов. Все следующие [доводы] имеют намерение обосновать [через слово] «это». «То, что называешь верно, это также и есть ю верно? [Да]. Но ты называешь что-то каменной глыбой; значит, оно есть каменной глыбой». Но когда называешь каменную глыбу, ты называешь не этой, а

этг/. Если бы, таким образом, спросили: ту, которую ты называешь верно, есть ли она эту, то говорили бы неправильно, так же как и в том случае, если бы спросили: тот, которого ты называешь, есть ли он она? is Если же называют дерево или вообще все, что не есть женского или мужского рода, то это не имеет значения, потому что не получится погрешности в речи, если то, о чем ты говоришь, что оно есть, есть это. Ты говоришь про это дерево, и оно есть это дерево. Но «камень» и «этот» имеют форму мужского рода. А если бы спросили: есть ли «этот» «эта»? [Нет]. И потом 20 снова: как же, разве «этот» пе Кориск? А затем сказали бы: значит, «этот» есть «эта»,— то в этом случае погрешность в речи не была бы выведена через умозаключение, даже если Кориск означал бы то же, что «эта», но отвечающий не согласился бы; об этом следовало бы еще задать вопрос. И если это не так и [отвечающий] не согласился с этим, то погрешность в речи не была выведена через умозаключение — пи на самом деле, ни против спрошенного. Точно так же в м указанном выше [примере] «каменная глыба» должна означать «эта». Если же это не так и пе согласились с этим, то заключение не следует выводить, хотя оно кажется [верным] оттого, что несходное окончание слова кажется сходным. [Или еще пример]: «Правильно ли говорят, что она есть то, за что ты ее выдаешь? [Да]. Но ты выдаешь ее за битву; значит, опа 30 есть битві/». Или быть может, не обязательно [делать такой вывод], если «она» значит не «битву», а «битва», «эту» же означает «битву». И точно так же если то, что ты выдаешь за этого, есть этот, а ты выдаешь его за Клеона, то разве это значит, что он есть Клеона? Нет, он не есть Клеона. Ибо было сказано: за что я его выдаю, этот он и есть, а пе этого. Ведь так ставить вопрос [— есть ли он этого?] —было бы неправильно. [Или:] «Знаешь ли это? [Да]. А это есть каменная 85 глыба; значит, ты знаешь каменная глыба». Однако «это» [в высказывании] «знаешь ли это» не то же самое «это», что [в высказывании] «это есть каменная глыба». В первом оно означает «эту», а во втором — «эта». [Или:] «Знаешь ли ты то, знание чего ты имеешь? [Да]. Но ты имеешь знание каменной глыбы; значит, ты знаешь каменной глыбы». Однако же когда ты говоришь «этой», разумеешь «каменной глыбы», а

когда «эту» — «каменную глыбу», а согласились [лишь]

С ТЄМ, ЧТО Знание ЧЄГО ТЫ ИМееШЬ, ТЫ ЗНаеШЬ, НО Не 182Ь «этой», а «эту», а потому не «каменной глыбы», а «каменную глыбу».

Итак, что такого рода доводы выводят погрешность в речи через умозаключение не на деле, а только по видимости, и почему по видимости, и как надо выступать против них,— это из сказанного очевидно. 5