Платеж представляет собой выполнение обязательства посредством передачи количественно измеримых предметов, которые в этот момент функционируют в качестве денег. Связь платежей с деньгами и обязательств с экономическими сделками представляется современному мышлению само собой разумеющейся.
Однако то, что мы называем мерой стоимости и связываем с платежом (деньгами), действовало уже в то время, когда выполнение обязательств было не связано с экономическими сделками. История начинается с сопоставления платежа с наказанием (санкцией), с одной стороны, и обязательства с виной — с другой. Ho не следует рассматривать их развитие в соответствии с неким единым принципом. Скорее, обязательства могут иметь происхождение, отличное от вины и преступления, например ухаживание и брак. Наказания (или санкции) могут возникнуть из необрядовых источников, таких как престиж и превосходство: в таком случае конечный платеж с его дополнительным, сопутствующим количественным значением не является наказанием (санкцией) как таковым. В действительности гражданское законодательство следовало за уголовным, а уголовное законодательство — за обрядовым правом. Платеж принимался независимо от источника: от виновного, грязного, нечистого, слабого и того, кто занимает в обществе самую нижнюю ступеньку; он полагался богам и их наместникам на земле, высокочтимым, чистым и сильным. Соответственно, наказание (санкция) было направлено на уменьшение власти, святости, престижа, статуса или богатства платящего, не останавливаясь на его физическом разрушении. Дозаконные обязательства возникают в основном из обычаев только в случае невыполнения обязательств. Ho даже и в этом случае восстановление равновесия не требует привлечения платежа. Обязательства же, как правило, специфичны, и их выполнение является качественным действием. С этих позиций в платеже отсутствует важнейшая черта — количественный характер. Нарушение обрядовых и социальных обязательств, будь то в отношении бога, племени, родных, тотема, деревни, возрастной группы, касты, гильдии, подлежит исправлению не посредством платежа, а путем совершения действия нужного качества. Ухаживание, брак, уклонение от обязательств, танцы, пение, украшение себя одеждой, совершение поста, стенание, терзание или даже самоубийство — все это может совершиться при выполнении обязательства, но по перечисленным причинам эти действия еще не есть платежи. Специфической характеристикой денег в качестве средства платежа является определение количества. Наказание (санкция) приближается по сути к платежу тогда, когда процесс избавления от вины можно исчислить количественно, например когда удары кнутом, вращение молитвенного барабана или дни поста избавляют от наказания. Ho, хотя теперь искупление наказания превратилось в обязательство платить, правонарушение искупается не путем лишения себя количественно исчисляемых предметов, а в основном утратой личных качественных ценностей, обрядового или социального статуса.
Использование денег для целей платежа связывается с экономикой тогда, когда предметы, используемые лицом, имеющим обязательства, оказываются физическими исчислимыми предметами, такими, например, как жертвенные животные, рабы, декоративные ракушки или меры продовольственной продукции. Обязательства могут по-прежнему не иметь характера сделки, как, скажем, уплата штрафа, композиции24, налог, дань, преподнесение и получение даров в ответ, оказание почтения богам, предкам или умершим. Однако уже здесь возникает большое различие: раз получатель приобретает то, что теряет плательщик, то результат этой операции укладывается в концепцию законного платежа. Конечным намерением обязательства оплатить может оставаться задача уменынить власть и статус плательщика. В архаичном обществе чрезмерный по величине штраф не только делал жертву банкротом, но и лишал ее политического статуса. В течение длительного времени власть и статус сохраняли свое превосходство над экономическим богатством как таковым. Политическая и социальная значимость накопленного богатства в этих условиях состояла в способности богатого человека произвести крупный платеж без подрыва своего статуса. (Таково положение дел в архаичных демократических обществах, в которых политические санкции принимают форму огромных штрафов.) Богатство приобретает огромную политическую значимость, о чем свидетельствуют памятные записи Тусидидеса (Thucydides) в «Археологии» (Archeology). Теперь богатство непосредственно превращается во власть. Богатство — самоподдерживающийся институт. Богатый человек обладает властью и почетом, он получает платежи: дары и сборы сыпятся на его голову, не требуя от него применения силы. Все же его богатство, используемое им в качестве фонда для подношений, обеспечивает его достаточной властью, чтобы он мог поступать именно так. Как только деньги установились в обществе в качестве средства обмена, практика оплаты стала распространяться вширь и вглубь. Это объясняется тем, что с появлением рынков в качестве физического места, где совершается обмен, на главную арену в качестве законного «наследника» сделок выходит новый тип обязательства. Платеж выступает в качестве дубликата некоего материального преимущества, полученного в результате сделки. В прежнее время человека заставляли платить налоги, ренту, штрафы или деньги, полученные свидетелем на дачу показаний, поддержавших обвинение в преступлении, караемом смертной казнью. Теперь же он платит за товары, которые покупает. Теперь деньги являются средством оплаты именно потому, что они — средство обмена. Представление о независимом происхождении платежа стирается, забыты те тысячелетия, во время которых он возник не из экономических сделок, а непосредственно из религиозных, социальных или политических обязательств.