В своей недавно опубликованной книге «Социальная конструкция реальности» Бергер и Лукман [11] сделали попытку «по-новому определить проблемы и задачи социологии познания» и прояснить ее теоретические перспективы.
.При этом они пришли к «некоторым общим выводам, важным как для социологической теории, так и для социологического предприятия в целом» [р. 207]. Выводы эти составили, по сути дела, программу реализации идеала гуманистической социологии, «истинным предметом изучения» которой является «общество как часть человеческого мира, созданная людьми, населенная людьми и в свою очередь созидающая людей в ходе исторического процесса» [р. 211]. Их работа обнаружила также ряд предпосылок и сопутствующих условий, необходимых для достижения этого идеала. В качестве таких предпосылок фигурируют 107: 1. Социология языка (которую предполагает социология познания). 2. Социология религии (без которой социология познания невозможна). 3. Диалектическая перспектива, которая в сочетании со свойственной социальным наукам теоретической ори- ентаиией сможет «конкретизировать диалектические процессы в рамках системы понятий, соответствующей великим традициям социологической мысли», с тем чтобы облегчить «понимание того, что Марсель Мосс назвал «целостным социальным фактом», [что] защитит социолога от реифицируклцих воздействий социологизма и психологизма». 4. «Эмпирическое изучение взаимоотношений институтов с узаконивающими символическими системами» (что будет «весьма способствовать социологическому пониманию современного общества»). Осуществлению идеала гуманистической социологии должны сопутствовать: 1. Всеобъемлющая теория социального действия ^которая должна быть развита путем сочетания теоретических подходов Вебера и Дюркгейма при сохранении свойственной каждому из них внутренней логики). 2. Социологическая психология (которая должна возникнуть на стыке социологии познания и главных теоретических идей Мида и его школы, то есть «психология, черпающая свои фундаментальные принципы из социологического понимания человеческого существования») . 3. «Анализ роли знания в диалектике индивида и общества, подлинной личности и общественной структуры», то есть «систематическое описание диалектических отношений реальных структур и исторической деятельности человека по конструированию реалености» (это «важнейший дополнительный компонент всех областей социологии»). Социолог, как он фигурирует в экзистенциалистско- гуманистических описаниях Бергера и Лукмана ’, — деятельная, активная личность. Его деятельность — это по меньшей мере профессиональная академическая работа, возможно, выступающая в форме эмпирического исследования, направленность которого определена четвертой предпосылкой. Конечно, социолог, с симпатией относящийся к намерениям авторов, прочтя их книгу, не сможет не увлечься идеей практического осуществления этих грандиозных проектов. Но именно тут-то и возникает вопрос: каким путем идти? Каковы логика и процедуры «гуманистической социологии»? Сами авторы ограничиваются лишь категоричными суждениями о том, что: 1. Их идеи не предполагают ни внеисторичной «социальной системы», ни внеисторичной «человеческой природы». 2. Их подход чужд и социологизму, и психологизму. 3. Они «писали эту книгу не с целью полемики». 4. Они '«считают стандартный вариант функционалистского объяснения в социальных науках теоретическим фокусничеством». 5. Они убеждены в том, «что чисто структурная социология всегда находится под угрозой реификации социальных феноменов».
6. Их «подход является непозитивистским, если считать позитивизмом философскую ориентацию, так определяющую объект социологии, что самые важные проблемы оказываются поставленными вне закона» (хотя они «далеки от недооценки заслуг «позитивизма» в широком смысле слова в деле разработки принципов эмпирического исследования в социальных науках») . 7. Они «сознательно воздерживаются от разработки методологических следствий [своей] концепции общества как знания». 8. Согласно их представлениям о социологии, нельзя утверждать, что: а) социология не является наукой: б) что ее методы могут быть иными, чем эмпирические; в) что она не может быть «ценностно-нейтральной». Социология — и это уже более позитивный элемент в представлениях Бергера и Лукмана — не только является гуманистической дисциплиной, но «должна раз- ьиваться в постоянном взаимодействии с историей и философией; в противном случае она рискует утратить свой подлинный предмет исследования» (р. 207—211)- И все же остается неустранимое общее впечатление о явном негативизме их взглядов, и социологам, которых книга Бергера и Лукмана побудила к действию, можно простить связанные с этим колебания. Я хотел бы показать, однако, обсуждая работу Гарольда Гарфинкеля, что этнометодология решает процедурную дилемму (стазис) социолога, который, восприняв феноменологическую критику имплицитной философии и методологических понятий традиционной социологии — вроде той, что дана Бергером и Лукманом, — желает тем не менее продолжать свою профессиональную деятельность. ОВедь, несмотря на имплицитные утверждения о том, что социопогия является — или может стать — наукой, о том, что отказ от эмпирических методов исследования неправомерен, что социология может быть в каком-то смысле ценностно-нейтральной, Бергер и Лук- ман считают в высшей степени проблематичными метод и аргументы, традиционно использовавшиеся для решения этих проблем. И, кроме того, в их работе нет даже попытки проанализировать важнейшие методологические следствия собственной критики; напротив, они, по их собственному заявлению, «сознательно воздерживаются» от этого, хотя, к сожалению, забывают объяснить, почему. Б своих «Исследоьаниях по этнометодологии» [74J Гарфинкель попытался, как мне кажется, установить в целях социологического анализа существование значимого, конечного и нередуцируемого уровня социальной реальности, дав тем самым конструктивный ответ на феноменологическую критику традиционной социологии. Главное достижение его этнометодологии состоит в выработке основ содержательного социологического анализа повседневной жизни. Однако, прежде чем пытаться подкрепить эту оценку, следует сказать, что она сделана вопреки предостережениям самиго Гарфинкеля, заявлявшего, что «этнометодологические исследования не направлены на формулирование поправок или доказательство их необходимости... Хотя они направлены на подготовку руководств по социологическим методам, последние никоим образом не дополняют «стандартные» процедуры, но отличны от них. Они не формулируют коррективы к практическим действиям... Они не ищут гуманистических аргументов и не стремятся побудить к свободному теоретическому обсуждению или участвовать в нем» [74, р. VIII]. И все же, следуя призыву Д. Г. Лоуренса к литературным критикам: «Не верьте писателю, верьте повести!» — я хочу внимателоно рассмотреть то, что написано Гарфинкелем и как это можно использовать, а не то, что, как он говорит, им написано и как это нельзя использовать.