ПО ПОВОДУ ПРАВИЛЬНОГО ВОСПИТАНИЯ ДЕТЕЙ

Быть счастливым в своем сословии и стать полезным в своем кругу — в этом назначение человека, цель воспитания детей. Поэтому основой всякого хорошего воспитания является тщательный подбор средств и путей, при помощи которых можно естественно и легко привить каждому ребенку навыки, убеждения, суждения и вкусы, которые сделают его счастливым в своем сословии и полезным членом общества в соответствии с занимаемым им положением.

Отсюда вытекает, что, подобно тому как неодинаковы положение, занимаемое людьми, их потребности, нравы и склонности, точно так же неодинаковы средства и пути, при помощи которых можно сообщить людям убеждения и навыки, способные сделать их счастливыми. Поэтому общим правилам воспитания, пригодным для всякого климата, для всякой формы правления, для всякой профессии, такая же цена, как однообразным воскресным проповедям, которые так часто умиляют . целые общины, но редко помогают отдельному человеку стать на правильный путь *. И хорошо, что в то время как учители человечества со своих высот в неопределенных выражениях рассказывают народу, как следует жить, женщины в сельских хижинах нередко с полной уверенностью делают и осуществляют то, о чем эти господа болтают попусту, ибо они говорят о том, что сами не делают.
Особенно хорошо в деле воспитания то, что у простых людей, то есть у большинства людей, в силу домашних обстоятельств родители совершенно естествен
ным образом сами постигают, как нужно в их положении, при их обстоятельствах правильно воспитывать детей. Не будь этого, люди, чтобы накормить своих детей, были бы вынуждены дожидаться кушаний, которые поднесут им мудрецы, и род человеческий, вероятно, вымер бы на всем земном шаре. Поэтому мы не должны проявлять такую неблагодарность по отношению к бесхитростным, мало заметным людям на нашей тщеславной земле, как мы это делаем, ибо воистину, куда бы мы ни взглянули, добропорядочный простой человек лучше воспитан для своего положения, чем люди и людишки высшего звания, попадающие в руки бесконечного множества философствующих юнцов, которые в результате своего учения, склонности к отвлечению и чувствительности с каждым днем все больше утрачивают всякое умение видеть и слышать. Разумеется, они и для себя и для своих учеников не придают никакого значения домашнему труду *.
«Не причисляй никого к лику блаженных, пока он не умер»,— говорили древние, и я скажу вслед за ними: не хвали человека за мудрость и добродетель, пока не увидишь, как он заботится о своих детях и что получилось из них благодаря заботам отцов.
Ревностное выполнение своего родительского долга является основой человеческой добродетели, а мудрость в выборе подходящих средств для этой цели есть пробный камень подлинной человеческой мудрости и важнейшая область ее применения.
О люди, вы знаете, что опыт подтверждает истину; пусть же он служит вам путеводной звездой в этом важном деле. Поэтому высматривайте, выискивайте среди людей таких, которые лучше всего соблюдают порядок у себя в доме и в своем поле, потому что они лучше всего воспитаны для занимаемого ими положения и для своего назначения. Ищите дворянские усадьбы, дома горожан и хижины крестьян, в которых одинаковое благосостояние держится столетиями, ибо там в течение столетий применялись принципы правильного воспитания людей.
И если вы найдете то, что нашел я, то вы увидите, что домашний распорядок у этих людей, как. бы различны ни были их сословия, по существу совершенно одинаков. Вы увидите, что все они живут очень' просто; вы увидите, что повсюду жена и муж переняли' от отца' и
деда нравы и привычки, соблюдение которых обеспечивает счастье их домашнего уклада в грядущие столетия точно так, как оно было основано на них в прошлые века. Вы убедитесь, что все полученное этими людьми от школы и от методов, применявшихся вне родительского дома, не оказывало большего влияния на склонности, нравы, убеждения и навыки, которые в свое время стали основой счастья этих семейств, поддерживают его теперь и будут в дальнейшем ограждать его от наиболее серьезных опасностей. А с другой стороны, вы встретите у дворян, горожан и сельских жителей разруху и несчастье в домах — повсюду, где образ жизни и нравы этих сословий отклонились от старых нравов. Гибель самых крупных семейных состояний встречается главным образом у людей, настроение и образование которых не соответствовали занимаемому ими положению. Этих людей искалечили чужие люди, не понимавшие серьезных преимуществ в положении своих воспитанников, приучившие их к тому, что не гармонировало с их домом и назначением. То же самое наблюдается у детей, страсти и склонности которых были развиты неблагоразумными отцами в большей степени, чем они потом смогли удовлетворить их в своем стесненном положении.
Вы увидите, что причину самого непоправимого разрушения семейного уклада часто надо искать либо на высших ступенях обучения, либо в хороших, но имеющих слишком общий характер воспитательных заведениях,— всюду, где руководство людьми носит особенно искусственный характер. Там эти явления наблюдаются в наиболее опасной форме.
Вы увидите, что разрушение семейного уклада особенно распространено среди ученых, духовных лиц, адвокатов — словом, в среде людей, у которых в воспитании преобладала искусственность..
Вы, несомненно, заметите, что реальная подготовка для удовлетворения потребностей простой жизни повсюду находится в пренебрежении, поскольку детей неосторожно или насильственно отрывали от сословия и профессии их отцов и заставляли в погоне за хлебом возноситься выше, чем это делал их отец.
Но если ты, мой читатель, сомневаешься в истинности этого положения и если тебе слишком трудно спокойно и медленно разобраться в нем, то пойди и посмот
ри списки содержащихся в городских госпиталях и сиротских домах и проверь, какие граждане там призреваются и каких детей туда принимают. Тогда ты, несомненно, скоро убедишься, сколько верного в том, что именно пренебрежение домашним воспитанием и удаление детей от могущественного воспитательного влияния домашней обстановки и отцовской профессии являются одним из главнейших источников все усиливающихся бедствий семьи. Все методы воспитания, которые уводят рядового гражданина далеко от тяжелой и узкой профессии отца и от положения, занимаемого отцом, которые, на всякий случай, готовят детей больше к чему- то другому, а не к тому, что всего вероятнее их ожидает и что им всего ближе, которые готовят к войне, ученой кафедре, канцелярии, экономике, финансам, вплоть до искусства парикмахера — одним словом, к "чему угодно, но не к искусству использовать собственный клочок земли, где они на старости лет только и могут найти верное убежище,— все эти методы воспитания ошибочны и поэтому являются в моих глазах одной из самых больших опасностей нашего времени.
Блистание разного рода мастеров педагогического дела все более усиливается, их фокусы так поражают и кажутся такими прекрасными, что никто не усомнился бы в их совершенстве, если бы это блистательное воспитание не давало плохих хозяев, которые своим поведением заставляют даже самых терпеливых рабов моды обращать внимание на причины неудач, всюду постигающих искусственные методы воспитания.
Чтобы стать тем, чем он должен быть, человек должен в детстве быть ребенком и заниматься тем, что делает ребенка счастливым. Он должен, будучи ребенком, быть всем, чем он может, но не свыше этого, чтобы не погубить в себе того, чем он по своему положению и сословию станет, когда вырастет. Это, по-моему, является первым принципом хорошего воспитания, и на это, какое бы положение в самом широком смысле этого слова люди ни занимали, в первую очередь должно быть обращено внимание воспитателя и отца, если они ставят себе целью обеспечить ребенку спокойную домашнюю жизнь.
Исходя из этой точки зрения я, милые люди, невзирая на всех мудрецов нашего времени, уважаю простое вос
питание наших дедов. Ах, они действовали с такой прямотой, поступали так правильно, довольствовались солнечным светом в ясный полдень; мы же слишком долго спим в яркий день и бродим с нашими детьми в ночной темноте, следуя за блуждающими огоньками, вспыхивающими на болоте, блеск которых отравляет каждого, сбитого ими с верного пути.
Великий секрет воспитания, которым владели наши деды и благодаря которому они естественно ослабляли опасность, создаваемую новыми, искусственными приемами, заключался в том, что они во всех положениях стремились как можно скорее заставить детей помогать им в домашнем хозяйстве. Эта конечная цель несравненно легче приводила их к основным принципам правильного воспитания людей, чем это делают наши новые теории, способствующие все большему и большему разрыву между конечной целью, которую преследует каждый человек в своем стремлении обеспечить благосостояние своего дома, и всем направлением воспитания человека.
Когда я обращаюсь к достопочтенным остаткам старины лучшего периода воспитания, который знали наши старики, и присматриваюсь к людям, которые своей жизнью, своим домашним укладом и исключительно разумным поведением в своем общественном положении и в своей профессии показали, что они хорошо воспитаны, то эти люди всегда от всей души соглашаются с тем, что я только что сказал. А когда затем я начинаю тщательно исследовать, благодаря чему они оказались так хорошо подготовленными к своему домашнему благополучию, то среди этих причин никогда не нахожу руководства, которое они имели в академические годы. Это не система их научного образования, это всегда их домашнее положение, условия жизни, убеждения и нравы их родителей и родственников, то есть снова и снова то, на что наша нынешняя эпоха не обращает никакого внимания, считая это пустяком.
Вот, например, один умный отец семейства мне говорит: «Своим счастьем и счастьем моего дома я обязан слуге отца, который благодаря строгости заставлял меня делать сотни и тысячи всяких дел в нашем доме. Без этого я бы ими не занимался, а теперь ясно вижу, что именно благодаря им я стал тем, что есть». Другой
сказал мне: «Мой отец воспитал меня так, как если бы мне пришлось самому приобрести все то, что он оставил мне в наследство.

И потом жизнь доказала мне, что если бы он не прибег к этой предосторожности, то, по всей вероятности, пошло бы прахом все, что он мне оставил». Третий говорит: «Меня заставляли так втянуться в мою профессию, в мое ремесло, словно голова моя и сердце и все мои пять чувств не имели никакого назначения на божьей земле кроме того, чтобы помочь мне жить и умереть в мастерской моего отца. И я теперь вполне признаю, что положением, занятым мною среди людей за пределами мастерской, я обязан тому, что меня заставили безотлучно провести в ней мою юность».
Вот на что почти всегда указывают наиболее разумные люди, отцы наиболее счастливых семейств как на причину своего благосостояния, а следовательно, это и есть фундамент, на коем надлежит строить воспитание, ставящее себе такую же цель. И если я далее стараюсь выяснить, чем объясняется, что самые лучшие хозяева и наиболее благородные люди обыкновенно формировались в условиях, столь противоречащих характеру воспитания нашего времени, то я прихожу к выводу, что большинство профессий и способов существования, предназначенных для человека, по природе своей одинаковы; они таковы, что если отдавать им полной мерой необходимое, то они заполняют человека почти целиком, овладевают, так сказать, его телом и душой. Поэтому почти для всех сословий решающим в воспитании детей является удерживание их в учебном и рабочем помещениях. А между тем согласно системе воспитания нашего времени повсюду, наоборот, стараются вводить бесконечно много постороннего и держать милых деток как можно дольше на свободе, то есть не приучать их нести жизненную лямку, в которую в конце концов им все же придется впрячься.
Для того, чтобы хоть для видимости прикрыть пустозвонством это явное пренебрежение самыми насущными потребностями истинной человеческой мудрости, переворачивают сейчас юг и север, чтобы изобрести игры, которые должны привлечь детей к тому, что им хотят преподать о востоке и западе.
Но существует старая поговорка, что если кто-нибудь слишком заглядывает вдаль, то он легко может спотк
нуться вблизи. Деды наши играли после работы, и это. несомненно, было лучше, чем играть до работы или превращать работу в игру. Они знать не знали всех наших бесчисленных искусственных приемов занимать внимание детей. Они просто давали им с самого раннего возраста различную работу и этим естественным образом, без всяких искусственных приемов, направляли их внимание на то, чему потом их обучали. Тот, кто должен ежедневно делать много и делать разные вещи, тот, несомненно, развивает в себе внимание, а там, где внимание развито на работе, оно, конечно, останется и во время учения и им легко будет воспользоваться.
Мы же переворачиваем этот метод наизнанку и хотим направить внимание наших детей на посторонние искусственные предметы, прежде чем отец и мать приведут им голову в порядок домашней работой, направят их внимание на домашние предметы и, таким образом, подготовят к более обобщенному искусственному вниманию., которого требуют предметы, преподаваемые в школе.
Но, по-моему, это все равно, как если бы мы вздумали запрячь лошадь позади телеги, потому что это забавно, и потом, пытаясь замаскировать наш бессмысленный поступок, стали бы приводить телегу в движение при помощи часового механизма. Это, конечно, может иметь успех: праздные люди только и любят, что всякие искусственные шутки, они охотно платят тем, кто выделывает всякие курбеты, как лошадь с норовом. Но надо сказать, что мы, люди другого склада, не должны удивляться, если такая телега не будет хорошо двигаться, а скоро и совсем станет.
Дело в том, что воспитание, которое превращает людей в машины и фигурантов *, в конце концов ничего хорошего дать не может. В результате всех этих искусственных приемов бросается в глаза, как с каждым днем все больше исчезает подлинная домашняя мудрость и как из людей, которые в наше время называются хорошо воспитанными, выходит громадное количество просто фигурантов. Но, несомненно, что всевозможные методы игры, применяемые новой системой воспитания, обрекают огромное число наших детей на бедственный образ жизни таких фигурантов... Это тот образ жизни, последствия которого уже давно заставили бы Европу отказаться от своей ошибки, если бы злой гений не внушал
повсеместно людям, что многодетность уродует якобы фигуру у женщин и, следовательно, отнимает у них то, что они более всего ценят, и в сравнении с чем бедные дети, конечно, не имеют никакого значения.
Человек, когда он является фигурантом, перестает быть подлинным отцом и матерью, утрачивает способность следовать правильным принципам воспитания, которые пригодны для его дома. Он обычно становится фигурантом, если детство его прошло под влиянием воспитателей и воспитательных методов, о внешних приемах которых много говорят в обществе.
Приятная простота есть лучшее благословение, Которое небо ниспосылает нам.
От кривых путей толпы Ты оберегаешь того, кто тебя любит,
Но не того, кто тебя восхваляет.
Но здесь недостает главного: простота без добродетели и невинности — это простое обезьянничанье. Справедливое поведение родителей, их невинность, их любовь, их верность в словах и на деле, коротко говоря, их внутренняя домашняя мудрость и добродетель есть истинный фундамент подлинной простоты в воспитании детей.
Тот, кто с утра до позднего вечера занят своей профессией и вместе с благочестивой супругой и приветливыми детьми радостно наслаждается плодами своего прилежания, добродетели и честности,— тот нелегко собьется с пути в существенных вопросах, касающихся воспитания детей.
Потому во всем, что я говорю на эту тему, я постоянно возвращаюсь к одному: нужны не учреждения, подготавливающие домашних и школьных учителей, а нужно твердо прокладывать дорогу и держаться всего того, что делает жителей государства честными людьми, разумными отцами семейств и счастливыми гражданами. На это должен возлагать свои надежды правитель страны, когда дело касается истинно хорошего воспитания в его государстве.
Именно поэтому я и считаю, что счастье Европы зависит не. от развития отраслей познания, которые мы называем философией и которые у бедного народа редко кому помогают добиться своего права или куска хлеба. Для этого скорее нужно, чтобы монархи снова стали от-

цами в своем доме и с сердечным участием рассматривали неравные потребности своих детей как свое собственное дело.
Господи, когда же, наконец, мы бросим эту жалкую привычку все решать пустыми словами и жертвовать благосостоянием народа ради всяких химер. В мире главное — чтобы люди, которые должны что-нибудь делать, приучались рассматривать свои обязанности как свое собственное дело.
Конечно, общая внутренняя цель каждого государственного строя, равно как и всякого воспитания, в том, чтобы человек в течение своего непродолжительного существования был хорошо обеспечен. Простолюдину в стране, однако, мало что помогает, если его князь не чувствует, что это именно его дело хорошо обеспечить этого человека.
Чем расчетливее ведут свои дела вест-индские плантаторы, тем лучше они содержат своих рабов, и бесспорно, плантаторы вообще кормят и содержат своих рабов так заботливо и предоставляют им столько ободряющих и успокаивающих жизненных благ, что простой европейский крестьянин во многих и многих местностях находится в несравненно худшем положении, чем эти люди. Но, конечно, верно и то, что степень благосостояния и счастья этих рабов зависит от того, в какой мере правильно оценивает их хозяин свои собственные выгоды.
Это приводит тебя в дрожь, добрый гражданин священной Римской империи, чувствительный к своей свободе! Ты возражаешь, хитрый французский юрист, ты чванишься, помещик-дворянин, владеющий деревней, и ты начинаешь трубить о том, как хорошо твоим подчиненным, благородный представитель одной из тысячи разновидностей чиновничества?
Но, милые люди, чувствительные людишки, вы слишком трусливы. У кого все достояние, у кого стол и постель построены на том, чтобы уметь правильно считать, тот обыкновенно легко и хорошо научается всему этому.
Поэтому судьба вест-индских рабов заметно улучшается, и их благосостояние, невзирая на тяжелое положение, соответствующее их наименованию, способно внушать удовлетворение и успокоение. Как я уже сказал, их

положение значительно лучше того, в котором в разных местах Европы находится простой люд *.
Правда, если бы блеск монархов и чиновников и их подчиненных всюду также зависел от умения правильно считать, как от этого зависит благополучие плантаторов и рабовладельцев, если бы монархи, чиновники и полчища их ученых слуг — философов и нефилософов — рассматривали крестьян с таким же благоразумием, как это делает плантатор по отношению к своим рабам, рассматривали их как товар, плохое состояние которого непосредственно отзывается на их кошельке, то простои народ повсюду был бы обеспечен гораздо лучше, чем это сейчас имеет место, и воспитание граждан и крестьян при таких обстоятельствах, несомненно, вскоре улучшилось бы против нынешнего. Но наши всемирные мудрецы витают в облаках, наши князья живут на высотах, с которых они не обращают внимания на явления простой жизни, а поэтому и не могут учитывать их.
Зато и народ, который телом и душой следует за такими вождями, не привык при воспитании своих детей обращать внимание на их внутренние свойства, как это делает купец по отношению к своему товару.
Если бы это имело место, тогда повсюду лучше заботились бы о внешних условиях, в которых живет народ, для того чтобы его внутренние качества не пострадали, подобно тому как всякий купец должен поступать с товаром, хорошим или дурным. И тогда воспитание скоро оказалось бы на правильном пути.
Но там, где этого нет, там народ разлагается, и немногие, которые блещут среди кучи, похожи, выражаясь языком Востока, на могилы, которые извне приукрашены, но внутри которых находится вонючая падаль.

<< | >>

↑

Источник: И. Г. Песталоцци. Избранные педагогические произведения в трех томах.Том 1. 1961

Еще по теме ПО ПОВОДУ ПРАВИЛЬНОГО ВОСПИТАНИЯ ДЕТЕЙ:

- Воспитание ребенка - Дидактика - Дошкольное образование - Избранные педагогические труды - Инновационная педагогика - История педагогики - Книги по педагогике - Коррекционна педагогика - Логопедия - Педагогика и воспитание - Педагогическая методика преподавания - Социальная педагогика - Физическая культура и спорт -