ПАМЯТИ БЛАГОРОДНОГО ДРУГА ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

ХОТЯ мне и раньше казалось, что говорить с объективной исторической точностью
о своих собственных переживаниях в связи с воспоминаниями об усопшем друге будет довольно затруднительно, все же тогда я не предполагал, что это приведет меня к тому, чтобы рассказать часть истории моей личной жизни более обстоятельно, нежели мне это, собственно говоря, и сейчас хочется.

Тем не менее я не имею права полностью отказаться от своего обещания.
Поводом к моему знакомству с Изелином послужил опыт одного учреждения для бедных детей, который я много лет тому назад решился предпринять в моем загородном доме. Задачей этого учреждения было доказать ту истину, что доход от различных работ, на которые способны дети, може*т покрыть расходы, связанные с простым, но вполне соответствующим потребностям сельской жизни воспитанием, и возместить вложенный в дело капитал до наступления совершеннолетия детей.
Опыты эти, по моему убеждению, имели для выяснения дела почти решающее значение, несмотря на то что такое же решающее значение они имели и в смысле разорительности для моих личных финансов.
Во многих отношениях эти опыты были ошибочны, и потому я считаю полезным поговорить об этом открыто.
Главной ошибкой моего опыта было то, что я в моем трудовом доме соединил с физическим трудом коммер
цию. Ребенок, который должен содержаться на доход от своего труда, должен искать и находить средства к существованию в точном соотношении своих маленьких потребностей с маленькой продукцией своей ежедневной работы.
Найти это правильное соотношение, постоянно иметь его в виду и обеспечить полное его осуществление — вот материальная основа каждого трудового учреждения, отвечающего тем задачам, которых я стремился достичь. И вот почему каждое такое учреждение, если оно желает самым тщательным образом обеспечить прочность своей материальной базы, должно неизбежно ограничиться простым применением физического труда и этим удовлетвориться.
Каждый воспитательный метод требует столько пристального внимания, что нельзя в достаточной мере добиться наибольшего упрощения всех условий, работ и конечных целей такого учреждения.
Можно с уверенностью принять то положение, что наличие двух главных точек зрения в предприятии такого рода несомненно обусловливает основные причины его будущего разложения.
Поэтому такое предприятие ни в коем случае не должно рисковать впутываться во что бы то ни было, что может внести неясность в его главную установку, а лишь с наивозможным упрощением довольствоваться уплатой вознаграждения за труд.
Единственная операция, допустимая в нем по самой его природе,— это совершенствование физического труда, и в этом отношении мой опыт показал, что правильно руководимое учреждение может лелеять в этой области самые широкие надежды.
Необходимость наибольшего упрощения такого учреждения важна тем в большей степени, чем слабее силы руководителя предприятия,— и именно из-за этого обстоятельства результаты моей первой ошибки отозвались на мне вдвойне тяжело Силы мои скоро иссякли, а для того направления, в котором предприятие развивалось, у меня было слишком много детей. Оставайся я при простом применении физического труда, я бы не подорвал своих сил и число детей само по себе не оказалось бы для меня слишком велико; оно было таким лишь вследствие той путаницы, которую вносили в пред-

Исаак Изелин —друг и покровитель Песталоцци

приятие торговые дела, во всех отношениях превышавшие мои силы.
Все эти обстоятельства, вместе взятые, имели значительное влияние еще на одно условие, а именно на обеспеченность пребывания этих детей в течение определенного числа лет. Это условие чрезвычайно важно для каждого учреждения такого рода, но в наших краях особенно встречает непреодолимое затруднение: оно предполагает полное разделение взглядов руководителя правительством и твердо установленные положения, согласно которым руководителю была бы обеспечена быстрая и основательная помощь в осуществлении его прав и поставленных им задач.
Вышеприведенные мною ошибки и их очевидные последствия были наряду со многим другим причиной того, что и в этом отношении я ни разу не смог воспользоваться всем тем, что могло бы укрепить учреждение.
Словом, произошло совпадение целого ряда обстоятельств, из которых каждое само по себе уже могло бы привести к разрушению предприятия. Но, с другой стороны, налицо имелось столько побудительных причин, которые заставили меня поставить на карту все и противостоять всяческим затруднениям, чтобы достигнуть моей конечной цели!
Основа учреждения — доходность детского труда — подтверждалась самыми благоприятными опытами, рост ее был очевиден, а положительные стороны учреждения, несмотря на его распад, бросались в глаза.
Причиной гибели учреждения были, очевидно, случайные привходящие обстоятельства, совершенно независимые от существа дела.
Внимание и помощь некоторых благожелателей и друзей поддержали мое мужество и побудили меня, основываясь на иллюзиях, надеяться на сохранение учреждения.

К тому же сердце мое было устремлено на стоящие передо мною задачи и мой разум, хотя и загруженный путаницей и тяжестью всяких мелочей, все же жил этим идеалом. Я не существовал больше вне моего учреждения и, погибая от связанных с ним трудностей, в конце концов, уже почти вне себя, все же в каком-то ослеплении цеплялся за осуществление своих целей, со

вершенно недосягаемых для меня в создавшемся положении.
При этих обстоятельствах дружба Изелина была для меня тем благостным отдыхом, все огромное значение которого знает лишь тот, кто в течение ряда долгих лет томился, сгибаясь под непосильными трудностями, для того чтобы в награду за свою деятельность сделаться всеобщим посмешищем, и кто наконец находит друга, который дарит его своей любовью и воздает должное.
Все это я получал в этот период времени от моего покойного Изелина.
Все, что от него зависело, чтобы поддержать мое учреждение с момента, когда оно пошатнулось, было им сделано: вместе со мной он изучал его принципы; контролировал его финансовую часть; договаривался с людьми, которые считали предприятие реальным и нереальным; отделял существенное в нем от моих случайных затруднений; имел мужество отстаивать то действительно хорошее, чем отличалось мое дело в те моменты, когда оно со стороны представлялось в наиболее неблагоприятном положении; поддерживал мое мужество; облегчал меня своими утешениями в самые горькие часы моих переживаний, и по мере увеличивающихся трудностей моего положения росла и его энергия в деле укрепления учреждения. И когда, наконец, дальнейшее сохранение его стало совершенно невозможным, подавленный переживаемыми мною страданиями в этом глубочайшем горе моей жизни, я бросился к нему, так как на всем свете я не имел никого, у кого бы я мог надеяться найти исцеление, кроме как у моего Изелина... И я не ошибся: в моменты, имевшие, по всей вероятности, решающее значение для моего разума, для моего сердца и для всей моей судьбы, Изелин проявил по отношению ко мне такую мудрость и любовь, которые обязывают меня к вечной благодарности, тем более что я все яснее сознаю, что за все то, чем я в настоящее время стал, должен благодарить своего учителя, который руководил мною в этот период.
Мне необходимо было иметь приют для отдыха, чтобы прийти в себя и беспристрастно оценить себя на основании пережитого опыта и результатов моей деятельности. Изелин руководил мною во время этого отдыха, без ко
торого я стал бы совершенно негодным для дальнейшей работы.
В моем унижении Изелин дал мне почувствовать, что я все же что-то сделал, и, обладая его любовью, я не мог совершенно пасть духом. Сотни несчастных погибают потому, что никто не помогает им подняться до осознания того, чем они все же еще являются- Вы, счастливцы, не выполняете в этом отношении вашего долга. Вы должны были бы подумать о том, что нет с вашей стороны ни мудрости, ни добродетели, если среди ваших шуток и песен вы не ушибете неосторожно ноги или не приведете в беспорядок ваши волосы. Пусть правильно то, что вы играете,— иначе вы почти не могли бы жить; но оставайтесь же человечными в ваших играх, не давите тех, кто ставит себе более далекие цели, нежели те, к которым вы стремитесь, не давите измученных превратностями жизни и падающих у ваших ног — там, где вы танцуете.
Пощадить униженного и подать руку помощи утопающему — вот настоящий пробный камень мудрости и добродетели. В этом отношении я никого не могу поставить рядом с Изелином. То, что мне давал Изелин—такое бережное отношение к слабому, такое терпение к ошибающемуся, такое уважение к подавленному, такое внимание к сбившемуся с пути, такую любовь к страдающему, такую бодрость духа по отношению к встревоженному, такую сдержанность к возмущающемуся,— я нигде не встречал среди людей, которых знаю.
. О люди! Отнюдь не истина вновь приводит заблудшего на праведный путь. Истину вечно проповедуют ему тысячи. Лишь не знающая границ человечность и доброта, посредством которых человек, стоящий на высшей ступени благородства, добивается привязанности этого заблудшего,— вот что спасает последнего и делает способным вновь воспринимать истину и следовать ей; и этот-то дар я и ставлю в заслугу покойному. Этот дар отмежевывает человека от проповедника и ставит последнего волею создателя человеческого сердца на второе место, превращая его в пустой кимвал, звучащий, лишь только он становится менее человеком, чем проповедником. Этот же дар сделал Изелина моим спасителем.

Человек не ищет истины и мудрости у тех, кого он не любит; вот почему основой действительно великой и действенной мировой мудрости является умение заставить себя любить там, где ты хочешь влиять. И это Изелин умел в такой степени и так совершенно, что я почти стыжусь все время только и говорить о том, чем он был для меня, и все же спустя восемь дней я вновь продолжаю то же самое, ибо чем более я говорю, тем более мне кажется, что я не могу достаточно высказать, как многим я ему обязан.

<< | >>

↑

Источник: И. Г. Песталоцци. Избранные педагогические произведения в трех томах.Том 1. 1961

Еще по теме ПАМЯТИ БЛАГОРОДНОГО ДРУГА ЧЕЛОВЕЧЕСТВА:

- Воспитание ребенка - Дидактика - Дошкольное образование - Избранные педагогические труды - Инновационная педагогика - История педагогики - Книги по педагогике - Коррекционна педагогика - Логопедия - Педагогика и воспитание - Педагогическая методика преподавания - Социальная педагогика - Физическая культура и спорт -