Воспроизводство, миграции и демографическая ситуация

Численность населения. По оценкам независимой организации Population Reference Bureau1, на середину 2011 г. население России составляло 143 млн чел., и страна находилась на 9-м месте в мире после Китая (1346 млн), Индии (1241 млн), США (312 млн), Индонезии (238 млн), Бразилии (197 млн), Пакистана (177 млн), Нигерии (162 млн) и Бангладеш (151 млн).

После распада СССР в 1991 г. в России осталось чуть более половины его населения — 51%. Из 208 млн. чел., проживавших в европейской части бывшего СССР (включая Урал), России «досталась» большая часть — 116 млн — 57%. В азиатской части ситуация другая: из 82 млн жителей бывшего СССР России «осталось» лишь 32 млн — 39%. В результате Россия по числу жителей стала несколько более «европейской» страной. В европейской части СССР проживал 71% населения, а в европейской части России в 1991 г. — 4/5 (80%). По территории доля азиатской части России осталась такой же, как была в СССР, — 75%. Таким образом, по населению Россия — «европейская» страна, а по территории — «азиатская».
Доля России в населении мира составляет 2,7% (а по площади суши — 11,5%). Находясь на севере материка Евразии, Россия занимает около 1/3 его территории, но только 3,4% (около 1/30) населения.
Доля населения европейской части России во всем населении Европы — 18% (а на территории Европы — 42%). В Азии доля азиатской части России — лишь 1% населения, но 29% территории. Таким образом, в Европе Россия остается самой крупной страной и по территории, и по населению. [29]

По данным Первой всероссийской переписи 1897 г., численность населения в пределах современных границ Российской Федерации составляла 67,5 млн чел. из 124,6 млн всего населения Российской империи. Перед Первой мировой войной (в 1913 г.) население России составило уже около 90 млн чел. На протяжении последующих десятилетий социальные потрясения несколько раз приводили к снижению численности населения России — демографическим кризисам[30].
Первый демографический кризис (1914—1922 гг.) начался во время Первой мировой войны и резко обострился в ходе революции, Гражданской войны и интервенции, эпидемий и голода 1921—1922 гг. Большие масштабы приобрела эмиграция из России. В 1920 г. число жителей России было даже несколько меньше, чем в 1913 г., и составляло 88,2 млн, несмотря на то, что естественный прирост за прошедшие 7 лет был не менее 5 млн чел. Если за 7 лет население естественным образом увеличилось на 5 млн чел., а его общая численность при этом уменьшилась почти на 2 млн, это означает, что «неестественная убыль» (погибшие на фронтах, в тылу и эмигрировавшие) только за 1914—1920 гг. составила не менее 7 млн чел. Общие демографические потери в России за 1914—1921 гг. (включая потери от снижения рождаемости) оцениваются от 12 до 18 млн чел. Такой была цена войны и революции для населения России.
После окончания Гражданской войны начинается довольно быстрый рост населения. По переписи 1926 г. оно составляет уже 92,7 млн, а к 1939 г. — 108,4 млн чел. Однако с конца 1920-х гг. темпы роста населения резко замедляются из-за свертывания нэпа, резкого форсирования индустриализации и особенно коллективизации, сопровождавшейся массовыми выселениями и репрессиями. Апогеем второго демографического кризиса стал голод 1933—1934 гг. Общие потери населения России за этот период оцениваются от 5 до 6,5 млн чел.
Третий демографический кризис приходится на годы Великой Отечественной войны. Численность населения в 1946 г. составила всего лишь 98 млн чел., тогда как в 1940 г. — 110 млн. Естественный прирост населения за 6 лет составил не менее 6 млн чел., поэтому потери населения, включая погибших на фронте и в тылу, составили около 18 млн чел.. С учетом снижения рождаемости общие потери России в этот период оцениваются от 21 до 24 млн чел.
Совокупные потери населения России в результате крупных демографических кризисов первой половины ХХ в. огромны. По расчетам Центра демографии и экологии человека[31] при «нормальном» демографическом развитии в ХХ в., т. е. без потерь от войн, голода, эмиграции и репрессий, численность населения России к 1995 г. составила бы около 270 млн чел. (вместо 148 млн. человек фактически). Таким образом, в результате различных социальных потрясений Россия «недосчиталась» 122 млн чел. (почти население современной Японии).
Послевоенный рост населения России был в целом довольно медленным. Во многом это было связано с переселением в другие союзные республики СССР. В 1950—1960-х гг. шел отток населения из России практически во все союзные республики, но с 1970-х гг. он сменился возвратным потоком из Закавказья и Средней Азии. «Демографический взрыв» в Средней Азии и Азербайджане привел к «вытеснению» русских из этих республик. Приток российского населения в Украину, в Молдавию и Прибалтику продолжался вплоть до второй половины 1980-х гг.
Воспроизводство населения России. В начале ХХ в. показатели воспроизводства населения России соответствовали «традиционному типу воспроизводства» — с высокой нерегулируемой рождаемостью и высокой смертностью. На 1000 жителей ежегодно рождалось около 50 чел., а умирало около 35. Следовательно, естественный прирост составлял 15 чел. на 1000 жителей (табл. 1). Суммарный коэффициент рождаемости (среднее число детей, рожденных одной женщиной за весь детородный период) составлял 7,5. Но младенческая смертность была огромной — 326 промилле (т. е., из 1000 родившихся младенцев одна треть не доживала до года). Высока была смертность и в последующих возрастах, и до 15 лет доживала только половина от всех родившихся, а до 60 лет — примерно 1/4. Но все же каждое последующее поколение (дожившее до возраста своих родителей) было в 1,4 раза больше

132
предыдущего (этот главный показатель — нетто-коэффициент воспроизводства — число девочек, рожденных одной женщиной за весь детородный период и доживших до возраста матери).
После потрясений Первой мировой и Гражданской войн, в конце 1920-х гг., характер воспроизводства стал более благоприятным: существенно сократилась смертность, и, несмотря на снижение рождаемости, прирост населения увеличился. Воспроизводство стало еще более расширенным, чем в конце XIX в.: последующее поколение было больше предыдущего в 1,8 раза. В конце 1920-х гг. естественный прирост населения России составлял 23 промилле (почти как в современной Африке!) — при таком приросте население удваивается каждые 30 лет. Однако началась коллективизация с ее эксцессами, голод 1933—1934 гг., и в результате — общее увеличение смертности.
В то же время в развитии населения России отчетливо проявились признаки демографического перехода (который гораздо раньше начался в странах Западной Европы, давно уже шедших по пути индустриализации и урбанизации) — от традиционного к современному типу воспроизводства, с невысокой регулируемой рождаемостью и низкой смертностью и простым воспроизводством: поколение детей замещается поколением родителей, и численность населения остается постоянной. Период «демографического взрыва»4 для населения России в целом практически не проявился. Теоретически он должен был бы произойти в начале XX в., но социальные потрясения того времени помешали этому.
Начиная с 1960-х гг. в России в целом и в большинстве ее регионов завершился переход к современному типу воспроизводства. Одна женщина в среднем рожала двух детей, из которых до 15 лет доживало 95%, а до 60 лет — 90% женщин и 66% мужчин.
А в конце 1960-х гг. произошло знаковое событие — воспроизводство в России стало суженным: поколение детей стало меньше, чем поколение родителей (нетто-коэффициент воспроизводства стал меньше единицы). Но в целом рождаемость в стране еще была больше смертности, поскольку население страны было молодым, и каждый год в дето- [32]
133
родный возраст вступали все большие контингенты женщин, родившихся в годы послевоенного «бума» рождаемости (в каждой отдельно взятой семье детей уже было меньше двух, но самих семей было все больше). Другая причина сохранения естественного прироста в 1970— 1980-х гг. — относительно малая численность лиц старших возрастов (поколения, родившиеся в 1910—1920-х гг., понесли наибольшие потери в 1930—1940-х гг.). Другими словами, те, кто должен был бы умирать в 1970—1980-х гг., погибли и умерли гораздо раньше.
Отметим, что это знаковое событие осталось почти незамеченным советским обществом. Главная причина этого — почти полная закрытость всей демографической статистики советским государством — поскольку ее публикация ярко показала бы гигантские потери населения, огромную «демографическую цену» таких достижений советского общества, как коллективизация и индустриализация, победа в Великой Отечественной войне. Кроме того, публикация вскрыла бы и тщательно скрывавшуюся информацию о голоде 1933—1934 гг., о росте смертности населения в 1930-е гг. по сравнению с 1920-ми гг., о прекращении роста продолжительности жизни с 1960-х гг. и т. д.
Но кроме этого, имела значение и демографическая безграмотность советского общества. Почти никто не понимал, что снижение нетто-коэффициента воспроизводства ниже единицы в 1960-х гг. означает неизбежное сокращение численности населения России в ближайшем будущем. Последствия этого мы видим и сегодня: общественное мнение современной России в большинстве своем уверенно, что только после 1991 г., после развала СССР — и в результате его — и началось уменьшение населения России. На самом деле это было предопределено еще в конце 1960-х гг. Другое дело, что тогда даже самые лучшие демографы не могли представить масштабы сокращения населения в 1990-х гг., вызванные, прежде всего, ростом смертности.
Для изменения рождаемости большое значение имели «демографические волны», вызванные, прежде всего, резким снижением числа родившихся в годы Великой Отечественной войны. «Дети войны» становятся родителями в конце 1960-х гг., а их дети — в начале 1990-х гг. Попробуем определить, в какие годы следовало бы ожидать снижения рождаемости (исходя из уменьшения числа новых брачных пар):
1) 1943 г. (год минимальной рождаемости) + 25 лет (примерный средний возраст матери при рождении ребенка) = 1968 г.;
2) 1968 г. + 25 лет = 1993 г.
В начале 1980-х гг. ежегодно в возраст 20 лет вступало 2,5—2,7 млн женщин, а 10 лет спустя — только 1,9—2,0 млн.
Но главным фактором снижения общего числа родившихся в 1990-х гг. было не то, что новых семей образовывалось меньше, а изменения в демографическом поведении семей: каждая из них стала рожать меньше детей. К чисто демографическим факторам снижения рождаемости («второе эхо войны») добавились и социально-экономические, прежде всего — снижение уровня жизни в переходный период и неуверенность в завтрашнем дне. Суммарный коэффициент рождаемости снизился с 1,9ребенка на одну женщину в 1990 г. до 1,2 в 2000 г, а общее ежегодное число родившихся в России — с 2,0 млн до 1,2—1,3 млн.
Столь быстрые изменения — несомненно, следствие экономического кризиса, но не только его. В странах Западной Европы подобное падение происходило ранее во вполне благополучной экономической ситуации. Так, в Германии суммарный коэффициент рождаемости за 1970-е гг. снизился с 2,2 до 1,4; в Италии с 1976 по 1986 г. — с 2,1 до 1,3; в Испании в 1980-е гг. — с 2,0 до 1,3, и т. д. Общепринятой теории этих процессов пока нет, но в целом демографы считают, что в основном происходит переход к однодетной семье, да и само понятие семьи размывается (все большее число детей рождается вне брака, растет число неполных семей, обычным стало совместное проживание без вступления в брак, и т. д.). Это ведет к необратимому снижению численности европейского населения и необходимости привлекать все больше мигрантов из развивающихся стран.
Это явление стали называть «вторым демографическим переходом» (считая первым — переход от традиционного типа воспроизводства к современному). Вот как характеризует эту ситуацию один из видных российских демографов Сергей Захаров: «На уровне демографических индикаторов второй демографический переход проявляет себя в виде роста среднего возраста заключения брака и материнства, увеличения интервалов между родами, повышения роли рождаемости вне официального брака, увеличения доли людей, никогда не вступавших в зарегистрированный брак и не имевших ни одного ребенка. Традиционная слитность трех видов поведения: сексуаль-

Динамика основных характеристик воспроизводства населения на территории России

* Оценки для европейской части России без Северного Кавказа.

Ожидаемая продолжительность жизни при рождении — рассчитывается как среднее число лет, которое проживет новорожденный при существующей в настоящее время смертности в различных возрастах. Например, при существующей в начале 2000-х гг. смертности, из числа родившихся мальчиков доживет до возраста 60 лет только 53%, а из числа девочек — 83%. А в среднем мальчик проживет 59 лет, а девочка 72 года. Таким образом, это «прожективный» показатель: что будет в таком маловероятном случае, если смертность в каждом возрасте в ближайшие 100 лет (на такой период рассчитывается показатель) останется постоянной. Но этот показатель лучше всего отражает ситуацию со смертностью населения, не зависит от возрастной структуры, поэтому его стараются применять для сравнения стран и регионов.
Коэффициент суммарной рождаемости — число детей, рожденных одной женщиной за весь детородный период.
Нетто-коэффициент воспроизводства — число девочек, рожденных одной женщиной за весь детородный период и доживших до возраста матери. Если нетто-коэффициент больше единицы, воспроизводство населения является расширенным, если меньше единицы — суженным (поколение детей малочисленнее, чем поколение родителей).

136.
ного, матримониального и репродуктивного окончательно уходит в прошлое»[33].
Отличие ситуации в России от Западной Европы и других развитых стран — во-первых, в очень быстрых темпах падения рождаемости, а во-вторых (и это главное) — в быстром росте смертности, в результате чего по темпам естественной убыли населения Россия вместе с Белоруссией (— 6% в год) и Украиной (— 8%) — в первой мировой тройке.
Быстрый рост смертности в 1990-е гг. был вызван теми же факторами, что и снижение рождаемости (падение уровня жизни в переходный период и неуверенность в завтрашнем дне), а также деградацией советской системы здравоохранения и обеспечения лекарствами, ухудшением питания большой части населения, ростом алкоголизма и наркомании и т. д.
Самой распространенной причиной смертности в России являются сердечно-сосудистые заболевания (более 55% всех умерших). 2-е и 3-е места (по 13—15%) делят две группы причин — несчастные случаи, отравления и травмы (т. н. внешние причины) и новообразования.
Разрыв между продолжительностью жизни мужчин и женщин в России — самый большой в мире, его главный фактор — сверхсмертность мужчин в трудоспособном возрасте от «неестественных» причин — несчастных случаев, отравлений и травм, большая часть которых — следствие алкоголизма. Смертность от этих причин резко выросла в начале 1990-х гг., с середины 1990-х гг. начала постепенно снижаться (в 1995 г. от внешних причин погибло 349 тыс. чел., в 2009 г. — 225 тыс., в т. ч. от случайных отравлений алкоголем 21 тыс., дорожно-транспортных происшествий 20 тыс., от самоубийств — 37 тыс., убийств — 21 тыс. и т. д.)[34].
Проблема «сверхсмертности мужчин» в России стала широко обсуждаться лишь в последние 20 лет (до этого, как уже отмечалось, тема была закрыта цензурой), но эти проблемы возникли как минимум 40 лет назад. В отличие от Западной Европы и других развитых
137
стран, продолжительность жизни населения России практически не росла после 1960-х гг. Для мужчин ожидаемая продолжительность жизни при рождении колебалась от 61 до 65 лет, повысившись на 2—3 года (до 67 лет) в период антиалкогольной кампании (1986—1988 гг.). Затем она начала падать сначала медленно, а затем быстрее — до 58 лет в 1994 г. (год самых плохих демографических показателей), потом постепенно начала подниматься — до 61 года в 1998 г., потом снова снизилась до 59 лет, и лишь в самые последние годы немного выросла (в 2011г., по предварительной оценке — до 63 лет).
Экономический рост (начавшийся в России после дефолта 1998 г.) практически не оказал влияния на демографическую ситуацию. Правда, число родившихся несколько выросло, но это происходило за счет того, что в детородный возраст вступили поколения рождения середины и конца 1980-х гг., когда рождаемость была относительно выше, чем раньше. В ближайшей перспективе Россию ожидает неминуемое сокращение числа родившихся, так как в детородные возраста будут вступать поколения, родившиеся в период резкого спада рождаемости в 1990-е гг. А число умерших будет расти, поскольку численность и доля пенсионеров будут расти (на пенсию выходят поколения, родившиеся в период «бэби-бума» конца 1940-х и 1950-е гг.).
Региональные различия в естественном движении населения обусловлены, прежде всего, пространственным ходом «демографической революции» (демографического перехода). Новые образцы демографического поведения (и прежде всего — планирование семьи) появились в конце XIX в. в центральных и северо-западных губерниях (тогда наиболее урбанизированных и индустриально развитых регионах России), а затем распространились на юг и восток.
Наиболее быстро шло снижение рождаемости в Московском и Санкт-Петербургском регионах и ряде других областей Центра. Медленнее происходил демографический переход в Поволжье, на Севере и Урале и особенно медленно — в Калмыкии и республиках Северного Кавказа, Туве, Бурятии и Якутии.
Но по мере развертывания демографического перехода региональные различия уменьшались: все больше регионов достигали современного режима воспроизводства. В конце XIX в. коэффициент суммарной рождаемости изменялся по регионам от 5,9 до 8,7, в середине 1920-х гг. — от 5,5 до 6,9. В конце 1960-х гг. его минимальное
138.
значение составляло 1,4 (в Москве), максимальное — 4,2 (в Туве); в начале 1990-х гг. — 1,5 и 2,7 соответственно, а в 2005 г. — уже только 1,3 и 1,9.
Миграции населения. Миграция (migratio) — латинское слово, означающее переселение, перемещение. В русском языке это слово употребляют в основном применительно к собственно переселениям — перемещениям людей из одного населенного пункта в другой со сменой постоянного места жительства (смена квартиры в пределах одного города или села миграцией не является). Но говорят также о сезонных и маятниковых миграциях, когда люди, не меняя постоянного места жительства, переезжают в другое место на какой-либо сезон года, либо, живя в одном населенном пункте, ежедневно ездят на работу в другой.
Видимо, степень подвижности населения отражает и общий уровень развития страны. В традиционных аграрных обществах (и в глубинных, неурбанизированных сельских районах) подавляющая часть населения не только не меняет своего места жительства, но и никогда не уезжает далеко от своей родной деревни — разве что в ближайший город на рынок.
Типичным для такого общества является человек, живущий «по обычаям отцов», во всем придерживающийся вековых традиций. Понятно, что любые нововведения (новые образцы поведения, новые технологии, новые занятия) в такое общество внедряются с большим трудом. С другой стороны, таким обществом гораздо «удобнее», «проще» управлять, чем современным, состоящим из людей, самостоятельно принимающих решения и более различающихся по своему поведению.
Одно из ярких высказываний в пользу «неподвижного» населения принадлежит графу Е.Ф. Канкрину, министру финансов России в 1840-е гг. Он категорически возражал против строительства в России железных дорог, считая, что они «лишь подстрекают к частым передвижениям безо всякой нужды и таким образом увеличивают непостоянство духа нашей эпохи».
В России, как правило, оппозиционные партии боролись против государственного регламентирования подвижности, но, став правящими, они начинали проводить ту же политику. Так, вскоре после прихода большевиков к власти регламентация передвижений населения по территории стала еще более жесткой, чем в царской России (даже в пределах страны, не говоря уже о практической изолированности населения от каких-либо связей с зарубежными странами).
Например, вплоть до середины 1970-х гг. колхозник мог переехать в город только по решению общего собрания колхоза. Многие крупные города были «закрытыми» для въезда новоселов: таким образом пытались сдерживать рост городов. Но это в итоге не удалось, поскольку развитие промышленности требовало увеличения городского населения.
Воздействие переселений на жизнь общества происходит по многим направлениям. Мигранты — это в основном молодые люди, поэтому в районах притока населения доля молодежи выше средней, а, следовательно, выше и доля населения в брачных возрастах. Поэтому при прочих равных условиях в районах притока населения выше и число родившихся на 1000 жителей. А поскольку доля населения в старших возрастах здесь ниже средней, то число умерших на 1000 жителей ниже. Следовательно, естественный прирост высокий. Поэтому в районах притока населения его численность быстро растет не только за счет миграций, но и за счет естественного прироста.
Противоположная ситуация — в районах оттока. Старение населения приводит к уменьшению доли молодежи. Поэтому число родившихся на 1000 жителей уменьшается. Увеличение доли пожилых ведет к возрастанию числа умерших на 1000 жителей, поэтому естественный прирост населения вначале резко снижается, а затем сменяется естественной убылью населения.
Миграции — один из важнейших факторов этнических процессов. Образование новых этнических общностей происходило за счет отселения части населения на новые земли. Процессы межэтнического взаимодействия чаще всего связаны с миграцией представителей одного этноса на территорию другого. Мощными центрами межэтнического смешивания являются крупные города, особенно расположенные в зонах этнических контактов. В мировой истории известно много крупных городов, имевших своего рода космополитический (а не однонациональный) характер. В частности, в бывшем СССР такими городами раньше являлись Одесса (русские, евреи, украинцы, греки и др.), Баку (азербайджанцы, армяне, русские и др.), а до революции — Санкт-Петербург (русские, немцы, финны, евреи, татары и др.).

История миграций в России. Территория между Волгой и Окой (нынешняя Центральная Россия) начала осваиваться славянами еще с VIII—IX вв., будучи долгое время дальней северо-восточной периферией Киевской Руси.
Однако после монголо-татарских завоеваний XIII в. здесь формируется новый центр русских земель, во главе которого становится Москва. Именно вокруг этого центра начинается территориальное приращение Российского государства, и именно за счет его жителей заселяются новые территории.
Изначальное направление колонизации — на север и северовосток: заселение бассейнов Северной Двины, Печоры, верховьев Камы, выход к побережью Белого моря.
С середины XVI в., после присоединения Казанского и Астраханского ханств, Российское государство включает в свой состав весь бассейн Волги и выходит к Каспийскому морю и Уралу.
В 1581 г. русский отряд под командованием Ермака пересекает Уральский хребет, а в 1639 г.

русские появляются уже на берегах Охотского моря. Огромные территории Сибири и Дальнего Востока, очень слабозаселенные в то время, с легкостью присоединяются к России, и местное население начинает платить дань пушниной — именно это стало началом освоения огромных ресурсов Сибири.
Массового заселения восточных районов в то время не происходило, поскольку основной поток переселенцев направлялся на слабо освоенные земли к югу от Оки — так называемое «Дикое поле» (нынешний Центрально-Черноземный район), которое по частям отвоевывалось у кочевников (прежде всего — у крымских татар) в XVI— XVIII вв. Присоединение Крыма к России в конце XVIII в. позволило начать массовое освоение так называемой Новороссии — южных степных районов европейской части России и Украины.
Широкомасштабное сельскохозяйственное освоение Сибири начинается в конце XIX в. Но наибольший приток населения происходит в начале XX в. после строительства Транссибирской железной дороги. В отличие от землепроходцев XVII—XVIII вв., идущих за пушниной по северу Сибири, ее массовое сельскохозяйственное заселение в XIX—XX вв. наблюдалось в наиболее плодородных южных степных и лесостепных районах. Последняя волна массового сельскохозяйственного переселения на восток — освоение целинных земель
141
в 1950-х гг. Все эти волны переселенцев размещались как собственно в Сибири, так и на территории, ныне отошедшей к Казахстану.
Внешние миграции. Миграционные связи России с сопредельными территориями (бывшими окраинами Российской империи, затем — союзными республиками СССР) традиционно носили центробежный характер — т. е. были направлены из центра на окраины.
Это было заселение Новороссии (Южной Украины) в конце XVIII—XIX вв., заселение Северного Казахстана (с XVIII в., и особенно интенсивно — в период освоения целинных земель (1950—1960-е гг.), русское аграрное освоение некоторых районов Средней Азии (север Киргизии и др.), а в период индустриализации — формирование рабочего класса ранее «отсталых национальных окраин». Городское население республик Средней Азии, Закавказья, Молдавии, частично Украины и Прибалтики в значительной степени формировалось за счет переселенцев из России.
Сальдо миграций России с другими союзными республиками СССР было отрицательным вплоть до 1970-х гг., после чего начался обратный процесс. Это было обусловлено в основном последствиями «демографического взрыва» (прежде всего в республиках Средней Азии) — резким увеличением прироста трудовых ресурсов, вызвавшего рост спроса коренного населения на рабочие места. Происходило, таким образом, своего рода «демографическое вытеснение» русских: и новые, и освобождающиеся рабочие места предоставлялись в первую очередь представителям титульных народов.
После распада СССР «факторов выталкивания» русского (и «русскоязычного» — украинцев, белорусов и др.) населения в бывших союзных республиках стало значительно больше.
Это и политическая нестабильность (а в ряде мест — вооруженные конфликты), и ограничение сферы использования русского языка, ограничения в политических и гражданских правах, и экономический кризис отраслей, где русские занимали ведущие позиции (предприятия ВПК, тяжелой промышленности), и многое другое. Из многих стран СНГ уезжали и представители титульных этносов.
В итоге сальдо внешних миграций России резко возросло: за 1989—2002 гг. около 5,6 млн чел., т. е. почти 400 тыс. чел. в год (а в предыдущее десятилетие 1979—1988 гг. — 182 тыс. в год). Общее число прибывших за этот период составило 11 млн чел. (а выбывших — 5,4 млн).
По числу иммигрантов Россия оказалась на 3-м месте в мире, приняв в среднем в год 781 тыс. чел. (после США, принимавших 924 тыс. ежегодно, и Германии — 865 тыс.)[35].
Пик миграций пришелся на 1994 г., когда миграционный прирост России составил более 900 тыс. чел.; впоследствии сальдо сокращалось (в обмене со всеми странами СНГ и Балтии), в 2000 г. составило 266 тыс. чел., а в последующие годы, по официальным данным, колеблется около 100—200 тыс. чел. в год (но точность этих цифр крайне невелика). Многие специалисты считают, что на самом деле приток населения принял другую форму — трудовых миграций нерусского населения стран СНГ. Большая часть их не регистрируется; примерная оценка их единовременной численности — около 5—7 млн чел.
Миграции со странами вне СНГ были очень интенсивными в 1990-х гг., когда за границы России выехало более 1,5 млн чел. (в т. ч. — миграция немцев в Германию, евреев — в Израиль и США и др.). В 2000-е гг. отток снизился, а в последние годы его трудно оценить из-за изменения порядка миграционного учета, но он имеет устойчивое отрицательное сальдо.
Гораздо большую роль играет неучтенная «утечка мозгов» — отток молодых профессионалов на учебу и на работу, в основном в США и страны Евросоюза, без официального оформления переезда.
Внутренние миграции советского периода между регионами России в целом продолжали долгосрочные тенденции: шло заселение Урала, Сибири, Дальнего Востока, Европейского Севера; увеличивалась доля русского населения бывших союзных республик СССР.
Но советский период отмечен и огромным ростом насильственных переселений. Они были и до 1917 г., например, заселение ссыльными о. Сахалин (1890-е гг.), выселение адыгов с Западного Кавказа и Черноморского побережья (1860-е гг.). Но после революции их масштабы резко возросли. Первым крупным потоком такого рода является высылка раскулаченных крестьян в 1930—1932 гг. Сотни тысяч их были высланы за пределы своих регионов, большей частью в районы с суровыми климатическими условиями (тайга, тундра, сухие степи и полупустыни). Во многом именно руками заключенных (не только

раскулаченных, но и других «врагов народа») были возведены первые «стройки пятилетки» — Беломорско-Балтийский канал, канал Москва—Волга, Магнитогорский и Кузнецкий металлургические комбинаты и др. В середине и конце 1930-х гг. к потоку крестьян добавились репрессированные горожане — остатки «бывших эксплуататорских классов» (дворянство, духовенство, буржуазия), бывшие члены любых политических партий (анархисты, эсеры, кадеты и др.), бывшие нэпманы, значительная часть интеллигенции, все «оппозиционеры» и др.
В 1937 г. был опробован первый вариант «переселения народов»: все корейцы, живущие в Приморском крае (их насчитывалось тогда около 200 тыс. чел.), были в течение двух недель вывезены в Среднюю Азию и Казахстан. После присоединения к СССР Западной Украины и Западной Белоруссии (входивших до 1939 г. в состав Польши) несколько сотен тысяч поляков были выселены из новой приграничной полосы во внутренние районы страны, в том числе в Сибирь.
После начала войны в 1941 г. были выселены в восточные районы страны все немцы, проживающие в СССР. Но наибольших масштабов эта практика достигла в 1943—1944 гг., когда в Сибирь, Казахстан, Среднюю Азию были выселены калмыки, чеченцы, ингуши, балкарцы, карачаевцы, крымские татары, турки-месхетинцы, а несколько позже — греки и ряд других народов. Эти переселения сопровождались очень большими демографическими потерями (только при перевозке и в первые дни и недели после нее в ряде случаев погибало до 30% всего населения) и, конечно, надолго осложнили межнациональные отношения в России.
В 1956—1957 гг. народы Северного Кавказа и Калмыкии были возвращены на свою родину, но полностью ситуация 1940-х гг. не была восстановлена. В конце 1940-х — начале 1950-х гг. земли, с которых были выселены эти народы, активно заселялись другими, соседними народами — вплоть до использования сохранившихся жилых домов. Не все эти земли и дома были впоследствии возвращены, что породило новые конфликты, принявшие местами форму открытых столкновений в 1990-х гг.
Помимо переселений между районами, огромный поток мигрантов двигался из сельской местности в города. Первыми в него включились сельские жители Центральной России, давно связанные с городами
144
(работая там в межсезонье, торгуя на рынках и пр.), позже — жители других русских районов, а затем население национальных республик: вначале севера европейской части, Урала и Поволжья, затем Северного Кавказа и Сибири. Замыкает этот список Тыва, где процесс переселения тувинцев из сел в города находится в самой начальной стадии.
За 60-летний период, с 1927 по 1988 г. (по подсчетам Ж. А. Зайонч- ковской для СССР в целом), деревня отдала городу в порядке миграций более 82 млн чел., и еще 22 млн селян стали за эти годы горожанами вследствие преобразования сельских поселений в городские или территориального поглощения их сел растущими городами. Это дает представление о масштабах перераспределения населения между городом и селом и масштабах убыли сельского населения за тот же период, если вспомнить, что за эти же 60 лет численность сельского населения бывшего СССР сократилась со 121 млн до 98 млн чел. (а по России — с 76 млн до 39 млн чел.).
С начала 1990-х гг. картина внутренних миграций в России сменилась почти на противоположную. При общем снижении миграционной подвижности (поскольку в условиях кризиса переезд и устройство на новом месте — еще более сложная проблема, чем в «спокойные» годы) большинство бывших регионов притока мигрантов стали регионами оттока и наоборот. Начался сильный отток населения из регионов Крайнего Севера и Дальнего Востока, которые раньше привлекали население высокой оплатой труда («северными коэффициентами» и «полярными надбавками» к зарплате). Большая часть мигрантов ехала туда на время, чтобы заработать деньги, а затем потратить их в более благоприятных для жизни районах (например, купить дом или квартиру, автомобиль и т. д.). Однако инфляция «съела» их сбережения, а нынешние доходы населения Севера отнюдь не компенсируют ни жизни в суровых условиях, ни расходов на питание. Например, стоимость минимального продуктового набора в Магадане вдвое выше среднероссийской и втрое выше, чем в областях ЦентральноЧерноземного района.
Бывшие регионы миграционного оттока, наоборот, стали центрами притяжения мигрантов. Это, прежде всего, Центральная Россия и Урало-Поволжье. Сюда возвращаются многие из тех, кто уехал ранее в северные и восточные районы.

Рис 4.1. Среднегодовая чистая миграция населения
По материалам Независимого итститута социальной политики// http://www.socpol.ru/maps/1_2_4bmap.gif

В 2000-х гг. картина миграций стала другой (рис. 4.1). Главное изменение — резкое ослабление притока мигрантов из стран СНГ, которые способствовали миграционному приросту на юге Сибири и во всей европейской части (кроме северного района). Сейчас число районов притока резко сократилось, и большая часть мигрантов стремится в большие города, особенно Москву и Подмосковье (проблема «прописки» сейчас практически снята, и въезд в Москву свободный — конечно, если у вас есть деньги, чтобы купить или арендовать квартиру).
С начала 1990-х гг. изменились и миграции между городом и селом. Миграционный отток из села в город резко сократился. Более того, в 1991—1992 гг. отмечались даже переселения горожан в сельскую местность (правда, очень незначительные по объему). Зато массовыми стали сезонные миграции горожан в деревню: к родственникам, на садово-огородные участки, в доставшиеся по наследству деревенские дома и т. д. Особенно велики были ее масштабы вокруг городов, наиболее пораженных безработицей: некоторые предприятия даже закрывались на лето, отправляя своих работников в административные отпуска, чтобы дать им возможность запастись продуктами на зиму. В период экономического роста (после 1998 г.), когда безработица в городах уменьшилась и доходы горожан возросли, их сезонные миграции в село сократились; наоборот, аналогичный поток (теперь уже чисто трудовой миграции) направился в города (рис. 4.1).
С середины 1990-х гг. миграции из села в город восстанавливаются, хотя и в меньшем размере, чем в 1980-х гг. Но в 1990-х гг. сельская местность России в целом почти не теряла население за счет миграций: переселение в города России компенсировалось притоком мигрантов из стран СНГ. Этот источник стал иссякать в конце 1990-х — 2000-х гг., а занятость в общественном сельском хозяйстве (в крупных сельхозпредприятиях — бывших колхозах и совхозах) продолжает сокращаться, и в последние годы российское село теряет население за счет миграций.
Поскольку рабочих мест в селе становится все меньше, трудоспособное население стремится заработать в городах. Но переселиться туда большинство желающих не может, поскольку жилье в городах очень дорогое (а в селе — наоборот, дешевое). Поэтому развивается такая форма, как временные миграции на работу в крупные города — например, на сезон строительных работ (строительство загородных
147
домов для горожан); или «вахтовый» метод — работа неделю в городе, затем неделя отдыха; или другие варианты занятости без смены постоянного места жительства.
Демографическая ситуация — это сложившееся в данном районе соотношение рождаемости, смертности и миграционной подвижности, создающих в данное время определенную половозрастную структуру населения и динамику его численности.
Ярким показателем демографической ситуации и одновременно «запечатленной демографической историей» является половозрастная структура населения. На рис. 4.2 показана структура населения России на начало 2010 г., хранящая следы всех демографических потрясений. Проанализируем ее.

Т*с**»«вле9еlt;
1000 persons
Рис. 4.2. Половозрастная структура населения России на 1 января 2010 г. по материалам Госкомстата

Численность населения в возрасте 75—76 лет (т. е. родившихся в 1933—1934 гг., во время спада рождаемости и высокой детской смертности вследствие голода) гораздо меньше, чем в соседних возрастных группах. Во второй половине 1930-х гг. демографические процессы несколько стабилизировались: об этом свидетельствует большое число живущих в возрасте 70—72 лет в 2010 г. (т. е. родившихся в 1937—1939 гг.).
Следующий «обвальный» спад рождаемости приходится на 1942— 1945 гг., в результате чего пирамида 2010 г. имеет самый сильный «шрам» в возрасте 64—67 лет. Поколения военных лет рождения стали образовывать семьи во второй половине 1960-х гг., что вызвало очередное снижение рождаемости (с минимумом числа родившихся в конце 1960-х гг. — в 2010 г. им около 40 лет). В свою очередь, родившиеся в конце 1960-х гг. вступают в брак в начале 1990-х, что вызывает новый спад рождаемости, усиленный к тому же экономическим кризисом и снижением уровня жизни.
Самый простой способ анализа возрастной структуры — это выявление доли во всем населении: лиц моложе трудоспособного возраста (до 16 лет) — детей и подростков; лиц в трудоспособном возрасте (16—59 лет для мужчин и 16—54 года для женщин); лиц старше трудоспособного возраста (мужчины 60 лет и старше, женщины 55 лет и старше — с этого возраста граждане России имеют право получать пенсию по старости). В целом для населения России соотношение «дети — трудоспособные — пожилые» составило в 2010 г. примерно 16% — 62% — 22%.
Возрастной состав населения регионов России отражает их демографическую историю: территории с длительным оттоком населения чаще всего имеют более старое население, и наоборот, наиболее молодое население сосредоточено в районах пионерного освоения. Особенностью последних является минимальная доля пожилых возрастов. Наименьшую долю пожилых в 2010 г. (9—10%) имели автономные округа севера Сибири, где большинство работников — приезжие из других районов, и после выхода на пенсию они, как правило, уезжают. Другой тип регионов с малой долей старших возрастов — некоторые республики Кавказа (Чечня и Ингушетия — по 9%, Дагестан — 11%) и Тува (10 %), где демографический переход не завершен, и в населении — максимальная доля детей.
149
А наибольшая доля пожилых (25—27%) — в областях с многолетним оттоком населения, образующих «кольцо» вокруг Москвы, а также в Новгородской и Псковской областях. Здесь особенно «постарело» сельское население, «ослабленное» длительным оттоком и в другие районы (особенно в Москву и Санкт-Петербург), и в города своих областей.
Доля детей максимальна в тех регионах России, где еще не завершился демографический переход: Чечня (33%), Ингушетия (28%), Дагестан (26%), Тува (29%). Помимо высокой рождаемости, этому способствует и слабый отток молодежи. Особенно молодым является здесь сельское население, где в большей степени сохраняется традиционный образ жизни и где рождаемость выше, чем в городах.
Таким образом, различия в возрастной структуре сельского и городского населения могут быть разнонаправлены: в районах оттока населения, давно завершивших демографический переход, село более «старое», чем город, а в районах высокой рождаемости и слабого оттока населения село более «молодое».
Для регионов Крайнего Севера разницы между городским и сельским населением почти нет, поскольку оно здесь в основном не местное по рождению, а непостоянное — приезжающее лишь на срок контракта.
Чаще всего при анализе различий в динамике населения между районами используют самые простые показатели воспроизводства — общие коэффициенты рождаемости и смертности (число родившихся или умерших на 1000 жителей). Но эти общие показатели очень сильно зависят от возрастной структуры населения. Например, при общем отрицательном естественном приросте (т. е. естественной убыли) населения России, на многих территориях Крайнего Севера (Ямало-Ненецкий, Ханты-Мансийский округа и др.) наблюдается естественный прирост. Но это вовсе не значит, что в этих районах женщины рожают больше детей (число детей, рожденных одной женщиной — суммарный коэффициент рождаемости — здесь не слишком отличается от среднероссийского). Особенность образа жизни здесь в том, что после выхода на пенсию большинство населения уезжает отсюда в другие районы. Поэтому доля населения в старших возрастах здесь минимальна, и, грубо говоря, «умирать здесь некому» — и общий коэффициент смертности невелик. А доля населения в молодых

150.
возрастах здесь, наоборот, велика, и значит, общий коэффициент рождаемости здесь выше среднего.
Совершенно другая ситуация в регионах, где населения старое — т.е. там, где доля старших возрастов выше средней. Такова ситуация в областях вокруг Москвы и Санкт-Петербурга (кроме Московской и Ленинградской). Причина — в том, что оттуда происходил многолетний отток населения (прежде всего в столицы, а также и в другие районы России и СССР); а поскольку уезжала молодежь, то оставшееся население старело. Поэтому здесь общий коэффициент смертности значительно выше среднероссийского (так как велика доля старших возрастов), а общий коэффициент рождаемости — гораздо ниже, так как доля молодежи очень мала (грубо говоря, «здесь рожать некому»).
Основные демогеографические закономерности России. Основные различия в демографических показателях по регионам России — следующие: самые «молодые» регионы (с максимальной долей детей в населении) — районы, где не завершился демографический переход (восток Северного Кавказа и некоторые регионы юга Сибири), а также районы Крайнего Севера, откуда уезжают пенсионеры; в этих же регионах наблюдается максимальный общий коэффициент рождаемости и минимальный — смертности, и они отличаются естественным приростом; самые «старые» районы — это большинство регионов Центра и Северо-Запада (за исключением двух столиц и их областей — Московской и Ленинградской), откуда долгое время происходил миграционный отток молодежи; здесь минимальные общие коэффициенты рождаемости и максимальные — смертности, самая быстрая естественная убыль населения; различия в продолжительности жизни у женщин в России — относительно невелики. Гораздо больше различия в продолжительности жизни мужчин, которые в значительной степени определяются распространенностью смертности от внешних причин. Самая высокая продолжительность жизни наблюдается на Северном Кавказе, самая низкая — в Туве и регионах северо-востока (Чукотка, Магаданская область и др.). В Европейской России, как правило, продолжительность жизни уменьшается при движении с юга на север.
В русских регионах самые высокие показатели — в Москве, на Северном Кавказе (Краснодарский и Ставропольский края, Ростовская область), и в Центрально-Черноземном районе;
— различия в значениях суммарного коэффициента рождаемости невелики по регионам, особенно для городского населения. Почти для всех регионов России (и даже для Дагестана) показатели городского населения меньше двух — т. е. воспроизводство населения является суженным. В сельской местности чаще встречаются показатели более двух (т. е. сохранилось расширенное воспроизводство), но тоже в меньшинстве районов.
Вопросы и задания Почему общие коэффициенты рождаемости и смертности недоста
точно точно характеризуют воспроизводство населения? Является ли сокращение рождаемости ниже уровня простого вос
производства особенностью России, или это характерно и для других развитых стран? В чем причины того, что в динамике населения России практиче
ски не проявился «демографический взрыв»? В какой период население России («в среднем») перешло к совре
менному типу воспроизводства? Каковы причины резкого снижения числа родившихся в России в
конце 1960-х гг.? Какой прогноз динамики численности населения России можно
было сделать в конце 1960-х гг., если экстраполировать наметившиеся тенденции? Можно ли считать, что единственными причинами снижения чис
ла родившихся в России в начале 1990-х гг. было ухудшение условий жизни и рост неуверенности в завтрашнем дне?
8 . Как менялось направление внешних миграций России в течение ХХ в.? Каковы были причины увеличения населения в зоне Крайнего Се
вера? Почему приток населения на Крайний Север и Восток сменился оттоком после 1991 г.?
Литература www.demoscope.ru www.prb.ru Захаров C. В. Рождаемость в России: первый и второй демографи
ческий переход // http://www.demoscope.ru/weekly/knigi/konfer/ konfer_08.html Вишневский А.Г. Воспроизводство населения и общество: История, современность, взгляд в будущее. // http://demoscope.ru/ weekly/knigi/vish/vishne .html Население России-2009. Семнадцатый ежегодный демографиче
ский доклад / Отв. ред. А.Г. Вишневский. // http://demoscope.ru/ weekly/knigi/ns_09/sod_r.html Доклад о развитии человеческого потенциала в Российской Федерации-2008. Россия перед лицом демографического вызова./ Рук. авт. колл.: А.Г. Вишневский, С.Н. Бобылев. — М.: ПРООН, 2009. http://demoscope.ru/weekly/knigi/undp2008rus/undp2008.html
8 Демографическая модернизация России: 1900—2000./ Под ред. А.Г. Вишневского. // http://demoscope.ru/weekly/knigi/modern/ modernizacija.html Полян П.М. Не по своей воле...История и география принудитель
ных миграций в СССР // http://demoscope.ru/weekly/knigi/polian/ polian.html Рыбаковский Л.Л. Миграция населения (вопросы теории) // http:// rybakovsky.ru/migracia2 .html

<< | >>

↑

Источник: Алексеев, А. И.. Россия: социально-экономическая география: учеб. пособие. 2013

Еще по теме Воспроизводство, миграции и демографическая ситуация:

- География - Землеведение - История Земли -