§ 3. Наука, искусство, религия и философия как сферы постижения бытия

152

О наличии резкой границы между научным и вненаучным знанием догадывался уже И. Кант, когда он говорил об антиномиях. С его точки зрения, мир свободы (этика) противоположен миру науки, где не может быть свободы, где господствует необходимость и детерминизм. Наука всегда протестовала против того, чтобы природе приписывать такие характеристики, которые не укладываются в рамки ее привычного категориального аппарата. Вместе с тем среди ученых и представителей вненаучного знания (философов, деятелей искусства, богословов) существовало и существует глубочайшее убеждение, что в природе существуют как компоненты, поддающиеся рациональному постижению, так и такие, которые ему недоступны. Выдающиеся философы, поэты и художники неизменно приписывали природе такие характеристики, как любовь, язык, красоту, гармонию и пр. (Пифагор, Платон, В. Соловьев, Ф. Тютчев, И. Левитан, В. Казначеев и многие другие).

Будучи ориентированной на постижение закономерностей материальной составляющей мира, наука имеет дело с явлениями повторяющимися, воспроизводимыми. В сфере же духовной составляющей мы сталкиваемся с явлениями уникальными, которые, в принципе, не могут быть повторены и воспроизведены. Не случайно, что выдающиеся произведения литературы и искусства единственны и неповторимы, как, впрочем, и выдающиеся философские концепции. Если, к примеру, какие-то законы науки неизвестны сейчас, то они неизбежно будут открыты другими исследователями. Но если великий художник, писатель, поэт, музыкант погибнет в молодом возрасте, то соответствующие произведения уже не создаст никто и никогда. Они принципиально не воспроизводимы.

Если наука мало пригодна для описания высших проявлений духа, на что уже не раз обращалось внимание в литературе, то философия, напротив, практически всегда связана с проявлением духа, ибо она формирует целостное представление о мире, включающее в себя как материальное, так и духовное начала. Если устраняется одно из них, то возникает деформированная модель мира и философская система начинает вырождаться. Это хорошо видно на примерах абсолютного материализма и идеализма, как явно односторонних подходов к действительности. И материализм, и идеализм построены по одной схеме: выпячивая одну сторону, одну грань мира (материю или дух), они при этом игнорируют другую, считая ее вторичной, производной. Такая позиция действительно предопределяет вырождение философии и модное в XX веке утверждение о смерти философии не так уж далеко от истины. Тем не менее, философия способна обрести второе дыхание и вновь заявить о себе как о квинтэссенции культуры человече-

153

ства на путях утверждения реалистического мировоззрения, в полной мере учитывающего и материальный и духовный аспекты мира.

Природа как целое объединяет в себе материальное и духовное начала. Именно поэтому она является объектом изучения и науки, и философии, и искусства, и религии. И в известном смысле в процессе познания единого мира все эти сферы духовного освоения его взаимно дополняют и взаимно проникают друг в друга.

Тем не менее, часть консервативно настроенных ученых по-прежнему пытается ограничиться только сферой рациональных представлений и исключает из своего аппарата все то, что не укладывается в ее узкую методологическую схему (преимущественно логико- математическую). Они пытаются совсем отгородиться от всех форм вненаучного знания, от всего субъективного, индивидуального и уникального. Некоторые наиболее радикально настроенные авторы даже пытаются запретить намечающийся диалог всех форм духовного освоения мира и придают анафеме тех, кто к этому диалогу идет. Прежде наука была гораздо терпимей к вненаучному и паранаучно- му знанию. Известно, что уже Гиппократ настаивал на том, что врач не имеет права лечить людей, используя все имеющиеся в его распоряжении научные методы, если он не освоил астрологии. Да и многие современные выдающиеся ученые интуитивно чувствуют, что явления духа так или иначе должны быть введены в контекст науки. Это и хорошо известное положение Д. И. Менделеева о том, что каждый материальный объект имеет наряду с другими и духовную компоненту, и рассуждения В. И. Вернадского по поводу ноосферы, и высказывания А. Тамма и А. Эйнштейна о том, что настоящий ученый должен признавать существование иных форм мышления, кроме рационального и т. п. Сейчас наука все более решительно возвращается к тому, чтобы обязательно учитывать все формы вненаучного знания, о чем свидетельствуют не только работы В. П. Казначеева, Ф. Капры и многих других, но и введение в курс преподавания философии темы вненаучного познания. Одновременно философия, искусство и религия все больше начинают признавать, что необходимо учитывать достижения науки. II Ва- 154 тиканский собор признал, что все конфликты католической церкви с наукой, в том числе и процессы над Дж. Бруно и Г. Галилеем, были результатом юридической ошибки. (Подробнее об изменении отношения религии к науке см. в главе 21, посвященной познавательным способностям религии). Целостное видение мира начинает все больше доминировать и не случайно в научном мире все отчетливее зреет убеждение, что время разбрасывания камней (умножения различных форм освоения мира) прошло, наступает время их собирать, т. е. пытаться дать целостное представление о мире.

Литература: 1.

Декарт Р. Рассуждение о методе//Соч.: В 2 т. М., 1989. Т. 1. С. 251. 2.

Ленин В. И. Материализм и эмпириокритицизм // Полн. собр. соч. Т. 14. С. 117. 3.

Вернадский В. И. Размышления натуралиста. М., 1988. 4.

Декарт Р. Мир или трактат о свете // Соч.: В 2 т. М., 1989. Т. 1. С. 323-342. 5.

Спиноза Б. Этика // Избр. произв.: В 2 т. М., 1957. Т. 1. 6.

Брихадараньяка. Упанишада. М., 1964. Т. 3. С. 9—26. 7.

Вышеславцев Б. П. Этика преображенного эроса. М., 1994. С. 50. 8.

Архиепископ Лука. Дух, душа, тело. СПб., 1995. С. 56. 9.

Дипак Чопра. Здоровье и квантовая механика // Наука и религия. 1990. № 1.С. 40.