Два типа иммиграции в Россию: репатриация и экономическая миграция Возвращение соотечественников

Отмечая значительные масштабы миграционного прироста населения России за последние 15-20 лет, а особенно в середине 90-х годов, не следует забывать, что это была не обычная миграция, с которой сталкиваются сейчас многие развитые страны, принимающие большое количество иностранных граждан.

Миграционные потоки, направлявшиеся в этот период в Россию, формировались в основном за счет репатриации русских и представителей других коренных народов России, ранее выехавших из России, или их потомков. Какую-то, видимо, небольшую часть этого потока составляют и обрусевшие представители других народов - украинцы, белорусы, армяне, грузины, немцы, евреи и т.д. Эта репатриационная миграция 1990-х годов не была абсолютно новым явлением, скорее, она соответствовала тенденции, которая обозначилась еще в 1960-е годы, когда русское и русскоязычное население стало выезжать из Закавказья, а с середины 1970-х и из Средней Азии и Казахстана. В е годы репатриация резко ускорилась и охватила все постсоветские неславянские страны, включая Молдавию и страны Балтии. По сути, речь идет о возвращении соотечественников.
Это подтверждается и статистикой. Две трети миграционного прироста России за 1989-2007 годы дали русские, около 12% — другие этнические россияне, среди которых больше всего татар. Таким образом, почти 80% этого прироста было обеспечено за счет миграций, которые можно считать репатриа- ционными. Об особом характере этой миграции говорит и то, что в последние годы регистрируемая иммиграция - это, в основном, прибытие лиц, уже имеющих российское гражданство (75% прибывших из СНГ и Балтии, 71,1% — из других стран в 2007 г.).
Возвращение нескольких миллионов соотечественников в целом оказало позитивное влияние на российскую демографическую ситуацию. Потенциал репатриации полностью не исчерпан и сейчас, но его не следует переоценивать. За пределами России живут миллионы русских, хотя, по разным причинам (миграция в Россию, естественная убыль, смена этнической идентификации), их число уменьшается. По данным переписей населения постсоветских стран, проводившихся в основном на рубеже прошлого и нынешнего столетий, из 25,3 млн. этнических русских, проживавших в них в 1989 году, к началу века оставалось около 17 млн. (табл. 5.1), с тех пор их число, скорее всего, еще более сократилось.
Большая часть зарубежных русских живет на Украине, в Белоруссии и в Казахстане, глубоко там укоренены, и их нельзя рассматривать как высокомобильный ресурс будущей иммиграции. Не слишком вероятен и массовый выезд русских из стран Балтии. Социологические исследования фиксируют довольно значительный потенциал русской репатриации в Казахстане, Узбекистане, Киргизии, его можно оценить, самое большее, в 4 млн. человек. Несомненно, какая-то часть этого потенциала реализуется. Но в целом, период массовой репатриации в Россию, по-видимому, завершился.
Об этом косвенно говорит низкая эффективность реализуемой сейчас Государственной программы содействия добровольному переселению соотечественников, рассчитанной на 20062012 годы. К концу 2007 года число желающих включиться в программу составило 26444 человека. Было принято 4355 анкет и 526 решений на выдачу свидетельств, по которым могло выехать 1271 человек. Реально было выдано 363 свидетельства на 915 человек. Приехало же в Россию 682 человека, тогда как по плану в 2007 году предусматривалось переселить 23000 человек. Этот итог, пусть и промежуточный, все же наглядно свидетельствует о значительном ослаблении репатриационной мотивации.

Экономическая миграция
Наряду с возвратной иммиграцией соотечественников, определяющейся, по преимуществу, социальными, политическими и культурными мотивами, в России все большее значение приобретает иммиграция совершенно другого типа, сходная с той, которая характерна сейчас для большинства развитых стран. Суть ее везде одна и та же: выходцы из бедных и перенаселенных стран, переживающих демографический взрыв, движимые стремлением улучшить свою жизнь и жизнь своих семей, едут в более богатые и благополучные страны, в которых все сильнее ощущаются депопуляционные тенденции. Мотивация такой миграции, в первую очередь, экономическая.
Миграция этого типа также не новость для России. Она начала набирать силу еще во времена СССР, но осознавалась не как международная, а как внутренняя, и интерпретировалась как желательный переток населения из «трудоизбыточных» в «трудонедостаточные» регионы одной страны; тогда даже разрабатывались меры по привлечению рабочей силы из Средней Азии в российское Нечерноземье и некоторые другие регионы России. Но стихийная миграция из республик с избытком населения шла и независимо от этих мер. Так, только между переписями населения 1979 и 1989 годов, число молдаван в РСФСР увеличилось на 69%, против 10,5% в своей республике, грузин и армян — на 46% (в своих республиках — на 10,3 и 13,2%), азербайджанцев — в 2,2 раза (24%), узбеков и туркмен в 1,8 раза (34%), киргизов — в 2,9 раза (33%) таджиков — в 2,1 раза (46%).
Распад СССР привел к увеличению разницы экономических потенциалов бывших союзных республик, которая несколько сглаживалась в рамках единого государства, и обострил экономико-демографический дисбаланс в каждой из них, что естественным образом привело к
усилению направленных в Россию потоков трудовой миграции.
После переписи населения 1989 г. за счет титульных народов постсоветских стран получено 17,5% учтенного миграционного прироста, однако, насколько можно судить по данным переписи 2002 года, в Россию въехало гораздо больше коренного населения стран СНГ, чем показывает учет. Так, в 2002 г., по сравнению с 1989, согласно переписи, число таджиков в России стало больше на 82 тыс. человек, тогда как по учету за период на 3 года больший (по г.) их число увеличилось на 36,7 тыс.; соответствующие показатели по азербайджанцам 286 и 92, по армянам - 598 и 373 тыс. человек.
На то, что в двухслойной российской миграции происходит сдвиг от репатриации к экономической миграции, указывает и снижение доли русских в общем миграционном приросте, полученном за счет стран СНГ и Балтии: 81% в 1989-1992 гг., 64% — в 1993-2000 гг., 59% — в 2001-2004 гг., 54% — в 2005 г., 44% — в 2006 г., 32% — в 2007 г.

При этом надо иметь в виду, что все приведенные показатели относятся к зарегистрированной миграции, тогда как экономические мигранты составляют львиную долю «нелегалов», тех, кто не попадает в учет, так что реально миграционный «тон» давно уже задает не репатриация, как это было в 90-е годы, а именно экономическая миграция того типа, который преобладает во многих европейских и неевропейских развитых странах.Россиякак страна-реципиент приобретает все больше сходства с этими странами.

Сегодня она принимает мигрантов не только из всех стран СНГ, но также из государств Юго-Восточной Азии и Ближнего Востока, через нее проходят транзитные маршруты международной миграции. По-видимому, именно с этим типом миграции, которую принято характеризовать как трудовую, связано будущее иммиграции в Россию. Число работающих в России трудовых мигрантов продолжает расти
Число официально работающих в России трудовых мигрантов постоянно увеличивалось с конца 1990-х годов. В 2006 году оно превысило 1 млн. человек. В 2007 году в результате принятия нового более либерального законодательства тенденция роста учтенной трудовой миграции усилилась. В 2007 г. разрешение на работу получили 2260 тысяч мигрантов, что в два с лишним раза больше, чем в 2006 г., а легально по договору работали 1717 тыс. человек (рис. 5.4).
Однако отмеченный статистикой рост трудовой миграции отражает не столько общее увеличение миграционного потока, сколько смещение границы между его регулируемой и нерегулируемой составляющими в пользу первой (рис. 5.5).
Появляющиеся в печати оценки числа нелегальных (или незаконно занятых) трудовых мигрантов в России колеблются от 5 до 15 миллионов человек. основанные на исследованиях оценки нелегальной составляющей миграции оценивались в 3-4 миллиона человек на начало 2000-х годов и выросли до 5-7 миллионов к 2005-2007 гг. Из-за сезонных различий в числе мигрантов в период спада показатель может быть в 1,5-2 раза ниже2.
В настоящее время трудно дать точную оценку динамики общего потока трудовой миграции, поскольку его нерегистрируемая часть очень велика и тенденции ее изменения неопределенны. Скорее всего, бурный рост потоков, характерный для первой половины 2000-х годов, практически не отра
женный статистикой, но очевидный для всех, кто наблюдал эти процессы на практике, в последние годы сменился более спокойным, но все же нарастающим трендом.
Рост трудовой миграции, хотя и не такой быстрый, как в период формирования потоков, происходит как вследствие увеличивающегося спроса на иностранных работников со стороны России, трудовые ресурсы которой сокращаются, так и вследствие растущего предложения труда со стороны основных стран-доноров, население которых растет быстрыми темпами и становится все более мобильным. Однако, общий рост трудовой миграции, безусловно, не настолько динамичен, как представленное на рис. 5.4 увеличение ее регулируемой составляющей.

Мигранты приезжают в Россию более чем из 100 стран мира, однако главные миграционные потоки направляются в Россию из стран СНГ, доля которых в последние годы увеличивается, тогда как доля основных стран-доноров «дальнего зарубежья» (Китай,
Турция, Вьетнам) сокращается. Этому способствовала и либерализация режима трудовой миграции, коснувшаяся в основном мигрантов из стран СНГ, приезжающих в РФ в порядке, не требующем получения визы3. Согласно официальным данным, доля стран СНГ в легальном миграционном потоке повысилась с 53% в 2006 до 67% в 2007 году. В реальном потоке их доля может быть еще выше,
поскольку именно «безвизовые» мигранты составляют большинство, так называемых, «нелегалов».
alt="" />

Вклад разных стран СНГ в общий поток не остается неизменным, в последние годы происходит заметный сдвиг в пользу государств Центральной Азии. Если еще в 2006 году по числу трудовых мигрантов, приехавших в РФ, первое место среди стран СНГ занимала Украина, а число мигрантов из Узбекистана и Таджикистана вместе взятых лишь немного превосходило численность украинских мигрантов, то в 2007 г. каждая из этих центральноазиатских стран в отдельности обогнала Украину по числу мигрантов (рис. 5.6)4.
Если учитывать нерегулируемую часть миграции, то, по оценкам, Украина дает России не менее 1 миллиона трудовых мигрантов; Молдавия - до 500 тысяч, но потоки из этих стран постепенно переориентируются с российского на европейское направление трудовой миграции. Из стран Закавказья в Россию приезжает не более 1,5 миллиона мигрантов. Быстро растущая миграция из стран Центральной Азии приносит России 1,52 миллиона (включая более 500 тысяч из Таджикистана, примерно столько же — из Киргизии, более 700 тысяч - из Узбекистана)5.
Судя по имеющимся сведениям, трудовая миграция в Россию продолжает оставаться в значительной степени мужским занятием. По данным выборочных обследований, 70% мигрантов — мужчины. В официальной статистике доля мужчин еще выше
84%. Однако есть основания предполагать существенную недопредставленность женщин как в официальной статистике, так и в социологических обследованиях. Женщины-мигранты, из-за характерных особенностей своей занятости (неформальная работа в сфере частных услуг, оказываемых в домохозяйствах, в сфере развлечений, секс-услуг и т.п.), чаще остаются «невидимыми» как для официальной статистики, так и для исследователей. Но так как Россия развивается в русле общих для всех стран экономических тенденций, а при современной экономике примерно 2/3 рабочих мест находятся в сфере услуг, то можно предположить большее присутствие женщин в составе мигрантов уже сейчас и его дальнейший рост в перспективе.
Наблюдения фиксируют снижение образовательного уровня трудовых мигрантов. Если в начале десятилетия почти половина приезжающих на заработки мигрантов имели высшее образование, то в 2006 г. - только 13%6. Половина приезжающих в РФ мигрантов не имеют профессионального образования и могут заниматься только неквалифицированным трудом. Мигранты с низким уровнем образования и без профессиональной подготовки наименее адаптивная и наиболее проблемная группа на рынке труда. по мере того, как экономическая миграция вытесняет репатриационную, и трудовая миграция охватывает значительные контингенты населения в странах происхождения, ее структура существенно меняется. Сдвиги происходят по разным направлениям: от жителей крупных городов, которые составляли основу потоков в недалеком прошлом, к выходцам из небольших городов и из села - более 70% мигрантов приезжают в Россию из сел и малых городов; от более образованной миграции к менее образованной — уровень образования и профессиональной подготовки мигрантов снижается 50% мигрантов не имеют профессионального образования; от более благополучной к более бедной части социального спектра — большинство мигрантов до выезда на работу относили себя к группе бедных (38%) и очень бедных (46%); от мигрантов, культурно близких к россиянам, к мигрантам с большей культурной дистанцией растет доля мусульманских стран Центральной Азии в структуре потока (41% в 2007г.); мигранты все хуже знают русский язык (10-15% мигрантов плохо знают русский язык; и от 20% до 40%, в зависимости от региона, — не очень хорошо).
В результате этих изменений Россия сегодня сталкивается с качественно иной миграцией по сравнению с началом текущего десятилетия. Культурно более далекие и менее адаптивные мигранты серьезный вызов миграционной политике, которая должна учитывать происходящие изменения. Без экономической иммиграции России не обойтись
Предложение труда мигрантов из стран СНГ на российском рынке труда определяет лишь одну сторону миграционного взаимодействия, тогда как вторая его сторона определяется спросом российской экономики на иностранный труд. Экономическая миграция в Россию становится все более значимым процессом, прежде всего потому, что Россия нуждается в этой миграции, играющей все большую роль в демографическом, экономическом и культурном развитии страны.
С начала нового столетия в стране стал явственно ощущаться дефицит демографических ресурсов, который быстро нарастает в связи с начавшимся с 1992 г. сокращением численности населения, а с 2007 г. — сокращением численности населения в трудоспособном возрасте: в рабочие возраста вступает меньше людей, чем выбывает из них. На миграцию в будущем возлагается серьезная задача - возмещения сжатия собственного демографического и трудового потенциала, без чего невозможны как экономический рост, так и удержание современных геополитических позиций России. Миграция входит в ряд важнейших факторов успешного развития страны в перспективе, а иммиграционная политика становится стержневым направлением государственной миграционной политики.
В ближайшие десятилетия значение миграции еще более усилится. Как отмечалось в гл. 1, согласно среднему варианту прогноза Росстата, естественная убыль населения России за 2008-2025 гг. превысит 11 млн. человек, и это еще относительно оптимистический прогноз. Убыль населения в трудоспособном возрасте будет даже большей. Если реализуется средний вариант прогноза Росстата, к 2015 году трудоресурсный потенциал страны сократится примерно на 8 млн. человек, а к 2025 на 14 миллионов. Максимальное сокращение численности населения трудоспособного возраста произойдет в период 2011-2017 годов, когда среднегодовая убыль населения этой возрастной группы будет превышать 1 млн. человек. Труд превращается на ближайшую перспективу в один из самых дефицитных ресурсов России7. Запланированный
на ближайшую перспективу экономический рост, даже при повышении производительности труда, невозможен без масштабного привлечения трудовых мигрантов. По экспертным расчетам, России необходимо привлечь около 15 миллионов человек трудоспособного населения для покрытия дефицита трудовых ресурсов.
Фактически, трудовая миграция уже сегодня стала условием успешного функционирования российской экономики. Во многих российских регионах, особенно крупных мегаполисах, регионах с динамично растущей экономикой, пограничных областях, мигранты заняли определенные экономические ниши, которые в будущем будут углубляться и расширяться. В таких регионах труд иностранных работников уже стал структурообразующим фактором экономики, которая не в состоянии эффективно функционировать без привлечения мигрантов.
Сейчас большинство трудовых мигрантов имеют временную занятость в частном секторе экономики России. Участие мигрантов в работе разных отраслей экономики не одинаково. Согласно официальным данным, больше всего трудовых мигрантов занято в строительстве (40%); торговле (20%);
сфере услуг (более 10%), промышленности и сельском хозяйстве (по 7%) (табл. 5.2).
Из основных сфер занятости существенные изменения в 2007 г. претерпела только торговля: численность иностранных работников там снизилась из-за введенных с начала 2007 г. ограничений на привлечение иностранной рабочей силы.
Особо важен вклад труда мигрантов в строительство, где доля иностранных граждан, по официальным данным, превышает среднюю в 4 раза. Если в среднем по России в 2007 г. доля легальной иностранной рабочей силы в общем числе занятых составляла 3,2%, то в строительстве она равнялась 13%; соответствующие показатели по Москве составляли 7,6% и 19%. Труд мигрантов становится все более заметным в торговле, транспорте, ремонте дорог, жилищно-коммунальном хозяйстве, сфере частных и общественных услуг в крупных городах и мегаполисах страны. Вероятно, в ближайшем будущем сформируются и другие сектора занятости иностранных работников, традиционные для принимающих стран Европы, Америки и Азии: текстильная, добывающая и другие отрасли промышленности, сфера домашнего труда, и т.п.
Например, уже сейчас складывается рынок до-

Таблица 5.2. Распределение иностранной рабочей силы, привлекаемой в Россию, по сферам занятости, %

	2006	2007
Всего	100	100
В том числе:
строительство	41	40
торговля	27	19
обрабатывающие производства	7	7
сельское хозяйство	7	7
предоставление коммунальных, социальных и персональных услуг		5
транспорт	4	4
добыча полезных ископаемых		2
другие виды экономической деятельности	13	16

Источник: Федеральная миграционная служба Российской Федерации.

машних услуг (няни, домработницы, сиделки), ориентированный на расширяющийся российский средний класс, что особенно заметно в крупных городах, прежде всего в Москве. Существенная и наиболее дешевая часть этого рынка сейчас занята украинскими и белорусскими мигрантами. В столице этот рынок уже структурировался, появились устойчивые расценки, агентства, занимающиеся поиском персонала, и другие услуги.
Реальная структура занятости мигрантов может отличаться от ее официальных оценок из-за неравномерного распространения неформальной и теневой активности в разных секторах экономики. Особенно недопредставлена в официальной статистике сфера услуг, включая работу по уходу, сферу досуга и развлечений и прочие виды деятельности с высокой долей неформального труда. Сфера услуг наиболее трудоемкий сектор экономики. Учи

тывая, что, следуя общемировой тенденции, Россия демонстрирует динамичный рост сферы услуг, можно ожидать в близком будущем рост спроса на труд иностранных работников в этой сфере. Поэтому часто выдвигаемый тезис о том, что «России нужны только квалифицированные мигранты», не отражает реальной ситуации.
На мировых рынках труда роль мигрантов велика как в сегменте неквалифицированного, так и высококвалифицированного труда (менеджеры, ученые, работники высокотехнологичных производств, 1Т-специалисты и т.п.). Такая высококвалифицированная миграция уже заметна в России, однако механизм привлечения высококвалифицированных кадров на российский рынок пока не отработан. Под влиянием все ярче проявляющегося «кадрового голода» этот вид миграции, несомненно, будет развиваться. Правительство РФ ведет работу в этом направлении, и в будущем можно ожидать появление специальных управленческих решений и программ по привлечению квалифицированных кадров (введения балльной системы оценки и отбора мигрантов, расширение списка приоритетных профессий для приема мигрантов вне квоты, привлечение мигрантов в систему профессионального образования и т.п.).
Учитывая теневую составляющую трудовой миграции, минимальная оценка которой в период сезонного пика может достигать 5 миллионов человек, средняя доля иностранной рабочей силы в численности занятых в России в настоящее время может составить около 10%. Этот показатель примерно соответствует доле иностранных работников в таких странах Европы, как Германия и Австрия.
таким образом, в ближайшей перспективе экономика России будет все больше и больше зависеть от привлечения иностранного труда. Разворачивающийся сейчас мировой экономический кризис способен на какое-то время снизить спрос на рынке труда и создать иллюзию ненужности притока рабочей силы из-за рубежа. Однако даже если такой спад потребности в трудовых мигрантах произойдет, он будет временным, на этапе послекризисного развития эта потребность может стать еще более настоятельной. Миграцией управляют экономические законы
трудовая миграция не только необходима России, но и неизбежна. Переток рабочей силы между рынками труда разных стран всегда имеет объективное основание в разности потенциалов национальных экономик, которая сейчас налицо (табл.

5.3). Разница в демографическом и экономическом развитии и уровне жизни между Россией и основными странами-донорами (страны СНГ и Юго-Восточной Азии) на протяжении еще длительного времени будет воспроизводить причины для трудовой миграции в Россию.
Большинство современных теорий сходится на том, что миграция выгодна как для принимающих стран, так и для стран выхода. Западные исследования показывают, что миграция практически не оказывает негативного влияния на уровень безработицы и на уровень оплаты труда в принимающих странах8. Американские ученые, используя неоклассическую методологию, основанную на оценке соотношения «выгод и потерь» от миграции, утверждают, что общая выгода для стран от либерализации миграционного режима будет примерно в 25 раз выше, чем эффект от либерализации международной торговли и финансовых потоков9.
Правда, иногда подобные положительные эффекты миграции ставятся под сомнение. Выступая на заседании «Диалога на высшем уровне по вопросам международной миграции и развития» Генеральной Ассамблеи ООН, который проходил в Нью-Йорке 14-15 сентября 2006 года, директор Федеральной миграционной службы России К.О. Ро- модановский сообщил, что экономический ущерб в виде неуплаты налогов, причиненный нелегальной миграцией, составляет более восьми миллиардов долларов в год; и ежегодно мигранты из стран СНГ вывозят из России свыше десяти миллиардов долларов, минуя систему государственного контроля. При этом объем зарегистрированных денежных переводов мигрантов из этих стран в 2005 году превысил три миллиарда долларов. Что же касается «выгод», которые Россия получает от миграции, то они фигурируют только в немногочисленных отчетах экспертов, подчеркивающих, например, что мигранты производят в России не менее 8-10% ВВП10.
Существенные выгоды для экономики принимающих стран вытекают прежде всего из относительной дешевизны и неприхотливости иностранной рабочей силы. При этом сам по себе феномен спроса на «дешевый труд» более сложное экономическое явление, чем обычно представляют. За ним может стоять не только нечестная конкуренция и стремление предпринимателей к сверхприбыли, но и, например, «ответ» предпринимателей на неблагоприятные экономические условия для малого и среднего бизнеса, в котором в основном заняты мигранты.

Со стороны работника согласие работать за пониженную зарплату и на неформальной основе становится козырем в конкурентной борьбе ми
грантов за рабочие места с местными работниками и между собой. Такое согласие также отражает неблагоприятную экономическую ситуацию в странах выхода мигрантов, где они, даже имея работу, получали бы в десятки раз меньше, чем в России.
Для трудовой миграции в Россию, в первую очередь, из стран СНГ, характерны сильные выталкивающие факторы. По данным обследования МОМ г., около половины опрошенных мигрантов не имели стабильной занятости на родине (были безработными, имели разовую или временную работу). Несмотря на молодой возраст, более половины мигрантов имеют собственную семью и несовершеннолетних детей; около половины — являются единственными кормильцами в семье, в среднем семейные мигранты имеют по 3 иждивенца. 50% трудовых мигрантов из стран СНГ до приезда в РФ на заработки можно отнести к группе крайне бедных, так как их доходов не хватает даже на предметы первой необходимости, то есть еду, минимальную одежду и т.п. Именно безысходность и отсутствие какой бы то ни было возможности обеспечить семью на родине заставляет многих мигрантов соглашаться на эксплуататорские и часто рабские условия труда в России.
Как показало исследование МОМ, на момент опроса (июль-сентябрь 2006 г.) в среднем мигранты получали в России около 11 тысяч рублей в месяц, что примерно эквивалентно 420 долл. США и равно средней зарплате по России (10,9 тыс. рублей по данным Росстата на сентябрь 2006 г.). На первый взгляд, такие доходы мигрантов могут показаться немалыми. Однако при оценке этой цифры следует учитывать, что за эту зарплату мигранты работают в среднем на 20 часов в неделю больше, чем граждане России - 60 часовую рабочую неделю, а более 1/3 мигрантов имеют 70-часовую рабочую неделю и выше, то есть работают по 10 часов в день без выходных.
В основном мигранты заняты на таких рабочих местах, на которые не претендует местное население. Это тяжелые, непрестижные и малооплачиваемые работы, работы, носящие временный или сезонный характер, неформальный труд в сфере теневой занятости. Однако сказать, что мигранты вовсе не конкурируют с местными работниками, было бы упрощением. В некоторых сферах конкуренция все же существует. Как правило, козырем мигрантов в такой конкурентной борьбе является согласие на более низкую оплату, отказ от социальных гарантий, готовность работать неформально. Таким образом, простого ответа на вопрос о том, конкурируют ли мигранты с местными работниками, нет. Ни одна из следующих полярных точек зрения: «мигранты вытесняют местных работников на рынке труда» и «мигранты и местные работники не пересекаются на рынке труда»
не может быть принята как единственно верная. Картина гораздо более сложная: половина опрошенных мигрантов утверждают, что на их место не претендуют местные работники. В тех сферах/ регионах, где труд иностранцев используется относительно давно и более интенсивно, например, в Москве, разделение на рынке труда уже успело сло
житься, и конкуренция между мигрантами и местными работниками слабее (рис. 5.7).
Конкуренция, как между мигрантами и местными работниками, так и между самими мигрантами, зависит, в частности, от существующей сегрегации в оплате труда по национальному признаку. Вот такую примерную «лестницу соотношения зарплат» нарисовали работодатели, использующие труд иностранных работников в Москве п:
100 руб.
москвич 80-90 руб.
alt="" />иногородний
Кроме прямого вклада в экономику России как принимающей страны, трудовая миграция служит стабилизирующим фактором на всем пространстве СНГ, поддерживая социальную стабильность, способствуя экономическому развитию и формированию среднего класса в странах выхода мигрантов. В тени мигрантской экономики

Одна из особенностей российской экономической ситуации заключается в относительно высокой доле неформальной и теневой экономики. Ее масштабы оцениваются в России в 20-25% ВВП. А в тех секторах, где заняты мигранты (строительство, торговля, услуги), оценки доходят до 60% отраслевого ВВП12.
Неформальная и теневая экономика всегда предъявляет повышенный спрос на дешевый и незащищенный законодательством труд. Этот спрос удовлетворяется как за счет национальных работников, так и за счет мигрантов, увеличивая тем самым нерегистрируемую составляющую миграции.
Такой спрос вызван, как правило, не только стремлением работодателей сэкономить на заработной плате, налогах и социальных отчислениях, но также необходимостью гибкого маневрирования, уменьшения или увеличения объемов работ (например, в сезонном бизнесе), нежеланием подвергнуться многочисленным проверкам властей. Здесь формируются и получают распространение типичные практики теневого найма мигрантов, такие как изъятие паспорта мигранта работодателем с целью жесткого контроля; оплата труда «по окончании работ», то есть работа в неопределенных условиях и при отсутствии гарантий оплаты; ограничение свободы перемещения; отсутствие социальных гарантий и др. Теневые схемы занятости и многочисленные связанные с ними нарушения прав характерны как для «нелегалов», так и для мигрантов, работающих в РФ на законной основе (см. Вставка 5.1).
По данным социологических исследований, около 80% мигрантов работают без письменного трудового договора и, соответственно, получают зарплату так называемым «черным налом», то есть без соответствующего оформления и уплаты социальных и подоходных налогов. Только 17% мигрантов имеют возможность получить оплаченный очередной отпуск и 15% - оплачиваемый больничный лист.
Огромные масштабы теневой экономики, куда прочно вросла мигрантская занятость, - это особенность России, которая создает серьезные вызовы как для развития экономики, так и для миграции. Если миграционная политика сделала первые шаги по преодолению барьеров, мешающих легализации мигрантов, то преодолеть теневой характер их занято
сти пока не удается. Желая сохранить хотя бы часть бизнеса в тени, работодатели не заключают трудовой договор с работником и выдают зарплату «в конверте». По данным ФМС за 2007 г., уведомления от работодателя о приеме на работу иностранного работника были получены только на 47% разрешений на работу, выданных гражданам СНГ. Это означает, что даже среди легальных трудовых мигрантов, получивших разрешение на работу, более половины заняты в теневом секторе (то есть в условиях, когда работодатель, не желая «засвечивать» работника, не посылает соответствующее уведомление в ФМС и Роструд). Соответствующий средний показатель для всех мигрантов, по данным опроса МОМ 2006 г., составляет 77%, а для нелегальных (не имеющих разрешения на работу и регистрации)

97%.

Очень немногие мигранты, как легальные, так и нелегальные, имеют доступ к правосудию и системе защиты прав. Из-за высокой распространенности теневой занятости как судебные, так и внесудебные механизмы защиты и восстановления нарушенных прав мигрантов не работают эффективно.
Большинство своих социальных транзакций мигранты осуществляют через неформальные связи, в основном через родственников и друзей, а также через сложившийся теневой институт посредничества в сфере организации миграции и трудоустройства мигрантов, то есть в неформальном, внепра- вовом, пространстве. Теневая экономика создает собственную инфраструктуру, включая механизмы обеспечения теневого бизнеса рабочей силой. Такие посредники предлагают различные услуги: по легализации, поиску работодателя/работника, аренде жилья и другие.
За прошедшие с начала массовой трудовой миграции годы мигранты выстроили разветвленные и гибкие сети, которые используются также последующими поколениями мигрантов для организации поездок на заработки, а также для оседания в России. Нельзя сказать, что эти сети хорошо организованы. В отличие от традиционных диаспор они чаще всего носят неформальный характер, слабо институциализированы, однако они не только заполняют вакуум на месте отсутствующих официальных сервисов, но и часто работают эффективнее, чем официальные структуры. В настоящее время более 70% мигрантов находят работу через родственников и знакомых, то есть с помощью сложившихся неформальных мигрантских сетей. Продолжает формироваться и расширять сферу своей активности институт частных посредников, который сейчас обслуживает в среднем около 15% мигрантского потока. Большинство таких посредников действуют как теневые агенты со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Государственные каналы трудовой миграции и официально действующие негосударственные сервисы в сумме «обслуживают» не более 10% мигра-
ционного потока. Ограниченность официальной инфраструктуры трудовой миграции заставляет мигрантов обращаться к неформальным связям и теневым посредникам, что увеличивает миграционные риски. Чтобы изменить сложившуюся ситуацию в пользу официальных институтов, необходима разветвленная и эффективно работающая сеть сервисов по организации миграции, которая могла бы предложить мигрантам те услуги, в которых они нуждаются и которые в настоящее время сосредоточены в неформальном или теневом (и соответственно внеправовом) поле. Готово ли российское общество к приему иммигрантов?
Сам факт существования миллионов нелегальных мигрантов, правовая незащищенность мигрантов (не только нелегальных), связанные со всем этим теневые экономические практики, - все это

Вставка 5.1. Распространенность теневых практик и нарушений прав среди легальных и нелегальных мигрантов в России
Данные опроса МОМ 2006 г. показывают, что примерно половина легальных мигрантов (то есть имеющих все необходимые разрешения) и почти все нелегальные заняты в теневом секторе экономики. Такие массовые нарушения прав, как изъятие паспорта, ограничение свободы передвижения, неполная оплата, труд под угрозой и т.п. распространены больше среди нелегальных мигрантов, но также встречаются и среди законопослушных трудовых мигрантов.
Таким образом, легальный статус мигранта не дает ему никаких гарантий трудоустройства в «белом» секторе экономики, что существенно снижает общие стимулы к легализации и стимулирует нелегальную миграцию.
Жесткие нарушения трудовых и иных прав мигрантов, доходящие до практик использования рабского труда и торговли людьми, характерны в большей степени для нелегальных мигрантов, работающих в наиболее теневых и «непрозрачных» секторах экономики - строительстве, сфере услуг и т.п.

Характеристики мигрантов	Полностью легальные *	Полностью нелегальные *
Имеют письменный контракт, % от работающих по найму	51	3
Получают зарплату без оформления («черным налом»), %	52	90
Число рабочих часов в неделю (часов)	61	64
Зарплата в месяц (иБО)	499	336
Имеют медицинскую страховку	50	6
Работодатель может уволить в любой момент, %	40	76
Паспорт изъят работодателем / и используется как средство удержания работника	8 / 8	27 / 19
Принуждались работать сверхурочно без оплаты, %	24	43
Принуждались делать часть работы без оплаты, %	13	17
Принуждались делать работу без всякой оплаты (полностью не оплаченный труд), %	6	4
Принуждались работать «на износ», %	24	29
Принуждались работать в нечеловеческих условиях, %	22	14
Ограничена свободы передвижения, %	7	19
Полная изоляция и отсутствие свободы перемещения, %	9	9
Испытывали физическое насилие на работе, %	6	11
Психологическое насилие (угрозы, шантаж, обман, т.п.), %	10	23
Знают организацию, куда можно обратиться за помощью, %	15	8
Обращались за помощью, %	9	6
Обратятся в полицию в случае попадания в рабские условия, %	38	9

* «Полностью легальные» - мигранты - имеющие разрешение на работу и регистрацию в РФ;
«полностью нелегальные» - мигранты, не имеющие ни разрешения на работу, ни регистрации в РФ.

Источник: опрос трудовых мигрантов МОМ, 2006г (опубликовано в: Предотвращение и противодействие распространению рабства и торговли людьми в РФ. Итоговый доклад по исследовательской части проекта ЕС, реализуемого Бюро МОМ в РФ. Москва, 2008, стр. 54-55.)

говорит о наличии существенного противоречия между новым масштабным и серьезным по сути экономическим и социальным феноменом, с одной стороны, и институциональными ответами на него со стороны государства и общества, с другой. Это противоречие характерно не только для России, многим странам сейчас приходится задумываться над тем, как адаптироваться к исторически новой и неустранимой в обозримом будущем миграционной ситуации.
Нет сомнения, что Россия пока еще очень далека от нахождения адекватных ответов на миграционные вызовы. Одним из главных свидетельств этого служит общественное мнение, основательно зараженное мигрантофобией. Можно выделить несколько аспектов влияния общественного мнения на процессы миграции и положение мигрантов.
Во-первых, мигранты непосредственно ощущают отношение к ним местных жителей. Это касается ежедневных жизненных ситуаций и конкретных людей, которые окружают мигрантов по месту их работы или проживания. Распространенность так называемой «бытовой ксенофобии» существенным образом осложняет их ежедневную жизнь, затрудняет интеграцию.
Во-вторых, «кривое зеркало» общественного мнения является политическим инструментом и используется политиками и представителями власти для обоснования их политической позиции или управленческих действий. Так, антимигрант- ские настроения населения используются политическими деятелями при формулировании своих предвыборных программ и, таким образом, «перекочевывают» в большую политику и отражаются на принимаемом законодательстве, которое, в свою очередь, влияет на положение мигрантов. Чиновники, принимая управленческие решения на местах, также опасаются принятия «непопулярных» мер. Кроме того, чиновники - это часть российского общества, и для них также характерно наличие как либеральной, так и консервативной позиции в отношении миграции; многие искренне придерживаются ранее господствующей точки зрения, что иммиграция потенциально опасна для России и должна жестко ограничиваться. Именно по этим причинам новое либеральное российское миграционное законодательство не всегда поддерживается конкретными чиновниками на местах, зачастую «буксует», обрастает ненужными административными барьерами, затрудняющими мигрантам процессы трудоустройства и легализации.
В-третьих, негативные настроения местного населения, даже если они и не выражаются в открытых проявлениях ксенофобии, поддерживают идеологию двойных стандартов, социальное безразличие в отношении «чужих» людей. В результате общество равнодушно проходит мимо случаев нарушения прав, эксплуатации, рабства, либо не замечая их, либо считая, что мигранты сами виноваты в своем рабском положении. Это не только осложняет положение мигрантов, но и губительно сказывается на развитии самого российского общества. Вместо формирования гражданской позиции противодействия нарушениям прав и эксплуатации происходит, наоборот, распространение социальной пассивности и идеологии двойных стандартов.
В-четвертых, негативное общественное мнение в отношении мигрантов во многом становится фактором, провоцирующим и «покрывающим» развитие коррупции и произвола представителей правоохранительных органов и других организаций. Население негласно оправдывает незаконные действия властей в отношении мигрантов. Общественное мнение в России заражено мигрантофобией
Никакая политика правительства не может основываться только на благих намерениях просвещенных руководителей страны, даже если таковые имеются. Она должна опираться хотя бы на минимальный общественный консенсус, на согласие основных политических сил по основным направлениям проводимой политики. Достижение такого консенсуса по вопросам иммиграции в России сейчас крайне затруднено существующим массовым предубеждением по отношению к мигрантам, которое со временем только усиливается.
По данным всероссийского опроса общественного мнения, проведенного Левада- Центром в 2007 г., только 12,5% опрошенных назвали свое отношение к мигрантам хорошим или сочувственным. В то же время 22% ответивших заявили, что относятся к мигрантам плохо (15%) или очень плохо (7%), то есть практически враждебно. В опросах ВЦИОМ 69% опрошенных в 2006 и 68% в 2008 гг. сказали, что рассматривают большое количество приезжих в Россию как явление, скорее, отрицательное. В Москве и Санкт-Петербурге в 2008 г. таких респондентов было 75%13.
Сходные данные дает долговременный мониторинг Левада-Центра, выяснявшего отношение россиян к тому, что на стройках России все

чаще можно встретить рабочих из стран СНГ (табл. 5.4).
По данным исследования Международной организации по миграции (МОМ-Москва) и БДИПЧ ОБСЕ, 45% населения трех пилотных российских городов обеспокоено количеством мигрантов в их городе, не видят ничего положительного в их присутствии и считают, что мигранты не нужны городу14. Внимание населения в основном сфокусировано на отрицательных проявлениях миграции. В первую очередь, граждане отмечают низкое качество продаваемых продуктов и товаров, вопросы гигиены и здоровья и ухудшение криминогенной обстановки. 30%-40% населения акцентируют внимание на различных негативных экономических последствиях миграции: монопольных ценах на товары, конкуренции на рынке труда, демпинговых ценах на труд и др.; до 1/3 - на культурной отчужденности мигрантов от местного населения: неуважении российских культурных традиций, привнесении чуждой культуры и т.п. (табл. 5.5).
По данным исследования ОБСЕ-МОМ 60% (!) опрошенных жителей пилотных российских городов уверены, что мигранты повышают опасность терроризма. Данные этого опроса, отражающего мнение жителей крупных городов с напряженной миграционной обстановкой, подтверждаются репрезентативным для всей России опросом Левада- Центра (табл. 5.6).
При всем негативном отношении к мигрантам, довольно значительная часть российского населения пользуется услугами мигрантов, особенно при покупке продуктов и товаров на рынках. Мигранты выполняют коммунальные работы, убирают дворы и дома; их нанимают для строительных и ремонтных работ, работ по дому и на приусадебных участках (табл. 5.7).
В крупных городах, как показало исследование ОБСЕ-МОМ, доля населения, пользующегося услугами мигрантов, выше приведенного в таблице среднероссийского показателя и составляет более 70%. Однако, встречаясь каждый день с работой мигрантов, многие российские жители даже не осо

знают, что пользуются их услугами. В крупных городах отношение к мигрантам нередко хуже, чем где бы то ни было. В уже упоминавшемся опросе ВЦИОМа 2008 года высказали отрицательное отношение к большому количеству приезжих в Россию по всей общероссийской выборке 68% опрошенных, а в Москве и Санкт-Петербурге - 75%.

<< | >>

↑

Источник: Вишневский А. Г., Захаров С. В.. Россия перед лицом демографических вызовов. 2009

Еще по теме Два типа иммиграции в Россию: репатриация и экономическая миграция Возвращение соотечественников:

- Cоциология семьи - Антропология. Этнография - Гендерная социология - Демография - Домоведение - История социологии - Методы сбора и анализа социологических данных - Общая социология - Первоисточники по социологии - Политическая социология - Социальная безопасность - Социальная работа - Социальная структура и стратификация - Социально-территориальные общности - Социоинженерная деятельность - Социологические работы - Социология культуры - Социология личности - Социология общественного мнения - Социология права - Экономическая социология - Этносоциология -