Клиффорд Гирц, ведущий защитник культурного интерпретивизма, находился под влиянием социолога Талкотта Парсонса. Парсонс рассматривал культуру как систему символов и значений и как мощное влияние на индивида.
Основываясь на идеях Дюркгейма и Фрейда, он понимал это влияние с точки зрения морали. Дюрк- гейм рассматривал символические порядки как коллективные представления, которые усиливают социальную солидарность и нравственный порядок, подавляя в то же время эгоистические наклонности индивидов. Парсонс дополнил эту идею о роли коллективных представлений в формировании морального поведения индивида фрейдовским понятием супер-эго. Для Парсонса понятие супер-эго помогает объяснить на психологическом уровне то, как коллективный нравственный порядок реально формирует нравственность поведения индивида. Основываясь на парсоновском представлении о культуре как системе символов, Гирц286 считал, что культура представлена в общественных символах и значениях. Self, эмоции и субъективный опыт формируются различными способами отдельными культурами287. Ценные теоретические выкладки содержатся именно в частных исследованиях, считал Гирц, следовательно, создание «общей теории интерпретации культуры» не имеет особого смысла, так как теория призвана не кодифицировать абстрактные закономерности, а сделать «плотное» описание возможным. Если выработанные в антропологии теоретические идеи перестают быть полезными для решения интерпретативных проблем, их перестают использовать. Так, по мнению Гирца, должна Заронимо симеошешй антронологин N ннтерпретацнонного подхода функционировать теория в науках интерпретативного характера. Антропология Гирца характеризуется скорее методом разъяснения, чем теорией. «Общие утверждения и термины являются поэтому очень смутными. Интерпретативный анализ опирается не на социальные и культурные абстракции, а на поток социального дискурса в конкретных контекстах. Важной особенностью символического подхода является очень близкая связь между разработкой антропологического понимания и практической этнографии. Процесс анализа непосредственно идентифицируется с установлением социальной и культурной компетенции в инокультурной обстановке»288. Итак, согласно символической концепции, культура есть система значений, воплощенных в символической форме, включающих действия, словесное выражение и вообще любые значимые объекты — то, посредством чего индивиды вступают друг с другом в коммуникацию и сообщают друг другу свой опыт, формируют общее видение мира и верования. Культурный анализ следует понимать как интерпретативное объяснение значений, воплощенных в символических формах. Анализ культурных феноменов, проведенный с точки зрения символической концепции культуры, в корне отличается от того анализа, который предполагает дескриптивный подход, с характерной для него опорой на анализ, приближенный к есте- ственно-научному, и классификацию, отражающую эволюционные изменения и характер взаимозависимостей различных элементов культуры.
Изучение культуры, как представляет ее себе Гирц, скорее подобно интерпретации текста, чем классификации животных и растений. Этнолог, согласно Гирцу, прежде всего стремится уловить смыслы и значения той или иной культуры, используя при этом в большей мере не свой интеллект, а свою способность к ощущениям. Он погружается в чужую культуру, абстрагируясь от своей собственной. Какие-либо классификации и сравнения при этом невозможны. Клиффорда Гирца часто называют главой современного антипсихологического направления в антро ПОЛОГИИ: «Взгляд на культуру как на «механизм контроля» начинается с представления о том, что человеческое мышление по своей сути и социально, и коллективно: его естественная среда обитания — двор дома, рынок или городская площадь. Мышление состоит не из «событий в голове» (хотя события и в ней, и в других местах необходимы для его возникновения), а из движения в том, что Дж. Г. Мид и другие называли значащими символами — по большей части это слова, но также жесты, рисунки, музыкальные звуки, механические устройства вроде часов»5. Это верно по отношению к 70-м гг.: изучение культуры должно быть непроницаемой стеной отделено от изучения психологии, которая вовсе не является предметом антропологического исследования. Но это ошибочно по отношению к 80-м и 90-м годам. В начале 80-х Гирц подчеркивал только лишь второ- степенность психологизма. «Есть одна вещь, которую антропология не говорит о культуре. Это то, что она — концептуальная структура. Что это означает? Обращаясь к психологизированым вещам, вы не можете спрашивать, каково их место в концептуальной структуре или структуре идей. Какие психологические эффекты имели различные люди в различных контекстах? Такая теория прежде всего идентифицировала бы психологические феномены. Но психологические феномены не стоят на первом месте. На первом месте — концептуальная структура, и она представляет собой депсихологизацию концептов смыслов, значений»289. Участие Гирца в психологических семинарах стало уже привычным. Как утверждает Майкл Коул, «работа Гирца существенна для согласования идей русских культурно-исторических психологов и современных культурных антропологов. Гирц явно предпочитает строго идеалистическому представлению о культуре взгляд, который легко сочетать с представлениями об опосредованных артефактах». Иостмцорннстсм критика Ш Основной вклад Гирца и его школы в антропологию состоит в развитии теории значений. Проблема понимания носителями культуры значений и связей между явлениями в мире, в котором они живут, является од* ной из важнейших проблем этнопсихологии. Развитие в рамках символической антропологии интерпретационного метода также является существенным вкладом в этнологию.