Древнейшая история Мегариды нашла отражение в преданиях и легендах, которые дошли до нас с весьма значительными лакунами, как правило, в передаче поздних авторов. Особый интерес в этой связи вызывает предание о мегарских царях.
Мы не знаем, существовало ли в древности связное литературное изложение местных преданий о царях Мегар. Можно предположить, что этот материал должны были использовать мегарские историки Диевхид и Герей. Вероятно, Аристотель, излагая древнейшую историю Мегар в своей «Мегарской поли- тии», опирался на данные местной традиции о царях.1 Несмотря на фрагментарность дошедшего до нас предания о древних царях Мегар, едва ли можно сомневаться в том, что оно существовало и было хорошо известно не только в Мегариде, но и за ее пределами. В разные периоды вокруг отдельных его эпизодов возникала полемика, отголоски которой донесла до нас античная традиция. В наиболее полном виде это предание представлено у Павсания, который, описывая достопримечательности Мегариды, в той или иной связи упоминает героев мегарских легенд и те события, которые связывала с ними местная традиция. Важным дополнением к сведениям, сообщаемым Павсанием, являются отдельные эпизоды из «Мифологической библиотеки» Аполлодора, а также данные Страбона и других авторов. Есть весьма ценное свидетельство того, что легенды и предания, передаваемые Павсанием, могут восходить к архаической эпохе. Ссылаясь на рассказы мегарян, Павсаний передает легенду о строительстве Алкафоем городских стен и о помощи, оказанной ему Аполлоном (Paus., I, 42, 2). На эту легенду, как на нечто общеизвестное в его время, ссылается и Феогнид (Theogn., 773 f.). Многие элементы мегарских преданий о древних царях, как будет показано ниже, позволяют говорить о том, что они возникли не позднее архаического времени, хотя дошли до нас главным образом через поздних авторов. Генеалогический список древних мегарских царей включает двадцать одно поколение и заканчивается временем правления Гипериона, сына Агамемнона57. Следовательно, по представлениям мегарских хронистов, древняя мегарская династия окончила свое существование спустя одно поколение после Троянской войны, т.е. около середины XII в. до н. э. (по хронологии Эратосфена)58. Таким образом, правление мегарских царей охватывало период расцвета и угасания микенской цивилизации. Возникает, однако, ряд вопросов: действительно ли мегарская традиция отражает реалии микенской эпохи? К какому времени относится появление этой традиции? Исследователи, обращавшиеся к интересующему нас преданию, по-разному отвечали на эти вопросы. С одной стороны, можно наблюдать чрезмерно доверчивое отношение к традиции, на основе которой совершенно некритически воссоздается история Мегар микенского периода59. Встречается и другая крайность, а именно стремление связать отдельные элементы предания с политическими интересами Мегар эллинистического времени и соответственно отнести их появление к столь поздней эпохе60. На наш взгляд, было бы совершенно неправомерно полностью отказаться от попытки извлечь из мегарского предания историческую информацию. При этом нельзя не учитывать того, что дошедший до нас поздний вариант предания мог появиться в результате редакторской работы многих поколений и, следовательно, в нем находят отражение политические уста новки и исторические реалии разных периодов. Наша задача заключается, таким образом, в выявлении реальной исторической основы, на которой базируется предание о мегарских царях. Это, в свою очередь, может дать нам основания для отпета на поставленные выше вопросы. Прежде всего рассмотрим предание о древних царях Мегар в том виде, в каком оно донесено до нас древними авторами (см. табл.). Фороней I КАР I I (10 поколений) 1 I ЖЛЕГ KJIECQH I I I Клесо Таурополис ПИЛ АС ] Пилия=р ЛАНДИОН Г гЧ 1 НИС Лик Палланг Эгей ГИПЕРИОН Первым мегарским царем был Кар, сын Форонел. Он основал поселение на восточном акрополе Мегар, называвшемся впоследствии Карией. При нем Мегары получили свое название связанное, по местному преданию, с названием сооруженного на холме Кария святилища Деметры -та рхуаРа (Paus., I, 39, 4; I, 40, б; Steph. Byz. s. v. Kapia)61. Могила Кара, возвышавшаяся в виде большого кургана, была одной из достопримечательностей, расположенных вдоль дороги из Мегар в Коринф62. После Кара, в двенадцатом поколении, в Мегарах воцарился Лелсг, пришедший из Египта63. В это время жители Мегариды назывались лелегами. Могильный памятник Лелега был сооружен на морском берегу у подножия акрополя Нисеи (Paus., I, 39, 6; I, 44, 3). Преемником Лелега стал его сын Клесоп. О нем известно лишь то, что он имел брата Бианта и дочерей Клесо и Таурополис (Paus., I, 39, 6; I, 42, 7; Apollod., Ill, 15, 5). После Клесона правил его сын Пи лас, последний царь так называемой «лелегской» династии (Paus., I, 39, 6). При нем в Ме- гары прибыл афинский царь Пандион64. Вот как передает эту легенду Аполлодор: «Пандион стал царем после Кекропса, но был изгнан возмутившимися против него сыновьями Метиона. Прибыв в Мегары к Пиласу, он женился там на его дочери Пи- лии, а затем стал и царем: Пилас убил брата своего отца Би- анта и передал царскую власть Пандиону, сам же отправился с народом в Пелопоннес и основал там город Пилос65. У Пан- диона, когда он находился в Мегарах, родились сыновья Эгей, Наллант, Нис и Лик. Некоторые, впрочем, говорят, что Эгей был сыном Скирия, но Пандион выдавал его за своего сына. После смерти Пандиона сыновья его выступили в поход против Афин, изгнали сыновей Метиона и разделили государство на четыре части. Верховная власть при этом досталась Эгею» (Apollod., Ill, 15, 5-6; пер. В. Г. Боруховича). До нас дошли и другие версии этого предания, которые, с одной стороны, дополняют версию Аполлодора, а с другой — отчасти противоречат ей. Эти расхождения, по-видимому, не случайны и потому требуют специального обращения к ним. Так, наши источники по-разному говорят о происхождении сыновей Пандиона. По Аполлодору, Эгей, Паллант, Нис и Лик родились в Мегарах от брака Пандиона с Пилией, дочерью Пи- лоса. Следовательно, они могли рассматриваться как потомки и законные наследники мегарского царя. Согласно передаваемой Павсанием афинской версии сыновья Пандиона родились в Афинах и вместе с отцом бежали в Мегары (Paus., I, 5, 3). Это означало, что будущий мегарский царь Нис, как и Пандион, был пришельцем в Мегарах. Второе расхождение в традиции связано с представлением о наследнике власти Пиласа. По версии Аполлодора, Пилас передал власть в Мегарах Пандиону. от которого она затем перешла к Пису (Apollod., Ill, 15, 5-8). В то же время версия, которую передает Павсаний со ссылкой на мегарские источники, хотя и упоминает Пандиона, но ничего не говорит о нем как о царе. Согласно Павсанию, сын царя Пиласа Скирон был зятем Пандиона. Когда сын последнего Нис стал оспаривать права Скирона на власть, Эак, царь Эгины, приглашенный для разрешения спора, отдал царскую власть Нису, а должность военачальника — Скирону (Paus., I, 39, 6). Таким образом, согласно этой версии после Пиласа царем Мегар становится Нис. Итак, Павсаний излагает две версии предания о преемниках Пиласа афинсщю и мегарскую. Как уже было отмечено, в афинском варианте предания о Пандионе вряд ли случайно акцентируется то, что сыновья Пандиона пришли в Мегары вместе с отцом таким образом подчеркивается афинское происхождение не только Пандиона, но и будущего мегарского царя Ниса. Афинская традиция представляет Пандиона не просто политическим эмигрантом, жившим в Мегарах, но царем, основавшим в Мегарах «афинскую» династию66. Однако мегарская традиция, передаваемая Павсанием, не признает Пандиона царем Ме- гар. В силу этого она оказывается внутренне противоречивой и непоследовательной, поскольку Нис. лишается законных оснований на получение царской власти. Очевидно, чтобы избежать данного противоречия, в мегарское предание был введен эпизод со Скироном и судом Эака67. Появление Скирона в этом предании можно трактовать как попытку логически обосновать переход власти от династии, условно называемой «лелегской», к династии, столь же условно называемой «афинской». Ски- рон здесь — связующее звено между Пиласом и Нисом, звено, с помощью которого удается без ущерба для патриотических чувств мегарян ввести в изложение упоминание о Пандионе (Скирон — зять Пандиона) и обосновать появление Ниса на ме- гарском троне. Лля того чтобы более отчет ливо уяснить роль этого .эпизода в мегарском предании, обратимся вновь к уже рассматривавшейся выше версии Аполлодора, представляющей своего рода компромиссный вариант предания. С одной стороны, Аполло- дор признает, что Пандион получил в Мегарах царскую власть, выражая тем самым «проафинскую» версию, отвергаемую каноническим мегарским преданием. С другой стороны, он же говорит о том, что сыновья Пандиона, в том числе и будущий ме- гарский царь Пис, родились в Мегарах. Таким образом, Апол- лодор отвергает претензии афинян на афинское происхождение Ниса68. С известной долей вероятности можно предположить, что Аноллодор отражает мегарскую традицию, признававшую на раннем этапе ее формирования правление Пандиона в Могарах. В пользу этого предположения свидетельствуют и некоторые косвенные признаки, которые будут рассмотрены позднее. Вместе с тем получила распространение другая версия, исключавшая Пандиона из списка мегарских царей. В то же время в генеалогический список был введен Скирон, что, на наш взгляд, логически связано с исключением из него Пандиона. Иными словами, можно говорить о переработке части генеалогического списка, причины и время которой мы в дальнейшем попытаемся выяснить. Пока же отметим, что, по-видимому, изменению подвергся вполне устоявшийся, общеизвестный и потому не поддающийся глубокой переработке вариант предания, на что указывает следующее соображение. Согласно передаваемой Павсанием мегарс.кой традиции, как уже отмечалось, спор между Нисом и Скироном был разрешен таким образом, что Нис получил царскую власть, а Скирон — должность военного предводителя. Между тем в достаточно полно сохранившемся предании о войне мегарян с критянами в период правления Ниса нет ни одного упоминания об участии в ней Скирона—напротив, все источники говорят о том, что функции главнокомандующего выполнял царь. Итак, если в отношении Пандиона традиция допускает известные колебания, то Ниса признают царем Мегар все дошедшие до нас варианты предания. Согласно традиции Нис был основателем и эпонимом Нисеи (Strab., IX, 1, 6, р. 392; Paus., I, 39, 4). Правление этого царя ознаменовалось войной с критянами, о которой сообщают многие источники. Несмотря, однако, на то, что рассказ о войне был широко известен (на него ссылаются как греческие, так и римские авторы), мегарская традиция из патриотических побуждений умалчивала об этом событии. Павсаний, рассказав (со ссылкой на мегарские источники) о воцарении Ниса, добавляет: «Войну же с критянами и взятие города в царствование Ниса они не хотят признавать» (Paus., I, 39, 6). О том же Павсаний сообщает в другом месте: «Мегаряне знают существующее предание, но скрывают его, не желая признавать, что их город был взят в период правления Ниса» (Paus., I, 41, 5). Таким образом, те отрывочные сведения о войне, которые мы находим у Павсания, почерпнуты им не из мегарских источников. Очевидно, это относится и к другим дошедшим до нас сообщениям о мегарско-критской войне. В наиболее полном виде предание о войне с критянами со хранилось у Аполлодора: «Господствуя на море, Минос вскоре направил свой флот против Афин, захватил Мегары, где тогда царствовал Нис, сын Пандиона, и убил Мегарея, сына Гиппо- мсна, который прибыл из Онхеста на помощь Нису. Погиб и Нис, преданный своей дочерью. У него был посередине головы пурпурный волос, и оракул возвестил, что если волос этот будет у него вырван, Нис погибнет. Но дочь Ниса Скилла, влюбившаяся в Миноса, вырвала этот волос. Минос, овладев Мега- рами, привязал девушку к корме корабля за ноги и утопил ее» (Apollod., Ill, 15, 8; пер. В. Г. Боруховича). Другие источники позволяют восстановить некоторые опущенные Аполлодором детали предания. Так, Павсаний говорит о том, что критяне захватили в Мегариде все города, а когда Нис бежал в Нисею, начали ее осаду (Paus., I, 19, 4). Флот критян стоял на якоре у острова Миноя, напротив гавани Нисеи (Paus., I, 44, 3). Здесь, в Нисее, произошла история с предательством Скиллы (Paus., I, 19, 4). После гибели Ниса Нисея и Мегары оказались в руках критян, а Скилла по приказу критского царя была сброшена с корабля. Труп девушки был вынесен волнами близ Гермионы (Арголида) на мыс, получивший название Скиллайон (Paus., И, 34, 7)69. История Скиллы особенно часто привлекала внимание древних авторов (Aesch. Choeph., 611 IF.; Eurip. Ilipp., 1190; Vergil. Eel., VI, 74 fE; Georg., I, 404 ff.; Tibull.
El., I, 4, 57; Ovid. Trist., II, 393, etc.). Наиболее подробно этот сюжет разработан в «Метаморфозах» Овидия (Ovid. Metamorph., VIII, 1-150). По преданию, после падения Мегар город был обложен данью. Мегаряне, как и афиняне, должны были периодически отправлять своих детей на съедение Минотавру (Paus., 1, 42, 2). Как уже отмечалось, в мегарской традиции война с критянами не упоминалась. Еще одним пунктом расхождения местной традиции с общегреческой является сообщение о помощи, оказанной во время войны беотийцами. Аполлодор сообщает о прибытии на помощь Нису Мегарея из Онхеста (Apollod., Ill, 15, 8). Об этом пишет также Павсаний со ссылкой на беотийские источники (Paus., I, 39, 5; ср.: I, 42, 1). Мегарская традиция, не признававшая войну с критянами, естественно, не могла принять беотийскую версию предания о Мегарее. В Мегарах Мегарей, сын Посейдона,13 известен как преемник Ниса на царском троне, унаследовавший власть в качестве мужа царской дочери Ифинои (Paus , I, 39, 6). Согласно преданию, у Мегарея было двое сыновей. Старший, Тималк, погиб от руки Тезея во время похода на Афидну,16 а младший, Эвипп, был растерзан киферонским львом. Тому, кто убьет этого льва, Мегарей обстал отдать руку своей дочери Эвэхмы и царскую власть. Данное условие выполнил пришедший из Элиды Алкафой, сын Пелопа, ставший преемником власти Мегарея (Paus., I, 41, 3; I, 43, 4; ср.: I, 41, 6, где Алкафой назван сыном Мегарея; Schol. ad Apoll. Rhod., I, 517).17 При Алкафое был заселен второй мегарский акрополь, называвшийся впоследствии его именем. Здесь находился жертвенник богов — основателей, которым Алкафой принес жертвы, приступая к строительству городской стены. Предание гласит, что сам Аполлон помогал Алкафою в этом деле (Theogn., 773 f.; Paus., I, 42, 1-2). С Алкафоем мегарская традиция связывает сооружение храма Артемиды Агротеры и Аполлона Агрея, возведенного в память победы над киферонским львом (Paus., I, 41, 3). От брака с Эвэхмой Алкафой имел двух сыновей. Старший из них, Исхеполис, погиб в Этолии во время охоты на дикого вепря, а младший, Каллиполис, стал жертвой гнева отца (Paus., I, 42, 6). Чтобы очистить Алкафоя от совершенного им убийства сына, в Мегары прибыл Полиид, построивший здесь храм Диониса (Paus., I, 43, 5). Одна из двух дочерей Алкафоя, Ифиноя, умерла в молодости (Paus., I, 43, 4); другая, Перибея, была послана на Крит вместе с Тезеем в числе жертв, предназначенных для Минотавра (Paus., 1, 42, 2). Позднее, после благополучного 15У Аполлодора Мегарей назван сыном Гиппомена (Apollod., Ill, 15,8), в то время как беотийская и мегарская традиции, передаваемые Павса- нием, считают его сыном Посейдона (Paus., 1, 39, 5-6). 16Об этом походе, предпринятом Диоскурами с целью отнять у Тезея Елену, пишет также Плутарх. Он не упоминает о гибели Тималка, но, ссылаясь на мегарского историка I ерея, гонорит об участии в походе Г’а- лика, сына Окирона, убитого Тезеем под стенами Афидны ((Hut Thes., 32). Афинская традиция отрицает причастность Тезея к этим событиям (Plut. Thes., 33; Paus., I, 41,4-5 — со ссылкой на Алкмана и Пиндара- Paus I, 42, 4). У Павсания есть другой рассказ об Алкафое, связывающий его с Элидои. По этой традиции Алкафой, сын Порфаона, был убит Эномаем за сватовство к Гинподамии и погребен в Олимпии (Paus., VI 20, 17- VI 21, 10). возвращения, она была выдана замуж за Теламона, сына Эака, царя острова Саламина (Apollod., Ill, 12, 6: Paus., I, 42, 4)70. После Алкафоя царем Мегар стал Аякс, сын Теламона и Пе- рибеи. С ним Павсаний связывает строительство храма Афины- Эантиды на акрополе Алкафоя (Paus., I, 42, 4). Общегреческая традиция, как известно, связывает Аякса с Саламином, где он наследовал власть от своего отца Теламона. Между тем в ме- гарской традиции он выступает как внук и законный наследник царя Алкафоя. Трудно сказать, как мегаряне объясняли совмещение Аяксом двух ролей-- царя Саламина и царя Мегар, но вряд ли можно сомневаться в том, что речь шла именно о совмещении, ибо трудно допустить, чтобы мегарские историки посягнули на восходящее к Гомеру и прочно укоренившееся в сознании греков представление об Аяксе как о царе Саламина (Homer. .11., II, 557; VII, 199; ср.: Pind. Nem., IV, 58). Наиболее вероятной причиной включения Аякса в список мегарских царей было стремление мегарских хронистов подчеркнуть тесную связь Мегар с Саламином. Эта связь мыслилась как очень древняя, поскольку не только Теламон, по преданию, был связан с мегарским царствующим домом, являясь зятем Алкафоя, но и отец Теламона, Эак, породнился со Скироном, взяв в жены его дочь Эндеиду (Apollod., Ill, 12, 6; Plut. Thes., 10 со ссылкой на мегарских историков)*71. Последним мегарским царем предание называет I ипериона, сына Агамемнона (Paus., I, 43, 3). Обстоятельства его прихода к власти неизвестны. Возможно, это как-то увязывалось с визитом Агамемнона в Мегары накануне Троянской войны72. Известен лишь конец правления Гипериона. По преданию, он был убит неким Сандионом за жадность и дерзость. После этого мегаряне решили отменить царскую власть, заменив ее правлением выборных должностных лиц (Paus., I, 43, 3). Таково предание о древних мегарских царях. Даже самое общее знакомство с ним показывает, что мы имеем дело с искусственно созданной конструкцией, историческая ценность ко торой весьма незначительна. С одной стороны, нельзя отрицать того, что это предание содержит некоторую информацию, основанную на довольно смутных воспоминаниях о далеком прошлом Мегариды. С другой стороны, в нем явно прослежива ется связь с политическими интересами Мегар послемикенской эпохи. Итак, мы возвращаемся к поставленному ранее вопросу: когда, в какую эпоху было создано мегарское предание о царях? Для ответа на этот вопрос обратимся к тем датирующим признакам, которые содержатся в предании. Очевидно, что имена первых двух царей мегарского списка имеют этническое происхождение. По представлениям древних, карийцы и лелеги заселяли в древнейшие времена острова Эгейского моря и некоторые районы материковой Греции (см. выше гл. I, § 2). Для нас особенно важно отметить, что древние авторы, начиная с Геродота, относят их к одному временному слою, между тем как в мегарском предании царей Кара и Ле- лега разделяют десять поколений. Еще один момент, который обращает на себя внимание — это стремление мегарской хроники связать первого царя Мегар Кара с Форонеем, родоначальником аргосской династии. Здесь явно видна претензия на древнее родство с Аргосом. Этим продиктована, видимо, и необходимость удлинения мегарского списка на десять поколений, за счет чего образовалась лакуна, разделившая Кара и Лелега. Действительно, генеалогический список аргосских царей является самым длинным из всех известных нам. Он насчитывает не менее двадцати поколений, а с учетом всех вариантов традиции их может быть даже несколько больше (Paus., II, 15-16; ср.: Apollod. 11,1-4). Удлиненный на десять поколений мегарский список содержит двадцать одно поколение и практически совпадает с аргосским. При этом совпадение будет более точным, если в пятнадцатом поколении мегарского списка оставить Пандиона, в отношении которого, как уже указывалось, в традиции существуют известные противоречия. Есть и другие признаки сходства двух генеалогических списков. Вспомним, что Лелег, отнесенный к двенадцатому поколению мегарского списка, является пришельцем из Египта, как и Данай, занимающий аналогичное (т. е. двенадцатое) место в ар- [?осской генеалогии73. Не менее показательно и то, что цари двадцатого поколения (Аякс, сын Теламона, в мегарском списке и Сфонел, сын Капанея, — в аргосском) представлены традицией как современники и участники Троянской войны. Итак, некоторые детали двух генеалогических списков — общий родоначальник, равное число поколений и другие совпадения— говорят о том, что образцом для составителей мегарского списка служила родословная аргосских царей. Но если в этой последней все поколения представлены полностью, то в мегарском списке после его искусственного удлинения образовалась лакуна, для заполнения которой местные предания, видимо, не могли дать необходимого материала74. К какому времени можно отнести появление столь явно выраженной аргосской ориентации в мегарском предании? В истории Мегар был период, когда связи с Аргосом просматриваются достаточно отчетливо. Это период, последовавший за вторжением в Мегариду дорийцев, значительная часть которых, как было показано выше (см. гл. I § 3), пришла из Арголиды. Аргосцы принесли на Истм культ Геры. По-видимому, ими (или при их участии) на полуострове Перахора было построено святилище Геры Акреи, поддерживавшее тесные связи с аргосским святилищем Геры. Территория, которую занимало святилище, до VIII в. до н.э. входила в состав мегарских земель. До нас дошли свидетельства длительной борьбы Коринфа и Мегар за обладание данной территорией. Важно отметить, что аргосцы участвовали в этой борьбе на стороне Мегар. Как сообщает Па- всаний, на фронтоне мегарской сокровищницы в Олимпии была надпись, сообщающая о победе мегарян в союзе с аргосцами над коринфянами. Эта победа, согласно Павсанию, была одержана в то время, когда в Афинах еще правили пожизненные архонты, а в Элиде не вели счет лет по Олимпиадам (Paus., VI, 19, 13-14). Хронологические указания Павсания, хотя и очень приблизительные, позволяют датировать это событие временем не позднее середины VIII в. до н. э. Скорее всего, именно в период борьбы с. Коринфом мегаряне были более чем когда-либо заинтересованы в укреплении связей с Аргосом, в то время — наиболее передовым в военном отношении государством2^. При таких обстоятельствах переработка древних сказаний о местных царях и создание генеалогического списка, ориентированного на аргосский образец, имела двойное значение. С одной стороны, ссылка на давнюю родственную связь с Аргосом должна была укрепить союз с аргосцами, с другой — показать коринфянам, что претензии Мегар на владение святилищем Геры имеют законное основание. Учитывая сказанное, мы приходим к выводу о том, что приблизительно в VIII в. до н. э. была произведена систематизация и переработка местных мегарских преданий и на их основе была создана генеалогия древних мегарских царей75 76. Появление в этой генеалогии Аякса, сына Теламоиа, дает нам еще одну возможность для хронологической привязки генеалогического списка. Введение Аякса в мегарскую генеалогию показывает, на наш взгляд, что в период формирования списка Саламин находился еще иод контролем Мегар. Включение острова в состав Мегарского государства требовало исторического обоснования, особенно в то время, когда происходило объединение Аттики под властью Афин и усилившийся сосед мог посягнуть на спорную территорию. Это, как мы знаем, действительно произошло в VII в. до н. э., когда началась длительная борьба Афин и Мегар за Саламин. Если верно наше предположение о том, что Аякс был включен в генеалогию ме- гарских царей на раннем этапе ее формирования (VIII в. до н. э.), можно говорить о напряженности афино-мегарских отношений, связанной с претензиями на остров, как о постоянном факторе ранней истории двух соседних полисов. Афиняне обосновывали свои права на Саламин ссылкой на то, что сыновья Аякса Филей и Эврисак переселились некогда в Аттику и передали остров Афинам (Herod., VI, 35; Plut. Thes., 10; ср.: Paus., I, 35, 2, где Филей назван сыном Эврисака и внуком Аякса). Ме- гарская традиция как бы парирует этот довод, заявляя о более древнем объединении Мегар и Саламина под властью самого Аякса и ссылаясь на предшествовавшие этому объединению династические связи. С политическими интересами Мегар связана, как нам кажется, и последующая переработка списка царей. Выше мы уже пытались обосновать мысль о том, что на ранней стадии формирования этого списка Пандион был включен в мегарскую генеалогию. Этот мифологический персонаж в мегарском предании имел, видимо, некое особое качество. Еще в начале нынешнего столетия было высказано мнение о том, что легенда о бегстве Пандиона из Аттики в Мегариду является отражением ионийской миграции из Средней Греции на Истм77. Подобно тому, как Кар и Лелег персонифицировали древнейшее догре- ческое население Мегариды, приход Пандиона символизировал появление новой этнической группы, пришедшей, возможно, из соседней Аттики. Этот древнейший, изначальный смысл образа Пандиона с течением времени мог утратиться, однако в VIII в. до н. э., когда на базе устных преданий формировался список мегарских царей, Пандион сохранил свое место в нем как одна из ключевых фигур. Для того чтобы понять, когда и при каких обстоятельствах он мог быть исключен из этого списка, мы должны будем обратиться к истории ранних афино-мегарских отношений, рассмотрев их сквозь призму легенды о Пандионе.