Документальный метод как секвенциальный и сравнительный анализ
Если, по Миду, жест или высказывание обретают свой характер или значение в контексте реакций на них со стороны других участников процесса, то в отношении к (эмпирически наблюдаемому) высказыванию и (эмпирически наблюдаемой) реакции конституируется (имплицитная) регулярность, которую следует раскрыть или объяснить, если стоит задача определить характер высказывания.
Реконструкция этой регулярности происходит в основном таким образом, что интерпретатор ищет альтернативные реакции, которые могут считаться не только осмысленными реакциями (на первое высказывание), но и обнаруживают сродство с эмпирически данной реакцией. Речь идет о том, что интерпретатор ищет функциональные эквиваленты способу того, как, т.е. в каких рамках с помощью (эмпирически данной) реакции осмысливается тема, поставленная посредством первого (эмпирически данного) высказывания. Таким образом, интерпретатор создает "класс" или ряд реакций, являющихся гомологичными, т.е. подчиняемыми тем же "правилам" для того, чтобы затем объяснить эти правила (больше об этом в гл. 9.3) 6. Вопрос о значении или содержании ориентации высказывания может быть точно сформулирован только в качестве вопроса о правиле, с помощью которого конструируется класс всех реакций, обнаруживающих гомологию с эмпирически данными реакциями. Следовательно, в процессе интерпретации речь идет о том, чтобы "проиграть" в форме мысленного эксперимента по меньшей мере некоторые высказывания или действия из этого класса, чтобы таким способом суметь идентифицировать и объяснить регулярность, подразумеваемую в этих высказываниях, т.е. имплицированные в них ориентационные стереотипы (предложение этого высказывания). Таким образом, объясняется, и в этом смысле генерируется, правило, неизвестное до сих пор интерпретатору, но имплицитно доступное исследуемому. Этот путь генерирования познания и правила соответствует форме логического вывода, называемой "абдукцией" в духе Чарльза С. Пирса, т.к., исходя из наблюдения за (ошеломляющим) явлением ("результатом") предпринимается поиск правила, способного сделать это явление более понятным, т.е. интерпретировать "случай" (ср. об этом Peirce 1967, а также Reichertz 1994). Этот вид секвенциального анализа в соответствии с документальным методом отличается от метода, применяемого в объективной герменевтике.
Там интерпретатор, исходя из поддающегося эмпирическому наблюдению (первого) высказывания, но систематически не принимая во внимание эмпирически данные следующие высказывания или реакции, а в идеальном случае и не зная о них, разрабатывает на уровне мысленного эксперимента такие потенциальные высказывания или реакции, которые он сам считает разумными (ср. Oevermann et al. 1979). Таким образом, при этом интерпретатор должен исходить из (интуитивно) уже известной ему и поддающейся обобщению регулярности. На этой "контрастной пленке объективных возможностей’" (ср. Oevermann 1988: 248), разработанной в ходе мысленного эксперимента, появляется структура случая в ее неповторимости. Такой способ, при котором от известного правила делается заключение к "случаю", соответствует (качественной) индукции по Пирсу59. Здесь становится понятно, что объективная герменевтика не различает, с одной стороны, между коммуникативными, т.е. поддающимися обобщению, запасами знаний, которыми располагает интерпретатор, как и любой другой, и обусловленными или специфическими для среды запасами знаний как опытным знанием, полученным в практическом действии - с другой. Иной характер регулярности этого опытного знания недоступен интерпретатору немедленно. Эту иную регулярность или осмысленность только и предстоит реконструировать на основе имплицитного знания, которым располагают исследованные. Это соответствует методической позиции чуждости, которую мы встречаем не только в социологии знания, но и в традиции Чикагской школы и в этнографии. Правда, регулярность или осмысленность на уровне знания доступна исследуемым, будь то имплицитно или атеоретически. Сами исследуемые оказываются тем менее в состоянии объяснить эти документальные смысловые уровни, чем глубже они укоренены в их габитуализированной, рутинной практике деятельности. От этого следует отличать "латентные структуры смысла" объективной герменевтики, располагающиеся по другую сторону знания, которым обладают исследуемые, и доступные только интерпретатору. Напротив, исследователи, опирающиеся на социологию знания, исходят не из того, что знают больше исследуемых, а из того, что и сами исследуемые, собственно говоря, не знают всего, что они знают. 1.