Вестфальский мир сделал Бранденбург примор- Территориаль- ским государством. С 1618 г. Бранденбургским Экономик* курфюрстам (Гогенцоллернам) принадлежало и кономикд внеимперское владение — герцогство Пруссия (бывшее государство Тевтонского ордена).
Как герцог Пруссии, курфюрст считался вассалом Польши. В 1650 г. курфюрст Фридрих Вильгельм I воспользовался войной анти- шведской коалиции (Россия, Австрия, Польша, Дания, Голландия) против Швеции для выгодной торговли: он сначала вступил в союз со Швецией, а затем перешел на сторону Польши, получив от нее согласие на переход Прусского герцогства к Бранденбургу, на полном суверенитете курфюрста. Таким образом герцогство перестало быть леном Польши. Фридрих I (1688—1713) в качестве предварительного условия его участия в войне за испанское наследство добился повышения в ранге ив 1701 г. получил титул прусского короля. Раштадт- ский мир принес Пруссии новые территориальные приращения, а в 1720 г. молодое и хищное королевство получило от России только что отнятый русскими войсками у шведов Щецин, то есть устье Одры. Могущество Пруссии росло по мере падения империи. На быстром подъеме Пруссии сказался ряд факторов. Перемещение океанских торговых путей привело к оживлении? балтийской торговли. Выгодное географическое положение Пруссии, завладевшей после поражения Швеции в Великой северной войне почти всеми шведскими колониями в Германии, поставило Пруссию в исключительные условия: выходы из Рейна, Везера, Лабы, Одры были в прусских руках. Экспорт промышленной продукции Чехии, Силезии, Саксонии, вывоз за границу сельскохозяйственного сырья и зерна из Восточной и Центральной Германии, Польши и Литвы зависели от экономической и внешней политики Пруссии. Курфюрсты, а затем короли Пруссии были достаточно благоразумны, чтобы уделить большое внимание заселению страны, сильно пострадавшей от кровопролитных войн в XVII в. Бессмысленные религиозные гонения во Франции (отмена Нантского эдикта в 1685 г.) привели к переселению в Пруссию до 20 тыс. французских гугенотов. Переселились также тысячи беженцев из Испанских Нидерландов. Среди гугенотов было немало аристократов, но имелись и трудолюбивые ремесленники, принесшие капиталы, навыки и секреты мастерства; купцы, интеллигенция. Однако экономическое оживление в стране не достигло такого уровня, при котором оно превратилось бы в новое качество. Капитализм в стране был лишь в зачаточных формах, и преобладало домашнее ремесло. Пруссия была страной крупных помещиков, Энгельс подчеркивал, что прусские государи предоставили дворянству полную власть над крестьянством — и законодательную, и исполнительную (полицейскую), и судебную. Энгельс указывал, что все крупное землевладение к востоку от Лабы составлено из награбленной крестьянской земли. В конце XVII в. сложилась военная абсолютист- Hbfif строй6”" ская Бранденбургско-Прусская держава. Кур- Армия фюрст Фридрих Вильгельм I (1640—1688, так называемый «Великий курфюрст») сломил жалкую оппозицию сословий в ландтаге, уничтожил автономию городов, подавил самостоятельность дворянства. Дворяне вручили власть в руки самодержавного короля, вознаградив себя безмерной властью над крестьянством и зная, что абсолютистский монарх . надежно защищает интересы, права и привилегии дворян. Прусский абсолютизм был лишь расширенным изданием княжеского абсолютизма. Он не сыграл в истории страны прогрессивной роли, подобно абсолютизму во Франции, Англии, России. Он не создал промышленности, не развил производительных сил, а меркантилистская политика, хотя и имела некоторое значение, не привела к сложению сильных капиталистических элементов, не увенчалась созданием внутреннего рынка. Лишь в одной области прусский абсолютизм проявил безграничную активность и беспредельную энергию — в расширении ар мии. Мощная военная машина была необходима прусским помещикам (юнкерам)46 для охраны их господства, для подавления протеста и борьбы крестьянства. Государство нуждалось в войске для взыскания налогов. Дворянству служба в армии давала льготы, привилегии, источники наживы (обиранием солдат не брезговали самые крупные военные деятели XVIII в.), средство не заботиться об устройстве детей. Для деклассированного дворянства, оторвавшегося от земли, одичавшего, полуспившегося (так называемых «дворян-приживал» — Krippenreiter) служба в армии была спасением. Огромные массы безземельных и разоренных крестьян без труда становились солдатами. К этому времени в странах Европы начался переход от наемной армии к армии, комплектуемой по набору. Курфюрст Фридрих III (1688—1713) создал армию в 38 батальонов пехоты и 53 эскадрона кавалерии. Фридрих Вильгельм I (1713—1740) немедленно увеличил вооруженные силы до 66 батальонов пехоты и 114 эскадронов кавалерии и держал под ружьем 86 тыс. человек. Пруссия, занимавшая по численности населения 13-е место в Европе, имела четвертую по численности в Европе армию! В середине XVIII в. Пруссия имела уже 186-тысячную армию. Прусское войско оказалось удобным и безотказным оружием в агрессивных войнах против слабых соседей. Но воспитанная в духе палочной дисциплины, при которой солдат должен бояться фухтелей 47 более, чем пуль неприятеля, набранная из подонков феодального мира, разноязычная, эта армия не могла выдержать ударов русских войск, а затем войск буржуазно-революционной Франции. Фи их II Король Фридрих II (1740—1786), прозванный в их немецкой дворянско-буржуазной историографии Великим, вел политику ничем не прикрытой агрессии. Наделенный острым и циничным умом, широко образованный в духе французской культуры и презиравший немецкую литературу, оставивший многотомное собрание сочинений — поэм, драм, памфлетов, написанных на французском языке, писавший «опровержение» маккиавелизма, Фридрих II был прежде всего главой военно-феодальной державы и коронованным фельдфебелем. Этот король был кумиром немецкой военщины на протяжении ряда поколений. Культ «великого Фрица» расцвел пышным цветом в гитлеровской Германии. Заигрывание с идеями французского просвещения, странная «дружба» с Вольтером и некоторая доля здравого смысла в законодательстве (отмена пытки, запрещение идиотских процессов ведьм, забота о четкости бюрократической машины) стяжали Фридриху II славу «короля-философа», «монарха-просветителя». Буржуазная историография обычно датирует начало эпохи «просвещенного абсолютизма» 1740 г. вступлением Фридриха II на трон. Между тем «просвещенный абсолютизм» — это политика буржуазных преобразований с целью сохранения феодального строя. В реформах Фридриха II ничего буржуазного не было. Император Карл VI (1711 —1740), не имевший сы- Силезские новей, в 1713 г. особым законом (прагматической санкцией) признал наследницей земель I абсбург- ского дома (Австрии, Венгрии, Штирии, Каринтии, Крайньц Чехии, Тироля, Милана и других итальянских владений, Бельгии) свою дочь Марию Терезию, которая в 1740 г. и вступила на троны Австрии, Венгрии и других земель Габсбургов.
Пруссия, Франция, Бавария, Саксония, Савойя и Испания начали войну за австрийское наследство, стремясь разделить между собой земли Габсбургов. Война (1740—1748) началась молниеносным захватом Фридрихом II Силезии. Австрии помогали лишь деньги Англии, но в 1746 г. Россия вступила в войну против Франции и Пруссии. По Ахенскому миру 1748 г. Пруссия закрепила за собой Силезию ], а Австрия уступила Испании Парму, Пьяченцу* Гвасталлу; Савойский герцог также компенсировался частью австрийских земель в Италии. Супруг Марии Терезии Франц I был признан императором (1745—1765), а после его смерти трон империи занял сын от этого брака Иосиф II, соправитель матери до 1780 г., после ее смерти — император до 1790 г.48 49. Таким образом, из войны за австрийское наследство (иначе ее называют первой силезской войной) Австрия вышла, утратив Силезию, но сохранив корону империи и австрийских земель за Габсбургами. Из первой силезской войны выросла вторая, известная под названием Семилетней войны (1756—1763). Это был в основе конфликт Франции и Англии из-за колоний и господства на морских путях. Война стала европейской и мировой — военные действия происходили в Европе, Азии, Америке и на всех океанах. Англия поддерживала Пруссию, против которой выступила коалиция Австрии, Франции, России, Швеции, Саксонии (курфюрст ее был польским королем). Фридрих предупредил противников, напав на Саксонию. Однако блестящие победы русских войск (Гроссегерсдорф, 1757; Кунерсдорф, 1759) поставили Фридриха на грань катастрофы. В 1760 г. русские войска вступили в Берлин. Пруссия была спасена, конечно, не кончиной Елизаветы и вступлением на русский престол Петра III, как обычно утверждается в; популярной и учебной литературе, а антирусской политикой союз- ников России. Победы Англии над французами позволили Фридриху II удержать за собой Силезию, хотя он и признал прагмати- ческую санкцию. Парижский мир 1763 г. отдал Англии французскую Канаду и Луизиану; французы утратили почти все владения в Индии (кроме пяти городов, которые Франция уступила Индии). России и Швеции война не дала никаких территориальных приобретений. В 1772 г. Пруссия, как участник первого раздела Польши, получила коридор, соединявший герцогство и королевство — территорию Западной Пруссии. Фридрих II был инициатором первого раздела Польши. Значение Пруссии в империи теперь поднялось высоко. Пруссия была сильнее Австрии, государь которой носил совершенно ничтожный громкий титул императора Священной Римской империи (по едкой шутке Вольтера, это странное объединение государств не было ни священной, ни римской, ни империей). В 1785 г. Фридрих II добился образования «Союза князей», направленного против поползновений Австрии прибрать к рукам южные немецкие государства. Это был шаг, еще более укрепивший Пруссию. Опорой прусского короля, помимо вымуштрован- Внутренняя ной арМИИ был обширный бюрократический аппа- рат. Прусское чиновничество, воспитанное на традициях «немецкой верности» и дисциплины, организованное по табели о рангах, было образцом для других государств Германии. Король не скрывал цели государства — защиты и охраны дворян. «Раса дворян, — говорил он, — наилучшая, должно ее чтить и охранять». Он называл дворян «добрыми малыми» и всячески препятствовал скупке земель бюргерами. В Пруссии были созданы дворянские банки для кредитования юнкерских поместий под небольшой процент. Дворян вполне устраивал железный деспотизм короля, дававший им льготы, привилегии, чины и награды, военную добычу и славу, хотя и лишивший юнкеров политической свободы, какой располагала шляхта в Польше. Фридрих II мог не опасаться дворянских заговоров, какие были часты в Швеции. Ценя армию и деньги, Фридрих II, конечно, понимал, какую плохую услугу государству окажет разорение крестьян. Поэтому государство было вынуждено проводить меры по охране крестьянского хозяйства. Так, помещик мог согнать держателя с земли, если находил заместителя этого крестьянина; таким образом, земля использовалась по-прежнему, и налоги с нее поступали в казну. Но крепостное право нисколько не было поколеблено, а крестьянские волнения подавлялись войсками. Правительство Фридриха II возложило на пятимиллионное население Пруссии бремя налогов, по тяжести не имевшее равных в Европе. Деревня платила прямой налог (так называемую контрибуцию), а город — косвенные налоги (акцизы). Деревенская торговля запрещалась, крестьянин должен был все покупать и продавать в городе, оплачивая таким образом акцизы. Дворяне т были освобождены от налогов. Денег вечно не хватало, и государство прибегало к монополиям (регалиям), необычайно стеснявшим товарооборот. Соль, кофе, табак были объявлены регалией короны; подданные обязаны были закупать по высокой цене непомерно большие массы соли. Разрешалось жарить кофе только тому, кто купил его 20 фунтов (10 кг), и полиция содержала специальных агентов — «вынюхивальщиков кофе», которые вторгались в бюргерские дома и смотрели, сколько кофе держит хозяйка дома на кухне К Режим мелочного надзора и придирчивого вмешательства абсолютизма во все области политической, хозяйственной и частной жизни — самая характерная черта прусского дворянского государства. Доведенная до абсурда централизация, при которой король занимался лично всем и никому ничего не доверял, — также одна из черт прусской абсолютистской системы. Король лично решал, сколько рабочих должна иметь открывающаяся фабрика, какими фонарями освещать улицы, как сажать яблони, что печатать в газетах, как и о чем; король сам выносил приговоры, поражавшие даже его восторженных почитателей несправедливостью, полным презрением к собственным законам и гнусной жестокостью. Только в одну сферу он не вмешивался — во всевластие помещиков: он знал, что помещик — хозяин в деревне. Пруссия удивляла наблюдателей двойственностью структуры власти.. В верхних этажах господствовало самодержавие короля, строжайшая и бюрократическая централизация при полном и безличном молчании и повиновении бюргерства, дворянства, церкви, армии, чиновничества, печати. Внизу — в деревне поземельное дворянство полностью господствовало над крестьянами. Эта двойственность, впрочем, кажущаяся. И наверху и внизу царил произвол. К концу XVIII в. в раздробленной на огромное множество государств Германии росла военная мощь хищной и агрессивной военно-феодальной Пруссии. Слабые реформы не поколебали основ крепостнических отношений. Начатки капитализма не могли развиться в сильный уклад. Не могла сложиться немецкая нация. Условием победы капиталистического уклада в Германии, предпосылкой прогрессивного развития страны было преодоление феодальной раздробленности. Эта задача не была решена ни в XVI, ни в XVII, ни в XVIII веке. Ее должно было решить наступающее столетие. 1 Надо иметь в виду, что кофе — массовый напиток в Германии. Чай здесь распространен мало.