17. УБИТЬ МЭРИ, ЧТОБЫ СПАСТИ ДЖОДИ

О

дна издесяти заповедей, сообщенных Моисею, гласила: «Не убий». Но всегда ли нельзя убивать? Большин-

ство из нас уверено в том, что из этого правила существуют исключения. Мы считаем, например, что если единственный способ остановить маньяка, врывающегося на детскую площадку с целью убийства, — это застрелить его, то такое убий-

ство морально оправданно.

Случай с Джоди и Мэри

Не так давно родились две девочки, сросшиеся ниже пояса. Родители, жившие на острове Гозо (Gozo) в Средизем ном море, приехали в Англию, чтобы проконсультироваться относительно своих дочерей со специалистами-медиками. Английские врачи обнаружили, что у одной издевочек, Мэри, мозг почти не развит. Снабжение ее тела кровью также зависело от работы сердца и легких Джоди, которая, согласно сви детельствам, представленным в суд, была «нормальным живым ребенком, активно играющим со своей соской». Прогноз на будущее был печальным. Если оставить девочек в та ком состоянии, то обе должны были умереть в течение ближайших месяцев. Если же их разделить, то Джоди получит хорошие шансы на выживание, хотя и будет иметь некоторые физические недостатки. Однако в результате такой операции

230

Мэри неминуемо умрет. Врачи предлагали сделать операцию. Родители, будучи набожными католиками, возражали против операции, настаивая на том, что убивать нельзя, а поскольку операция неизбежно привела бы к смерти Мэри, то по «Божьей воле» врачи должны оставить девочек в покое и позволить им умереть. Родители обратились в суд. Врачи выиграли дело в суде и сделали операцию. Мэри умерла. Но Джоди осталась жива.

Утилитарный подход

Нужно ли было делать операцию, которая спаслаДжоди, но убила Мэри? Принадлежала ли эта ситуация к тем, когда мы вынуждены убить, чтобы спасти жизнь? Врачи из Манчестера, решавшие судьбу Джоди и Мэри, решили, что это так. Любопытно, но эти врачи в данном случае приняли хорошо известную философскую позицию, называемую утилитаризмом.

Утилитаризм разрабатывался и совершенствовался разными людьми. Начало ему положили Иеремия Бентам (1748-1832) и Джон Стюарт Милль( 1806—1873), однако до сих пор он имеет много сторонников. В своей простейшей форме утилитаризм сводится к утверждению о том, что, решая моральную проблему, следует всегда стремиться к максимизации счастья.

Например, могу ли я отнять сладости у маленького ребенка? Я получу удовольствие, съев эти сладости, но одновременно лишу этого удовольствия ребенка, что причинию ему большое огорчение. Поэтому, согласно утилитаризму, я не должен отнимать сладости у ребенка.

В случае с Джоди и Мэри рассуждения утилитариста кажутся совершенно очевидными. Мы должны выбрать одно из двух: оперировать и спасти Джоди, убив Мэри, или отказаться от операции и примириться со смертью обеих девочек. С точки зрения утилитаризма совершенно очевидно, что

231

нужно делать операцию: она даст нам по крайней мере хотя бы одного счастливого человека.

Насколько приемлемо такое утилитаристское оправдание убийства Мэри ради спасения Джоди?

Случай с трансплантацией

Как известно, утилитаризм сталкивается с очень серьезными контрпримерами. Вот один из них.

Вы — лечащий врач двух тяжелобольных пациентов. Один из них находится на последней стадии развития ракового заболевания и вскоре умрет. Другой страдает от болезни сердца, которая тоже вскоре приведет к фатальному исходу, если не удастся быстро заменить изношенное сердце. Вам известно, что сердце ракового больного вполне пригодно для пересадки другому пациенту. Вы можете спасти жизнь одного из ваших пациентов, пересадив ему сердце другого пациента, который, конечно же, при этом умрет. Но можно ничего не делать и смотреть, как они оба умирают. Как вы должны поступить?

С точки зрения утилитаризма, морально оправданный путь совершенно ясен. Если вы проведете операцию, то по крайней мере один счастливый человек будет возвращен семье и, возможно, проживет долгую и благополучную жизнь. Если отказаться от операции, то умрут оба, и горе обрушится на две семьи. Следовательно, нужно убить ракового больного для того, чтобы спасти жизнь сердечника.

Несомненно, многих из нас ужаснет предположение о том, что в этой ситуации допустимо убить одного пациента для спасения другого. Мы чувствуем, что раковый больной стал бы жертвой страшной несправедливости, если бы был убит для того, чтобы можно было использовать его сердце. С точки зрения морали, лишить его жизни даже во имя спасения другой жизни было бы безнравственно.

Но тогда отсюда следует, что утилитаризм, отождествляющий нравственность с увеличением количества счастья,

232

ошибочен. Если же мы отвергаем утилитаризм, то мы уже не можем оправдать убийство Мэри ради спасения Джоди.

Орулия мысли: принцип утилитаризма

Отвлечемся на минуту. Существует вариант утилитаризма, способный справиться со случаем трансплантации. Не нужно вычислять следствия каждого отдельного действия, нужно руководствоваться одним общим принципом: руководствуйся теми правилами, которые ведут к увеличению счастья.

Принцип утилитаризма может требовать, чтобы заповедь «Не убий» всегда соблюдалась, даже если в отдельных случаях — как в случае с трансплантацией или в случае с Джоди и Мэри — следование ему ведет к уменьшению счастья. Но в общем соблюдение этой заповеди будет приводить к увеличению счастья.

Однако и в таком обшем виде принцип утилитаризма порождает свои проблемы. Одна из наиболее серьезных проблем становится очевидной, если поставить вопрос: почему я должен следовать некоторому правилу даже в тех ситуациях, когда его соблюдение приводит к уменьшению счастья? Кажется абсурдным настаивать на том, чтобы я сказал правду маньяку-убийце, желающему знать, где спрятались мои дети, даже если в общем правдивость ведет к возрастанию счастья. По-видимому, говорить правду в таких обстоятельствах было бы нелепо. Однако принцип утилитаризма вынуждает нас именно к этому.

Возможные следствия

Резюмируем: случай с трансплантацией представляет собой серьезный контрпример для тех форм утилитаризма, которые оправдывают убийство Мэри ради спасения Джоди. Однако отсюда можно вывести по крайней мере еще два следствия.

Во-первых, из случая с трансплантацией некоторые могут заключить, что следует придерживаться Божьей заповеди «Не убий» даже в тех случаях, когда убийство одного может спасти жизнь другого. Именно такой была позиция свя-

233

щенника того городка, в котором жили Джоди и Мэри. В поддержку своего мнения священник ссылался на пример с пересадкой органов.

«Этот случай нужно рассматривать как случай с пересадкой органов. Пересадка допустима и нравственна только в том случае, если донор уже мертв, но Мэри не мертва. Она — живое человеческое существо. Ее нельзя убивать даже из самых благих побуждений» (Guardian, 22 September 2000, p. 2).

С точки зрения священника, всякое убийство безнравственно. Оно остается безнравственным даже тогда, когда служит спасению другой жизни. Кейт Мэйл, представитель благотворительного фонда содействия жизни, поддерживает это мнение. По поводу решения о проведении операции по разделению Джоди и Мэри он сказал: «Это решение вызывает сожаление. Оно нарушает фундаментальный принцип нашего права, запрещающий убийство или любые действия, приводящие к летальному исходу, даже если они были обусловлены благими намерениями» (Daily Express, 23 September 2000, p. 4).

Во-вторых, пример с пересадкой органов напоминает нам — или должен напомнить — о том, что всякий человек имеет моральные права, самым важным из которых является право на жизнь. В случае с трансплантацией утилитаризм требует от нас пренебречь правом на жизнь ракового больного. Но это очевидно безнравственно. Точно так же безнравственно убить Мэри для спасения Джоди, ибо при этом мы нарушаем право Мэри на жизнь. Эту точку зрения выразил издатель «Бюллетеня медицинской этики» Королевского медицинского общества доктор Ричард Николсон: «Вопрос о том, какими правами обладает каждый из двух сиамских близнецов, никогда не был отражен в законодательстве. Если имеются два человеческих существа, то нельзя отрицать, что оба они обладают одинаковыми правами. Если же они оба обладают правами, то мы должны уважать два важнейших права — право на жизнь и право на справедливость. И Джоди, и Мэри имеют равное право на жизнь и справед-

234

ливость, иными словами, они требуют одинакового к себе отношения. Хирургическое вмешательство привело бы к на. рушению обоих прав Мэри» (Richard Nicholson, Independent on Sunday, 10 September 2000, p. 30).

Возможно, вы уже склонны согласиться с тем, что аморально лишать жизни Мэри для спасения Джоди. Но мне такой вывод представляется не совсем правильным. Как священник и доктор Николсон, я также отвергаю утилитаризм — по крайней мере тот его вариант, который требует убить ракового больного для спасения жизни человека с больным сердцем. Мне нравится также мысль о том, что всякое человеческое существо обладает некоторыми моральными правами, которые ни в коем случае нельзя нарушать. Однако я не уверен в том, что в случае с Джоди и Мэри нужно оставить умирать обоих детей.

Случай с космонавтами

Подумайте над следующим примером.

Вас послали в космическое пространство в качестве спасателя. Два космонавта заперты в двух разных секциях космического корабля, у каждого из них кончается воздух. Вы прибываете вовремя, оба они еще живы. Но с вашим запасом кислорода вы можете спасти только одного космонавта.

Безусловно, правильным будет спасти хотя бы одного космонавта, пусть за счет смерти другого. Большинству из нас этот пример ясно показывает, что можно убить невинного человека, если это спасает жизнь другого.

Пример с подводной лодкой

Мы помним, что доктор Николсон настаивал на том, что мы не должны спасать Джоди, убивая при этом Мэри, по-

235

скольку это нарушало бы право Мэри на жизнь. Хотя я охотно соглашусь с тем, что всякий человек имеет моральные права, включая право на жизнь, существуют обстоятельства, в которых этим правом можно пренебречь. Конечно, эти права нужно, в общем, уважать. Но не любой ценой.

Рассмотрим, например, следующую ситуацию.

Вы — президент Соединенных Штатов Америки. Вам стало известно, что вследствие технических неполадок одна из подводных лодок США излучает мощный поток ядерных частиц, который способен привести к смерти миллионов невинных людей. Единственный способ предотвратить эту опасность заключается в том, чтобы уничтожить лодку вместе с экипажем. Что вы сделаете в этом случае?

Безусловно, в такой ситуации следует уничтожить лодку, не считаясь с правом на жизнь членов ее экипажа.

Тот факт, что правом на жизнь совершенно невинных людей иногда можно пренебречь, представляется совершен-

236

но ясным в случае с космонавтами. Будет ли доктор Николсон продолжать настаивать на том, что, уважая право на жизнь обоих космонавтов, мы должны спокойно смотреть, как они оба задыхаются от недостатка кислорода?

Исключения из правила «Не убий»

Священник утверждал, что убивать никогда нельзя, независимо оттого, что это может служить добру. Случай с пересадкой органов он использовал для обоснования своей позиции.

Но что сказал бы этот священник в случае с космонавтами или с подводной лодкой? Продолжал бы он настаивать на том, что лучше позволить умереть миллионам людей, чем уничтожить лодку с ее экипажем? Сказал бы он, что лучше оставить умереть от удушья обоих космонавтов? Это единственное, что остается тем, кто продолжает настаивать, что Божья заповедь «Не убий» не допускает исключений.

Однако трудно согласиться с такой крайней позицией. Неужели Бог действительно хотел бы, чтобы мы позволили умереть обоим космонавтам?

Если же признать, что в случае с космонавтами допустимо убить одного ради спасения жизни другого, то тогда становится непонятно, чем отличается случай с Мэри и Джоди. Во всяком случае, для меня случай с близнецами, по существу, не отличается от случая с космонавтами.

Люди, убежденные в том, что Божьи заповеди не допускают никаких исключений, могут заупрямиться и продолжать настаивать на том, что убивать нельзя даже в том случае, когда тем самым можно спасти миллионы жизней. Они могут сослаться на то, что физическая смерть — это еще не конец. Эта мысль была высказана некоторыми комментаторами, обсуждавшими случай с близнецами. Они подчеркивали, что нет никакой жестокости в том, чтобы, следуя Божьей заповеди, позволить обеим девочкам умереть, ибо их ожидает вечная жизнь с Богом.

237

Некоторым может показаться привлекательной такая защита утверждения о том, что следует позволить умереть обеим девочкам. Но для того чтобы такая защита была рациональной, нам нужно привести надежные основания в пользу предположения о том, что нас действительно ожидает вечная жизнь. Нельзя просто провозглашать, что такая жизнь нас ожидает. Но совершенно неясно, имеются ли вообще такие основания.

Почему врачи Манчестера не обязательно являются утилитаристами

Мы убедились в том, что иногда нельзя убить невинного ради спасения жизни другого человека. На примерах с космонавтами и подводной лодкой мы убедились также в том, что в иных случаях нельзя не убить невинного ради спасения жизни другого. Признание того, что в некоторых случаях допустимо убить невинного ради спасения других жизней, не требует признания общего принципа, требующего поступать так всегда. И это не требует соглашаться с утилитаризмом. Доктор Николсон считает иначе. Он полагает, что врачи Манчестера, высказавшиеся за операцию, должны быть утилитаристами. «Профессионалы руководствовались... откровенно утилитарным подходом. Любая жизнь лучше, чем смерть, рассуждали они, поэтому операция необходима» (там же). Однако теперь нам ясно, что врачи, считавшие, что лучше спасти Джо-ди за счет смерти Мэри, не обязательно были утилитаристами. На самом деле они могли отвергать утилитаризм, если вместе со священником считали, что безнравственно лишать жизни ракового больного для того, чтобы спасти человека с больным сердцем.

Уважение обоих множеств моральных интуиций

Священник ссылался на случай с пересадкой органов с тем, чтобы обратиться к определенной моральной интуиции.

238

Действительно, интуитивно мы чувствуем, что нельзя, скажем, убить больного раком, чтобы спасти жизнь больного с изношенным сердцем.

Наша интуиция в отношении такого рода случаев затем используется для оправдания вывода о том, что никогда нельзя лишать человека жизни, какие бы мотивы за этим ни стояли, д отсюда уже вытекает, что нельзя лишать жизни Мэри ради спасения жизни Джоди.

Однако из интуиции, относящейся к случаям пересадки органов — той интуиции, к которой апеллирует священник, — не следует, будто бы всегда безнравственно лишать жизни невинного человека. Существуют иные, столь же сильные интуиции, которых священник не заметил. Мы интуитивно чувствуем, что допустимо лишать жизни невинных людей в таких случаях, как случай с космонавтами и с подводной лодкой.

Если уж мы начали обращаться к такого рода моральным интуициям, то нельзя произвольно выбирать одни из них и отбрасывать другие. Если мы соглашаемся с интуицией в случае с пересадкой органов, то мы должны согласиться и с интуицией в случае с космонавтами и подводной лодкой. Но тогда обоснование запрещения убить Мэри ради спасения Джоди, приведенное священником, рушится.

Фактически случай с Джоди и Мэри, как я уже сказал, с точки зрения моральной интуиции гораздо более похож на случай с космонавтами, чем на случай с пересадкой органов (по крайней мере мне так представляется). Поэтому обращение к интуиции в данном случае подкрепляет решение убить Мэри ради спасения Джоди.

Трудный вопрос

Перед теми, кто, подобно мне, стремится с уважением отнестись к обоим множествам моральных интуиции, встает трудный вопрос: почему допустимо убить одного космонавта ради спасения другого, но недопустимо лишить жизни ракового больного для спасения жизни пациента с из-

239

ношенным сердцем? Интуитивно мы осознаем, что иногда можно лишить невинного человека жизни ради спасения другой жизни, а иногда этого сделать нельзя. Очень нелегко оправдать разграничительную линию между этими случаями. В чем заключается существенная разница между случаем с космонавтами и случаем с пересадкой органов? Я не уверен, что смогу адекватно ответить на этот вопрос. У вас на этот счет могут быть собственные соображения.

Приложение: можно ли было не считаться с решением родителей?

Конечно, можно было принять ту точку зрения, что следовало спасти Джоди за счет смерти Мэри. Но совершенно другое дело — отстаивать эту точку зрения вопреки желанию родителей. Некоторые люди могли бы сказать, что хотя в этих условиях нужно было делать операцию, но нельзя было навязывать это решение родителям. В конце концов, именно родителям, а не нам с вами, придется жить с последствиями этого решения. Долгие годы им придется заботиться о физически неполноценном ребенке, который будет служить для них постоянным напоминанием о том, что они поступили вопреки «воле Бога».

К тому же родители знали, что окружающие будут относиться к Джоди пренебрежительно вследствие ее физических недостатков и в их городке нет ни экономических, ни медицинских условий для того, чтобы обеспечить ей нормальное качество жизни.

Я с глубоким сочувствием отношусь к положению родителей, однако уверен в том, что когда не посчитались с их мнением, то поступили правильно. Как правило, мы поступаем вопреки воле людей, чьи религиозные верования запрещают спасать чью-то жизнь, когда это можно сделать. Например, свидетели Иеговы верят в то, что нельзя спасать Жизнь посредством переливания крови, но мы не считаемся с этим запретом, когда нужно спасти ребенка.

240

Но что можно было бы ответить надругое возражение: как Джоди со своими физическими недостатками будет жить в семье и в сообществе, которое с предубеждением относится и к ней самой, и к ее недостаткам?

Мне представляется, что этот вопрос не имеет большого значения. Мы не учитывали этих соображений, когда решали вопрос — дать возможность жить этому ребенку или позволить ему умереть. Почему мы должны думать о них сейчас? Джоди является живым, подвижным и в общем-то здоровым ребенком. Возможно, она проживет до ста лет. Нельзя обрекать ее на смерть на основе лишь того соображения, что ее физический недостаток осложнит ей жизнь и ей трудно будет жить среди грубых и невежественных людей. Тот, кто верит, что «право на жизнь» не имеет исключений, не может рассуждать иначе.

Что читать дальше?

В данной главе мы рассмотрели пример применения

философских рассуждений к жизни — вопрос о том, как выбрать нравственно оправданный способ

действий. Другие примеры обсуждения этических проблем см. в гл. 2 «Чем плох гомосексуализм?», гл. 21 «Можно ли это есть?» и гл.12 «Проектируемые дети».

241