III. Слова Метафизиков

§ 393. В самом начале своих Principles of Human Knowledge Беркли рассуждает об употреблении отвлеченных слов; он вполне справедливо замечает, что никогда отвлеченное слово не может быть реализовано в мысли, без того чтобы при этом не думали об одном или нескольких конкретных значениях, охватываемых этим словом. Далее (см. след. главу) мы встретим такие слова: «Посредством зрения я получаю идеи о свете и цветах». Тщательный разбор каждого употребленного здесь слова приводит нас к одинаковому результату. Вследствие своего унаследованного строения и вследствие тех специализаций, которые позволяют ему кооперировать с другими словами, каждое слово оказывается организованным сообразно с основным отношением субъекта и объекта. Та же самая история рассказывается нам и каждым отделом разбираемой фразы. «Посредством зрения я получаю» — если мы сведем это из от отвлеченной формы в конкретную (что мы и должны сделать по учению Беркли), то оно неизбежно будет обозначать, что я вследствие деятельности моего глаза получаю нечто, но невозможно мыслить о получении чего-нибудь при посредстве деятеля, не имея при этом сознания третьей вещи, от которой мой деятель получает это нечто. Далее, идея красного (мы свели отвлеченный цвет на конкретное красное) тоже, несомненно, предполагает такое же сознание: предполагает два отдельных существования — идея и красное, подобно тому как «сын Ивана» предполагает отдельные существования — Иван и его сын. Если мы соединим обе части фразы, то неопределенный смысл первой фразы (который состоит в том, что посредством деятеля я получаю нечто от чего-то) становится определенным, и я узнаю, что посредством этого деятеля я получаю от чего-то красного некоторую идею, которую я называю идея красного.

§ 394. Язык Юма дает нам материал для дальнейшей критики. Ибо, если предположить, как это делает Юм, что слова Впечатления и идеи не имеют тех соозначений, которые они на самом деле имеют, то другие слова, с которыми эти слова будут употребляться, теряют свой обыкновенный смысл и приобретают смысл противоположный. Пока я истолковываю впечатление как соозначающее нечто, дающее впечатление, и нечто, получающее впечатление, пока я признаю эти два нечто за самостоятельные существования, из которых одно влияет на другое, до тех пор значение слова впечатление остается понятным; и все особенности впечатления становятся понятными, как вызванные изменением отношений между двумя существованиями. Но если я предположу себя способным думать о впечатлении без этих двух соозначаемых существований, то, придавая ему то значение, которого оно не имеет, я отнимаю у кооперирующих с ним слов все значения, которые они имеют.

§ 395. Из предыдущего мы можем сделать тот многозначительный вывод, что язык совершенно отказывается выражать идеалистические и скептические гипотезы. В течение всего своего развития язык формировался для выражения вещей с точки зрения основного отношения субъекта и объекта, подобно тому как рука формировалась, чтобы быть пригодной для обращения с вещами, представляемыми в условиях того же основного отношения; отделенный от этого основного отношения, язык становится также абсолютно бессильным, как и отрезанный член в пустом пространстве.