«ОПЕРАЦИОНАЛЬНОЕ ЗНАЧЕНИЕ» СТЕРЕОТИПОВ

07. rtqpfi

идеализация. Она становится опасной только тогда, когда мы по ошибке видим в операциональном определении нечто большее, чем удобную идеализацию. Поэтому мы можем спросить: каково «операциональное значение» утверждения о том, что слово имеет такой-то и такой-то стереотип, не предполагая, что ответ на этот вопрос будет теоретическим объяснением того, что значит быть стереотипом.

Для теоретического объяснения того, что значит быть стереотипом, необходимо понятие лингвистического обязательства — понятие, которое мы считаем фундаментальным для лингвистики и которое мы не будем пытаться здесь эксплицировать. Сказать, что полосатость — это часть (лингвистического) стереотипа слова «тигр», значит признать обязательным для человека, усвоившего слово «тигр», знать, что стереотипные тигры полосаты — в том же самом смысле «обязательности», в каком человек, говорящий о львах по-английски, обязан указывать, говорит ли он о них в единственном или во множественном числе. Нетрудно описать идеализированный эксперимент для проверки этой гипотезы. Представим себе человека, который выступает для лингвиста своеобразным конфедератом (confederate). Этот взрослый конфедерат в совершенстве владеет (или делает вид, что владеет) английским языком, однако по некоторым причинам (Вырос в чужой культуре? Воспитывался в монастыре?) он абсолютно не знает слова «тигр». Он произносит слово «тигр» или, еще лучше, указывает на это слово (как если бы он не знал, как его произнести) и спрашивает «что означает это слово?» или «что это?» и т. п. Если отвлечься от всех осложнений, связанных с проведением подобных экспериментов на практике, то по нашей гипотезе конфедерату в ответ должны, как правило, сказать, что тигры, inter alia, полосаты.

Вместо того, чтобы полагаться на конфедератов, лингвист мог бы исследовать, как учатся английскому языку дети.

Так, если бы кто-нибудь спросил у меня значение слова «тигр», то я прекрасно знаю, что бы я ответил. Я сказал бы, что тигры — это животные из семейства кошачьих, сказал бы что-нибудь об их размерах, о том, что они желтые с черными полосками, что иногда они живут в джунглях и что они свирепые животные. Я мог бы добавить и другие вещи — все зависело бы от того, в каком контексте и по какой причине был задан вопрос; но перечисленные позиции, за исключением, пожалуй, сведений о джунглях, я счел бы обязательным сообщить. Мне не нужно ставить эксперимент, чтобы установить, что именно это я считаю обязательным сообщить, и я уверен, что приблизительно такие же сведения сочтут обязательным сообщить и другие люди. Конечно, идиолекты изменяются от одного человека к другому; признак полосатости (если отвлечься от того, что считать «рисунком», а что — «фоном», т. е. видеть ли черные полоски на желтом фоне, как вижу их я, — или видеть желтые полоски на черном фоне) будет присутствовать во всех нормальных идиолектах; но информацию о том, что тигры (стереотипно) живут в джунглях, одни люди могли бы счесть обязательной, а другие — необязательной. Или же, по аналогии с определенными синтаксическими признаками одни характеристики стереотипа (быть большой кошкой, быть полосатым) можно было бы считать обязательными, а другие — необязательными (optional). Но мы не будем исследовать здесь эту возможность.