Ill 1.

4. Такое мнение, пожалуй, было бы и справедливо, із25ь если бы те, кто грабит и совершает насилия, располагали тем, что является самым предпочтительным из всего существующего, но так как это, пожалуй, невозможно, то и указанное предположение ложно. Ведь нельзя признавать прекрасными деяния того, кто не отличается от других настолько же, насколько отличается мужчина от женщины, отец от детей, господип от рабов; тот же, кто преступает законы добродетели, не в состоянии впоследствии исправить то зло, какое он уже совершил своим уклонением с ее пути. Ведь между подобными друг другу существами прекрасное и справедливое заключается в чередовании6, ибо оно и создает равенство и подобие; неравенство же между равными и различие между одинаковыми противоестественны, а ничто противоестественное пе может быть нрекраспым. Поэтому если кто-нибудь превосходит другого в добродетели н окажется в состоянии проявить наилучшую деятельность, то следовать за таким человеком — прекрасно, а повиноваться ему — справедливо. Такой человек должеп не только обладать добродетелью, но п проявлять способность к деятельности.

5. Если все это так п если счастьем должна считаться благая деятельность, то и вообще для всякого государства, и в частности для каждого человека, наилучшей жизнью была бы жизнь деятельная. Но практическая деятельность не обязательно направлена на других, как думают некоторые; практическими являются не только идеи, применяемые ради положительных последствий, вытекающих из самой деятельности, но еще большее значение имеют те теории и размышления, цель которых — в них самих и которые существуют ради самих себя. Ведь и тут целью является благая деятельность, так что и в этом есть своего рода деятельность; и мы даже говорим в строгом смысле о практической деятельности тех, кто своими мыслями направляет впешние действия. 6. Тем не менее и те государства, которые создаются ради самих себя и предпочитают пребывать в таком состоянии7, пе должны чуждаться деятельности; и они могут проявлять хотя бы частичную деятельность, потому что между частями государства существует многообразное общение. То же самое можно сказать и о каждом из людей, в отдельности взятом, так как в противном случае едва ли мыслимо было бы допустить благое существование божества и всего мира, у которых нет никакой внешней деятельности, помимо присущей им внутренней.

Итак, ясно, что наилучшая жизпь для каждого человека в отдельности и для всего государства в целом8 должна быть одной и той же.

IV 1. После того как мы предпослали в качестве введения сказанное выше, а об остальных видах государственного устройства представили наши соображе- 35 нпя ранее, пора обратиться к рассмотрению того, что нам осталось исследовать, и прежде всего выяснить, какие требования должны быть предварительно выдвинуты для государства, которое имело бы желательное устройство. Ведь наилучший государственный строй ие может возникнуть без соответствующих внешних условий. Поэтому мы вправе выдвинуть мпого такого рода предварительных условий в качестве желательпых, но ІГИ одно из них, разумеется, не должно быть неиспол- 40 нимым. Я имею в виду, например, вопросы о количестве граждан, о размере территории. 2.

Всякого рода ремесленник, например ткач, ко- 132Са раблестроитель, должен иметь в своем распоряжении

материал, пригодный для его работы; и чем лучшего изготовления будет этот материал, тем, разумеется, прекраснее будут и произведения ремесла.

Большинство полагает, что счастливое государство должно быть большим по своим размерам. Но ес-

10 ли даже это мнение справедливо, все же они не понимают того, какое государство является большим и какое небольшим. Величину государства они измеряют количеством его населения; но скорее нужно обращать внимание не на количество, а па возможности. Ведь и у государства есть свои задачи, а потому величайшим государством следует признать такое, которое в состоянии выполнить эти задачи наилучшим образом, is Так, Гиппократа можно назвать большим как врача, а не как человека по сравнению с другим, отличающимся от него более высоким ростом. 4. Но если да- же мерилом должно считаться количество, все же нельзя руководиться при этом случайным количеством (ведь в государствах неизбежно имеется большое число рабов, также метеков и иноземцев), но следует при- 2о нимать в расчет только то население, которое составляет часть государства и является его существенной принадлежностью. Избыток такого рода населения действительно служит признаком большого государства, а то государство, в котором много ремесленников, по мало тяжеловооруженных, нельзя считать государством большим: ведь не ОДНО и ТО же — большое ГО- 25 сударство и многонаселенное.

5. Опыт подсказывает, однако, как трудно, чтобы пе сказать невозможно, слишком многонаселенному государству управляться хорошими законами; по край- пей мерс мы видим, что все те государства, чье устройство слывет прекрасным, не допускают чрезмерного увеличения своего народонаселения. Это ясно и па основании логических соображений: ведь закон есть не- зо кий порядок; благозаконие, несомненно, есть хороший порядок; а чрезмерно большое количество не допускает порядка. Это было бы делом божественной силы, которая скрепляет единство и этой вселенной (оікоутепбп). 6. Прекрасное обыкновенно находит свое воплощеигие в количестве и величине; поэтому и то государство, в котором объединяются величина и указанный выше предел9, неизбежно является пре- 35 краспейшим. Однако же и для величины государства, как и всего прочего — животных, растений, орудий, существует известная мера. В самом деле, каждое из них, будучи чрезвычайно малым или выдаваясь своей величиной, не будет в состоянии осуществлять присущие ему возможности, но в одном случае совершенно утратит свои естественные свойства, в другом — придет в плохое состояние. Так, например, судно в одну 40 пядь пе будет вообще судном, равно как и судно в два стадия10; судно, доведенное до определенных размеров, будет совершать плохое плавание в одном случае из-за малых размеров, в другом — из-за чрезмер- твь ных.

7. Равным образом и государство с крайне малочисленным населением не может довлеть себе (а государство есть нечто самодовлеющее). Государство с чрезмерпо большим населением, правда, является

самодовлеющим в отношении удовлетворения насущных потребностей, однако же оно скорее племенная единица, нежели государственная, так как ему нелегко иметь какое-либо правильное устройство. Действительно, кто станет военачальником такого до чрезвычайных размеров возросшего множества, кто будет глашатаем, если он не обладает голосом Стентора?11 Отсюда следует, что в своем первоначальном виде государство должно заключать в себе такое количество населения, какое было бы прежде всего самодовлеющим для устройства благой ЖИЗНИ на началах политического общения. Возможно и такое государство, которое, превосходя первое по количеству населения, будет больше его; но, как мы ужо указали, это увеличение населения не должно быть безграничным. Л какова граница избытка населения, легко усмотреть, исходя из действительного положения дел. Деятельность государства распределяется между властвующими ЇХ подчиненными; задача первых — давать распоряжения и выносить судебные решения. Для того чтобы выносить решения на оспове справедливости и для того чтобы распределять должности по достоинству, граждане непременно должны знать друг друга — какими качествами опи обладают; где этого не бывает, там и с замещением должностей, и с судебными разбирательствами дело неизбежно обстоит плохо. Ведь и а ТОЛІ и в другом случае действовать необдуманно — несправедливо, а это явно имеет место при многолюдстве. 8. Сверх того, и иноземцам и метекам легко присваивать себе права гражданства, так как нетрудно проделать это незаметно именно вследствие избытка населения. Таким образом, ясно, что наилучшим пределом для государства является следующий: возможно большее количество населения в целях самодовлеющего его существования, притом легко обозримое. Вот как мы определяем величину государства.