Глава VII Петербургские события в царствование Елизаветы. — Придворная жизнь. — Праздники у барона Строганова и графов Шуваловых. — Благоустройство резиденции в Петергофе.

Надежды, с которыми в России встретили воцарение дочери Петра Великого, были выражены декорациями, сочиненными академиком Штелином для иллюминации по случаю торжества коронации Елизаветы Петровны.

Главная декорация, перед Зимним дворцом, изображала "Храм благополучия". Золоченые фигуры по сторонам храма олицетворяли четыре добродетели: мудрость, милость, кротость и любовь к отечеству.

Елизавета как бы спешила оправдать эти надежды, пощадив жизнь осужденных министров прошлого царствования. Верховный суд приговорил к смертной казни Остермаш* и Миниха, и вместе с ними Левенвольда, Менгдена и Головкина, но казнь была заменена им ссылкой в Сибирь.
С первых дней царствования Елизавету Петровну заботил вопрос о преемнике ее на престоле. Наследником являлся Голштинский

Маскарад п 1744 году

/>принц Карл Петр Ульрих, сын дочери Петра Великого, Анны Петровны. Императрица вызвала его в Петербург, произвела в подполковники Преображенского полка, и приказала готовить его к переходу в православное вероисповедание.
Вскоре императрица со всем двором, Сенатом и иноземными посольствами выехала в Москву на коронацию, и провела там почти весь 1742 год. Она вообще любила Москву и несколько раз в свое царствование выезжала туда и подолгу там оставалась, с двором и высшими чинами. Перед возвращением из Москвы после корона
ции, герцог Голштинский объявлен наследником, под именем Петра Феодоровича, "яко по крови нам ближайший".
Императрица вскоре затем озаботилась выбором невесты для преемника престола. Она остановилась на принцессе Ангальт-Цер- бстской Софии Августе, блиставшей умом, образованием и красотой. Императрица пригласила ее в Россию, и в феврале 1744 года принцесса со своей матерью прибыла в Москву, где тогда находился двор. К ней назначили священника для приготовления к переходу в православие, и учителя русского языка. Принцесса, желавшая как можно скорее стать русской, занималась с ними с необыкновенным усердием. 28 июня совершено было над ней миропомазание, причем она наречена Екатериной Алексеевной, а на другой день состоялось обручение с ней великого князя Петра Федоровича.
В феврале 1745 года наследнику престола исполнилось 16 лет, а в августе того же года состоялось его бракосочетание. Празднества по этому поводу отличались большой пышностью и продолжались десять дней. Любопытно, для характеристики времени, познакомиться с распоряжениями относительно приезда к придворным торжествам особ высших классов. Приказано было лицам I и II классов иметь у каждой кареты по 2 гайдука, от 8 до 12 лакеев и по два скорохода, а кто пожелает, то еще по 2 пажа и по 2 егеря. Особы III класса должны были иметь у каждой кареты по 6 лакеев и по 2 скорохода, камергеры освобождались от скороходов, но по 6 лакеев должны были иметь непременно. Требовалось также, чтобы все приезжающие ко двору платье и экипажи имели хорошие.
В век Елизаветы жизнь высшего петербургского круга отличалась широким гостеприимством и пышностью. Иностранцы удивлялись блеску маскарадных балов, дававшихся во временном Зимнем дворце. "Красота и богатство аппартаментов невольно поразили нас, — писал один из них, — но удивление вскоре уступило место приятнейшему ощущению при виде более 400 дам, наполнявших оные. Они были почти все красавицы, в богатейших костюмах, осыпанных бриллиантами. Но нас ожидало еще новое зрелище: все шторы были разом спущены, и дневной свет внезапно заменен блеском 1200 свечей, которые отражались со всех сторон в многочисленных зеркалах. Загремел оркестр, состоявший из 80 музыкантов. Великий князь с великой княгиней подали пример танцам. Вдруг услышали мы глухой шум, имевший нечто весьма величественное. Двери внезапно отворились настежь, и мы увидели великолепный трон, с которого сошла императрица, окруженная своими царедворцами, и вошла в большую залу. Она поклонилась троекратно. Дамы и кавалеры окружили нас, говоря с нами по-французски, как говорят в Париже. В 11 часов обер-гофмейстер объявил Ее Величеству, что ужин готов. Все перешли в очень большую и богато убранную залу, освещенную 900 свечами. Посредине стоял фигур- 94
ный стол на 300 персон; на хорах во все время ужина гремела вокальная и инструментальная музыка. Были кушанья всех возможных стран Европы, и прислуживали французские, русские, немецкие и итальянские официанты, старавшиеся ухаживать за своими соотечественниками. На этих балах-маскарадах часто разыгрывались лотереи, и почти всегда садились за ужин по билетам, которые выпадали гостям, так что случай решал, какому кавалеру сесть около какой дамы".

Иаображения иллюминаций и фейерверка н Петербурге 10 февраля 1745 года


Другой француз так описал маскарады того же времени: "Маскарады эти были роскошны и давались во дворце, где по этому случаю раскрывались все парадные покои, ведущие в большую залу, представляющую двойной куб в сто футов. Вся столярная работа выкрашена зеленым цветом, а панели на обоях позолочены. Нелегко описать впечатление, которое зала производит с первого взгляда своим величием и великолепием. По ней двигалось бесчисленное множество масок в богатейших костюмах, разделенных на кадрили и группы. Все покои были богато освещены: в одну минуту зажигается не менее тысячи свечей. Есть несколько комнат для танцев, для игры, и общий эффект самый роскошный и величественный. В одной из ком

нат обыкновенно императрица играла в фараон или пикет[†††], а к 10 часам она удалялась и появлялась в маскарадной зале, где оставалась до пяти или шести часов утра, несколько раз переменяя маски. Каждое воскресенье бывали прием и бал, кроме больших праздников. Нельзя вообразить себе более величественного двора при подобных случаях. Редко бывало менее трех тысяч гостей, в том числе молодежи. Придворные дамы немало способствовали блеску этих собраний, обладая в высокой степени искусством одеваться к лицу. Наряды дам очень богаты, равно как и драгоценности их: бриллиантов придворные дамы надевают изумительное множество. На дамах более низкого звания бывает бриллиантов на 10-12 тысяч рублей. Они даже в частной жизни никогда не выезжают, не увешанные драгоценными уборами, и я не думаю, чтобы из всех европейских цариц была хоть одна, имевшая более драгоценных уборов, чем русская императрица".

Иногда придворные праздники соединялись с разными декоративными затеями. Так например, под новый 1751 год, за ужином устроен был посредине стола цветник из тропических растений, и вокруг него горело до 300 восковых свечей. Иллюминация представляла колоссальный глобус, обращенный к зрителям той частью, где приходилась Россия. Посредине круга горели ярким огнем начальные буквы имени императрицы под короной. Выше же глобуса ярко сияли цифры "1751" в венке из пальмовых и лавровых ветвей; ниже них пущены были вниз лучи. Падая, они сходились на поставленных по сторонам декорации жертвенниках, у подножий которых начертаны были на щитах восемь стихов, восхвалявших добродетели государыни.
Здесь кстати отметить, что в 1752 году запрещено было дамам являться ко двору в платьях темных цветов. Распоряжение это, по-видимому, понравилось петербургскому обществу, так как до конца XVIII века вкус к светлым и ярким платьям сохранялся, хотя воспрещение темных цветов не возобновлялось.
Так как в придворные маскарады допускалось очень много публики, то первоначально, вероятно, некоторые посетители являлись в несоответствующем платье. Об этом можно заключать из того, что в 1742 году предписано было указом: "Дабы впредь в маскарад желающим ездить в хорошем и не гнусном платье, а в телогреях, полушубках и кокошниках не ездить".
Маскарады давались также и в Летнем саду.
Многие из петербургской знати строили себе дома, походившие на дворцы, и вели необычайно роскошный образ жизни. Особенной расточительностью отличался канцлер Бестужев. Граф Апраксин

alt="" />
Вид устья реки Фонтанки и Запасного дворца в 1753 году



держал открытый стол для многочисленных гостей и одевался с большой пышностью, так что в шкафах его собиралось по несколько сот дорогих кафтанов. Граф Разумовский, хотя был сыном простой казачки, ввел в обычай носить на платье бриллиантовые пуговицы и звезды. У некоторых вельмож появились большие хоры роговой музыки; лучшими считались Нарышкинский и Разумовский, принадлежавший младшему из братьев Разумовских. Этот хор впоследствии купил Потемкин. Когда австрийский император Иосиф II услыхал этот хор, то пришел в полный восторг, и говорил потом, что никогда в жизни не испытывал такого сильного музыкального впечатления.
Пышностью обстановки и жизни славился и барон Строганов, выстроивший себе по плану знаменитого Растрелли дом на Невском у Полицейского моста, существующий и поныне. В этом доме Строганов дал по случаю рождения великого князя Павла Петровича роскошный бал-маскарад, описанный в тогдашних "Ведомостях". Приглашенные начали съезжаться с 7 часов. В большой зале танцевали, а в остальных парадных комнатах всю ночь потчивали дорогими винами, фруктами и конфетами "в великом довольстве". С 11 часов вечера до 7 часов утра там же расставлены были столы для ужина, за которые маски попеременно садились.
Едва ли не всех, впрочем, превосходили роскошью своих праздников оба брата Шуваловы. Дом Петра Шувалова, на Мойке, у Прачечного переулка, походил на музей по богатству собранных здесь предметов искусств и редкостей. В 1754 году в этом доме роскошным балом-маскарадом было отпраздновано рождение будущего императора Павла. Большая зала вся была уставлена тропическими растениями и походила на сад. В буфете блистали золотые и серебряные сосуды и фарфоровые сервизы. Но особенное удивление вызывал грот, где поставлен был стол для императрицы и великого князя. Все стены грота были украшены спелыми гроздьями винограда, составлявшего тогда большую редкость в Петербурге. Из-за шпалер виноградника выставлялись камни разных горных пород, отражавшие блеск огней. Между кристаллами стояли античные бронзовые и мраморные бюсты, из-под которых били фонтаны дорогих вин.
На маскарадном балу у графа Ивана Шувалова вдоль внутренних стен дома, во дворе, устроена была ледяная колоннада. Освещенная огнями, она представляла такое чарующее зрелище, что петербургская публика добивалась повторения, и через неделю бал был действительно повторен. На нем веселилось до 1500 масок.
К концу царствования Елизаветы придворная жизнь заметно приутихла, так как здоровье императрицы требовало отдыха. Явилось даже преследование чрезмерной роскоши в обществе: в 1761 го- 98
ду указом запрещен был ввоз из заграницы "излишних" вещей, как- то: кружев, блонд[‡‡‡] и галантереи.
Годы царствования Елизаветы Петровны составляют новый, и притом весьма значительный, период в истории Петергофа. Сады вновь покрылись множеством цветников, по-прежнему высоко и шумно забили отремонтированные фонтаны. Значительно расширены и украшены были Верхние палаты, которые с этого времени по праву стали называть Большим дворцом.
Обер-архитектор Растрелли бережно отнесся к старому строению, сохранил в целом его архитектурное решение, чем, безусловно, угодил государыне, трепетно относившейся ко всякой детали, исполненной по личной инициативе Петра Великого. Вместе с тем, по двум сторонам фасада архитектором были пристроены каменные флигели, причем в правом из них поднялось нарядное здание церкви во имя святых Апостолов Петра и Павла. В главном здании Растрелли надстроил третий этаж. С большим интересом и вниманием Елизавета отнеслась к отделке интерьеров дворца. При утверждении эскизов зал, где предполагалось принимать столичное купечество, она повелела "как можно более вызолотить", пояснив: "Торговые люди ведь любят золото..." Впрочем, и сама государыня обнаружила немалую любовь к роскоши, и в последние свои годы с особенной гордостью подчеркивала, что Петергофский дворец ничем не уступает Версальскому.
Неподалеку от Монплезира Елизавета распорядилась выстроить небольшую летнюю кухню в голландском стиле, где иной раз для забавы сама готовила для себя трапезу.
Дворец Монплезир по распоряжению императрицы был отведен для проживания великой княгини Екатерины Алексеевны. Именно отсюда в июне 1762 года Екатерина тайно отправилась в Петербург, где была провозглашена Всероссийской императрицей. Впоследствии Петергоф пробуждал в ее памяти, вероятно, не слишком радостные воспоминания. Видимо, поэтому Екатерина недолюбливала эту резиденцию, и мало занималась ее благоустройством.

Еще по теме Глава VII Петербургские события в царствование Елизаветы. — Придворная жизнь. — Праздники у барона Строганова и графов Шуваловых. — Благоустройство резиденции в Петергофе.:

1. Глава VI День Петра I. — Его двор. — Судьба князя Меншикова. — Роскошь вельмож. — Общественные развлечения: ассамблеи, праздники в Летнем саду, катанья по Неве. — Царская резиденция в Петергофе.
2. Глава XI Замечательные постройки екатерининского времени. — Исаакиевский собор. — Мраморный дворец- — Таврический дворец. — Памятник Петру Великому. — Резиденция в Царском Селе. — Ее заложение и благоустройство при Петре I и Елизавете Петровне. — Екатерина Великая В Царском Селе. — Заботы государыни о воспитании цесаревича Александра Павловича.
3. Глава VIII Петербургские события царствования Александра II. — Сан-Стефанский мир и его влияние на настроения в обществе. — Злодеяние 1 марта 1881 года. — Сооружение Воскресенского собора на Екатерининском канале.
4. Глава IX Воцарение императора Александра III. — Успехи благоустройства города в его царствование. — Городовое положение 1892 года.
5. Глава V Кончина императрицы Анны Иоанновны. — Россия в годы ее царствования. — Провозглашение императора Иоанна Антоновича. — Воцарение государыни Елизаветы Петровны. — Печальная судьба " Брауншвейгской фамилии".
6. Глава IV Двор Анны Иоанновны. — Придворные праздники. — Театральные зрелища. — Бракосочетание Анны Леопольдовны. — Празднование мира с Турцией. — Ледяной дом. — Летние развлечения государыни.
7. Глава XII Городское управление Петербурга в предшествующее время. — Учреждение С. -Петербургской губернии. — Жалованная грамота городам Екатерины II. — Открытие С.-Петербургской Думы.
8. Глава VII ПРОДОЛЖЕНИЕ ЦАРСТВОВАНИЯ ИОАННА ГРОЗНОГО. Г. 1582-1584
9. Анисимов, Е.В.. Афродита у власти: Царствование Елизаветы Петровны / Евгений Анисимов. — М. : АСТ : Астрель,. — 605, 2010
10. 2.7.2. Унитарные и модулярные организмы: их жизнь и смерть. Жизнь - как экологическое событие. Демографические процессы