Конструкты современного естествознания, проблема их наглядности и отношения к реальности
Поясним сказанное. В классическом естествознании не вызывало сомнений, что считать субъектом (познающего человека) и что объектом познания — таковыми были вполне наглядные, окружающие нас явления и вещи.
В этом смысле даже такие недоступные прямому наблюдению объекты, как атомы, считались не менее реальными, чем лошади, гири, маятники, электрички (из пункта А в пункт В), планеты... Однако уже в классический период естествознания пришлось убедиться, что все не столь очевидно. Всего лишь теоретическими конструктами оказались теплород, флогистон, затем и эфир. И тем не менее даже при вступлении в неклассическую стадию естествознание не стало отказываться от наглядности своих конструктов. До сих пор в учебниках физики мы находим планетарную модель атома, где электроны вращаются по разным орбитам вокруг ядра, хотя «на деле» происходит не вращение электронов, а изменение энергетических состояний — излучение или поглощение квантов энергии. В свое время в научно-популярных книгах и кинофильмах появилась чрезвычайно остроумная иллюстрация общей теории относительности. Дж.А. Уилер, ученик Эйнштейна, помещая в обычный гамак металлические ядра, демонстрировал, как «пространственный каркас» искривлялся под влиянием гравитации. Сейчас необходимости в подобных иллюстрациях все меньше. Да и нужны ли таковые для объяснения понятия виртуальности человеку, с детства знакомому с компьютерной «реальностью», работающему и манипулирующему с нею? И попробуйте спросить такого человека, насколько она реальна. Это будет похоже на напоминание шахматисту, поглощенному игрой, что его слоны, ладьи, короли — не настоящие, а деревянные. Получается, что вопрос о реальности постепенно замещается вопросом об эвристических возможностях тех или иных конструктов и моделей. В своей игре с природой современный исследователь конструирует не только понятия и модели, но и сам объект исследования. Так, понятно, что объектом исследования космологии является не Вселенная как «все существующее», а вселенная как некий конструкт, выделенный субъектом соразмерно его теоретическому и эмпирическому арсеналу. Современная космология оперирует моделями не только расширяющейся, но и ветвящейся Вселенной, а еще труднее представить картину сосуществования различных вселенных, допускаемую указанной концепцией. Особенности объектов естественно-научных теорий делают недостаточными те средства, которые применяются в обыденном познании. Прежде всего сказанное относится к языку науки, все более специализирующемуся по мере ее развития.
Становится неизбежным особый понятийный аппарат, включающий такие термины, как «странность» или «очарование» — со строгим научным статусом и вполне конкретным содержанием. Наряду со специализированным языком естествознание все более нуждается в развитии особых средств и методов исследования, как теоретических, так и экспериментальных. Развитие естественных наук неоднократно приводило к созданию специального математического аппарата (логарифмы в эпоху Кеплера, дифференциальное и интегральное исчисление у Декарта и Лейбница, тензорный анализ — новый раздел математики, который потребовался Эйнштейну для создания общей теории относительности и был создан по его просьбе коллегой-математиком). Специфика современного наблюдательного и экспериментального естествознания связана прежде всего с быстрыми изменениями исследуемых состояний, недоступностью объектов, неоднозначностью в интерпретации опытных результатов, их теоретической нагруженностью (т. е. зависимостью от теории, на основе которой ставится опыт). Широко используется в естественно-научных исследованиях мысленный эксперимент, моделирующий ситуацию, невоспроизводимую в реальном эксперименте (знакомый нам «демон» Максвелла, известный мысленный эксперимент М. Смолуховского; мысленные эксперименты А. Эйнштейна и Н. Бора, составившие основу их многолетнего научного спора и столь способствовавшие развитию всего неклассического естествознания). В последние годы разработана методика исследования даже таких «принципиально недоступных» наблюдательному изучению объектов, как «черные дыры» — по аномальному поведению излучения других тел в «окрестностях» предполагаемых «дыр». В исследованиях сверхплотных объектов, сверхнизких и сверхвысоких температур, в космологических теориях все более используются косвенные аспекты критерия практики, связанные с внутритеоретическими достоинствами конкурирующих теорий, сохранением результатов теории при переходе к новой, более объемлющей теории, и т. д. Системный характер знания обеспечивает перенос истинности знания с одних фрагментов природы на другие, объединение уже «обкатанных» идеальных конструктов, без непосредственного обращения к практической проверке. Надо заметить, что даже практическое использование научных результатов в производстве и обыденном опыте отнюдь не является исчерпывающим или хотя бы достаточно убедительным доказательством их истинности, адекватности реальности, проникновения в сущность исследуемых явлений.