Критический взгляд на гуманистическую парадигму воспитания экологической культуры

В аспекте аксиологического анализа экологической культуры мы не можем не остановиться на гуманистической парадигме ее воспитания в связи с вопросами экологического образования.
Классическое понимание сущности понятия «гуманизм» определяется как мировоззрение антропоцентризма, постулирующее «высшую, самодостаточную и самосознающую значимость человека» [26, 256].

Идеи гуманизма - древние, они представлены уже в мышлении и социальной практике античности (Цицерон, Юлий Цезарь), особо развившиеся в эпоху Ренессанса. В научно-просветительский оборот термин «гуманизм» был введен немецким педагогом Ф. Нитхаммером в 1808 г [26, 256]. С тех пор гуманистический подход нашел широкое применение в образовании. С позиции гуманизма гуманный человек оценивается как проникнутый любовью к другому человеку, как человек, система установок которого обусловлена нравственными нормами и направлена на социальные объекты.
Идеи гуманизма нашли отражение и в исследованиях по вопросам экологического образования и воспитания (С.В. Абрамова, И.Ю. Алексашина, И.Л. Беккер, А.В. Гагарин, А.А. Горелов, Е.В. Гривко, В.И. Ерошенко, О.Н. Козлова, С.Н. Глазачев, Н.Н. Марфенин, А.К. Шульженко и др. [1; 2; 12; 27; 38; 41; 54; 77; 109; 183]. Остановимся на типичных взглядах. При этом можно выделить несколько вариантов обоснования «неразрывности» гуманизма и экологических вопросов.
А.А. Горелов в учебном пособии [40] дает своеобразную интерпретацию термина «гуманизм». Он пишет, что «гуманизм» происходит от «homo», в котором отражен не только «человек», но и «земля» («гумус» как наиболее плодородный слой земли). Человек - «homo» - от земли. В «теп» и «антропос», также связанных с понятием «человек», нет ничего от земли и человечности. «Гуманизм» по происхождению слова будто бы понимается как земной, экологический.
Однако философия выделяет классическое значение термина «гуманизм» от латинского humanitas - человечность [172, 256] (anthropos - с греческого «человек»). Ни в античных учениях, ни в культурном движении Ренессанса, ни в учении Канта, ни в идеологии Просвещения, ни в экзистенциализме Сартра, ни в научно-педагогической сфере - нигде «гуманизм» не связывается с «гумусом». В вышеназванном учебном пособии - явная натяжка в стремлении соединить гуманизм с экологией.
Это стремление приводит к такому термину, как «экологический гуманизм» [40, 190], но сущность его не раскрывается. Если принять во внимание вывод автора учебного пособия о том, что «гуманизм» понимается как «земной, экологический», то термин «экологический гуманизм» становится бессмысленным.
О случайности этого термина говорит и набор из 10 принципов «экологического гуманизма», первым из которых зафиксирован принцип гармонии человека и природы, который соседствует с такими «принципами», как «личная ответственность за мир», «несотрудничество с эксплуататорскими классами» и др. Заметим, что «гармония человека и природы» есть ведущая экологическая ценность, вытекающая из методологии экоцентризма и нравственного императива, определяющая судьбу земной цивилизации, а не рядовое, малозначащее суждение наряду со многими другими.
За последние годы в науке появился термин «гуманистика», означающий «подход к жизни, связанный с гуманным отношением к биосу», где внимание сосредоточивается на сходстве, родстве между познаваемым живым существом и познающим человеком [42, 229].
Однако «гуманное отношение к биосу» есть человеколюбивое отношение к нему, которое может основываться только на сложившихся нравственных представлениях, а не на эколош-нравственном императиве. И гносеологический момент «сходства», «родства» между живым существом и познающим его человеком вполне допускает сохранение живого существа в качестве объекта исследования, без мотивов нового, эколош-ценно- стнош отношения к нему.
Анализу соотношения тенденций гуманизации и экологизации образования посвящена специальная работа О.Н. Козловой и С.Н. Глазачева [77]. Авторы отмечают, что обе эти идеи, возникшие в разные исторические периоды, выступили «ответами» на специфические «вызовы» развивающейся социокультурной реальности. Принцип гуманизации образования предполагает прежде всего ориентацию на потребности, интересы, цели личности, бывшей «объектом образования», чтобы превратить этот «объект» в субъект образования. Изменения же, вносимые в культуру и образование экологическим подходом, заключаются в переходе от отдельно рассматриваемых объектов, явлений, в том числе человека, к анализу систем, в которые эти объекты, явления включены. Авторы совершенно справедливо подвергают критике традиционное изолированное рассмотрение человека, выступающего «вершиной» мира («человек превыше всего»), вне взаимозависимости человека со всеми другими явлениями природы, столь же уникальными, как и уникален человек [77, 350-353]. Можно согласиться с мыслью авторов о том, что экологизация ведет к обновлению понимания принципа человечности. Но окончательный вывод авторов противоречив: «Не человек, замкнувшийся в себе и ориентирующийся только на себя, а человек в среде, обменивающийся и воспроизводящий жизнь вокруг себя, становится основной, безусловной ценностью» [77, 355]. Экологически верная посылка (первая часть суждения) переходит в аксиологически ложное заключение. Современное, перспективное видение человека, его неотрывность от биосферы соседствует с традиционной ценностью гуманизма: человек в новых его связях с миром остается основной ценностью. Сильна и неизменна сущность гуманизма как мировоззрения антропоцентризма!
Если О.Н. Козлова и С.Н. Глазачев ставят вопрос об экологизации гуманистического подхода в образовании, то А.В. Гагарин, наоборот, - о гуманизации экологического образования [27]. Последний дает характеристику гуманистически ориентированного человека: «...это человек, относящийся к гуманизму как к мировоззрению, человек творческий, человек как субъект собственного развития (саморазвития), свободный в выборе своего отношения к внешним обстоятельствам, ответственный за свою жизнь и принимаемые решения... » [27,19]. В связи с этим «в основе гуманистически ориентированного воспитания лежит гуманистическое взаимодействие, раскрывающее в наибольшей степени природу всех его субъектов и способствующее созданию условий для саморазвития человека, для его свободного личностного становления» [27,19]. Поскольку, по мысли авторов, гуманистически воспитанный человек - это человек, воспринявший мировоззрение гуманизма, то и «гуманистическое взаимодействие» субъектов (например, человека и природы) строится, естественно, с ценностным приоритетом человека; логично, что оно и способствует «саморазвитию человека», его «свободному личностному становлению».

Автор констатирует остроту возникших противоречий во взаимоотношениях человека и природы, но ставит вопрос о создании системы «гуманистически ориентированного воспитания» (см. выше), «кардинальным образом меняющего поведение человека по отношению к природе в сторону субъективного гуманистического взаимодействия с ней» [27,19]. Автор не обращает внимания на то, что «субъективное гуманистическое взаимодействие» с природой как раз и не изменит поведение человека в природе по сравнению с существующим. Методологически ошибочная постановка вопроса логически ведет автора к прежнему взгляду на взаимоотношение человека и природы.
Как ни старается А.В. Гагарин «улучшить» классический смысл гуманизма и гуманности в рассмотрении проблем взаимоотношения человека с природой, это приводит лишь к мировоззренческой эклектике и логически неубедительным тезисам, в которых отражается попытка совместить несовместимое. Говорит о «гуманизации современного образования через экологизацию» [27,27], видимо, надеясь, что экологизация спасет гуманизацию в отношении к природе. Пишет о том, что гуманистические представления человека «рождаются в процессе его общения с природой, в условиях гуманистического взаимодействия человека и природы как равноправных субъектов» [27,27]. Гуманистическое взаимодействие как раз и недопускает, и в принципе не допустит, равноправия субъектов - в ущерб природе.
Неслучайно известный ученый А.И. Суббетто предпринимает попытку сформулировать императив гуманизации. Однако и он ставит вопрос лишь о переходе к неклассическому эгоцентрическому гуманизму, что является половинчатой мерой и потому - идеей бесперспективной [167].
В.И. Ерошенко в статье «Отношение к природе: философские, психологические и методические аспекты», отстаивая гуманизм в общении с природой, выделяет признаки гуманистического отношения к природе: «субъекгифицированное восприятие природы, себя и других людей; любовь и уважение к природе, себе и другим людям; признание самоценности... и способность к эмпатии по отношению к каждому из вышеперечисленных субъектов» [54, 251]. В связи с этим хочется заметить следующее. Во-первых, человек достаточно осознал себя в качестве субъекта, но не научился в такой же роли воспринимать природу, чему мешает антропологическое мировосприятие. Поэтому «субъектифицированное восприятие природы» вне принципов экологического императива остается чисто абстрактным пожеланием. Во-вторых, воспетая в поэзии, психологии и педагогике «любовь к природе» не уберегла природу от жестокого обращения с нею со стороны «любящих». То же самое можно сказать о других признаках так называемого гуманистического отношения к природе.
В целом можно заметить ярко выраженную в науке тенденцию трансформировать понятие «гуманизм», чтобы соединить его с идеями экологии, экологического образования и воспитания. Варианты такой трансформации разнообразны:!) введение в понятие гуманизма неспецифических для него признаков и подстраивание его под сущность экологического; 2) экологизация гуманизма: эколош-обоснованное место человека в социо- природной системе соседствует с ценностью антропоцентрического смысла (человек остается основной ценностью); 3) гуманизация экологического образования (гуманистическинаправленное преобразование экологизации); 4) переход от классического гуманизма к «неклассическому эгоцентрическому гуманизму».
Различные варианты того или иного синтеза гуманизма и экологии при рассмотрении взаимодействия человека и природы, стремления подстроить прежнее (гуманистическое) мировосприятие под необходимость решения принципиально новых проблем, возникших в социоприродной системе, связаны с попытками плюралистического истолкования идеалов гуманизма и с той или иной формой его модернизации. Это - стремление изменить взгляд на человека, не меняя его ценностного мира, оставляя незатронутым аксиологический стержень гуманизма. Эти теоретические взгляды влияют искажающе и на правильное решение экологических вопросов.
Вместо того чтобы в разрешении новых, важнейших для сохранения общества и биосферы проблем старое, исторически отжившее мировосприятие заменить новъш, адекватнъш этим проблемам, предпринимаются многоканальные усилия лишь адаптировать отжившее к новому.
Жизнь поставила ряд вопросов: Как сегодня охарактеризовать понятие «полноценный человек»? Когда и в какой системе связей следует рассматривать человека? Меняется ли ценностная доминанта при рассмотрении человека в различных системах связей? Какая научная методология и какая парадигма цивилизации могут сохранять одновременно и человека и природу, обеспечивая их согласованное развитие? Для достижения этой цели совместимы ли гуманизм и экоцентризм как мировоззрения? На какой основе, следовательно, вести воспитание экологической культуры?
На некоторые из этих вопросов наука уже начала давать обоснованный ответ.
Гуманистическая аксиология рассматривает человека как высшую ценность, самодостаточный субъект, самоцель общественного развития. Экологическая аксиология, с нашей точки зрения, исходит из признания гармонии человека и природы как высшей ценности социоприродного развития.
Пока человек рассматривается в рамках общественной системы, где главным вопросом было и остается очеловечивание всех аспектов социальных отношений, он выступает основной, системообразующей ценностью. Но общественными отношениями не исчерпывается состояние культуры. Как только осуществляется переход к анализу глобальной, социоприродной системы, где главным становится вопрос об условиях одновременного сохранения и развития как полноценного человека, так и полноценной природы с ее саморегулирующим потенциалом, так гуманизм в любых его модернизациях становится неадекватен для решения этого вопроса. Он в принципе не годится для экологического образования и воспитания экологической культуры. Здесь требуется мировосприятие экоцентризма, коэволюции, эколого-нравственного императива, базирующегося на ценности согласованного, гармоничного развития общества и биосферы.
Гуманизм и экоцентризм не отменяют, но и не подменяют друг друга. Оба нужны в формировании человека и человеческой деятельности, но меняется акцент на то или иное мировосприятие при рассмотрении человека в различных системах. Чем сильнее проявляется гуманизм в социализации личности, чем человечнее (интеллектуально, этически и эмоционально адекватнее) становятся ее социальные отношения, тем легче будет ей воспринять принципы экоцентризма. Чем успешнее формируется социальная культура личности, тем более сильные предпосылки создаются для восприятия нового, прогрессивного вида культуры - экологической.

<< | >>

↑

Источник: Е.Ю. Ногтева, И.Д. Лушников. РАЗВИТИЕ ЭКОЛОГИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫУЧАЩИХСЯ. 2004

Еще по теме Критический взгляд на гуманистическую парадигму воспитания экологической культуры:

- Детская психология - Общая экология - Природопользование - Социальная экология - Экологический мониторинг - Экология города и региона - Экология человека -