Оксфордский период: доминирующая роль структуралистской школы в британской социальной антропологии
В 1937 г., почти через четверть века, Рэдклифф-Браун вернулся на родину. Его авторитет теоретика среди британских ученых стал к этому времени общепризнанным, и, возглавив новый департамент социальной антропологии Оксфордского университета, Рэдклифф-Браун сделался неформальным лидером функционалистской социальной антропологии.
В это время Малиновский, чье лидирующее положение пошатнулось, навсегда уехал из Англии. Не может не возникнуть вопрос о взаимоотношениях Малиновского и Рэдклифф-Брауна. Являясь основоположниками нового направления в одной и той же научной дисциплине, они на протяжении своей жизни почти никак не были непосредственно связаны между собой. Однако во время эпизодических встреч еще на заре их научной карьеры не раз убеждались в сходстве своих теоретических позиций. Одна из таких встреч состоялась в 1914 г. в Австралии во время работы антропологической секции Британской ассоциации содействия развитию науки, секретарем которой был Малиновский. Много лет спустя Рэдклифф-Браун так вспоминал об этой встрече: «Мы много раз и подолгу вели разговоры об антропологии, о целях и методах полевой работы и пришли к полному согласию»96. В том же, 1914 г. Рэдклифф-Браун написал^^рецензию на первую монографию Малиновского об австралийской семье , назвав этот труд «лучшим в английской литератур примером научного метода в описании обычаев и институтов дикарей»98. Единство основных положений своей методологии с воззрениями Рэдклифф-Брауна не раз подчеркивал Малиновский. Иногда в кругу коллег он в шутливой форме именовал Рэдклифф-Брауна, как и себя, «архифункционалистом»99. К концу 30-х годов ситуация изменилась — Малиновский, все больше склоняясь в своих теоретических работах к биологизму и психологизму в трактовке культуры, высказывался против социологического подхода, на позициях которого всю жизнь стоял Рэдклифф-Браун100. Противоречия между лидерами «новой» социальной антропологии дошли до того, что Рэдклифф-Браун стал публично возражать против именования себя функционалистом, объясняя это тем, что понятие «функционализм» у многих ассоциируется с доктриной Малиновского, «которая каждую черту культуры любого исторического и современного народа объясняет, связывая ее с семью биологическими потребностями человеческого организма». «Что касается меня, — пишет он в статье „Функционализм* протест" 1949 г., — то я отвергаю эту доктрину полностью, считая ее не только бесполезной, но и 96 Цит. по: Kuper A. Anthropologists and Anthropology, p. 85. 97 Malinowski В. The Family among the Australian Aborigines. A Sociological Study. L., 1913. 98 Цит. no: Barnes J.A. Introduction. — Malinowski B. The Family among the Australian Aborigines. N.Y., 1963, p. XVI. 99 См: Firth R. Introduction. Malinowski as Scientist and as Man. — Man and Culture. An Evaluation of the Work of Bronislaw Malinowski. Ed. by R.Firth. L., 1957, p. 11. 100 CM: Malinowski B. A Scientific Theory of the Culture and other Essays. N.Y., I960, p. 69. вредной»152. «Для реабилитации понятия „функционализм", — иронизирует Рэдклифф-Браун, — надо общую теорию культуры Малиновского назвать „малиновскианизмом"»153. Рэдклифф-Браун и Малиновский никогда не принадлежали к единой научной школе, хотя их влияние на новое поколение британских антропологов имело много общих черт и было одинаково существенным На первых порах Малиновский играл ведущую роль в пропаганде новой научной ориентации среди молодежи, так как занимал пост главы департамента социальной антропологии в ЛШЭПН, где в его знаменитом семинаре, начиная с 1924 г., получили антропологическое образование абсолютное большинство функционалистов второго поколения, которые в межвоенный период представляли новую антропологию, а после второй мировой войны заняли в ней ключевые позиции. Эти ученые — Э.Эванс-Причард, Р.Фёрс, М.Фортес, И.Шапера, М.Глакмен, М.Вильсон, Х.Купер, О.Ричардс, З.Надель и др. — в настоящее время считаются классиками. Поначалу работу семинара в ЛШЭПН активно поддерживал Рэдклифф- Браун, не без оснований считавший, что лучшей подготовки к полевой этнографической работе нигде в мире нет. Многие участники семинара приехали в Лондон из основанных Рэдклифф-Брауном новых центров подготовки антропологов и по его совету. И.Шапера, М.Глакмен, Х.Купер, Э.Хелман приехали из Южной Африки; Я.Хогбин, Р.Пиддингтон, Ф.Каббери, У.Стан- нер, У. Мак Коннел, А.Элькин — из Австралии. До середины 30-х годов школа Малиновского была сплоченным коллективом, напоминавшим религиозную секту, в которой авторитет главы был непререкаем Рэдклифф- Браун, постоянно переезжавший из страны в страну, находился как бы в тени, его влияние на молодежь осуществлялось косвенно, через так называемый «незримый колледж» — неформальное сообщество ученых, объединяемых признанием отдельных положений исследовательской программы лидера. Все изменилось к концу 30-х годов — вчерашние аспиранты стали зрелыми учеными. Многие из них убедились на собственном опыте в том, что методы Малиновского имеют серьезные слабости, стиль его руководства чрезмерно авторитарен, а его биологическая трактовка категории «функция» не выдерживает никакой критики. Естественным в этой ситуации был рост интереса к методам Рэдклифф-Брауна. Если для антропологов-океани- стов стиль Малиновского, основанный на принципах интуитивного и чисто описательного охвата всех аспектов изучаемой культуры, вполне подходил, так как их объект — островные сообщества — был ограничен самой природой, то антрОпологов-африканистов он никак не устраивал. Изучая жизнь африканских народов, насчитывающих сотни тысяч человек и расселенных чересполосно с другими народами на огромных пространствах, исследовате ли были вынуждены искать аналитические средства, дающие возможность вычленить из многообразных проявлений жизнедеятельности народа тот костяк, который придавал ей определенную форму, составлял ее структурную основу и при этом определял структурную границу данного народа. Структуралистская доктрина Рэдклифф-Брауна с ее категориями «социальная структура», «социальная система», «структурная форма», «структурные принципы» и др. обещала новые аналитические возможности.
С образованием нового департамента социальной антропологии в Оксфорде научная школа Рэдклифф-Брауна стала приобретать организационные основания. Она с самого начала резко отличалась от школы Малиновского, хотя обе они включали в свой состав примерно одних и тех же исследователей. Различие проявлялось прежде всего в характере взаимоотношений между главой школы и ее членами. Рэдклифф-Браун отвергал сами понятия «школа», «последователи». Он писал: «Все, что учитель может сделать, — это помочь ученику во время обучения понять научный метод и применять его. В его задачу не входит создавать последователей»154. Такие отношения гораздо больше соответствовали ситуации в новой британской антропологии, с которой столкнулся Рэдклифф-Браун: здесь были уже не новички, но опытные исследователи, имеющие за плечами многие месяцы полевой работы и немало публикаций. Эванс-Причард и Фортес, ставшие сотрудниками Рэдклифф-Брауна в Оксфорде, участвовали в формировании методологических основ исследовательской программы нового научного центра. Недаром, по словам А.Купера, «некоторые из наиболее последовательных сторонников Малиновского считали Рэдклифф-Брауна не более чем номинальным главой коллектива, в котором доминировали радикально настроенные молодые люди — Э.Эванс-Причард и М.Фортес»155. Книга Эванс-Причарда о нуэрах156 стала наряду с работами Рэдклифф- Брауна программным документом оксфордской школы. Для многих ее членов именно эта книга стала мостом, смягчающим противоречия между чрезмерным формализмом методов Рэдклифф-Брауна и эмпиризмом Малиновского. К началу 40-х годов роль ведущего теоретического центра британской социальной антропологии окончательно перешла от департамента в ЛШЭПН к Оксфорду. Своеобразным выражением теоретического единства этой науки на этом этапе стал исследовательский проект, который закончился изданием в 1940 г. фундаментального коллективного труда «Африканские политические системы»157, посвященного изучению общинно-клановых структур ряда африканских народов. В него вошли исследования большинства ведущих представителей структурно-функциональной антропологии: А.Р.Рэдклифф- Брауна, ЭЗванс-Причарда, М.Фортеса, МГлакмена, И.Шаперы, О.Ричардс, К-Оберга, З.Наделя, Г.Вагнера. При всем своеобразии исследовательских позиций авторов этого труда объединяло использование разработанной Эванс- Причардом «парадигмы линиджа», что привело к определенной унификации теоретических выводов по конкретным обществам Не менее выразительной демонстрацией теоретического единства оксфордской школы был и второй коллективный труд — «Африканские системы /• 107 w v родства и брака» , написанным примерно тем же составом исследователей. Он вышел в свет в 1950 г. При анализе отношений классификационного родства у африканских народов авторы исходили из единого комплекса структуралистских положений Рэдклифф-Брауна, изложенных им самим в объемном введении. Не без влияния Рэдклифф-Брауна в 40—50-х годах критике подвергались уже не только классики викторианской антропологии, но и Малиновский. Одним из первых, кто выступил против теоретической невнятности и эмпирической перегруженности этнографических работ, написанных в стиле Малиновского, был Эванс-Причард. Он подчеркнул глубокое различие между теоретическим описанием и интуитивно-беллетристическим нагромождением фактов158. Развернутую критику методов анализа Малиновского и его биологической теории культуры дал МГлакмен159. Не остался без критического внимания и сам Рэдклифф-Браун. Фортес, в частности, в 1945 г. прямо написал в предисловии к одной из своих книг «Социальная антропология не обладает... набором хорошо обоснованных теоретических принципов, с которыми каждое новое наблюдение могло бы быть соотнесенным», что же касается «теорий структуры и функции Рэдклифф-Брауна и Малиновского... то достоинства понятий этих теорий заключаются не в объяснительных, но в эвристических их возможностях»160. Разногласия между Рэдклифф-Брауном и членами его школы были, но касались они лишь расстановки акцентов и некоторых нюансов применения методов структурного анализа в изучении общественной организации примитивных народов. Так, противоречие между Рэдклифф-Брауном и Эванс-Причардом по поводу трактовки категории «социальная структура» сводилось к разному решению вопроса о том, что является более важным — межличностные отношения или межгрупповые и внутригрупповые. Рэдклифф-Браун отдавал приоритет межличностным отношениям, а Эванс- Причард — межгрупповым, но спор велся в пределах одной системы понятий и довольно легко разрешался компромиссом в виде раздельного анализа этих аспектов. Так поступали многие антропологи, тяготевшие к оксфордскому центру. Фортес, в частности, анализу социальных группировок посвятил свою книгу «Динамика клановой принадлежности у талленси»161, а межличностных отношений классификационного родства — «Сеть родства у талленси»162. Особенно наглядно этот компромисс на уровне всей оксфордской школы выступает в двух отмеченных выше коллективных монографиях, посвященных общественной организации африканских народов. В 40-х годах Рэдклифф-Браун несколько раз избирался президентом Королевского антропологического института. Пост главы департамента он оставил по возрасту в 1946 г., но потом еще долго преподавал в различных университетах не только из любви к своему^предмету, но и в связи с затруднительным материальным положением 163. Во время второй мировой войны, занимая пост британского консула в Сан-Паулу, ученый в течение двух лет читал лекции в местном университете. В 1947 г. некоторое время был профессором в университете Александрии, а затем в Кембридже, Лондоне, Манчестере, Грейамстауне (Южная Африка), читал мемориальные лекционные курсы. Умер Рэдклифф-Браун в 1955 г., вскоре после своего возвращения в Лондон из Южной Африки. Незадолго до смерти его посетил в больнице Р.Фёрс Он спросил престарелого ученого, не желает ли тот чего-нибудь почитать для времяпрепровождения, и Рэдклифф-Браун ответил: «Единственное, что меня интересует, — это теоретическое развитие социальной антропологии»164.