В VII — VI вв. до н. э. многие полисы Греции пережили эпоху тирании.552 Это явление затронуло главным образом наиболее развитые в экономическом отношении города, где особенно острыми были внутренние социальные противоречия.
Мегары принадлежали к числу тех полисов, где ранее всего (уже около середины VII в. до н. э.) сложились условия, способствовавшие установлению тирании. Приход к власти коринфского тирана Кипсела (657 г. до н. э.) и сикионского тирана Орфагора (655 г. до н. э.) лишь ненамного предшествовал началу правления мегарского тирана Феагена. Но если в соседних с Мегарами полисах тирания оказалась достаточно стойкой и длительной формой правления, то в Мегарах она явилась не только менее продолжительной, но и, по-видимому, менее конструктивной в плане решения насущных задач общественного переустройства. О правлении Феагена античная традиция сохранила очень мало сведений. Аристотель сообщает, что Феаген захватил власть в Мегарах после того, как перебил стада зажиточных граждан, пасшиеся у реки (Arist. Polit., V, 4. 5, р. 1305 а). Известно также, что Феаген получил от народа личную охрану (Arist. Rhet., I, 2, р. 1357 b 31 ff.). Фукидид и Павсаний указывают на его родство со знатным афинянином Килоном (Thuc , I, 126, 3, 5, Paus , I, 28, 1) Сохранилось и описание построенного мегарским тираном крытого водоема, куда по трубам поступала пресная вода, использовавшаяся жителями города (Paus , I, 40, 1, 41, 2) Эти немногочисленные свидетельства дополняет сообщение Плутарха об изгнании Феагена из Мегар (Plut Quest Gr , 18) В научной литературе вопрос о правлении Феа1ена в силу скудости Источниковой базы рассматривался сравнительно редко Помимо кратких замечаний о времени Феагена и характере его правления, встречающихся в общих трудах по истории Греции и в работах, посвященных истории Мегар, можно упомянуть специальные статьи Ф Шахермейра553 и С Ус1а554, а также попытку исследования данной темы, предпринятую 1 Ф Новиковой 555 Расхождения в решении основных проблем, связанных с тиранией Феагена, столь значительны, что нам представляется необходимым вновь рассмотреть эти вопросы, принимая во внимание сделанные выше наблюдения о характере и направлениях развития социально политических процессов в Мегарах Обратимся прежде всею к хронологическому вопросу вызвавшему некоторые разногласия в научной литературе Пи в одном из названных выше источников не определяется время жизни Феагена и продолжительность его правления Однако ит- вестно, что он был тестем афинянина Килона (Thuc , I, 126, 3, 5, Paus , I, 28, 1,40, 1), победителя в двойном беге на Олимпийских играх 640 г до н э (Euseb Chron , I, 197 -198, Schone) Получив известность не только в родном городе, но и за его пределами, пользуясь почетом и особыми привилегиями, связанными со статусом олимпионика,556 Килон использовал свое положение для подготовки и осуществления государственного переворота, целью которого было установление в Афинах тирании (Herod , V, 71, Thuc , I, 126-127, Anst Athen Pol , I, Paus , I, 28, 1, Plut’ Sol , 12) Поскольку известно, что мятеж был осуществлен Ки- лоном но время Олимпийских игр, наиболее вероятной датой выступления, предложенной в свое время Дж Райтом557 и поддержанной многими учеными, является 636 г до н э , когда известность и влияние Килона еще не успели померкнуть в лучах сланы новою олимпионика Фринона, победителя игр 636 i до н э 558 В момент мятежа Килон был еще молодым человеком Геродот отмечает, что он опирался на группу своих сверстников (Herod , V, 71), что едва ли могло быть сказано о людях среднего возраста На молодость Килона указывает и его недавняя победа на Олимпийских играх Скорее всего, его брак с дочерью мегарского тирана был заключен между 640 и 636 гг до н а или, в крайнем случае, чуть ранее 640 г до н э Коль скоро Феаген имел в это время взрослую дочь, ему самому могло быть едва ли менее сорока лег, таким образом, можно предположить, что мегарский тиран родился в 680—675 гг до н э (с возможным, впрочем, удревнением этой даты) Еще сложнее определить время прихода Феагена к власти в Мегарах Если допустить, что в зените своей славы, те в 640 636 гг до н э , Килон уже был зятем тирана, установление тирании в Мегарах следует отнести к периоду до 640 г. до н.э.559 Не поддается точному определению и продолжительность правления Феагена. Многие исследователи говорят о кратковременном правлении (в пределах десяти лет), основываясь на том, что Аристотель не упоминает мегарского тирана в списке наиболее длительных тиранических режимов Греции (Arist. Polit., V, 9, 21-23, р. 1315 b). Признавая в целом справедливость этого заключения, следует вместе с тем подчеркнуть, что Аристотель перечисляет только те города, где установились династии тиранов. Очевидно, что Мегары не относились к таким городам; это, однако, не мешает предположить, что правление Феагена могло длиться более десяти лет. Итак, в 40-х годах VII в. до н. э. в Мегарах установилась тирания. Вопрос о причинах, способствовавших выдвижению сильной личности, так же как и определение того социального слоя, на который опирался мегарский тиран, до сих пор относится к числу спорных проблем мегарской истории. Несомненно, что захвату власти должна была способствовать нестабильная внутренняя обстановка, сложившаяся в Мегарах к середине VII в. до н. э. Источники не раскрывают сущность тех общественных противоречий, которые расчистили дорогу тирану. Мы можем лишь гипотетически, основываясь на косвенных данных, построить модель мегарского общества того времени. Как отмечалось выше, в Мегарах уже в конце VIII в. до н. э. большую роль начинают играть представители крупного торгового капитала, по инициативе которых была предпринята попытка наладить торговый обмен с Фригией,560 а позднее выведена колония, ориентированная на разработку залежей меди (Калхедон). Вероятно, уже в это время в руках крупных торговцев были сосредоточены не только материальные средства, но и возможность в какой-то мере определять государственную политику, ибо основание колоний являлось, несомненно, делом государственной инициативы. В маленькой гористой Мегариде, где лишь пятая часть земли была пригодна для земледелия, едва ли мог сложиться достаточно устойчивый слой крупных земельных собственников, чье благополучие основывалось на земледелии. Основным видом хозяйственной деятельности для сельского населения Мегариды было животноводство, причем доминировало в этой отрасли разведение коз и овец, шерсть которых использовалась для производства шерстяных тканей. Грубоватые шерстяные ткани, а также изготовленные из них хитоны шли на экспорт, особенно в колонии, откуда в Мегары поставлялись недостающие в метрополии товары и сырье (например, металлы). Значительного развития достигло в Мега- рах и гончарное производство.561 Старая родовая аристократия Мегар, по-видимому, не способная противостоять новым экономическим веяниям, уже в VII в. до н. э. начала осваивать новые виды деятельности. Показателем статуса мегарского аристократа становилось не только владение крупными земельными участками, очевидно, не слитном прибыльными в условиях Мегариды, но и обладание большими стадами.562 563 Участие в морской торговле, приносившей максимальный доход, также не считалось делом зазорным для выходцев из аристократического сословия В этом смысле характерен обращенный к Кирну совет Феогнида искать избавления от бедности не только на земле, но и на широком хребте моря (Theogn., 179-180). Можно полагать, что Феогнид, как вы» разитель традиционных для своего сословия воззрений и жизненных ценностей, в данном случае отражает взгляд, сложив- шийся задолго до его времени. Таким образом, материальное благополучие мегарских аристократов, определявшее их претензии на государственное управление, опиралось на три основных фактора: наследственные земельные владения, крупные стада и доходы, получаемые от вложения средств в заморскую торговлю. Вместе с тем по мере развития морского дела, колонизации и торговли в Мега- рах должно было начаться формирование нового социального вают на его родсгво со знатным афинянином Килоном (Thuc , I, 126, 3, 5, Paus , I, 28, 1) Сохранилось и описание построенного мегарским тираном крытого водоема, куда по трубам поступала пресная вода, использовавшаяся жителями города (Paus , I, 40, 1, 41, 2) Эти немногочисленные свидетельства дополняет сообщение Плутарха об изгнании Феагена из Мегар (Plut Quest Gr , 18) В научной литературе вопрос о правлении Феагена в силу скудости Источниковой базы рассматривался сравнительно редко Помимо кратких замечаний о времени Феагена и характере его правления, встречающихся в общих трудах по истории Греции и в работах, посвященных истории Мегар, можно упомянуть специальные статьи Ф Шахермейра564 и С Уста565, а также попытку исследования данной темы, предпринятую Т Ф Новиковой 566 Расхождения в решении основных проблем, связанных с тиранией Феагена, столь значительны, что нам представляется необходимым вновь рассмотреть эти вопросы, принимая во внимание сделанные выше наблюдения о характере и направлениях развития социально-политических процессов в Мегар ах Обратимся прежде всего к хронологическому вопросу вызвавшему некоторые разногласия в научной литературе Ни в одном из названных выше источников не определяется время жизни Феагена и продолжительность его правления Однако известно, что он был тестем афинянина Килона (Thuc , I, 126, 3, 5, Paus , I, 28, 1,40, 1), победителя в двойном беге на Олимпийских играх 640 г дон э (Euseb Chron , I, 197-198, Schone) Получив известность не только в родном городе, но и за его пределами, пользуясь почетом и особыми привилегиями, связанными со статусом олимпионика,567 Килон использовал свое положение для подготовки и осуществления государственного переворота, целью которого было установление в Афинах тирании (Herod , V, 71, Thuc , I, 126-127, Anst Athen Pol , I, Paus , I, 28, 1, Plut’ Sol , 12) Поскольку известно, что мятеж был осуществлен Ки- лоном во время Олимпийских игр, наиболее вероятной датой выступления, предложенной в свое время Дж Райтом33 и поддержанной многими учеными, является 636 г до н э , когда известность и влияние Килона еще не успели померкнуть в лучах славы нового олимпионика Фринона, победителя игр 636 г до н э 34 В момент мятежа Килон был еще молодым человеком Геродот отмечает, что он опирался на группу своих сверстников (Herod , V, 71), что едва ли могло быть сказано о людях среднего возраста На молодость Килона указывает и его недавняя победа на Олимпийских играх Скорее всего, его брак с дочерью мегарского тирана был заключен между 640 и 636 гг до н э или, в крайнем случае, чуть ранее 640 г до н э Коль скоро Феаген имел в это время взрослую дочь, ему самому могло быть едва ли менее сорока лет, таким образом, можно предположить, что мегарский тиран родился в 680---675 гг до н э (с возможным, впрочем, удревнением этой даты) Еще сложнее определить время прихода Феагена к власти в Мегарах Если допустить, что в зените своей славы, т е в 640 636 гг до н э , Килон уже был зятем тирана, установление тирании 33WnghtJ Н The date of Cylon // HSCPh Vol 3 1892 P 71 34В конце XIX -начале XX в в ряде работ была предпринята попытка пересмотреть традиционную датировку Килоновой смуты, основанную на представленных у Евсевия списках олимпиоников Дату мятежа относили к началу VI в до н э или даже ко времени Писистрата (при этом отвергалась подлинность списков олимпиоников для VII в до н э ) См ^ напр BelochJ Zur Geschichte der alteren griechischen Pync // RhM Bd 50 H 2 1895 S 252 f , Seek О Der Kylonische Frevel // Kho Bd 4 1904 S 318 ff , Cornelius F Die Tyranms in Athen Munchen, 1929 S 36 ff Последняя попытка такого рода, нс встретившая, впрочем, поддержки современных антиконедов, была предпринята сравнительно недавно (см LevyE Cylon // Historia Bd 27 Н 4 1978 S 513 IT) Большинство исследователей при держиваются традиционной датировки (636—632 гг до н э) См , нанр Щ у кар ев А Н KuXwveiov &у°было стремление двух соседних полисов завладеть островом Саламином, близко примыкающим к северо-западному побережью Аттики и к северо-восточному побережью Мегариды Борьба за Саламин, длившаяся несколько десятилетий и завершившаяся включением острова в состав Афинского государства, оказала значительное влияние на социально-экономическое развитие обоих государств Эго событие вызвало заметный резонанс в античной литературе, породив острую дискуссию о праве на владение островом До нас дошли лишь отголоски этой дискуссии. причем, по большей части, в поздних источниках, но и они дают представление, во-первых, о характере взаимных обвинений сторон, и, во-вторых, о тех аргументах, которые использовались обоими полисами для обоснования своих прав на спорную территорию Дошедшая до нас традиция содержит чрезвычайно мало фактических данных об афино-мегарских столк- нопсниях, и вместе с тем мы видим, как из столетия в столетие передаются малодостоверные рассказы, обрастающие с течением времени подробностями полуанекдотического характера. Героем этих рассказов выступает в одних случаях Солон, в других - Писистрат, а иногда оба они представляются участниками одних и тех же событий. Таким образом, на основании имеющихся данных довольно трудно определить, когда в действительности остров перешел во владение афинян. Как в античной традиции, так и в современной литературе нет однозначного ответа на этот вопрос.578 Между тем он имеет большое значение для правильного понимания многих аспектов внутренней истории Мегар и Афин. Площадь Саламина сравнительно ненелика (93 км2).579 Почва здесь не отличалась плодородием, но была вполне пригодна для выращивания маслин и винограда. Помимо этого, население острова занималось разведением пчел и производством сыра.580 В древнейшие времена остров, по-видимому, был тесно связан с Эгиной. На это указывает местоположение древней столицы острова (Страбон специально подчеркивает, что она была обращена к Эгине - Strab., IX, 1, 9, р. 393),-а также мифологическая традиция, связывающая Саламин с домом Зака, правителя Эгины (Apollod, III, 12, 6; Strab., IX, 1, 9, Р- 394; Diod., IV 72; Paus., 1, 35, 2). В истории Саламина, как свидетельствует Страбон (Strab.,.IX, 1, И, Р- 395), был и период независимого существования, приходящийся, скорее всег о, на «темные века» и начало архаики, когда соседние государства еще не являлись настолько сильными, чтобы претендовать на остров. Почти все дошедшие до нас известия об афино-мегарской войне относятся ко времени Солона или Писистрата. Между тем некоторые источники указывают, что война началась задолго до известной акции Солона, имела затяжной характер и складывалась неблагоприятно для афинян (Plut.
Sol., 8; Justin, И 7 7- Diog. Laert., I, 46). Об этом раннем этапе борьбы мы практически ничег о не знаем и можем говорить о нем лишь в самой общей форме. Очевидно, что противостояние Мегар и Афин началось задолго до кульминационных событий конца VII — начала VI в. до н. э. В процессе становления новой государственной формы -- полиса, по мере того как консолидирующийся гражданский коллектив начинал осознавать свои групповые территориальные интересы, пограничные конфликты и войны становятся обычным явлением. Нередко причиной конфликтов являлось столкновение интересов ведущих морских держав того времени. Как было показано выше, уже во второй половине VIII в. до н. э. Могары вывели свои первые колонии в Сицилию и Пропонтиду. Развитие морской торговли и колонизации требовало обеспечения безопасности морских путей, ведущих в мегарскую гавань Нисею. Можно думать, что уже в VIII в. до н. э. овладение Саламином стало для мегарян насущной потребностью.33 Аттика, где в это время происходил процесс объединения земель вокруг Афин, тем не менее не сразу оценила стратегическое значение Саламина на подступах к аттическому побережью. Нам ничего не известно о крупных морских предприятиях Афин в VIII в. до и. э. По-видимому, становление Афин как морского государства начинается только в VII в. до н.э., с созданием навкрарий, и лишь по мере увеличения численности своих кораблей и расширения морских связей афиняне должны были осознать значение острова, лежащего напротив их побережья.54 Саламин был не единственным местом, где столкнулись интересы Мегар и набирающего силу Афинского государства. Еще до ioio, как началась борьба за Саламин, мегаряне вступили в конфликт с афинянами в районе Элевсина, который, как известно, являлся последним центром, присоединившимся к Афинам в процессе с.инойкизма (вероятно, в первой половине VII в. до н.э.).55 В античной традиции есть указания на то, что и мы аряне претендовали на эту область, причем не всегда без- 581 582 успешно. Мегарские предания сохранили воспоминания о зависимости Элевсина от Мегар (Pint. Thes., 10).56 Притязания мегарян на Элевсинскую область были вызваны, скорее всего, аграрным голодом. У Павсания есть любопытный рассказ об афинском вестнике Антемокритс, похороненном у священной дороги, соединявшей Элевсин и Афины. Его убили мегарлне, когда он шел к ним в качестве вестника, чтобы запретить им незаконно обрабатывать землю. Судя но контексту, речь идет о земле в области Элевсина (Paus., I, 36, 3; ср. также. Paus., Ill, 4, 6, где говорится о гневе элевсинских богинь, постигшем мегарян за то, что они обработали часть священной земли). Данные такого рода позволяют говорить о том, что конфликт Мегар и Афин начался в период завершения афинского синой- кизма. Во второй половине VII в. до н. э. напряженность в отношениях двух соседних полисов проявилась уже в виде открытых военных действий. Обострение афино-мегарских ошоше- ний, как было показано выше, относится к периоду, предшествующему установлению тирании Феагена, т. е. предположительно к 650-640 гг. до н. э. Популярность Феагена как военачальника показывает, что его действия против афинян были успешными. Вероятно, в целях укрепления своей популярности он и после захвата власти должен был проводить жесткую антиафинскую линию в вопросе о Саламине. Вместе с тем нельзя не признать, что политика мегарского тирана в отношении Афин являлась достаточно гибкой и дальновидной. Выдав свою дочь замуж за Килона. Феаген тем самым пытался, видимо, опереться на опре4 деленные круги в Афинах, настроенные но отношению к Мегарам более лояльно, чем род Алкмеонидов. Еще более красноречивым свидетельством активной политики Феагена в отношении Афин может служить поддержка, оказанная им Килону во время известного мятежа 636 г. до н. э. Не вдаваясь подробно во все спорные вопросы, связанные с Килоновой смутой,0 мы отметим лишь те аспекты, которые могут быть интересны в плане характеристики афино-мегарских отношений. Как сообщает Фукидид (Thuc., I, 126), Килон начал мятеж в Афинах, опираясь на группу друзей (вряд ли очень многочисленную) и на военный отряд, присланный из Мегар Феагеном. По-видимому, этот отряд и составлял главную опору мятеж- 583 584 ников. Учитывая это, можно, очевидно, более правильно понять и оценить реакцию афинян и Алкмеонидов на действия Ки- лона: ведь афинский Акрополь был захвачен не просто группой молодых людей, лидер которых претендовал на власть в родном городе,— он был занят воинским контингентом из соседнего недружественного государства. Таким образом, фактически можно говорить о военной интервенции Мегар, чем в известной степени, видимо, объясняется та бескомпромиссность и жестокость, которые были проявлены при подавлении мятежа. Уничтожение мегарского отряда в Афинах должно было еще более обострить отношения соседних полисов. Вероятно, именно в период между подавлением мятежа и выступлением Солона (около 600 г. до н.э.) происходит серия столкновений, связанных с попытками афинян захватить остров. Дело доходило до морских сражений: Павсаний рассказывает, что в одном из мегарских храмов он видел медный нос триеры, захваченной в морской битве с афинянами за Саламин (Paus., I, 40, 5). Как сообщает Плутарх, вследствие постоянных неудач утомленные войной афиняне приняли закон, запрещающий под страхом смертной казни поднимать вопрос о возобновлении борьбы за остров (Plut. Sol., 8). О новом этапе борьбы за Саламин, связанном с деятельностью Солона, сообщают многие древние авторы Среди этих свидетельств есть краткие упоминания о вкладе Солона в завоевание острова, но есть и красочные подробные рассказы о ходе военной операции и о последующих событиях. Наиболее полный рассказ о борьбе за Саламин содержится у Плутарха (Plut. Sol., 8-12); дополнением к нему являются данные, сообщаемые Аристотелем, Демосфеном, Страбоном, Энеем Тактиком, Полиэном, Юстином, Павсанием и Диогеном Лаэртским Следует, однако, отметить, что дошедшая до нас традиция об этом событии, в основном поздняя, содержит довольно значительную хронологическую путаницу. Солон иног да выступает вместе с Писистратом; некоторые авторы говорят только о Пи- систрате, приписывая ему то, что другие относят к Солону. Плутарх упоминает события, связанные с борьбой за Саламин, в следующей последовательности: длительная неудачная война с мегарянами; закон, запрещающий продолжение войны; выступление Солона с его элегией «Саламин»; возобновление войны и завоевание острова; новые нападения мегарян; приглашение спартанцев в качестве посредников и передача ими острова Афинам; и, наконец, новые атаки со стороны мегарян и вытеснение афинян с Саламина (Plut. Sol., 8-10; 12). В современной литературе высказывались разные соображения по поводу хронологической привязки этих событий. Нам представляется, что завоевание Солоном острова и посредническую миссию спартанцев следует отнести к периоду до архонтслва Солона,585 а последующее вытеснение афинян с острова — ко времени смут, наступивших после отъезда Солона из Афин. Говоря о завоевании Саламина, Плутарх приводит две версии этого события. Согласно первой версии (наиболее распространенной, как он пишет) Солон участвовал в военной кампании вместе с Писисгратом. Точно такой же рассказ (о попытке мегарян захватить афинских женщин, приносящих жертву Деметре, о переодевании афинских юношей в женские одежды и нападении на мегарян, о захвате Саламина) приводится у По- лиэна (Polyaen. Strateg., I, 20, 12), который вместе с тем ничего не говорит об участии Писистрата в этих событиях. В наиболее раннем варианте (IV в. до н.э.) подобный рассказ встречается у Энея Тактика, у которого, однако, отсутствует мотив переодевания юношей, а героем повествования является не Солон, а Писистраг. Этот сюжет, почти в том же виде, повторяется у Юстина (Justin., И, 8) и Фронтина (Frontin. Strateg., IV, 7, 44). Как предполагает Г.Бузольт, источником данной версии был Эфор или, возможно, Фсопомп.586 Вторая версия, которую приводит Плутарх, выглядит в целом как более исторически достоверная. Здесь важно упоминание о наборе пятисот добровольцев, о принятии постановления, согласно которому добровольцы, отправляющиеся на остров, в случае победы должны будут составить гражданский коллектив, и некоторые другие детали. Точно такой же рассказ, в более сжатом виде, излагается у Элиана (Aelian. V.H., 7, 19). Однако и в этой версии есть черты, показывающие ее сравнительно позднее происхождение. Как указывает I . Бузольт (со ссылкой на И. Тепффера), рассказ скомпонован на основе обычаев, связанных с культом Афины на мысе Скирадии, возникших уже после перехода острова под власть афинян.587 Таким образом, обе версии рассказа о стратегии Солона содержат элементы позднего происхождения; в то же время, если первый рассказ является очевидной литературной фикцией, то в основе второго рассказа можно усмотреть отдельные черты реальных событий, имевших место в период Саламинской войны. К числу наиболее спорных деталей рассказа о войне за Са- ламин относится упоминание о совместном участии в походе Солона и Писистрата. Неисторичность этого сообщения отмечают многие современные исследователи.588 Уже Аристотель в «Афинской политии» высказывает сомнение по этому поводу. «Это, —пишет он, — несовместимо с возрастом из обоих, если принять во внимание время жизни того и другого, а также при каком архонте каждый из них умер» (Arist. Athon. Pol., 17, 2). И все же нельзя не считаться с тем, что упоминания о Писи- страге в связи с саламинскими событиями не случайны. Тот же Аристотель (Arist. A then. Pol., 14, 1; 22, 3), а до него Геродот (Iierod., I, 59) подчеркивают, что Писистрат пришел к власти в Афинах после того, как прославился в войне с мегарянами. Состояние традиции породило в современной литературе большие расхождения в вопросе о времени завоевания Сала- мина афинянами. Существующие точки зрения можно условно разбить на три группы. Наиболее распространенной является версия, опирающаяся на данные Плутарха и предлагаемую им хронологию событий. Согласно этой версии, которой придерживался Дж. Г рот и после него многие исследователи, Саламин был завоеван Солоном до проведения им реформ.589 По второй версии Саламин был впервые захвачен Солоном, затем вновь перешел к мегарянам и окончательно закрепился за Афинами благодаря победам Писистрата.590'1 Третья группа исследователей, вслед за У. Виламовицем фон Мёллендорфом, помещает войну с Мегарами на время после солоновских реформ, считая, что остров был впервые завоеван Писистратом.591 Отрицая участие Солона в войне за Саламин, сторонники этого мнения (как, например, Б. Низе) полагают, что утверждение позднейшей традиции об участии Солона в Саламинской войне основано лишь на стихах самого Солона (имеется в виду его элегия «Сала- мин»), Такую точку зрения поддерживает и С. Я. Лурье, предложивший следующую реконструкцию событий. По его мнению, борьба за Саламин началась не до архонтства Солона, как утверждает Плутарх, а после возвращения законодателя из путешествия, т.е. около 580 г. до н. э. Именно тогда, как считает С. Я. Лурье, уже немолодой Солон слагает свою знаменитую элегию «Саламин», призывая граждан возобновить борьбу за остров Но во главе отряда, отправленного на Саламин, был поставлен не Солон, а молодой Писистрат, которому удалось не только отвоевать Саламин, но и захватить мегарскую гавань Нисею.65 Эта версия, как нам кажется, неоправданно преуменьшает степень участия Солона в саламинских событиях, сведя его заслугу лишь к написанию элегии. Традиция об участии Солона в войне за Саламин, несмотря на все неточности, содержащиеся в ней, несомненно, основана на реальных фактах. Участие Солона в войне с Мегарами и завоевание острова привели к росту его авторитета среди сограждан, создали ему репутацию героя, что должно было способствовать получению им чрезвычайных полномочий и всеобщему согласию следовать новым законам. Да и статуя Солона на Саламине, о которой упоминают Демосфен и Эсхин, вряд ли была поставлена лишь по случаю написа-» ния элегии (Demosth., XIX, 251; Aeschyn , I, 25 f.). Неоправданной представляется также столь поздняя дата начала саламинской кампании. Принимая во внимание всю совокупность данных, сообщаемых источниками об афино-мегарской борьбе за Саламин, мы считаем наиболее приемлемой следующую последовательное гь событий. В конце VII в. до н. э., после некоторого перерыва в военных действиях, Солон возобновил борьбу за Саламин. Около 605 -600 гг. до н. э., т. е. за несколько лет до архонтства Солона (594 г. до н.э.), остров был завоеван афинянами, но положение Niese В. Ilistorische Untersuchungen fur Л. Schaefer. Bonn, 1882. S.21 f., 'I'oepffer Joh. Quaestiones Pibistrateae. Dorpati, 1886. S. 1 ff.: Meyer E. Megara. Sp. 186; Jeffery L.H. Archaic Greece. P. 156; Ehrenberg V. Der Staat der Griechen. I. Teil. Leipzig, 1957. S.21. 66Л у p ь e С.Я. История Греции. СПб., 1993. С.197. их оставалось непрочным вследствие постоянных попыток мега- рян вернуть остров. Состоявшееся затем решение спартанцев, официально признавших Саламин владением афинян, на некоторое время стабилизировало ситуацию. Однако после отъезда Солона из Афин, в период начавшейся смуты, остров вновь был захвачен мегарянами. Последний этап борьбы за Саламин связан с именем Писистрата, который около 565 г. до н. э. нанес ме- гарянам окончательное поражение, захватив не только остров, но и мегарскую гавань Нисею. Лишь после победы Писистрата афиняне смогли фактически закрепиться на острове.592 Потеря Саламина имела для Мегар чрезвычайно важные последствия. Как уже отмечалось, долгое время остров был для Мегар своеобразным резервным земельным фондом, позволявшим в какой-то степени решать сложные социально-экономические проблемы (или, по крайней мере, несколько ослаблять их негативное воздействие). В течение столетия, отделяющего основание Византия (660 г. до н. э.) от основания Гераклеи Пон- гийской (560 г. до н. э.), мегаряне не вывели ни одной колонии,593^ что в значительной степени связано с возможностью использовать земельные ресурсы острова. После завоевания Саламина афиняне выводят на остров собственных клерухов,594 вытеснив, очевидно, мегарских поселенцев. Последовавшее вскоре основание Гераклеи Понтийской явилось, как нам представляется, попыткой Мегар компенсировать утрату острова и разрядить таким образом обострившуюся социально-политическую обстановку, которая в течение рассматриваемого периода и без того была крайне нестабильной.