ЕЛЕНА

ЕЛЕНА — дочь Тиндара, царя Лакедемонии, была красивейшей женщиной своего времени... Пытались извинить нарушение ею супружеской верности тем, что боги якобы толкали ее на это. Язычники строили столько предположений по этому поводу, что не будет неуместным выяснить, что могло послужить им мотивом для выводов подобного рода.

(Y)... Менелай, отвечая на жестокие упреки Пелея, заявил, что воля Елены вовсе не была причиной ее приключений, а виной их является воля богов...

Это обычный для язычников довод. Они приписывают фортуне, т. е. богу, не только свои неудачи, но и свои ошибки.

...Вы, может быть, вообразите, что легкость, с которой люди жаловались на богов, привела к тому, что они стали пользоваться этой уловкой, не проверяя и не размышляя, и что это одно из первых движений, которому научилась наша душа, прежде чем у нас нашлось время научиться судить о вещах и явлениях. Но несомненно, во многих случаях такого рода высказывания суть плод зрелых размышлений. Те, кто не изучают глубоко то, что происходит в них самих, легко убеждают себя, что они свободны и что, если их воля направлена ко злу, это их ошибка, что по своему выбору они могут стать господами положения. Те, кто судит иначе, тщательно изучили побудительные причины и обстоятельства своих поступков и хорошенько продумали движения своей души. Эти последние, обычно усомнившись в существовании свободы выбора, приходят к убеждению, что их разум и дух — рабы, которые не могут сопротивляться силе, влекущей их туда, куда они пе хотели бы идти. Это главным образом те люди, которые считают богов причиной собственных плохих поступков. Они вспоминают, сколь твердо опи зпалп о том, что следуют по пути, гибельному для их благополучия и постыдному для их доброго имени; сколь большие усилия они долали, чтобы избежать [пагубной] страсти, охватившей их; как они чувствовали, что все эти усилия бесполезны и что разум, к которому они взывали тысячу раз, оказался совершенно бессильным так же, как их обещания и мольбы. Тсгда они заключают, что их толкали и влекли тайные причины и непреодолимая сила, словом, что боги были причиной и страстей, обуревавших их, и гибельных и преступных последствий этих страстей.

...Естественно, что они приходили к выводу о том, что они вовсе не виновны в своем плохом поведении, поскольку у них были разумные намерения, свободная душа, господствовавшая над пх водой. Это первое заключение приводило их ко второму — их толкает внешняя, высшая сила. Из второго заключения они приходили к третьему — этой внешней и неотвратимой силой является бог. Вот источник мнимой божественности Венеры и Купидона. И так как известно, что ревность, зависть, скупость, пьянство, чувство мести и многие другие страсти заставляют нас совершать тысячу поступков, осуждаемых разумом, противоречащих нашим истинным интересам, поступков, которых хотят избежать, то люди верят, что боги являются подстрекателями этих поступков. Богов обвиняют в этом не потому, что нисколько не размышляют над этим вопросом, а скорее потому, что слишком много размышляют над тем, что происходит в нашей душе. Если бы язычники имели о боге правильное представление, какое имеем мы о нем как о существе истинно святом, они оградили бы себя от таких дерзких суждений; но поскольку они прпнн- сывают богам ошибки, свойственные людям, им ничто ие мешает верить в то, что боги толкают людей на зло и делают бесполезными все доводы разума либо благодаря пленительным усладам, подчиняющим себе волю, либо благодаря невыносимому горю, приводящему к тем же результатам. ...Это пропасть, которую язычники не могли преодолеть.

...Истинно христианская система — единственная, которая может разрешить эти трудности. Она учит, что, как только первый человек лишился своей невинности, все его потомки стали такими испорченными, что (если только этому не препятствует сверхъестественная благодать) они необходимо являются рабами кривды, склонными творить зло, не способными делать добро. Разум, философия, идея чести, понимание истинного личного интереса — все это не может сопротивляться страстям. С момента грехопадения Адама возвышенная часть души человека лишилась своей власти над ее низменной частью. Так объясняют богословы изменение, произведенное первородным грехом. Но так как боль- ггчнство метафор надлежит применять лишь до известного предела, не следует злоупотреблять и этой метафорой. Ведь было бы неразумно утверждать, что в состоянии невинности низшая часть была такой же, какой она является ныне, но что тогда от нее не могло произойти никакого беспорядка, так как высшая часть души всегда могла вовремя обуздать низшую. Думать так значило бы предполагать, что человеческий организм, выйдя из рук творца, был в действительности склонен к чувственности и к достойным осуждения страстям. А это означало бы нанести оскорбление совершенству высшего существа.