5 июня 1932 года Я долго не писал тебе о Китае и странах Дальнего Востока, кажется почти целый месяц. Мы обсуждали многие перемены в Европе, Индии и Западной Азии; мы видели, как арабы распространились и завоевали множество стран, а Европа снова погрузилась во мрак и стала ареной борьбы.
Все это время Китай продолжал, конечно, жить по-прежнему и, как правило, жил хорошо. В седьмом и восьмом веках Китай под властью тан- ских императоров был, вероятно, самой цивилизованной и лучше всех управляемой страной в мире. Европу, разумеется, нельзя было сравнивать с ним, поскольку она очень отстала после падения Рима. Северная Индия на протяжении большей части этого времени находилась в глубоком упадке. У нее бывали светлые периоды, как в правление Харши, но в целом она шла под гору. Южная Индия, безусловно, обладала большей энергией, чем Северная, а ее колонии за морем, Ангкор и Шривиджайя, находились на пороге блестящего периода своего расцвета. Единственными государствами, которые могли в этот период соперничать в некоторых отношениях с Китаем, были два арабских государства — Багдад и Испания. Но и они находились в зените своей славы лишь сравнительно короткий период. Интересно, однако, отметить, что один из танских императоров, свергнутый с трона, обратился к арабам за помощью и только при их содействии сумел вернуть себе власть. Таким образом, Китай в те времена был в авангарде цивилизации и с некоторым основанием мог смотреть на тогдашних европейцев, как на полуварваров. В известном тогде мире Китай был ведущей страной. Я говорю «в известном тогда мире», потому что не знаю, что происходило тогда в Америке. Мы знаем одно, что и в Мексике и в Перу, а также в соседних с ними странах на протяжении многих столетий существовали цивилизации. В некоторых отношениях они достигли удивительно высокого уровня, в других отношениях — столь же удивительно отставали. Я так мало знаю о них, что не осмелюсь сказать больше. Но мне хотелось бы, чтббы ты имела их в виду — цивилизацию майя в Мексике и Центральной Америке, а также государство инков в Перу. Другие люди, более мудрые, чем я, смогут рассказать тебе о них кое-что достойное внима ния. Должен признаться, что они приводят меня в восхищение, но мое восхищение может сравниться только с моим невежеством в истории этих цивилизаций. Я хотел бы также, чтобы ты помнила еще об одном. В наших письмах мы проследили, как многие кочевые племена появлялись в Центральной Азии и шли дальше на запад, в Европу, или поворачивали в Индию. Гунны, скифы, тюрки и многие другие проходили здесь волна за волной. Ты помнишь о белых гуннах, которые пришли в Индию, и гуннах Аттилы в Европе. Турки-сельджуки, которые захватили Багдадскую империю, также пришли из Центральной Азии. Позднее пришла другая ветвь турок — турки-оттоманы, в конце концов они завоевали Константинополь и дошли до самых стен Вены. Из Центральной Азии или Монголии впоследствии пришли также страшные монголы, которые завоевали все, дойдя до середины Европы, и подчинили своей власти даже Китай; один из их потомков основал в Индии империю и династию, которая дала несколько знаменитых правителей. С этими кочевыми племенами Центральной Азии и Монголии Китай вел непрерывную войну. Или, возможно, правильнее было бы сказать, что эти кочевники постоянно причиняли беспокойство Китаю и он был вынужден обороняться. Именно для защиты от них была построена Великая стена. Она, без сомнения, принесла кое-какую пользу, но служила довольно слабой защитой от набегов. Китайский народ не очень склонялся к империализму. Некоторые китайские императоры, несомненно, были империалистами и стремились к завоеваниям. Но в сравнении с другими народами китайцы были миролюбивы и не увлекались войнами и завоеваниями. В Китае ученый всегда пользовался большим почетом и славой, чем воин. Если, несмотря на это, Китайская империя временами очень расширяла свои пределы, то это в основном объяснялось гневом, который вызывали постоянные булавочные уколы и набеги кочевников с севера и с запада. Сильные императоры оттесняли их далеко на запад, чтобы раз и навсегда избавиться от них. Они не решили этого вопроса навсегда, но по крайней мере добились некоторого облегчения. Но народ Китая получил это облегчение за счет других народов и стран. Ведь кочевники, которых прогнали китайцы, пошли дальше и стали нападать на другие страны. Они пришли в Индию. Они все снова и снова появлялись в Европе. Насту пление ханьских императоров Китая толкнуло гуннов, татар и иных кочевников в другие страны; Таны подарили Европе турок. До того времени китайцы в значительной мере успешно оборонялись против кочевых племен. Теперь мы дошли до периода, когда они уже не так преуспевали в этом. Династия Тан, как это бывает повсюду с династиями, постепенно выродилась; бездарные правители, сменявшие друг друга, были начисто лишены сильных сторон своих предшественников, унаследовав от них лишь любовь к роскоши. Коррупция все шире распространялась в государстве, к этому добавились тяжелые налоги, которые ложились, конечно, в основном на бедные классы.
Недовольство росло, и в начале десятого века, в 907 году, династия пала. В течение полустолетия у власти сменялись мелкие и незначительные правители. Однако в 960 году в Китае начинается правление новой великой династии. Это была династия Сун, основанная Гао-цзу [Тай-цзу. — Ред.]. Но и внутри страны и на ее границах продолжались беспорядки. Тяжелые поземельные налоги были большим бременем для крестьянства и вызывали сильное возмущение. Как и в Индии, вся система землепользования в стране была слишком обременительной для народа, и не могло быть ни мира, ни прогресса, пока она не была бы полностью изменена. Но всегда трудно осуществить эти коренные преобразования снизу доверху. Верхи извлекают выгоду из существующей системы и поднимают крик, когда предлагают внести изменения. Но если не провести изменения своевременно, то они приходят без приглашения и опрокидывают весь строй! Династия Тан пала, потому что не осуществила необходимых преобразований. Династия Сун по этой же причине постоянно испытывала трудности. Появился один человек, который мог добиться успеха. Это был Ван Ань-ши, первый министр Су- нов в одиннадцатом веке. Китай, как я тебе говорил, был страной, которая руководствовалась идеями Конфуция. Все должностные лица должны были сдать экзамен по классикам конфуцианства, и никто не смел выступать против того, что говорил Конфуций. Ван Ань-ши не выступал против этого, но он интерпретировал Конфуция весьма своеобразно. Так обычно поступают умные люди, чтобы обойти трудности. Некоторые идеи Вана звучат очень современно. Вся его цель заключалась в том, чтобы уменьшить бремя налогов на бедных и переложить его на богатых, которые были в состоянии платить. Он снизил поземельный налог и разрешил крестьянам выплачивать его натурой — то есть зерном или другими продуктами, если им было тяжело платить деньгами. С богатых он стал взимать подоходный налог. Этот налог считается современным, между тем мы узнаем, что его предлагали ввести в Китае еще девятьсот лет назад. Чтобы помочь земледельцам, Ван предлагал правительству ссужать их деньгами, которые они могли бы вернуть после сбора урожая. Еще одна трудность, которую надо было преодолеть, заключалась в колебаниях цен на зерно. Когда цена на рынке падает, бедные крестьяне могут выручить очень мало за урожай. Они не имеют возможности продать свою продукцию и поэтому не имеют денег, чтобы уплатить налоги или что-либо купить. Ван Ань-ши попытался разрешить эту проблему и предложил, чтобы правительство покупало зерно, предотвращая этим рост и падение цен. Ван предложил также отменить принудительный труд на общественных работах и полностью оплачивать всех, кто работает. Он учредил также местную милицию, которая называлась бао- цзя. К несчастью, Ван слишком опередил свое время, и вскоре его реформы были отменены. Только милиция продолжала существовать больше восьмисот лет. Не обладая достаточной смелостью, чтобы разрешить стоявшие перед ними трудности, Суны постепенно стали их жертвой. Северные варвары, кидани, оказались для них слишком сильным противником. Будучи не в силах изгнать их, Суны обратились за помощью к другому племени на северо-западе — к цзи- ням, или золотым татарам. Цзини пришли и изгнали киданей, но сами остались, отказавшись уйти! Такой часто бывает участь слабого человека или страны, которые ищут помощи у сильного. Цзини стали господами Северного Китая и сделали Пекин своей столицей. Суны отступили на юг и продолжали отходить под натиском цзиней. Таким образом, в Северном Китае возникла империя Цзинь, а в Южном Китае — империя Сун. Этих Су- нов называли южными Сунами. Династия Сун правила на севере страны с 960 по 1127 год. Южные Суны находились у власти еще сто пятьдесят лет, пока не пришли монголы и не положили им конец в 1260 году. Но Китай, как и Индия в прежние времена, отплатил монголам: ассимилировав и полностью поглотив их, он превратил их в почти типичных китайцев. Итак, Китай в конце концов все же пал под натиском кочевых племен. Но даже в своем падении он приобщил их к цивилизации и поэтому не пострадал от них в такой степени, как другие страны Азии и Европы. Суны на юге и на севере не были политически столь могущественны, как их предшественники Таны. Но они продолжали художественную традицию времен величия Танов и даже совершенствовали ее. Южный Китай во времена южных Сунов выделялся своим искусством и поэзией, здесь создавались прекрасные картины, особенно пейзажи, ибо Суны любили природу. Прикосновение руки художника придавало красоту и фарфору. Изделия из фарфора становились все прекраснее и удивительнее, пока через двести лет, при монархах династии Мин, не стали создаваться высокохудожественные произведения исключительно тонкой работы. Китайская ваза Минского периода до сих пор может доставить редчайшее наслаждение. 55.