ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА И РАЗДЕЛ ИРЛАНДИИ

Реакция юнионистов и националистов на вступление Великобритании в войну продемонстрировала их лояльность, их отношение к Британской короне и империи. Восприятие этого события юнионистской Ирландией показало психологическую интеграцию юнионистов в британское сообщество.

Война всколыхнула небывалый патриотический подъем в первую очередь среди ольстерских юнионистов, обострила чувство имперской общности.
«Нигде в империи данный кризис не был встречен с большим самообладанием, чем в Ольстере, - писала белфастская газета “The Northern Whig”, - наш народ встретил это событие достойно; его спокойствие и сила духа соответствовали лучшим традициям ... мужеству провинции, которое никогда не ставилось под вопрос. Ольстер отдавал лучшие силы на службу империи в прошлом и сделает это в будущем ...Имперский призыв, звучащий от края до края, получит самый пылкий ответ в Ольстере»26.
Ему вторила провинциальная “The Tyrone Constitution”, писавшая, что патриотизм Ольстера только недавно оценили в Англии благодаря чувству национальной опасности. В самом деле, не только за себя, но за империю боролся Ольстер, поскольку “Борьба за Юнион Джек в Ольстере превратилась в нечто большее. Сохранение старого имперского флага - это вопрос о жертвах ...Если страна предков страдает, мы все должны страдать: в Англии, Шотландии, Ирландии, Уэльсе, Канаде ...везде, где развевается британский флаг свободы”27. Демонстрируя приверженность имперским ценностям, ольстерские протестанты-юнионисты были готовы воевать в британской армии. Из них был сформирован специальный 36-й ольстерский дивизион, отправленный в октябре 1915 г. на фронт.
Значительно сложнее была ситуация в остальной Ирландии. Среди националистов не было единства по вопросу о войне, об участии Ирландии в военных действиях на стороне Великобритании. Лидер главной на тот момент политической представительницы ирландского национализма - Ирландской парламентской партии (ИПП) Дж. Редмонд поддержал участие Англии в войне и призвал ирландцев вступать в британскую армию. ИПП являлась наследницей конституционного национализма и выступала за введение ограниченного самоуправления для Ирландии в составе Британской империи парламентским путем. Идейной основой мировоззрения Дж. Редмонда, разделяемого его сторонниками, их своеобразным ответом на многовековые попытки ассимиляции была убежденность в существовании самостоятельной ирландской нации. “Ирландия - это не британская провинция или английское графство; Ирландия - это нация с ярко выраженной
индивидуальностью, отличающей ее от Англии, Шотландии или Уэльса... которую невозможно подавить или игнорировать”28.
Редмонд полагал возможным сосуществование национального чувства с имперским патриотизмом и считал, что при наличии собственного парламента ирландцы останутся подданными Соединенного Королевства. Британский монарх будет осуществлять верховную власть в Ирландии, которая будет управляться как нация, или по крайней мере как свободная колония, подобно другим доминионам29.
Чрезвычайно важным для понимания поставленной нами проблемы о расколе нации является отношение Редмонда и его сторонников к позиции Ольстера по гомрулю. Редмонд стремился к законодательной власти ирландского парламента на территории всей Ирландии, пренебрегая интересами северо-востока, не учитывая мощное сопротивление сторонников унии. Как большинство ирландских националистов, Редмонд никогда не рассматривал юнионизм в качестве серьезной политической силы, полагая, что ольстерского вопроса не существует. Касаясь претензий ольстерских юнионистов на выделение части северо-восточных графств из-под юрисдикции будущего ирландского парламента, Редмонд, в частности, говорил, что они основаны на теории двух ирландских наций, которая для националистов неприемлема. “Идея раздела нашей нации - немыслима, и мы всеми силами будем ей противостоять”30, - заявил он в парламенте в 1912 г. Интересы нации, выражаемые ИПП, не совпадали с представлениями значительной части жителей Ольстера, развиваясь в разных направлениях.
Однако жесткая позиция юнионистов Ольстера в связи с перспективой введения гомруля, реальная угроза вооруженного сопротивления, едва не вызвавшая конституционный кризис в Англии, заставила Редмонда пересмотреть свое отношение к событиям на северо-востоке и попытаться найти пути для примирения, стремясь избежать готовящегося раздела страны, означавшего крах его политики. Редмонд наивно полагал, что совместное участие в военных действиях могло бы сплотить и примирить ирландцев. “Ирландские католики-националисты и ирландские протестанты-юнионисты севера будут вместе проливать кровь на континентальных полях сражений. А дома в Ирландии они, я верю и надеюсь, будут плечом к плечу защищать родные берега, и это неизбежно смягчит непонимание и уничтожит ненависть ...Я надеюсь, великая задача, которую поставила перед нами война, объединит всех сынов Ирландии”31, - так утверждал он, призывая голосовать за гомруль. Однако, когда в сентябре 1914 г. билль о гомруле обрел законодательную силу, из сферы его действия были изъяты шесть ольстерских графств и таким образом был сделан шаг к разделу Ирландии. Правда, вступление закона в силу было отложено до окончания войны.
Пребывая в эйфории в связи с принятием долгожданного закона о гомруле, Редмонд и его сторонники разъезжали по стране с пропагандистскими выступлениями и призывами вступать в британскую армию. “Поскольку главный вопрос решен и решен в нашу пользу... ирландцы всех политических взглядов и всех вероисповеданий должны отбросить в сторону разногласия, разделявшие их в прошлом, объединиться для выполнения общего долга - защиты Ирландии как автономной нации, входящей в империю, и занять свое место наряду с самоуправляющимися Канадой, Австралией,

Новой Зеландией, Африкой, а также осознать, что мы, подобно этим сатрапам, являемся автономными частями данной империи, которая принадлежит нам так же, как она принадлежит им”32. Поддержав военные действия Британии, конституционные националисты (ИПП) тем самым показали, что гомруль вполне совместим с лояльностью короне и империи. Полагая, что лояльность ирландцев будет вознаграждена, а совместное участие в войне против Германии поможет сплотить нацию, Редмонд в самом начале военных действий призвал возглавляемую им организацию ирландских волонтеров33 вступать в британскую армию.
Позиция Редмонда вызвала раскол среди волонтеров и образование двух различных организаций. Сторонники Редмонда (а их было большинство) стали называться национальными волонтерами, и многие из них сражались на фронтах Первой мировой войны. Более радикально настроенное меньшинство откололось и, сохранив прежнее название (ирландские волонтеры), выступило против участия Ирландии в войне на стороне Англии.
По мере развития военных действий и множащихся ирландских людских потерь настроения в стране менялись, сторонники Редмонда теряли позиции. В результате политики, направленной на военное сотрудничество с Англией, ИПП утратила свое влияние и пришла в упадок. Таким образом, война стала серьезным испытанием для судьбы ирландского национализма, наметила основные линии будущего раскола не только между Ольстером и остальной Ирландией, но и между двумя традиционно соперничающими направлениями в национальном движении.
Революционное направление в начале XX в. было представлено Ирландским Республиканским Братством, наследником фениев. Оно выступало за независимую Ирландскую Республику и вооруженное восстание как главный способ ее достижения. В то же время члены ИРБ разделяли идеи культурного национализма и тесно взаимодействовали с Гэльской Лигой. Многих наиболее значимых и влиятельных представителей национального движения Ирландии того времени, определявших лицо так называемого нового национализма, объединяла принадлежность к обеим организациям.
Такой фигурой был Патрик Пирс, педагог, поэт, философ, активный член Гэльской Лиги и один из руководителей ИРБ в предвоенные и военные годы. Республиканизм Пирса базировался на модели ирландского государства, созданной У. Тоном, в основе которой лежала теория ирландской нации. Разделяя убежденность У. Тона в существовании самостоятельной ирландской нации, Пирс в своих публицистических работах развивал его республиканское учение. Согласно Пирсу ирландский народ представлял собой единую нацию, имевшую, подобно другим нациям, неотъемлемое право на свободу, которая, в свою очередь, была основана на персональной свободе каждой личности и являлась залогом процветания нации. В случае с Ирландией отделение от Англии, считал Пирс, необходимо не только для счастья и процветания, но для продолжения ирландской истории, так как интересы Ирландии и Англии фундаментально различались, и при объединении двух наций Англия всегда бы доминировала34. Идеи Пирса об ирландской нации, лежащей в основе суверенного права Ирландии на независимость, нашли свое законченное выражение в Декларации повстанцев 1916 г., объявившей Ирландию республикой.

В то же время противоречивой фигуре Пирса были свойственны мистицизм, мессианство (борьбу за независимость Ирландии он сравнивал с жертвенностью Христа), а идеи революции в его сознании тесно переплетались с культом мученичества и смерти. “Жизнь торжествует из смерти, а из могил патриотов возникают жизнеспособные нации”35, - считал Пирс, взывая к “очищению кровью” и таким образом оправдывая призыв к вооруженному свержению британской власти. Именно такой личности, впитавшей противоречия национальной идеологии своего времени, суждено было стать идейным вдохновителем и реальным организатором вместе с лидером ирландского пролетариата Дж. Коннолли восстания 1916 г., провозгласившего Ирландскую Республику.
Переходу к насильственным методам борьбы за создание ирландского национального государства способствовали многие факторы. Законность британского правления была поставлена под сомнение усилиями национальной пропаганды, на протяжении ряда лет создававшей образ врага - Британии, поработившей и угнетающей Ирландию. Этим же целям служила теория о самостоятельной ирландской нации, силой подчиненной и удерживаемой Британией вопреки воле ирландского народа. Упадок, подавление в в. всего, что было присуще гэльской традиции: языка, спорта, музыки, танцев усиливало образ Ирландии как угнетенной нации. Сама история сопротивления британскому правлению являлась главным аргументом права Ирландии на независимость, и эта мысль активно развивалась в исторических работах, создававших представление о Британии, грубо подавляющей независимый народ.
Такая трактовка исторического процесса, истории взаимоотношений Ирландии и Великобритании, подчеркивавшая самостоятельность и историческое единство ирландской нации, доблестно защищавшейся от превосходящей силы Британской империи, была воспринята большинством ирландского народа и способствовала трансформации национального идеала от самоуправления внутри Соединенного Королевства до полного отказа от каких-либо связей между двумя странами. В этот процесс существенную лепту внесло Пасхальное восстание 1916 г. Героическая борьба повстанцев, провозгласивших Ирландскую Республику, и последовавшая жестокая расправа с ними дали новый импульс развитию национального самосознания.

Национальная пропаганда активно способствовала героизации участников восстания. Хлынувший поток массовой продукции: открыток, значков, фотографий, календарей, а также издания памфлетов, текстов героических песен насаждали патриотический культ восстания и были направлены на идеализацию образа революционера, резко контрастирующего с пробритански настроенными “вырожденцами”. Угроза всеобщей воинской повинности, разочарование в целях, ради которых велась война, и в политике Ирландской парламентской партии способствовали быстрой смене общественного настроения в сторону поддержки более радикальных, в том числе насильственных методов борьбы за независимость.
Говоря о восстании 1916 г. как ярком проявлении республиканизма ирландских националистов и о его значении для дальнейшей радикализации национального процесса, не следует забывать и о мистическом католицизме его участников, идентифицировавших Ирландию как католическую и гэль
скую страну. Эта сторона восстания была негативно воспринята протестантским Ольстером и способствовала его дальнейшему отчуждению. Лидеры восстания в русле традиций ирландского национализма апеллировали к единой ирландской нации, игнорируя реальность существования в Ольстере пробританского протестантско-юнионистского анклава, стоявшего на пути создания независимой Ирландии.
Среди членов ИРБ и участников восстания были и шинфейнеры, представители новой политической организации Шин Фейн, нацеленной на национальное возрождение Ирландии. Сильной стороной новой национальной партии явилась выработка под руководством ее идеолога и основателя А. Гриффитса не только политической, но и экономической программы, направленной на преодоление экономической отсталости Ирландии, на ее модернизацию на основе собственных ресурсов. В то же время оборотной стороной экономической программы Гриффитса был ее изоляционализм и национальная ограниченность. В конституции Шин Фейна нашли отражение не только политико-экономические, но и культурно-идеологические установки в русле культурного национализма, в частности поддержка ирландского языка как национального36.
Как уже отмечалось, процесс национально-идеологического размежевания, проявившийся с началом войны, резко обострился после восстания 1916 г. На волне радикализации и поляризации общественного мнения на политическую арену вышла, партия Шин Фейн. Она подхватила выпавшее из слабеющих рук лидера ИПП Редмонда знамя ирландского национализма и трансформировала национальные идеи в соответствии с требованием времени и настроением большинства населения.
Восстание, которое ирландцы постепенно стали ассоциировать с Шин Фейном, дало импульс возрождению партии, пополнявшей свои ряды за счет молодежи, волонтеров, а также переходивших на ее строну членов терявшей позиции ИПП. 1917 г. год стал переломным для партии - шинфейнеры решительно заявили о своем праве участвовать в национальной политике: они одержали победы в нескольких округах на дополнительных парламентских выборах.
С какими идеями, отвечавшими интересам масс и обеспечившими кандидатам - шинфейнерам победу, шли они к избирателям? Основными лозунгами были: отказ от участия в работе Британского парламента и создание собственного законодательного органа; полная независимость Ирландии и провозглашение ее республикой; международное признание Ирландской Республики на предстоящей послевоенной мирной конференции. Развивая эти постулаты, шинфейнеры опирались на фундаментальные принципы ирландского национализма о единстве и суверенитете ирландской нации и нелегитимности британского правления в Ирландии. “Ирландия - самостоятельная нация подобно всем другим нациям Европы, за которые, якобы, воюет Англия”, - утверждал на одном из предвыборном митингов А. Гриффитс37.
Наиболее активно и агрессивно проводил свою избирательную кампанию один из командиров Пасхального восстания И. Де Валера. Она характеризовалась открытыми выступлениями в поддержку Ирландской Республики и призывами не подчиняться британским властям. Антибританские ло

зунги сопровождались антивоенными наряду с призывами вооружаться для защиты интересов Ирландии. “Наша политика - противостоять британскому правлению и британским законам. У нас будут наши собственные законы ... Лучше умереть в окопах Ирландии, чем погибнуть во Фландрии, сражаясь за нашего единственного врага Джона Булля ...Я хочу, чтобы от Британской империи остались руины”38, - такой тон был характерен для большинства выступлений Де Валеры в период его предвыборной кампании, и, очевидно, он соответствовал настрою избирателей, учитывая, что над Ирландией нависла угроза всеобщей мобилизации. Использование шинфейнерами антивоенной карты не означало, как видно из вышеприведенного высказывания Де Валеры, их пацифизма. Более того, они призывали не только к пассивному, но и к активному сопротивлению, к созданию армии и вооруженной борьбе за независимость39.
Борьба за лидерство в национальном движении сопровождалась резкой критикой партии Дж. Редмонда, ее поддержки английских военных действий, умеренности политических требований и конституционализма как способа их достижения. В условиях жесткого противостояния двух партий, борющихся за поддержку народа, казалось бы, трудно говорить о преемственности. Тем не менее такие рассуждения в современной историографии встречаются и, несмотря на кажущуюся парадоксальность, в них есть рациональное зерно, ибо вся деятельность Шин Фейна и сам факт его существования были подготовлены предшествующей историей ирландского национализма со всеми позитивными и негативными сторонами.
Состоявшийся в октябре 1917 г. съезд способствовал становлению Шин Фейна как национальной организации и как лидера национального движения. На нем была принята конституция и сформулирована программа, идеологически развивавшая основные положения прошедшей избирательной кампании шинфейнеров и нацеленная на послевоенные парламентские выборы. Президентом Шин Фейна был избран Де Валера.

Съезд показал идеологическую эволюцию Шин Фейна. На нем были определены основные цели и задачи национального движения и предпринята попытка их теоретического обоснования, наиболее четко прозвучавшая в выступлениях Де Валеры и Гриффитса. Одним из важнейших на съезде стал вопрос о будущем государственном устройстве Ирландии, увязанный с ее представительством на предстоящей мирной конференции. По предложению Де Валеры представительство Ирландии на послевоенной конференции как республики должно было обеспечить ее международное признание, а после этого следовало провести референдум о форме правления: “Мы добиваемся международного признания Ирландской Республики... по достижении этого статуса ирландский народ путем референдума сможет свободно выбрать форму правления. Почему мы добиваемся признания республики? Мы утверждаем, что в данный момент только под республиканским знаменем можем добиться свободы. Только в качестве Ирландской Республики мы имеем шанс получить международное признание. После этого кто-то предпочтет республику, а кто-то - иную форму правления ...Мы все едины в одном - мы хотим полной и абсолютной свободы. Между нами есть расхождения, и мы разрешим их наиболее демократическим путем”40. Национализм в мировой истории

К сожалению, шинфейнеры, порвав с классическим национализмом в. по многим основным позициям, выступили его наследниками по отношению к Ольстеру, игнорируя реальность существования ольстерского юнионизма и его принципиально иного подхода к самоопределению Ирландии, наиболее четко проявившегося в период так называемых ольстерских кризисов. Проблема Ольстера не нашла отражения ни в их партийных документах, ни в избирательной кампании в период всеобщих парламентских выборов 1918 г. Шинфейнеры ошибочно полагали, что с завоеванием независимости проблема Ольстера будет решена. Между тем именно она стала на пути осуществления их главного устремления в силу того, что восприятие национальных ценностей было различно у жителей католической части Ирландии и протестантского населения ее северо- востока. Формирование различных идентичностей, постепенно вызревавшее в недрах XIX столетия, было ускорено и обострено событиями Первой мировой войны.
Война, явившись катализатором многих процессов, ускорила радикализацию настроенного на национальные интересы населения, эволюцию требований от гомруля в рамках Британской империи до независимой республики. В то же время оборотной стороной этого процесса стало обострение идеологической борьбы по вопросу об отношении к Британии, Британской империи и месту в ней Ирландии, иными словами о национальных интересах Ирландии. Поляризация взглядов привела по сути к расколу ирландского общества на “гэльских” и “британских” ирландцев, и попытка лидера ИПП Дж. Редмонда примирить эти взгляды, как отмечалось выше, окончилась неудачей.
Среди многих факторов, лежащих в основе разногласий, существенная роль принадлежит восприятию собственной идентичности, особо обострившемуся в период военных действий. Именно тогда возникли не существовавшие прежде условия для психологического раздела страны. Предвоенная Ирландия воспринималась патриотически мыслящим населением как составная часть Британии, которой путем деволюции будет предоставлено самоуправление. В конце войны большинство националистически настроенного сообщества поддерживало Ирландскую Республику вне пределов Соединенного Королевства.
Что касается ольстерских юнионистов, война углубила их неприятие национализма. Перспектива гомруля, психологическое воздействие Пасхального восстания, республиканская идеология Шин Фейна и нежелание большинства населения участвовать в военных действиях на стороне Британии, выразившееся в срыве военного призыва, - все это способствовало психологическому отторжению ольстерских юнионистов от их ирландских корней и ускоряло их готовность воспринять себя через британскую идентичность.
Создание в Дублине независимого ирландского парламента и провозглашение им в 1919 г. Ирландской Республики означало начало национальной революции, принявшей форму англо-ирландской войны и завершившейся в декабре 1921 г. подписанием англо-ирландского договора. Однако в Ольстере борьба за республику вызвала мобилизацию контрреволюционных сил, создание вооруженных формирований, погромы католического населения.

Юнионистское движение в Ольстере против отделения Ирландии от Великобритании приобрело такой размах, что воплощение идеи о создании независимого ирландского государства в полной мере оказалось невозможным. Реальным отражением этого стал раздел Ирландии. Согласно договору большая часть Ирландии становилась британским доминионом под названием “Ирландское Свободное Государство’’ и членом Британского Содружества. Часть Ольстера, а именно шесть его графств, остались вне национальной территории в составе Соединенного Королевства, образовав автономную провинцию Северная Ирландия.

<< | >>

↑

Источник: В.А. Тишков, В.А. Шнирельман. Национализм в мировой истории. 2007

Еще по теме ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА И РАЗДЕЛ ИРЛАНДИИ:

- Внешняя политика и международные отношения - Вопросы политологии - Геополитика - Государственное управление. Власть - История международных отношений - История политических и правовых учений - Общие вопросы политологии - Политика - Политическая философия - Политические исследования - Политические режимы и партии - Политология в Украине - Социальная политика - Социология политики -