Исторический экскурс: истоки рационализма и его преодоление

Современный научный метод берет начало в трудах целой плеяды замечательных ученых, в первых рядах которой стоят имена Бэкона и Гоббса, Галилея и Ферма, Декарта и Спинозы, Лейбница и Ньютона. Первые камни в опытную, эмпирическую основу нашего познания заложили исследования великого естествоиспытателя Галилея, тогда как его современник Френсис Бэкон возвел экспериментальное познание «на пьедестал» и сделал основой метода, который заключался в восхождении от единичных явлений и простейших умозаключений к самым общим положениям исключительно на основе опытных фактов. Такие ученые, как Бойль, Гук, Ньютон и другие, восприняли призыв Бэкона обратиться к эксперименту как важнейшему методу познания и заложили основы Лондонского научного сообщества, первого в истории социального института науки. Гоббс увидел пределы эмпиризма Бэкона и стремился подчеркнуть рациональную составляющую познания, создаваемую разумом человека.

Важное место в истории познания принадлежит Рене Декарту, ставшему инициатором создания единого научного метода и универсальной математики, с помощью которой можно построить всю систему наук. «Рассуждения о методе» (1637) Декарта — произведение, заложившее, по сути, основы современного метода научного исследования. Порядок вещей в природе он мыслит в категориях причины и действия, основания и следствия.
Однако самыми «последними», базовыми основаниями мышления Декарт (вслед за Платоном!) считает врожденные идеи — некую запись, существующую в душе каждого человека (врожденными являются идеи Бога, чисел, фигур, общие понятия). Используя эти первоосновы, мысль может начать движение вдоль причинно-следственной цепи связей между единичными вещами — первичными сущностями, в которых природа данного ряда вещей проявляется в наиболее чистом и простом виде, absolute. Цепь умозаключений отвечает общему порядку природы и содержит определенную логическую схему, которую можно найти и универсализировать на языке математики.
В свою очередь, такая универсальная математика — Mathesis universalis — исследует этот порядок в чистом виде и проверяет ход умозаключений, чтобы он во всякой области знания соответствовал общему порядку природы. Руководствуясь этой общей идеей, Декарт развивает математические приемы, ставшие основой развития современной науки. В частности, параллельно с Ферма он создает аналитическую геометрию как общий метод описания, развивая тем самым взгляды Гоббса (по Гоббсу мир состоит из материальных фигур, фигуры — из плоскостей, плоскости образуются из линий, последние сводятся к сумме материальных точек). Декарт вводит переменные величины в математику и изобретает прямоугольную систему координат, в которой можно изобразить связь между независимыми переменными. Именно эта связь наглядно представляет логическую цепь умозаключений и позволяет установить зависимость между первичными вещами, выступающими в роли независимых переменных.
Подход Декарта, показавший возможность связи двух независимых переменных, был принят на вооружение Лейбницем,
который (как истинный математик) сразу рассматривает бесконечное множество однородных и независимых переменных, наших чувственных восприятий мира, которые есть независимые переменные — проекции, порождаемые совокупным движением первичных образований (монад, первичных «кирпичей» мироздания). Сегодня квантовая механика описывает элементарные частицы в бесконечномерном (гильбертовом) пространстве, и монады Лейбница находят для себя вполне рациональные воплощения в образе квантовых частиц.

Однако наиболее радикальным шагом рационализма Декарта стало представление души и тела, разума и материи независимыми первичными сущностями, связь между которыми опосредуется лишь Богом. Это разделение породило отчаянные споры, не утихшие до наших дней. Дело в том, что разум в этом случае предстает холодным и независимым наблюдателем (возможно, и экспериментатором), для которого все в природе лишь объект наблюдения. Последующие поиски Канта показали, сколь глубоко противоречив, проникнут антиномиями сам инструмент познания — человеческий разум.
Появилась и концепция Спинозы, согласно которой в природе вещей не может существовать двух различных субстанций, есть только две формы субстанции — материальная и духовная, в основе которых единая сущность. Эта концепция стала базой современного материализма, утверждающего единство мира.
Тем не менее в науке навсегда осталась идущая от Декарта традиция использования «позиции стороннего наблюдателя». «Парадигма рационализма, представлявшего Космос как некий раз и навсегда заведенный механизм, в котором человек был всего лишь сторонним наблюдателем», — пишет по этому поводу Моисеев в статье «Природа и общество: единство процессов самоорганизации».[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡] В той же работе Моисеев указывает исторический рубеж преодоления этой позиции, кото
рый он связывает с русским космизмом: «В России во второй половине XIX века возникло своеобразное настроение — русский космизм, согласно которому природа и человек суть взаимовлияющие части некого единого целого — Космоса, или Универсума, как позднее скажет Тейяр де Шарден». Он прослеживал истоки неудовлетворенностью рационализмом в среде российской интеллигенции от Ивана Киреевского, члена кружка любомудров, заседавшего в середине XIX века.
На Западе эту неудовлетворенность высказал Фридрих Шиллер в своих «Письмах об эстетическом воспитании человечества», написанных в 1793-1794 гг.; в частности, Шиллер писал: «Освободите идеи от их технической формы — и они явятся стародавними требованиями здравого рассудка и фактами нравственного инстинкта, который приставлен премудрой природой в качестве опекуна к человеку, пока ясное разумение не сделает его совершеннолетним. Но именно эта техническая форма, в которой истина является рассудку, в свою очередь скрывает ее от чувства; ибо, к сожалению, рассудок, если намерен овладеть объектом внутреннего чувства, должен сначала разрушить его. Подобно химику, философ тоже соединяет только путем разложения и только в муках искусства обретает творение свободной природы. Чтобы схватить преходящее явление, он должен сковать его узами закона, прекрасное тело расчленить на понятия и сохранить его живой дух в скудном словесном остове. Что удивительного, если естественное чувство не узнает себя в таком изображении и истина в очаге аналитика окажется парадоксом? lt;...gt; Разум требует единства, природа же — разнообразия, а человек подчинен обоим законодательствам. Законодательство разума запечатлено неподкупным сознанием, законодательство природы — неистребимым чувством».
Моисеев возлагает большие надежды на преодоление раскола естественнонаучной и гуманитарной культур путем усиления влияния гуманитарного знания. Указывает, что особенностью русской философской школы является глубокий синтез естественнонаучной и философской мысли. Собственные труды Моисеев являются по сути продолжением традиции русской философской школы.

<< | >>

↑

Источник: Самсонов Александр Львович. Система мира и миры систем. 2009

Еще по теме Исторический экскурс: истоки рационализма и его преодоление: