Формирование материнства.

1 Колпакова М.Ю. Особенности психологической работы с матерями—«отказницами» // Московский психотерапевтический журнал, 1999, № 1. С. 127-154.

3 Флоренская ТА. Диалог в практической психологии, М., 1991-ВинникоттД. В. Маленькие дети и их матери. М., 1998. С. 47

Текст взят с психологического сайта http://psylib.myword.ru

направление, предметом которого являются материн-ско-дочерние отношения. Авторы выделили более 700 факторов, представленных в 46 шкалах, характеризующих адаптацию женщины к беременности и раннему периоду материнства, включающих историю жизни женщины, ее семейное, социальное положения, личностные качества, связь с особенностями развития ребенка1.

Родительская семья. Накопленные на сегодняшний день исследования свидетельствуют о том, что семья является первичным и необходимым условием формирования материнства. Зарубежные исследователи подчеркивают неблагоприятное влияние нарушений межличностных взаимоотношений в родительской семье на развитие личности будущей матери. Известно, что большинство матерей, отказавшихся от своих детей, воспитывались в нестабильных семьях и с раннего детства имели негативный опыт межличностных взаимоотношений. В. Steele, D. Pollock описали грубое, пренебрежительное обращение с детьми в двух и трех поколениях семей2. Личность многих «женщин, не готовых к эффективному материнству», формировалась в своеобразной субкультуре агрессии (Geiles R.J.), часть из них в детстве страдали от холодного отношения со стороны своих родителей, унижающего достоинство, угнетения, в большинстве семей дочерей «воспитывали» грубостью, криком, а часто и побоями3, т. е. находились в неблагополучной психотравмирующей среде. Только в 1/3 случаев, по данным Брутман В.И., Панкратовой М.Г., Ениколопова С.Н., женщины характеризовали отношения в родительской семье как хорошие. Многие росли без отца. Развод родителей пришлось пережить в детстве (до 12 лет) 18% женщин4. В целом ряде работ отчетливо продемонстрировано крайне отрицательное влияние низкого материального достатка,

1 Филиппова Г.Г. Психология материнства и ранний онтогенез: Учебное пособие. М., 1999.

2 Колпакова М.Ю. Особенности психологической работы с ма-терями-»отказницами» //Московский психотерапевтический журнал, 1999. № 1. С. 127-154.

3 Брутман В.И., Панкратова М.Г., Ениколопов С.Н. Некоторые Результаты обследования женщин, отказавшихся от своих ново-Рожденных детей // Вопросы психологии, 1994, № 5. С. 31 —36.

4 Там же.

Текст взят с психологического сайта http://psylib.myword.ru

культурного уровня воспитывающей семьи на формирование ролевых основ личности девочки, что в итоге негативно сказывается на качестве ее будущего материнства (Goldston R., McLoyd V.C., Wilson L.)1.

В. Лосева и А. Луньков2 приводят типичные установки, которые будущая мать может усвоить от своих родителей: «Прежде, чем заводить детей, надо прочно стоять на ногах в материальном и профессиональном отношении»; «Ты сама еще ребенок; как же ты можешь воспитывать детей?»; «Ты — эгоистка, а мать должна уметь жертвовать всем ради детей»; «Не торопись заводить детей. Поживи в свое удовольствие»... Разумеется, все описанные директивы даются родителями своим дочерям с благими намерениями, не с целью нанести им вред, однако они негативно влияют на установку желания иметь детей.

Взаимодействие с собственной матерью. Этот этап начинается с внутриутробного периода развития и продолжается практически всю жизнь женщины. Наиболее значимым является младенческий и ранний возраст, так как этот период жизни сам по себе является сензитивным для формирования базовых основ личности и отношения к миру (Эриксон).

В последние годы в центре внимания исследователей находится феномен привязанности матери и ребенка. Ему придается большое значение в формировании эффективного материнского поведения. В рамках этологического направления привязанность рассматривается как врожденный биопсихический механизм, объединяющий большинство видов животных с человеком (Лоренц К., Ainsworth M.D., Bowlby J., Stern D., и др.). Дж. Боулби считал привязанность первично специфической системой, смысл которой в поддержании взаимодействия между матерью и младенцем, необходимого для его выживания и развития. Первым шагом к привязанности, по данным многих авторов, является установление связи в результате ранних контактов в течение первых часов после рождения (Kreisler L.).

1 Брутман Б.Ч., Панкратова М.Г., Ениколопов С.Н. Некоторые результаты обследования женщин, отказавшихся от своих новорожденных детей // Вопросы психологии, 1994, № 5. С. 31 — 36.

Лосева В.К., Луньков А. Страхи вокруг беременности //Психологическая консультация, 1998, №1. С. 21—34.

Текст взят с психологического сайта http://psylib.myword.ru

Было показано, насколько психосоматическое равновесие ребенка тесно связано с эмоциональным контактом с матерью. Ее поведение при этом рассматривается как ответное и комплиментарное врожденному репертуару поведения младенца (Stern D.). Как любой акт социального поведения, имеющий принципиальное значение для выживания вида, привязанность имеет селективные и пусковые механизмы: морфологические черты, особые запахи, движения, позы1. Исследования привязанности показали, что существуют внутрисемейные циклы непрочной привязанности, передающиеся по материнской линии. Разные формы непрочной привязанности матери являются источником непрочной привязанности ребенка (Ricks и др.). S. Fraiberg отмечает, что глубокие внутренние конфликты, коренящиеся в детстве, мешают возникновению у матерей привязанности к ребенку. Не имеющие опыта подлинной близости с собственной матерью, пережившие в детстве амбивалентные отталкивающе-притягивающие отношения с нею, они и в своей жизни воплощают подобную модель отношений с другими. Для таких матерей характерен внутренний конфликт любви-ненависти, в основе которого лежит стремление к глубоким эмоциональным отношениям с другими и неспособность их выстроить, желание любви и неспособность любить2. Исследование М. Main, R. Goldwyn подтвердило наличие у отвергаемого ребенка тенденции стать отвергающим родителем. Авторы выявили связь между представлением о своей матери и отвержением собственного ребенка, опосредованным специфическими искажениями когнитивных процессов. Наблюдается защитное искажение памяти у отвергавшихся в детстве матерей. Это искажение актуализирует «внутреннюю рабочую модель», определяющую отношения с собственным ребенком (J. Bowlby, 1973; S. Fraibrg и др.). «Внутренняя рабочая модель» неизбежно приводит к повторению опыта дурного обращения с детьми и их

1 Брутман В.И., Радионова М.С. Формирование привязанности матери к ребенку в период беременности//Вопросы психологии,

Т 2Колпакова М.Ю. Особенности психологической работы с ма -еРями-«отказницами» //Московский психотерапевтический «УРнал. 1999. № 1. С. 127-154.

Текст взят с психологического сайта http://psylib.myword.ru

внутреннего отвержения»1. Качество материнско-до-черних связей и его влияние на материнскую сферу женщины определяется, помимо привязанности, стилем их эмоционального общения, участием матери в эмоциональной жизни дочери, причем важным считается изменение такого участия со стороны матери в соответствии с возрастными изменениями эмоциональной сферы дочери. Достаточно устойчиво передается от матери к дочери адекватный стиль эмоционального сопровождения. Относительно ценности материнства речь может идти только о возникновении модели материнства своей матери как субъекта, испытывающего определенные эмоции в ситуации взаимодействия с ребенком. Можно допустить, что ребенок, по крайней мере в конце раннего возраста, воспринимает отношение других к своей матери, как имеющей ребенка. Позднее включается оценка самой матерью отношения к себе других, как к матери, рефлексия дочерью степени удовлетворенности матери своим материнством. Все это входит в модель материнства собственной матери и ее соотношение с семейной и культурной моделями. Большое значение имеет удовлетворенность матери ее материнской ролью (Shereshefsky and Yarrow, von Mens-Verhulst and all и др.)2-

В отличие от этологов психоаналитически ориентированные исследователи сместили фокус своих интересов на психическую историю самой матери и период ее беременности. Они сконцентрировали внимание на значении формирования образов ребенка в воображении будущей мат3ери для принятия ею своего новорожденного ребенка3. Роли фантазий беременных в надстройке материнской сферы посвящены исследования Bonnet К., Lebovici S., Pines D., и др.

В двухтомном труде «Психология женщины» Елена Дойч впервые высказала догадку о влиянии на беременность собственного эмбрионального опыта женщины. Она считала, что негативное влияние раннего

1 Колпакова М.Ю. Особенности психологической работы с ма-терями-«отказницами» //Московский психотерапевтический журнал, 1999, № 1. С. 127-154.

2 Филиппова Г.Г. Психология материнства и ранний онтогенез: Учебное пособие. М., 1999.

3 Саватье С. Гештальт — это младенец. М., 1982.

Текст взят с психологического сайта http://psylib.myword.ru

детского опыта компенсируется «материнскостью» (Mothering), источник которой — в мазохистической любви, жертвенности и самоотдаче1.

В семидесятые годы итальянский психоаналитик С. Фанти обосновал существование эмбриональной стадии психического развития человека2. Эта концепция дала возможность, во-первых, связать все последующие стадии с общим источником, и, во-вторых, выдвинуть идею о том, что женщина, забеременев, «вспоминает» и воспроизводит на органическом уровне свое состояние как плода, а в психологическом — состояние своей матери3.

С. Фанти4, М. Марконе5 и другие представители микропсихоанализа считают, что начало развития будущего отношения матери к ее ребенку закладывается еще внутриутробно на основе первых эмоциональных конфликтов матери с плодом и продолжается в младенчестве. Во время беременности у женщины актуализируется этот эмоциональный опыт, который влияет на содержание ее собственного материнства.

Кросскультурные исследования. Левайн сравнивает различные методы взаимодействия матери с ребенком, характерные для африканских стран и стран Запада. Он говорит, что у африканских народов малыш день и ночь проводит либо в прямом смысле привязанным к телу матери, либо где-то поблизости. «На плач малыша реагируют быстро, поэтому ребенок плачет все реже, и, наконец, его плач почти никто не слышит. Это заметно отличает малышей в Африке от их сверстников на Западе. Кормят маленьких детей, как только они начинают плакать»6. Сюзан Гольтберг изучала культуру Замбии и наблюдала, что ограниченные в движениях младенцы, которых обычно прикрепляют лямками к материнской спине, получают более интенсивную

1 Шмурак Ю.И. Пренатальная общность// Человек, 1993, № 6. С 22-37.

Фанти С. Микропсихоанализ. М, 1993.

3 Шмурак Ю.И. Пренатальная общность // Человек, 1993, №6.

С 24 2-37

4 Фанти С. Микропсихоанализ. М., 1993.

Марконе М.Д. Девятимесячный сон. Сны в период беременности. М., 1993.

6 Флэйк—Хобсон К., Робинсон Б.Е., Скин П. Развитие ребенка и мл его отношений с окружающими. М., 1993. С. 175. 443

Текст взят с психологического сайта http://psylib.myword.ru

физическую нагрузку по сравнению с большинством западных детей, у них больше шансов научиться управлять своим телом, координировать движения разных частей тела, чем у детей, которых принято держать в кроватках'.

Игровая деятельность. Игровая деятельность интерпретируется в разных психологических подходах, в зависимости от взглядов на роль игры в развитии личности (проигрывание личностных конфликтов в психоанализе, развивающая функция игры в отечественной психологии и т. п.)2. Однако все соглашаются с тем, что в сюжетно-ролевых играх в «дочки-матери» и в «семью» происходят конкретизация и развитие некоторых компонентов материнской сферы. Первоначально возникают сюжетно-изобразительные действия (кормление куклы, укачивание), а затем принятие на себя роли матери. Играя, девочка «примеривает» к себе разные «образы себя», реализует свое желание побыть матерью, естественно, что при этом жизнь матери мифологизируется3. Важно отметить, что в игре с куклой участвует и отношение взрослых, как к самим куклам, так и к играм девочки4. Благодаря активной форме участия в играх достигается высокий уровень запоминания событий, имевших место в игре, что соответствует данным психологии, согласно которым у человека остается в памяти приблизительно 10% из того, что он слышит, 50% — из того, что он видит, и 90% — из того, что он делает5. Проживание в роли состояний своего персонажа, идентификация с ним, моделирование в игровых ситуациях реальных событий из жизни

1 Флэйк—Хобсон К.. Робинсон Б.Е., Скин П. Развитие ребенка и его отношений с окружающими. М., 1993. С. 176.

2 Обухова Л.Ф. Детская (возрастная) психология: Учебник. М., 1996.

Розин В.М. Что такое игра? (от игр маленьких детей до игр деловых) //Мир психологии, 1998, № 4. С. 23-33.

* Филиппова Г.Г. ПСИХОЛОГИЯ материнства и ранний онтогенез: Учебное пособие. М., 1999.

5 Богомолова Н.Н. Ситуационно-ролевая игра как активный метод социально-психологической подготовки // Сб. Теоретические и методологические проблемы социальной психологии. М., 1977. С. 185.

Текст взят с психологического сайта http://psylib.myword.ru

дает возможность «отработки» не только мотивацион-ных основ, но и операционального состава материнской сферы. С этой точки зрения сюжетно-ролевая игра в «дочки-матери» не может быть заменена режиссерской, например, с «Барби». В.В. Абраменкова называет куклу Барби секс-символом, благодаря которой, по ее мнению, архети1п материнства незаметно подменился архетипом блуда1. Значение, которое придавалось кукле в народной педагогике, свидетельствует об осознании связи игры в куклы с развитием материнства. В России кукла передавалась от матери к дочери, специально изготовлялась для дочери. Куклу наряжали к празднику, вывозили в гости, на смотринах невесты она служила доказательством готовности девушки к роли хозяйки и матери. Эти традиции помогали сохранять и поддерживать культурную и семейную модели ма-теринства2. В современном обществе на этом этапе развития полноценной замены усмотреть не удается.

Несмотря на большое значение в развитии психики ребенка, игровая деятельность мало исследована в плане развития материнства. Но можно предположить, что в игре происходит конкретное упражнение всех операций материнской сферы поведения.

Нянчание. В психологии отмечается важность для женщины опыт3а взаимодействия с младенцами в детском возрасте3. Результатом такого опыта является, помимо освоения некоторых навыков обращения с ребенком, появление к нему интереса и положительно-эмоционального отношения. К сожалению, особенности взаимоотношения с младенцами, содержание субъективного опыта и его роль в развитии материнской сферы недостаточно изучены.

Этап нянчания, по Филипповой, имеет достаточно четкие возрастные границы. Он начинается примерно с 4,5 лет, когда хорошо развита сюжетно-ролевая игра, и заканчивается к началу полового созревания. Наиболее сензитивным является возраст от 6 до 10 лет. Раз-

1 Абраменкова В.В. Игра формирует душу ребенка // Мир психологии, 1998. № 4. С. 76.

2 Русский народ, его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия. Собрано М. Забылиным. М, 1880.

Филиппова Г.Г. Психология материнства и ранний онтогенез: Учебное пособие. М., 1999.

Текст взят с психологического сайта http://psylib.myword.ru

витие потребности в эмоциональном общении с взрослым в ситуативно-личностном общении и освоение эмоционального общения со сверстниками в совместных играх позволяет пяти-шестилетним детям усмотреть во взаимодействии с младенцем источник богатых впечатлений и удовольствия. Ярко проявляемые младенцами эмоции в общении, их инициатива и не ограниченный воспитательными функциями (как у взрослых) искренний эмоциональный отклик во взаимодействии и игре, возможность осуществить с реальным объектом освоенные в сюжетно-ролевой игре действия и переживания создают прекрасные условия для закрепления на живом младенце всех сформированных прежде компонентов материнской сферы. Следует отметить также, что к старшему дошкольному возрасту развитие сюжетно-ролевой игры характеризуется смещением интереса детей от условных игрушек к конкретным. Таким образом, живой младенец «попадает точно в цель» относительно всех сторон психического развития старшего ребенка.

Это подтверждается и кросскультурными исследованиями. В культурах, где в качестве нянек используются старшие дети, им в возрасте от 6 до 8 — 9 лет доверяют шестимесячных младенцев. Естественный перерыв в родах в примитивных культурах, где большая часть заботы о ребенке приходится на мать, составляет 4— 5 лет. У новогвинейского племени Манус, по описанию М. Мид, при рождении ребенка над матерью произносят заклинание: «Да не родить тебе сле-дующ1 его ребенка, пока этот не побежит и не поплы-вет»1. Имеется в виду, научится управлять пирогой, поскольку вся жизнь Манус связана с водой. Только в культурах, где материнские функции распределяются между многими членами семьи и племени, возможны более короткие перерывы в родах. В этом случае каждый шестилетний ребенок получает «своего» младшего, имея возможность более или менее тесного и продолжительного контакта с младенцами неоднократно в течение дальнейшей жизни. Наиболее интересна последовательность введения старшего ребенка в контакт с младшим. В первые дни и недели в большинстве

1 MugM. Культура и мир детства. М.: Наука, 1989.

Текст взят с психологического сайта http://psylib.myword.ru

случаев у матери с новорожденным ограничен контакт с другими членами семьи. Последним либо вообще запрещено приближаться и дотрагиваться до ребенка, либо допускается ограниченный тактильный и эмоциональный контакт. В возрасте нескольких недель, когда у младенца появляются эмоциональные реакции на взрослых, старшие дети активно привлекаются к эмоциональному контакту и играм с младенцем, чуть позже им доверяют забавлять и успокаивать малышей. Только с шести месяцев, когда младенец может сам сидеть и начинает ползать, увеличивается перерыв в кормлениях и вводится прикорм, он передается старшим детям на более длительное время. Описания М. Мид, J.K. Nugent с соавторами, Weisner и Gallimor, Sternglanz и Nash и других исследователей свидетельствуют, что в течение первого и второго года основное обеспечение нужд ребенка осуществляет мать, а шести-семилетние няньки постепенно переходят с игр и взаимодействия к наблюдению за детьми и участию в уходе за ними1.

Таким образом, при распределении материнских функций в традиционных культурах, в этапе нянчания можно выделить два периода. Первый характеризуется налаживанием эмоционально-личностного общения и совместных игр с младенцами первого полугодия, а второй — осуществлением элементов заботы и ухода за младенцами второго полугодия и детьми раннего возраста. Последовательность этих периодов позволяет «наложить» необходимость заботы на уже имеющееся эмоциональное отношение, а соответствующее возрастным особенностям старших детей распределение материнских функций — удовлетворить их потребность в сюжет-но-ролевой игре и участии во взрослой деятельности, без форсирования ответственности за жизнь и здоровье малыша.

В современных нуклеарных семьях Европы и Америки дело обстоит иначе. Детям дошкольного возраста, У которых наблюдается наиболее явный интерес к младенцам без выраженного страха перед их беспомощностью, обычно не разрешается непосредственный

1 Филиппова Г.Г. Психология материнства и ранний онтогенез: бное пособие. М, 1999.

Текст взят с психологического сайта http://psylib.myword.ru

контакт. Их чаще привлекают к «технической» помощи родителям, и они становятся сторонними наблюдателями взаимодействия матери с младенцем, где яркие эмоции членов диады воспринимаются как недоступное для себя удовольствие. Техническая сторона ухода, таким образом, выхолащивается, неизбежное уменьшение собственного эмоционального общения с родителями, их погруженность в удовольствие от младенца и недоступность этого для старшего ребенка служат почвой для появления чувства ревности и формирования ценности ребенка и потребности в заботе по «уклоняющемуся» от оптимального пути. Понятно, что для ребенка помладше (до начала возраста, сензитивного для нянчания), в силу его возрастных особенностей, хорошо ясен смысл взаимодействия матери с младенцем, ощутимо уменьшение внимания и любви родителей к нему самому. Это также способствует появлению чувства ревности, влияющего на образование эмоционального отношения к младенцам, ценности ребенка и материнства1.

У детей же подросткового возраста интересы смещаются в сторону интимно-личностного общения со сверстниками и познавательной деятельности, а позже — в сторону полового развития. Однако в современных евро-американских семьях именно этих детей считают уже способными к самостоятельности и ответственности в уходе за младшими. Без предварительного закрепления эмоционального отношения к младенцам и в случаях неадекватного их возрастным интересам перераспределения материнских функций у подростков формируется отношение к ребенку как обузе и помехе2.

Если до окончания этапа нянчания опыта взаимодействия с младенцами не было, то часто возникает страх перед ними, так как подростки, а тем более взрослые оценивают имеющийся у них опыт как недостаточный для взаимодействия с маленькими детьми. Наиболее часто возникает страх повредить ребенка неумелым обращением, некомпетентностью в уходе и т. п. Это первое впечатление корректируется в случае дальнейшего уча-

1 Филиппова Г.Г. ПСИХОЛОГИЯ материнства и ранний онтогенез". Учебное пособие. М, 1999.

2 Там же.

Текст взят с психологического сайта http://psylib.myword.ru

стия в уходе за ребенком, однако, впоследствии женщины его очень хорошо помнят. Если контакт был кратковременным, то страх перед младенцами сохраняется на всю жизнь и постепенно исчезает только на опыте взаимодействия с собственным ребенком.

Кратковременность контакта и его содержание могут оказать большое влияние на дальнейшее развитие материнской сферы. Если последующий опыт достаточно быстро и эффективно не «исправляет поло-|жение», то впечатления от орущего, испачканного и т.п. ребенка остаются на всю оставшуюся жизнь. Причем, чем позже они возникают, тем хуже. Полное выпадение опыта нянчания до полового созревания может привести к восприятию ситуации взаимодействия взрослых с младенцами как неестественной, неприятной. Выражаемые взрослыми эмоции, особенности их речевого общения с младенцем воспринимаются как неуместные, раздражающие. Поведение и вид младенца не вызывают никаких положительных эмоций, нет стремления к контакту, прикосновению. Разумеется, опыт, получаемый на этапе нянчания, как и любой другой, не является изолированным. Он возникает на уже имеющейся основе и в дальнейшем преобразуется другими формами опыта. Однако, качественные и количественные характеристики этого этапа развития материнской сферы логически связаны с семейной, культурной и материнскими моделями материнства и детства. Именно в оформлении взаимодействия старших детей с младенцами эти модели проявляются во всех своих особенностях. Поэтому этап нянчания является наряду с первым из выделенных этапов развития наи1 более важным в формировании материнской сферы1.

Таким образом, этап нянчания состоит из двух периодов, правильная последовательность и содержание которых обеспечивают благоприятное развитие всех компонентов материнской сферы.