Профессиональное образование в первые пореформенные десятилетия. Участие научной общественности и предпринимателей в еео развитии

В эпоху коренных социально-экономических преобразований Россия вступила с далеко не развитым багажом профессионального образования. К концу крепостной эпохи страна имела около 4,5 тыс. специалистов технических и сельскохозяйственных профессий[627].

Ho переход страны от полупатриархального общества к индустриальному усилил востребованность в техниках, технологах, строителях, агрономах, землемерах, специалистах в области коммерции. Грамотные кадры были нужны про
мышленности, в специалистах нуждались такие новые отрасли, как механическое прядение и ткачество, железнодорожное дело, электротехника, телеграф, телефон.
Потребности социально-экономического и общекультурного развития определяли состояние профессиональных училищ, их количественный и качественный рост, появление новых специализированных школ, специальной учебной литературы, необходимость увеличения кадров преподавателей в отраслевых учебных заведениях. * *
60-70-е годы составляют этап в развитии профессионального образования. Особенностью этого времени был достаточно большой рост специальных училищ, появление первых бессословных технических вузов и активное участие научной общественности и предпринимателей в создании в России системы профессионального образования. «Техническое и профессиональное образование получило право гражданственности в нашем отечестве в сравнительно недавнее время.., — писал И.А. Анопов. — He более 25 лет назад (написано в 1889 г. — Л.К.), если не считать С.-Петербургского практического технологического института и Московского технического училища, преобразованных в высшие учебные заведения». Понимая, что этот срок небольшой для серьезных изменений в таком «сложном деле», автор тем не менее отмечал «распространение технического образования в достаточно большом регионе, захватившем даже окраины»[628].

О числе возникших профессиональных школ можно судить лишь приблизительно. Это связано, в частности, с тем, что они подчинялись различным ведомствам: Министерствам финансов, государственных имуществ, народного просвещения, Мариинскому ведомству. Только в 1881 г. к Министерству народного просвещения перешло большинство профессиональных школ всех перечисленных ведомств «в видах единства направления учебной части».
Рост профессиональных училищ начался в 70-е гг. Было открыто 79 технических, транспортных, художественно-промышленных школ, главным образом в Европейской России; 38 школ, расположенных в портовых городах — Петербурге, Архангельске, Риге, Одессе, готовили кадры для торгового флота (шкиперские курсы, мореходные классы). Ремесленные классы и курсы имелись при начальных школах[629]. В России в 1880 г.работали 9 средних технических училищ, статус которых был еще не вполне определившимся. (Для сравнения: в Англии в 1882 г. было 584 низших промышленных училища. В каждом сколько-нибудь значительном городе имелась средняя техническая школа[630].)
В 1867 г. в г. Ельце при Орловско-Грязевской железной дороге на средства известного железнодорожного магната С.С. Полякова было основано первое в России железнодорожное училище. Появление училища в этом городе не случайно: Елец был центром обширных железнодорожных владений Полякова, активно сотрудничавшего с елецким земством. Затем такие школы были открыты в Харькове, Одессе, Белгороде, Москве. К 1880 г. в России их действовало более 30. Их распространение диктовалось нуждами железнодорожного строительства, развернувшегося в 60-70-е гг. Помимо общеобразовательных предметов, преобладавших в программе этих технических училищ, ученики изучали железнодорожную технику, бухгалтерию, сто
лярное, слесарное, кузнечное дело. Как видно, и специальные предметы были еще мало связаны со спецификой эксплуатации железных дорог.
Помимо железнодорожных училищ появляются кондукторские школы, которые готовили для железнодорожного строительства прорабов, десятников, а также кондукторов, писарей. В программу обучения входили общеобразовательные предметы начальной школы. В 1880 г. было 5 таких кондукторских школ. Однако в 1890 г. они были закрыты, поскольку не давали выпускникам необходимых технических знаний. Некоторые из железнодорожных училищ «упразднялись из-за недостатка средств на их содержание»[631].
Большинство технических училищ своим возникновением в эти годы обязано общественной инициативе и поддержке частных лиц из среды предпринимателей. В 1869 г. в Череповце братьями Милютиными, владельцами механического завода, было основано Александровское училище, которое готовило для завода «мастеров по машиностроительному и судостроительному делу». В 1874 г. в нем обучались 138 учеников, из которых 9 чел. окончили его в этом году, 13 чел. — в 1880 году[632].
В Калужской губернии при чугуноплавильных заводах российского предпринимателя С.И. Мальцева, основателя промышленного района (угол Калужской, Орловской и Брянской губерний), было открыто в 1865 г. Людиновское низшее техническое училище для детей мастеров и рабочих завода. В начале 80-х гг. в школе обучались 120 чел. Всего в нескольких школах для рабочих Мальцева учились более 1,5 тыс. чел. В 1876 г. было открыто среднее техническое училище для подготовки техников и механиков[633].
Своей благотворительностью известен и И.С. Мальцев (двоюродный брат С.И. Мальцева), владелец Гусь-

Хрустального завода во Владимирской губернии. На его средства были открыты училища в селе Гусь для рабочих завода, в 1885 г. на завещанные им после смерти деньги—500 тыс руб. Земское ремесленное училище и учебные мастерские во Владимире. Эта школа предназначалась для детей из бедных семей «с целью дать рациональное обучение полезнейшим ремеслам и необходимым для ремесленника общеобразовательным и техническим наукам». В училище принимались мальчики, жители Владимира, 13-15 лег «всех званий и исповеданий» после обучения в начальной школе. Число учеников доходило до 100 чел., причем большинство из них оканчивали Земское ремесленное училище. Пожизненным              попечите-
Федор              лем              этой школы по воле И.С. Мальцева стал              Ю.С. He-
Василъевич              чаев-Мальцев, наследовавший его состояние.              В начале
Чижов.              XX              в. он был широко известен как один из              меценатов
и организаторов Музея изящных искусств в Москве, пожертвовавший на его строительство огромные средства. Немалые деньги Нечаев-Мальцев вложил и в создание Ремесленного училища, содержал 7 пансионеров, платя им стипендию 70 руб. в год[634].
В Костромской губернии в 1892-1897 гг. действовали технические и сельскохозяйственные школы, открытые на средства Ф.В. Чижова, который пожертвовал 5,5 млн руб. на нужды профессионального образования в России (Костромское промышленное училище, Кологривское низшее сельскохозяйственно-техническое, Макарьевское ремесленное, Чухломское сельскохозяйственно-ремесленное)[635]. В 1889-1894 гг. городами и различными обществами, на развитие профессионального обучения было пожертвовано свыше 1,5 млн руб.[636] (т.е. в 4 раза меньше, чем один Ф.В. Чижов).
Среди профессиональных школ было широко известно Комиссаровское техническое училище в Москве,

Промышленное училище в Костроме,



основанное в 1865 г. на общественные средства как двухгодичная ремесленная школа (свое название училище получило в честь крестьянина Осипа Комиссарова, спасшего жизнь Александру II при покушении на него Д. Каракозова в 1866 г.). Первоначально ученики получали общее элементарное образование и обучались портняжному и переплетному ремеслу. В середине 70-х гг. школа была преобразована в низшее техническое училище для подготовки металлистов с пятилетним сроком обучения с отделениями слесарным, токарным, кузнечным.
Изменение профиля Комиссаровского училища привело к увеличению и числа его учеников, и выпускников. Если с основания (в 1865 г.) до 1874 г. училище окончили только 15 чел., то с 1875 по 1886 г. — уже 383 чел. За это же время число учеников выросло с 218 до 387 чел. По социальному составу преобладали мещане (53,2%), затем — дворяне и чиновники (36,6%), крестьяне составляли только 8,2%. За обучение приходящий ученик платил 120 руб., пансионер — 300 руб. в год[637].
В Комиссаровском училище учились в основном выходцы из Московской и близлежащих губерний, из дальних — лишь единицы. Большинство окончивших

(до 60%) работали мастерами на заводах и фабриках Московского промышленного района. По сведениям, относящимся к 1888 г., выпускники училища трудились в очень разных производствах. Из 28 чел., окончивших в этом году, на механических заводах работали 2 чел., чулочной фабрике — I, свеклосахарном заводе — I, прядильно-ткацкой фабрике — 3, экипажном заведении — I, в торговом деле — I, техниками на железной дороге — 5, в сельскохозяйственных заведениях — I, преподавателями низших технических школ — I, в училище Почтово-телеграфного ведомства — I; продолжили учебу в Московском техническом училище 5 человек.
Эта профессиональная школа, ставшая с 1886 г. средним учебным заведением, была известна в кругах специалистов как одна из лучших технических школ России. Выпускник школы В.Я. Климов (окончил в 1910 г., впоследствии конструктор авиамоторов, академик) писал в воспоминаниях: «Комиссаровское училище давало очень широкое образование... серьезно поставлена математическая подготовка... «комиссаровцев» охотно принимали на строительство, заводы и фабрики, притом что потребность в инженерных работниках была невелика» (следует обратить внимание на эти последние слова, относящиеся к началу XX в. — Л.К.). Развивая эту мысль, автор пишет: «При небольшой потребности в инженерах с высшим образованием русская промышленность испытывала большую нужду в среднем техническом персонале (курсив мой. — Л.К.), в мастерах и техниках»[638]. В конце 80-х гг. неоднократно отмечалось в печати и выступлениях деятелей технического образования «отсутствие крайне нужных средних и недорогих техников»[639].
Здесь затронут один из злободневных вопросов профессиональной школы: состояние среднего технического образования в пореформенной России. Эта про
блема была одной из наиболее труднорешаемых, так как не было в полной мере необходимых для этого предпосылок и прежде всего определенного уровня грамотности основной массы горожан.
С целью развития среднего технического образования правительство, как в дореформенный период, пыталось использовать общеобразовательную школу. В шестиклассных реальных училищах с техническими отделениями создавался дополнительный 7 класс для обучения детей средних слоев, которые «вследствие своего материального положения вынуждены начинать деятельную жизнь в раннем возрасте». Однако больших результатов эта мера не дала.
Во второй половине XIX в. вопрос о приоритетности общего образования оставался актуальным. К этой теме неоднократно обращались деятели народного просвещения, ученые-экономисты. А.И. Чупров, выступая в 1892 г. с публичной лекцией «Знание и народное богатство», говорил: «Промышленное обучение может строиться лишь на прочном базисе народного образования... Народная школа для огромных масс народа служит единственным проводником всяких новых знаний, единственной нитью, которая связывает большинство народа с духовным наследием целого человечества... лишь народная школа может подметить и выдвинуть тех талантливых людей, которые двигают вперед жизнь и знание»[640].
В 60-70-е гг. технические училища еще не имели общих уставов (для низших и средних школ), единого учебного плана. Из специальных дисциплин в зависимости от профиля изучались практическая механика, технология, краткие сведения о строительных материалах и устройстве фундаментов, черчение. Сам набор преподаваемых учебных дисциплин не очень отличался от дореформенного времени и отражал недостаточно глубокую дифференциацию специалистов в промышленности. Обучение в училищах было платным.
Сведения, имеющиеся в литературе, свидетельствуют о большом отсеве учащихся; иногда он доходил до
50%. Так, из 1324 чел., принятых в Лодзинское ремесленное училище в 1869-1889 гг., окончили курс только 287 чел. (21,7%), выбыли до окончания — 710 чел., что составило 53,6%. Такое же положение наблюдалось в Комиссаровском, Иркутском училищах. В отчете Казанского ремесленного училища за 1883 г. отмечалось, что из учеников, поступивших в 1881 г., через два года осталось только 13. По сведениям выступавших на III съезде деятелей профессионального и технического образования (съезд проиходил в конце 1903 г.), ремесленные училища не оканчивали до 41,5% поступавших в них[641].
Регион расположения технических училищ, включая ремесленные классы и отделения при городских училищах, был достаточно большим. В конце 80-х гг. они находились в 180 городах, включая столицы, губернские, уездные центры и даже заштатные города[642]. Ho количественно всегда преобладали в столицах.
Одним из новых моментов в развитии профессионального образования в первые пореформенные десятилетия было появление высших технических учебных заведений, открытых и бессословных. В 1862 г. — Практический технологический институт, в 1866 г. — Горный институт, в 1867 г. — Ремесленное училище стали отраслевыми вузами. Последнее изменило и название: Московское техническое училище.
Преобразование в вузы наиболее известных в России профессиональных школ было следствием не только процессов, происходивших в экономике, науке, практике производства, но и отражением изменений в самом термине «техническое образование», его характере и наполненности. Когда в конце 50-х гг. был поднят вопрос о преобразовании Технологического института в высшее учебное заведение, в Государственный совет был внесен проект его нового устава. В нем предусматривалось, в частности, «расширить круг учебной деятельности института чрез значительное в нем усиление теоретического преподавания по предметам, к прямой специальности

института относящимся»[643]. В одной из корреспонденций в журнале «Техническое образование» отмечалось: «Совершенствовались технические науки, которые из сборника эмпирических знаний превращались в стройные теории. Для усвоения этих современных технических знаний науке потребовались математика, физика. Техническое образование теряло свой чисто практический характер и приобретало все в большей степени теоретический (курсив мой. — Л.К.), связанный со знанием смежных естественнонаучных, точных фундаментальных наук»[644].
Будучи современными для начала 30-х гг. принципы, на которых были основаны Технологический институт, и Ремесленное училище, устаревали по мере увеличения объема знаний, усиления роли теории в освоении техникой и применении ее на практике. Директор фабричной школы Прохоровых II. Терентьев в своей работе по истории Трехгорной мануфактуры отмечал, что «та техническая фабрично-ремесленная школа, которая была хороша в 30-40-х гг., уже в 80-х гг. не могла удовлетворить спросу возросшей техники производства»[645].
Несмотря на известный рост технических училищ, понимание в обществе и правительстве необходимости решения этой проблемы, Россия в развитии профессионального образования отставала от стран Западной Европы[646]. В.К. Делла-Вос, директор Московского технического училища в 70-е гг., считал главной причиной «ненормального развития технического дела» недостаточное число выпускников технических школ. «У нас в

России, — отмечал он, — есть много таких местностей, которые по своей удаленности от столиц и вообще от источников высшего образования более нуждаются в школах промышленных, коммерческих или земледельческих, где бы дети среднего сословия (курсив мой. — Л.К.) могли получить не общее образование, а научиться основаниям того технического дела, которому посвящены занятия населения данной местности»[647]. Будучи в Западной Европе, Делла-Вос много занимался постановкой там технического образования, поэтому его мнение основывалось на хорошем знании предмета.
Уже в 70-е гг. наблюдался большой наплыв молодых людей в преобразованные технические вузы. Только в 1870 г. Технологический институт принял 800 слушателей, многим было отказано «за неимением помещения».
В.Г. Короленко, поступивший в Технологический институт в 1871 г., писал об этом времени: «Выпуск за выпуском кончали реалисты, и все это хлынуло в технические заведения... В один Технологический институт в тот год поступило на первый курс полторы тысячи студентов... Студенческая толпа того времени совершенно не походила на нынешнюю (В.Г. Короленко писал в 1905 г. — Л.К.). Формы не было. Костюмы были самые разнообразные, но преобладали высокие сапоги и серые или синие блузы с ременными кушаками... Общий вид этой студенческой толпы был демократическим»[648]. Увеличилось и число студентов этого института по сравнению с дореформенным временем. Так, за 1867-1881 гг. его окончили 960 чел., а всего с момента основания — 1600 чел., т.е. большая часть выпускников приходилась на пореформенное время[649].
В Московское техническое училище в 1870 г. на вакансий сдавали экзамены до 200 чел. В течение 70-80-х гг. в училище было от 450 до 600 студентов. Ежегодно его оканчивали 40-45 чел.; в конце XIX в. число выпускников доходило до 80 человек[650].

Этот вуз стал центром профессионального образования в России. Здесь сложилась система обучения и подготовки механиков и технологов, отличная не только от отечественной практики, но и существовавшей в Западной Европе. Большую роль в развитии системы технического образования сыграли ученые Московского университета, преподававшие в училище (А.С. Ершов, М.Я. Киттары, Н.Е. Жуковский и др.). Профессор Киттары впервые ввел здесь еще в 50-е гг. в подготовку технологов обязательные практические занятия на фабриках и заводах. Затем эта практика появилась в Технологическом институте в Петербурге.
Создание и развитие системы практического обучения связано с именем Д.К. Советкина, выпускника Ремесленного училища. Он до 1885 г. преподавал в Московском техническом училище, работал инспектором мастерских, затем директором Ремесленного училища во Владимире. Д.К. Советкин был «ученым мастером», талантливым конструктором, изобретателем оригинальных машин и конструкций, которые сделали известным Московское техническое училище многим зарубежным ученым. В связи с этим интересен такой факт. Ю.С. Нечаев-Мальцев, занимаясь открытием Владимирского ремесленного училища, стал знакомиться с подобными заведениями в России, посетил наиболее интересные из них в Европе, написал своему университетскому товарищу в Вашингтон с просьбой сообщить, «чту сделано в Соединенных Штатах по вопросу о ремесленном образовании». Ответ был такой: «Воистину нет пророка в своем Отечестве! Co времени Филадельфийской выставки (она состоялась в 1876 г. — Л.К.) в Америке только ценят советко-систему, а русские ищут науки у Америки». По предложению Ю.С. Нечаев-Мальцева Д.К. Советкин стал работать в Земском ремесленном училище во Владимире[651].
В 1873 г. на Всемирной выставке в Вене система обучения при подготовке квалифицированных рабочих, получившая название «русский метод обучения ремеслам», и ее автор Д.К. Советкин были удостоены золотой
медали. После успеха на выставке в Филадельфии президент Бостонского технологического института доктор Дж. Рункль писал Д.К. Делла-Восу: «За Россией признан полный успех в решении столь важной задачи технического образования. В Америке после этого никакая другая система не будет употребляться»[652].
В 60-е гг. в России была открыта Петровская земледельческая и лесная академия. Инициатива создания такого учебного заведения в Москве исходила от членов MOCXa и была поддержана правительством. Академия мыслилась как земледельческая. Ho после закрытия в 1862 г. Лесного института в Петербурге (существовал с 1811 г.) к ней было присоединено и лесное отделение.
Открытие Петровской академии состоялось в 1865 г. Сначала учиться в ней могли все желающие, поступали без конкурсных экзаменов в течение всего года, не требовались документы об окончании гимназии или реального училища. Кроме постоянных студентов к слушанию лекций допускались посторонние с платой по 16 коп. за лекцию. Как писал В.Г. Короленко, «ровесница крестьянской реформы академия отразила на первом уставе своем веяния того времени... все надежды, оживлявшие интеллигенцию освободительного периода». Ho это повлияло и на первый состав слушателей, большинство из которых оказалось в институте «только из моды, из желания уйти из деревень в столицу, не отдавая себе ясного отчета в своих поступках»[653]. Именно поэтому в год открытия в академии учились более 500 студентов (при контингенте в 200 чел.), а в последующие годы — уже 200- чел. С этим обстоятельством, вероятно, связан и большой отсев студентов. Петровскую академию оканчивали единицы: в 1870 г. — 3, 1872 г. — 10, 1876 г. — 21 человек[654].
Петровская академия была «главным рассадником высшего сельскохозяйственного образования в России,
единственным в России высшим сельскохозяйственным учебным заведением, питомцы которого получали право на государственную службу»[655]. Здесь преподавали К.А. Тимирязев, И.А. Стебут, ранее — профессор Го- рыгорецкого земледельческого института Д.Н. Прянишников и др. Новый устав, принятый в 1872 г., приблизил академию к обычным высшим учебным заведениям.
В 1893 г. Петровская академия в связи со студенческими волнениями была временно закрыта. Прием уже на конкурсной основе абитуриентов, имеющих среднее образование, возобновился в 1894 г. в Московский сельскохозяйственный институт, как стала называться академия (в настоящее время MCXA им. К.А. Тимирязева).
Профессора академии были убежденными сторонниками развития естественной истории как одной из основ сельскохозяйственного образования «на уровне высшей, средней и начальной специальной школы». В выступлениях ученых на страницах журналов, на съездах по техническому образованию подчеркивалась связь сельскохозяйственного образования с фундаментальными науками в области естествознания. Такая зависимость была одной из особенностей специального обучения в сельскохозяйственной сфере.
Активным сторонником внедрения в практику научных знаний о физиологии растений был К.А. Тимирязев. Применению агрономических знаний в сельскохозяйственном производстве содействовал И.А. Стебут. Его работы «Основы полевой культуры и меры к ее улучшению в России», «Настольная книжка для сельских хозяев» использовались в средних сельскохозяйственных школах. При активном участии ученого в Петербурге были открыты специальные женские сельскохозяйственные (стебутовские) курсы[656].
В пореформенной аграрной России продолжало сохраняться чрезвычайно небольшое число сельскохозяйственных школ.

В Ирландии, например, также сельскохозяйственной стране, в 80-е гг. насчитывалось около 200 специальных школ, из которых свыше 70 были земле

дельческими. Во Франции идея сельскохозяйственного образования находила практическое применение уже с конца 40-х годов[657].
В первые пореформенные десятилетия появилось несколько земледельческих школ, находившихся в ведении Министерства государственных имуществ. К началу 80-х гг. действовало 6 средних земледельческих училищ. К существовавшим ранее ( в Москве, Горках и Харькове ) присоединились школы в Казани, Умани, около Саратова (Мариинская), открытые в 60-е гг. Обучение в них было платным, принимались окончившие уездное или городское училище, двухлетнюю сельскую школу. Среди предметов — общеобразовательные (курс реальных училищ) и специальные: растениеводство, животноводство, сельская экономия со счетоводством, сельскохозяйственная технология, учение о земледельческих машинах и орудиях с изложением основной механики, сельское строительное дело[658]. Интересно отметить появление в этих школах предмета об устройстве машин и механизмов, применяемых в сельском хозяйстве. />Продолжали действовать, не увеличиваясь в числе, сельскохозяйственные фермы. Место их расположения в основном совпадало с наличием в этих местах среднего учебного заведения (Харьковская, Горецкая, Мариинская, Казанская, Петровская близ Москвы). Начальная сельскохозяйственная школа в собственном смысле этого слова — школа молочного хозяйства — появилась впервые в Тверской губернии. К началу 80-х гг. действовало до 10 таких школ в Курской, Тверской, Вологодской, С.-Петербургской и других губерниях.
Формой начальной сельскохозяйственной школы были училища садоводства, сады и питомники, расположенные в Крыму, западных и южных губерниях. Ho таких учебно-практических заведений были единицы[659].
Недостаточное развитие начального и среднего сельскохозяйственного образования в России имело свои причины, и субъективные, и объективные. У русского
крестьянина даже в пореформенное время сохранялось настороженное отношение ко всяким нововведениям, в том числе и в школьном обучении. В этом отношении интересны страницы воспоминаний Е.Д. Максимова (статья которого неоднократно упоминалась) о том, как в одном из среднерусских сел, где он работал сельским учителем, устраивалась «мужицкая академия», или, попросту говоря, начальная сельская школа. «Крестьянство, — пишет Максимов, — отнеслось к школе очень недоверчиво (это происходило в 80-е гг. — Л.К.). Сначала нашлись отцы, которые охотно соглашались еще
годика 3—4 поучить своих ребят на земский счет. Ho когда они узнавали, что в новой школе будут учиться крестьянским же работам и хозяйству, — рвение большинства ослабевало, а многие наотрез отказывались учить своих детей в такой школе... заявляя, что своей мужицкой работе их дети и дома выучатся (курсив мой. — Л.В.), а для панской не стоит учить... правда, когда они убеждались, что учебные занятия в школе сопровождались практическими работами... они примирялись со школой»[660].
Однако дело было не только в этом. Автор отмечал (живя в селе, он хорошо знал проблемы крестьянских хозяйств), что улучшения в земледелии, скотоводстве сдерживались малоземельем, поскольку зависели от размеров крестьянского землевладения[661]. На небольшом крестьянском наделе (а таких было большинство в России) трудно использовать технику или улучшенную технологию. Возможно, поэтому в начальных сельскохозяйственных школах больше внимания уделялось отраслям, впрямую не зависевшим от величины земельного надела: садоводству, огородничеству, пчеловодству. Таких школ в России было больше по сравнению с земледельческими училищами.
Выпускники «мужицкой академии» шли в помещичьи экономии в качестве садовников, огородников,
приказчиков; заканчивая рассказ, автор с грустью отмечал: «При иной организации наша академия могла быть более полезна крестьянскому населению, чем она оказалась в действительности»[662].
Обучение на фермах также не изменяло «общий строй крестьянского хозяйства». Сведения, приобретенные здесь, крестьянин не мог применить: многопольная система в полеводстве, как правило, не использовалась в его хозяйстве, где господствовало трехполье. Крестьянин должен был подчиняться общинным порядкам не только в отношении самой системы, но даже применительно ко времени начала и конца обработки поля, посева и уборки урожая[663].
В образовании крестьянина практический опыт, имевший вековую традицию, продолжал играть большую роль. И. Миклашевский в уже упоминавшихся «Очерках из истории сельскохозяйственного образования в России» с уважением писал: то, что «мы называем “сельскохозяйственной рутиной”, на самом деле является результатом тысячелетнего опыта; с громадными усилиями вырабатывались общеизвестные теперь приемы землевозделывания и разведения животных». На заводах земледельческих машин даже в конце XIX в. при изготовлении основных сельскохозяйственных орудий сохранялась традиционная конструкция сохи и плуга. Их продолжали изготовлять, основываясь только на практическом опыте, не делалось попыток установить зависимость конструкции земледельческих машин от свойства зерна, почвы и особенностей растений[664].
В сельскохозяйственном образовании общее естествознание становилось необходимым фундаментом. «Возможность говорить об осознанных и целесообразных технических действиях в сельском хозяйстве, - писал И. Миклашевский, — появляется только тогда.

когда научное знание (курсив мой. — Л.К.) проникает в таинственную еще (написано в 90-е гг.) область жизни растений и животных». И.А. Каблуков, известный ученый-химик, выступая на I съезде русских деятелей по техническому образованию, говорил: «Сельскохозяйственная школа дает общий круг сельскохозяйственных знаний, крестьянин не только исполнитель-земледелец, а лицо, руководящее хозяйством... поэтому общее образование в этой профессии окажется наиболее необходимым»[665]. * *
В развитии специального образования, распространении технических и сельскохозяйственных знаний большую роль играли различные научные и просветительские общества. А.И. Чупров писал, что «идея технического образования носится, так сказать, в воздухе; повсюду появляются проекты ремесленных школ; этой мыслью проникнуты выступления многих и вызывают появление ряда общественных инициатив»[666]. В**1866 г. в Петербурге возникло Русское техническое общество — первая в России общественная организация, занимавшаяся среди других и проблемами технического образования. Позже появились Общество распространения технических знаний в Москве (1869), Политехническое общество при Московском техническом училище (1877), Общества распространения коммерческого образования в Москве, Петербурге, Киеве (1896-1897). Продолжали работу Вольное экономическое общество, Московское общество сельского хозяйства, Общество любителей коммерческих знаний, известные еще с дореформенного времени.
В деятельности Русского технического общества по проблемам образования наметились два направления: содействие начальному общему и специальному образованию среди рабочих и развитию средней технической школы. В уставе PTO было записано, что распространению специальных знаний должны были способствовать «особые первоначальные технические школы

для мастеров в центрах фабрично-заводской промышленности»[667]. В 1868 г. при Обществе была создана Постоянная комиссия по техническому образованию, которую возглавил Е.Н. Андреев, один из учредителей Русского технического общества. Длительное время (1886-1917) работу Комиссии возглавлял А. Г. Небол- син. В 1884 г. был создан специальный отдел по техническому образованию. Постоянная комиссия по техническому образованию, объединявшая ученых, педагогов, деятелей профессионального образования, предпринимателей, стала одной из авторитетных организаций общественно-педагогического движения в России, оказывая влияние на политику правительства в сфере образования. PTO получило право открытия школ при фабриках и заводах, а также в местах проживания рабочих и ремесленников.
Модернизация промышленности, усложнение технической оснащенности предприятий, железнодорожное строительство выявили очень низкий уровень и общей, и технической грамотности большинства рабочих. Перепись по Москве 1871 г. показала, что среди несовершеннолетних мальчиков 12-16 лет, работавших на фабриках и в ремесленных заведениях, неграмотные составляли 70%, среди девочек того же возраста — 80%[668]. В записке начальника мастерских при С.-Петербургской станции Варшавской железной дороги, поданной в PTO (1868) Д.И. Журавским, членом этого Общества, с тревогой отмечалась «неподготовленность рабочих к восприятию каких-либо технических знаний», высказывалось мнение «о необходимости распространения среди них простой грамотности» и в качестве средства предлагалось проведение просветительских лекций[669]. Такого же взгляда придерживался Е.Н. Андреев, считавший, что «первая основа технического образования есть образование общее не только в смысле грамотности, но и

alt="" />


в смысле некоторого общего нравственного и умственного развития»[670].
Поэтому «самый верный способ положить прочное основание промышленно-техническому образованию» члены PTO видели в устройстве общеобразовательных школ для детей мастеров и рабочих, не обучавшихся грамоте в детстве[671]. Первая такая школа возникла в 1869 г. при С.-Петербургской станции Варшавской железной дороги. В 1870 г. в ней обучались 61 мальчик, девочек, были открыты вечерние и воскресные курсы для рабочих — явление совершенно новое для России того времени. Школа по уровню получаемых знаний приравнивалась к двухлетней приходской школе, обучение в ней было платное — 20 коп. в месяц. (По мнению Е.Н. Андреева, «это лучшее средство достигнуть исправного посещения уроков».)

Школы и курсы для рабочих содержались на средства фабрикантов. В частности, Сампсониевские курсы в Петербурге, открытые в 1874 г. и активно посещаемые рабочими (до 300 чел.), финансировал К.Ф. фон Мекк, известный железнодорожный предприниматель[672].
Русское техническое общество немало сделало для унификации учебных планов, специализации выпускников профессиональных училищ. Участвуя в разработке программ обучения в Череповецкой школе Милютиных, Дельвиговском железнодорожным училище в Москве, оно создавало предпосылки для появления «Общего нормального плана промышленного образования в России», сыгравшего первостепенную роль в развитии профессиональной школы.
Деятельность Русского технического общества была достаточно разнообразной и сосредоточена не только в Северной столице, но и в ряде городов России. Отделения Общества имелись в Москве, Одессе, Воронеже, Нижнем Новгороде, Иваново-Вознесенске, Казани, Саратове. «Записки» местных отделений PTO выходили в 15 городах. В Петербурге общество занималось школами для рабочих и их детей, вечерними и воскресными курсами, организовывало чтение публичных лекций профессорами Технологического института и университета (в 1874 г. состоялось 14 лекций с посетителями около 2 тыс. чел.), обучением ремеслу учителей начальной школы[673]. За 10 лет (1869-1879) число учащихся школ для рабочих в Петербурге составляло около 5 тыс.[674] В 1899 г. в России имелось 446 фабричных школ для малолетних рабочих, из которых около 400 были одноклассными. Число учеников в них достигало 47 тыс., из них 30 тыс. мальчики и 17 тыс. — девочки. Основные средства на содержание этих школ давали предприниматели[675].

В местных отделениях Русского технического общества иногда обсуждались вопросы, на первый взгляд далекие от проблем профессиональной школы. Так, на одном из заседаний комиссии по техническому образованию при Московском отделении PTO, состоявшемся в январе 1898 г., были заслушаны сообщения историка, профессора Московского университета Н.А. Попова «Об организации развлечений для рабочих в связи с общедоступным театром в Москве» и В.И. Немировича-Данченко — «Осуществление Московского общедоступного театра». Он представил «обстоятельно разработанный им совместно с другим лицом (К.С. Станиславский. — Л.К.) проект общедоступного театра в Москве». Одной из задач его было «доставить возможность пользоваться театральными зрелищами всем вообще недостаточным классам — не только рабочим, но и служащим, чиновникам, учащимся. Репертуар театра должен удовлетворять требованиям развитого зрителя и преследовать серьезные воспитательные задачи»[676]. Из этой заметки становится очевидным, что программа Художественно-общедоступного театра продолжала обсуждаться общественностью Москвы и после знаменитой встречи основателей театра в ресторане «Славянский базар» в июне 1897 года.
Вполне возможно, что создание такого театра наряду с народными чтениями, другими формами самообразования было связано с поиском общественностью средств «здорового развлечения» демократических слоев горожан. He случайно вопрос об этом поднимался на съездах по профессионально-техническому образованию в 1890-х гг., торгово-промышленном съезде 1896 г. в Нижнем Новгороде. Экспертная комиссия Нижегородской выставки 1896 г. отмечала важность учреждений «воспитательного характера» для рабочих, относя к ним театр, концерты, гулянья, танцевальные вечера. По мнению экспертов, «даже в своей совокупности они составляют пока мало заметное явление в строе жизни современной мануфактурной промышленности».



Работа в пекарне. Фото. 1890-е гг.


Как отклик на эти высказывания, вероятно, была написана А.И. Чупровым статья «Образовательные и воспитательные учреждения для рабочих», в которой ученый считал необходимым «поднятие умственного и нравственного развития рабочих путем учреждения школ, народных чтений, вечерних классов». Еще Посошков писал, отмечалось в статье: «Паки немалая пакость чинится им (фабрикантам. — Л.К.), что грамотных людей у них нет»116.
Важной проблемой, привлекавшей внимание членов Русского технического общества, было состояние в России средней технической школы. Научно-техниче- ЦИАМ. Ф. 2244. Оп. I. Д. 347. Л. 1-21; И.Т. Посошков - известный экономист и публицист XVIII в. В зарубежной историографии встречается тезис о том, что с помощью такого «духовного воздействия» правительственные круги сверху стремились к «превращению мужика в горожанина и гражданина». Причем правительство, используя просвещение, хотело искоренить в московском мужике, т.е. рабочих, «пороки» и заменить их «добродетелями» не просто из благотворительных соображений, а для того, чтобы сделать их невосприимчивыми к революционной агитации и смягчить классовые противоречия (см.: Bradley J. Muzhik and Muscovite. Urbanization in Late Imperial Russia. University of California Press, 1985. P. 353-356).

ская интеллигенция связывала ее развитие с ростом благосостояния, увеличением отечественных специалистов и постепенным сокращением мастеров-иностранцев в сфере промышленности. В одном из выступлений в апреле 1881 г. Е.Н. Андреев говорил о «недостаточности таких школ в России». «Все, кого интересует вопрос о развитии нашего богатства, — замечал он, — говорят весьма усердно, особенно в последнее время, о необходимости профессиональных школ и специально о нужности средних профессиональных школ (курсив мой. — JI.К. )»[677]. В одном из выступлений на Всероссийском торгово-промышленном съезде в Нижнем Новгороде в 1896 г. отмечалось, что «наши крупные промышленные предприятия как факты общественной жизни единицы... Один какой-нибудь завод или фабрика распространяют свое влияние на целый округ и накладывают на него особый отпечаток... Фабрики наши стали культурными только в последнее время, и произошло это благодаря техникам с высшим и средним образованием, заменившим прежних — необразованных англичан и самоучек русских». Однако в России, как отмечал выступавший, «некультурная группа фабрик и заводов» оставалась «слишком многочисленной»[678].
Одной из форм деятельности Общества была пропаганда технических знаний. В дни работы Первого съезда русских деятелей по техническому и профессиональному образованию в декабре 1889 г. была ,открыта выставка, на которой представлены средства распространения специальных знаний, методы обучения ремеслам, программы, руководства, по которым происходило обучение в технических и ремесленных училищах. В специальном разделе выставки экспонировались учебные пособия, руководства, справочные издания, используемые в учебном процессе в профессиональных школах[679].

Помимо PTO действовали и другие общества. Одним из них было Общество распространения технических знаний в Москве, учрежденное в 1869 г. Задачей его являлось «содействовать усовершенствованию и распространению в России технических знаний вообще; преимущественно же усвоению усовершенствованных технических приемов в тех отраслях отечественной промышленности и ремесел, которые имеют более широкое практическое применение»[680]. По мнению учредителей, среди которых были профессора Московского университета Н.А. Умов и А.И. Чупров, решение этих вопросов «затрагивало глубочайшие интересы общества».
По уставу Общество «с надлежащего разрешения» могло открывать технические школы, учебные мастерские, устраивать библиотеки, выставки, музеи по части промышленности и ремесел, читать публичные лекции, иметь отделения в других городах. «Распространение и усовершенствование технических знаний, — по мнению членов Общества, — в современном ходе цивилизации мыслимо лишь в связи с общим развитием наук и искусств»[681].
Такие задачи объясняли присутствие в Обществе профессоров-гуманитариев, естественников, писателей, общественных деятелей наряду с предпринимателями и аристократией. Среди его членов были профессора: И.К. Бабст, А.П. Богданов, М.Я. Киттары, А.Г. Столетов, Н.И. Стороженко, И.Д. Беляев, А.И. Чупров, писатели: И.С. Аксаков, А.И. Кошелев, Ю.Ф. Самарин, предприниматели П.И. Губонин, К.Ф. фон Мекк, К.Т. Солда- тенков, В.А. Хлудов, К.В. Рукавишников, Третьяковы, Мамонтовы, директор МТУ В.К. Делла-Вос, преподаватель этого института Д.К. Советкин; в работе Общества участвовали князья Шаховские, Оболенский, Мещерские, граф Воронцов-Дашков. К концу 1870 г. Общество насчитывало до 500 членов[682].

В 1871 г. был создан Учебный отдел Общества, который занимался «разработкой педагогических и учебных вопросов, с правильным решением которых связано устройство ремесленных и технических школ»[683]. В 1890 г. появились постоянные комиссии русского языка, математики, истории, естественной истории, по организации домашнего чтения, физического воспитания. В 1898 г. начала работать специальная комиссия по вопросам технического и профессионального образования. В работе этих комиссий участвовали известные ученые, профессора университета, среди которых были И.А. Каблуков, П.Г. Виноградов, М.К. Любавский, А.А. Кизеветтер, М.Н. Покровский. В 90-е гг. Учебный отдел общества РТЗ насчитывал более 300 членов[684]. С помощью публичных лекций, выставок и музеев, издания учебной литературы делалась попытка усилить общеобразовательную подготовку поступавших в технические училища. С 1896 г. комиссия по организации домашнего чтения ввела новую форму работы — проведение лекций в губернских и уездных городах. В 1895-1900 гг. такие лекции (циклы или одноразовые) состоялись в 20 городах, среди которых были Нижний Новгород, Рязань, Тула, Смоленск, Курск, Елец, Саратов, Ярославль. Лекции читали ведущие ученые, профессора университета. В числе прочитанных были, например, такие: «Канун XX столетия» (П.Г. Виноградов), «Русское общество прошлого века» (А.А. Кизеветтер), «Влияние русской территории на склад и характер русского народа» (Е.Ф. Шмурло), «Великаны европейской промышленности» (И.И. Янжул), «Об общем образовании» (Н.И. Кареев), «Из истории общественных движений в России» (П.Н. Милюков), «Город и деревня в Древней Руси» (Н.А. Рожков).
Большую работу по организации сил общественности для улучшения профессионального образования в России проводило Московское техническое училище.

В 1877 г. при МТУ по инициативе его выпускников возникло Политехническое общество. Эта идея была поддержана профессорами, директором училища В.К. Дел- ла-Восом, который стал председателем Общества.
Деятельность Политехнического общества состояла «в производстве различных опытов и исследований, в издании учебных пособий, создании коллекций, имеющих отношение к области технических знаний, в переводе на русский язык наиболее замечательных иностранных сочинений». Оно должно было стать центром объединения воспитанников МТУ, сохранения их связи с училищем. Как отмечалось в уставе, Общество имело целью «связать последовательно выпуски воспитанников Технического училища общим трудом на поприще научной и практической деятельности... содействовать развитию в России технических наук и промышленности... способствовать успехам технического образования... поддерживать живую связь бывших воспитанников Технического училища с училищем». В год открытия в Обществе было 72 чел., в 1890 г. — уже 198, в 1902 г. — 750. Первоначально заседания происходили в здании училища, с 1886 г. — в Политехническом музее[685].
Многие предприниматели оказывали материальную помощь воспитанникам Московского технического училища. Почетным членом Политехнического общества был Ю.С. Нечаев-Мальцев. В 1887 г. он пожертвовал капитал в 2 тыс. руб., проценты с которого составили фонд премии «за сочинения по техническим вопросам»[686]. Политехническое общество называли «уникальным очагом инженерного братства». Дом Общества, построенный в 1907 г. на средства его членов, объединял техническую интеллигенцию Москвы. В нем арендовали помещения Общество для содействия улучшению и развитию мануфактурной промышленности, Общество электротехников, Московское отделение Русского техни
ческого общества, редакции технических журналов. Здесь проводились съезды по техническим проблемам[687].
В 1889 г. при МТУ возникло Общество вспомоществования нуждающимся студентам училища. Причина появления такого общества объяснялась «историческими условиями, сложившимися в России», в силу которых «в высшие учебные заведения стекаются молодые люди, принадлежавшие в большинстве случаев к малообеспеченным классам населения»[688]. Среди его членов было много купцов, фабрикантов, ученых, в том числе профессоров МТУ, представителей художественной интеллигенции, государственных деятелей. Председателем Общества стала В.А. Морозова, известная пожертвованиями, в том числе для организации в Москве Пречистенских рабочих курсов; почетным членом был С.Ю. Витте[689].
 

Еще по теме Профессиональное образование в первые пореформенные десятилетия. Участие научной общественности и предпринимателей в еео развитии:

1. 1. Профессиональное образование и социально- экономическое развитие регионов.
2. 1. Первые попытки либерализации советского общества: хрущевское десятилетие (1955—1964 гг.)
3. Глава 1. Понятие, основные признаки, общественная опасность и тенденции развития профессиональной преступности
4. В. Н. Данилов Власть и формирование исторического сознания советского общества в первые послереволюционные десятилетия
5. 2. Состояние и тенденции развития системы начального профессионального образования. Региональный аспект
6. Профессиональное образование и профессиональная подготовка в исправительных учреждениях
7. 13.1. Проблемы научно-методологического обеспечения общественного развития и государственного управления
8. 6. Славянофилы в общественно-политической жизни пореформенной России. Земское либерально-оппозиционное движение на рубеже 70 - 80-х годов
9. 3.3. Становление системы промышленного образования. Всероссийские съезды деятелей по техническому и профессиональному образованию
10. 12. Особенности социально-экономического развития пореформенной России.
11. § 3. Особенности таможенного регулирования внешнеэкономической деятельности с участием предпринимателей
12. Глава 13 ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ТРУДА, ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ И ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ПОДГОТОВКИ ОСУЖДЕННЫХ К ЛИШЕНИЮ СВОБОДЫ
13. 1. Особенности развития русской культуры в пореформенную эпоху.
14. ГЛАВА 3 СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ПОРЕФОРМЕННОЙ РОССИИ
15. Возникновение профессионального полицейского образования
16. Место образования в общественной жизни и общественной мысли
17. Первые государственные образования
18. Глава 2. Меняя правила: два десятилетия институционального развития