ОТЕЦ ИОАНН КРОНШТАДТСКИЙ КАК ПАСТЫРЬ И ОБЩЕСТВЕННЫЙ ДЕЯТЕЛЬ

I
У свежей дорогой могилы великого пастыря, конечно, рано делать всестороннюю, глубокую историческую оценку его светлой личности; но уже и в наше время (в начале XX столетия) историк русской Церкви, согласно с общенародным голосом, говорит о великом значении в русской церковной жизни почившего о Господе 20-го декабря 1908 года в 7 часов 40 минут утра настоятеля кронштадтского Андреевского собора, присутствующего в Святейшем Синоде, протоиерея Иоанна Ильича Сергиева.

Отец Иоанн Кронштадтский был замечательнейшим пастырем русской Церкви, ярким светильником ее, великим молитвенником, избранным сосудом благодати Божией.
Кого имел в лице почившего пастыря, отца Иоанна Кронштадтского, православный русский народ, видно из отзывов печати о нем после его кончины.
Не стало молитвенника земли Русской, народного утешителя и могучего столпа православной веры!
Сошел в могилу не только изумительный по своей молитвенной силе, по христианской чистоте души пастырь, но угас и могучий светильник, озарявший темные умы народа лучами правды, любви и жаркой преданности Всевышнему и Престолу.
Старый и немощный отец Иоанн громко и бесстрашно осуждал безверие, боролся с растущей на Руси властью дьяво-

Старый и немощный, этот почивший истинный служитель Церкви нес любовь, утешение и надежды тем, кто искал утешения в своих земных тревогах.
умер человек, можно сказать, единственный по близости народному сердцу. Какие бы великие люди наши ни умирали _ Достоевский, Тургенев, Чайковский, Менделеев,— их смерть производит впечатление лишь в небольшом культурном слое, совершенно не проникая в глубины народные. Гораздо обширнее чувствуется смерть замечательных полководцев Суворова или Скобелева, носителей народного героизма, но их имена почти чужды женской половине населения. Только святой объемлет все воображение народное, всю любовь, и особенно восторженную любовь наиболее любящей половины нации — женщин. За эти тридцать лет ни один человек в России не сосредотачивал на себе столько всеобщего поклонения, как Кронштадтский батюшка. Отец Иоанн занимал более, чем кто-нибудь, психологический центр русской народной жизни. Он умер в преклонных летах. Преимущество великих людей — не умирать душою. Разве это не чудо, последнее чудо святого священника, что хоть он умер, но именно теперь и ожил перед всеми, утвердился навсегда...
Православная Церковь в лице почившего понесла великую утрату, тяжесть которой чувствует каждый преданный сын Церкви. Угас великий светильник Церкви, один из тех, которые родятся раз в столетие. Вся православная верующая Россия глубоко почитала его, как мужа праведного, человека не от мира сего, верила в силу его молитвы и предстательства перед Богом.
Популярность отца Иоанна была беспримерна. В России его знали все: стар и млад, православные и инославные, русские и инородцы. Знали его и за пределами нашего отечества: и в Западной Европе, и в Америке, и в Азии, и в прочих странах света. Другого „отца Иоанна” в наши дни не было, батюшка „Кронштадтский” был один. Но его не только знали... Его и глубоко любили. Стекались к нему отовсюду. Кто не мог видеть лично, те писали ему, прося его молитв, поддержки, совета. Стоило ему появиться в столице, его едва не рвали на Части, перевозили из дома в дом... На улице ему трудно было Дойти до своей кареты. Каждый, не разбирая ничего, стремился к нему, видел только его. Происходила нередко давка, примем иногда серьезно страдал от своих почитателей и сам отец Иоанн. За каретой его толпа бегала, хватаясь руками за колеса,
готовая подвергнуться всякого рода опасности, лишь бы увидеть дорогое лицо „батюшки”, лишь бы услышать его слово, уловить его взор... Его фотографические карточки, иногда грубейшие лубочные изображения, можно видеть всюду: и в городах, и в глухих селах, и у богачей, и у бедняков, и у русских, и у татар...
Каков же тот путь, которым отец Иоанн шел почти от колыбели до своей кончины, когда имя его, прежде мало известное, стало произноситься с благоговением, с великим уважением всеми?
По учению слова Божия и законоположению Православной Церкви добрый пастырь своей жизнью и деятельностью служит, благодатью Божиею, великому делу духовного возрождения людей и руководства их к духовному совершенству. Христианство ясно говорит, что глубокое и решительное влияние на нравственную жизнь ближних возможно лишь, во-первых, в Церкви, а во-вторых, оно доступно лишь для лиц, получивших на то особые благодатные полномочия, то есть благодать священства. Облагодатствованный в таинстве священства человек является вполне равнодушным к себе и уже не себя любит, но свою паству, как Божие дарование, как благословенную семью свою, и притом прежде, чем увидит ее. Своею любовью он обнимает не только достойных, но и тех, которые, как недужные, требуют врача, не только отдельных лиц, но всех вообще; на всех смотрит, как на детей, порученных Отцом Небесным водительству его на пути ко спасению. Отличительные черты дара священства: пастырю дается благодатная сострадательная любовь к пастве, обуславливающая собою способность переживать в себе скорбь борьбы и радость о нравственном совершенствовании своих пасомых.
Идеал доброго пастыря был осуществлен Кронштадтским „батюшкой” отцом Иоанном.
Какими началами руководился он в своем пастырском служении? Живою пламенною верою в Бога и деятельною лю- бовию к людям, простиравшеюся до самопожертвования. Его вера не есть лишь дело ума. Нет! Она переполняет его сердце, объемлет все его существо, он живет ею каждый миг, во всяком положении. Он зрит перед собою, в себе и в людях Бога Благого, Милосердого, спасающего. Вот Он подает тебе спасающую десницу, наказует тебя и милует, питает, одевает, животворит... Этою верою жил, дышал, горел отец Иоанн.
На пастырское служение он смотрел, как на высочайше

«ужение на земле, высшее всех других служений. Его высокие думы ° пастырстве не были рассеяны никакими житей- кими невзгодами. Его душа и в старости пламенела такою же Ревностью, какою она наполнена была в великие минуты ру- оположения его во священника. Какие чудные строки о пастырстве мы находим в „Дневнике”, хотя некоторые части его писаны отцом Иоанном в старости. „Священник — ангел Господа Вседержителя, — пишет он здесь. — Ему, как ангелу апокалипсическому, даны фимиамы мнози, да кадит пред Престолом Божиим и пред ликами Господа и святых и приносит Бо- _У молитвы о всех людях. Его одежды во время богослужения изображают его, как ангела Божия. И действительно, священник должен быть, как ангел: воспарять выше земного, быть выше житейских пристрастий; беспрестанно возвещать величие и славу Божию в церкви Божией людям его; возвращать волю Его, быть хранителем и провозвестником вечных заповедей Божиих; должен отличаться мужеством, неустрашимостью; быть выше всякого лицеприятия и неправды; должен уподобиться ангелам по своему постоянному воздержанию, чистоте, неусыпному бдению о вверенном ему от Господа залоге — о бессмертных душах человеческих”.
Высота пастырского служения открывается в священнодействиях пастыря. „Я предстою Престолу Бога Вседержителя, — пишет отец Иоанн, — который вверил моей молитве и предстательству царей и царства вселенной, всю вселенную, в особенности царство Русское и Царя России с его Домом, Его палату и воинство, всю Церковь, всю иерархию, епископство, пресвитеров, во Христе диаконов, весь причт и людей, всякий город и страну, и верою живущих в них; предстою Престолу Вседержителя, во власти коего небо и земля, все стихии, свет, воздух, огонь, земля и все плоды земные, суша и море, все животные земные и водные, и Который дал мне право ходатайствовать пред Ним о благорастворении воздухов и об избавлении от землетрясения, огня, меча, нашествия иноплеменников и междоусобные брани, от всяких бедствий, постигающих ®°Дей за грехи.

Я стою у Самого Источника жизни всех тва- Р*й. У Самого Источника благодати, очищения и спасения. Я перед самою неприступною, всеблагою, всепремудрою и “Семогущею Державою, перед Которой преклоняется все жи- УЩее — на небе и на земле.
Каков же должен быть я, поставленный на такой высоте, у зкой святыни, у такого величия, у такой бесприкладной Дер-

жавы, у такой Лепоты? Истинно я изображаю таинство Христово Херувимов: высоко мое служение, а я грешник, страстен и немощен. Господи! Удовли мя Сам на сие служение...
Велик и превысок сан священника: он предстоит ежедневно Престолу Божию на земле, как ангелы на небесах; приносит Богу благодарственную жертву за всех святых, ходатайствует о всем мире, за всех живых и умерших в вере и надежде воскресения, совершает небесные таинства, непрестанно беседует с Богом, как доверенное лицо: славит, благодарит, умоляет Его, приносит ему покаяние свое и верных, проповедует слово Его, обращает заблуждающихся, вразумляет, убеждает, утешает, наказует духовно. Священник должен быть не просто свят, но особенно свят как человек Божий, непрестанно беседующий с Богом...
Священник — уста всех, ум и сердце всех людей, предстоящих и молящихся в храме: он выражает их славословие, благодарение, прошения. Каковы же должны быть эти уста, это сердце, этот ум?” (В. М. „Два дня в Кронштадте”).
Такую высоту пастырского служения сознавал великий пастырь отец Иоанн. Сердце его горело при сознании и чувстве высокого пастырского дела. Обязанности пастыря велики; дело его страшно ответственно пред Богом и людьми.
И отец Иоанн старался быть пастырем ревностным в служении Богу, с переполненным верою сердцем, с любовью, всецело проникавшею собою все существо его. До самопожертвования пребыл он всю жизнь в трудах, неутомимый прославленный благотворитель, помогавший всем и каждому, прямой, правдивый и простой в обращении. Отец Иоанн имел от Господа дар творить чудеса своими молитвами... Молитвы этого исключительного в наши дни пастыря, преданного своему делу до самопожертвования, служившего Божии службы в то время, когда уже лежал на смертном одре, и этим воочию показывавшего степень власти, какую иметь может дух над плотию — пастыря, обладавшего верою „с горчичное зерно”, — творили чудеса; он обладал даром предвидения, способностью прозревать будущее, проникать во внутреннее святилище человеческой дущи.
Вот он входит в комнату тяжелобольного, сопровождаемый толпой верующих в его молитву людей. Какая-то особая сила исходит от его личности и заставляет окружающих испытывать особые, мало знакомые многим, для многих совершенно новые чувства. „Уйдите... уйдите, уйдите все!” — нервно,
отрывисто говорит он. Все уходят, он некоторое время остается наедине с больным. Что он говорит, никто не знает; но все чувствуют, что это не простое участие в страдании больного: нет, чувствуется, что это — какой-то особый религиозно-психологический акт, анализировать который невозможно. Следствия этой молитвы все видят при входе в комнату больного, на лице которого играет улыбка и надежда на помощь Божию светится в глазах. В дневнике отца Иоанна записаны случаи чудес, им свершенных. Записи эти отличаются детским чистосердечием. „Я молился об нем (некоем Василии), — пишет оН) — Господу, чтобы он исцелил его. „Господи! — говорил я — исцели раба Твоего от болезни его. Достоин есть, ему же даси сия, любит бо священников твоих и дары свои присылает им”- Молился и в церкви у Престола Господня за литургией, во время молитвы: „Иже общия сии и согласныя даровавый нам молитвы”... и пред самыми Тайнами. Я молился между прочим так: „Господи! Животе наш! Как мне помыслить легко об исцелении, так Тебе исцелить легко всякую болезнь; как мне помыслить легко об воскресении из мертвых, так Тебе воскресить легко всякого мертвеца. Исцели убо раба твоего Василия от любой его болезни и не допусти его умереть, да не предадутся рыданию жена и дети его”. И благопослушный Владыка помиловал. А то был на волосок от смерти. Слава всемогущему, благости и благопослушеству Твоему, Господи!”
Вот как бесхитростно молился праведный батюшка...
Предстатель за народ свой пред Богом совершенно, как добросовестный слуга, упрашивающий хозяина, действует доводами чисто практическими и, наконец, убеждает „благопослушливого” Создателя. Это и есть настоящая вера, и иной, вероятно, быть не может.
Было совершено отцом Иоанном много исцелений людей, страдавших ужасными недугами, от уврачевания которых перед тем отказалась человеческая медицина. Но чего не сделала последняя, то сотворили молитвы пастыря. Почитателям его известно много подобных случаев, обесценить которых не в состоянии никакой скептический ум. Не говорим уже о том, что сам батюшка собственною своею личностью представлял великое чудо: необычайная его бодрость, неутомимость, несмотря на сверхчеловеческую напряженную деятельность, его Цветущий вид не старца, а скорее молодого человека — все это Разве не было сплошным чудом? И сам он именно так и смотрел на дело, объясняя столь необычайные вещи исключитель
но действием божественной благодати, Божией помощью, подаваемою в святых таинствах.
Понятно, почему люди всяких возрастов, званий и состояний безгранично любили отца Иоанна и почитали в лице его человека, избранного провидением. Такого же мнения о нем и многие лица других исповеданий. Например, известный миссионер американец Истон пишет: „Отцом Иоанном, видимо, управляет Святой Дух. Все, что он делает, есть явное доказательство помощи Бога”. А знаменитый мюнхенский хирург, профессор Пусбаум, бывший всю жизнь ревностным католиком, когда ему на смертном одре рассказали про православного кронштадтского пастыря, то у него глаза загорелись юношеским огнем, и он воскликнул восхищенным голосом: „Да это настоящий святой!” Всю обаятельную силу личности отца Иоанна прекрасно понимали и враги России и святой православной веры и Церкви. Недаром поэтому в дни самого разгара нашего „освободительного” движения революционная печать постаралась всеми силами уничтожить это обаяние. Сколько тогда самых грязных клевет полилось на голову отца Иоанна, каких только небылиц не сочинено было про него, но он все вынес с поразительною кротостью и терпением. И та беспримерная толпа простого русского народа, которая шла за его гробом, ясно показала, что глубокая народная душа чувствовала правду жизни великого пастыря и не поверила лжи и клевете.
Надо ли говорить о духовно-нравственных сочинениях отца Иоанна? Следует ли перечислять эти произведения, принадлежащие его меткому перу, свидетельствующие о том, как он ясно и глубоко понимал все новейшие веяния в области литературы, науки, церковно-общественной жизни? Кто из нас не слышал или не читал дивных произведений отца Иоанна, трогавших и умилявших, как вдохновенные слова пророка, самые закоренелые и ожесточенные сердца.
Свято, самоотверженно, с евангельскою любовию к людям исполнял отец Иоанн долг пастыря... Верим и надеемся, что он будет теперь вечным молитвенником за землю Русскую пред престолом Всевышнего. Имя его будет светить нам, как путеводный светильник, во мраке земной жизни.

Сияй же нам звездою путеводной И нас, о пастырь наш, с неправого пути, Из тьмы сомненья безысходной На путь добра, на подвиг благородный Молитвою своею обрати!
О. Чумина
Священник Иоанн Фнлевскнн,
приват-доцент Харьковского университета

<< | >>

↑

Источник: Святой праведный Иоанн Кронштадтский. В мире молитвы. 1994

Еще по теме ОТЕЦ ИОАНН КРОНШТАДТСКИЙ КАК ПАСТЫРЬ И ОБЩЕСТВЕННЫЙ ДЕЯТЕЛЬ:

- Адвайта - Атеизм - Буддизм - Зарубежная художественная литература - Индуизм - Ислам - История религий - История церкви - Православие - Протестантизм - Религии разных народов - Религиозная литература - Религиозные деятели - Религия и наука - Священные тексты - Теология (Богословие) -