Варианты политической структуры мира XXI века

Берлинская стена — зримыгй символ холодной войныг и разделения мира на два лагеря.

Построена в 1961 г. и разрушена 9 марта 1989 г.

Явная устарелость Вестфальской модели мира и распад Ялтинско-Потсдамской системы международных отношений заставили политиков и ученых строить прогнозы относительно будущего политического миропорядка.

По одним представлениям мир становится все более гомогенным главным образом вследствие развития процессов глобализации, которые охватывают очередные территории и влияют на новые составляющие экономического, социального, культурного, политического бытия человечества. В таких прогнозах глобализация обычно рассматривается как распространение западных моделей, ценностей, институтов и т.п. на весь мир. Установочными в этом плане принято считать работы Фукуямы, в частности «Новыге раз- мыгшления: Крайний» (1999). Одно из основных критических возражений на тезисы этого аналитика заключается в том, что нет оснований полагать, что мир становится все более однородным и в этом смысле упрощенным. Ярким тому свидетельством является противоречивость процесса глобализации.

I1'. Интерпретаиия

Один из ведущих американских политаналитиков Томас Фридман в своей книге «Лексус и оливковое дерево: Постигая глоба- лизаиию» (1999) обращает внимание на то, что символами холодной войны были стена, разъединяющая миры, а также «горячая линия» между Москвой и Вашингтоном, позволявшая этим сверхдержавам до определенной степени контролировать развитие «разъединенного» мира. Символом конца XX в., как он считает, стал Интернет, при помощи которого все участники мирового сообщества «управляют» миром; вместе с тем, никто не обладает функцией всеобщего контроля над ними. Так что если в эпоху холодной войны традиционный вопрос о могуществе сводился к тому, сколько и каких боеголовок имеет данное государство и его противник, то сегодня он звучит иначе: «Насколько быстро работает ваш модем?»

Прямо противоположный прогноз относительно будущего мира дают те исследователи, которые пишут о цивилизационном расколе. Причем приводимые основания для такого раскола различны: обостряющееся разделение на западную, латиноамериканскую, африканскую, исламскую, конфуцианскую, индуистскую, православно-славянскую, японскую цивилизации — у Хантингтона;

http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

также цивилизационным разлом, но иного рода: на сельскохозяйственную, индустриальную и постиндустриальную — у Олеина Тоффлера (род. 1928); резкие перепады в степени профессионализма — у Владислаеа Иноземцееа (род. 1968); уровень социально-экономического развития стран (высокий, средний и низкий, которым соответствуют центр, полупериферия, периферия мир-системы) — у Валлерстайна; образование шести пространственноэкономических зон (североатлантической, тихоокеанской, евразийской, «южной» и двух транснациональных пространств, выходящих за пределы привычной геокартографии) — у Александра Неклессы (род. 1949). В этих и других аналогичных концепциях, прогнозирующих дальнейшую дифференциацию мира, особо указывается на реальные или потенциальные конфликты, связанные с данным фактором.

Эмблема неправительственной организации «Врачи без границ».

Жппя Новый век, .возможно, будет больше похож на пестрое и беспокойное средневековье, чем на статичный двадцатый век, но учтет уроки, извлеченные из того и другого.

К.

Такого рода сценарии тоже подвергаются критике. Во-первых, раз ученые выделяют целый ряд оснований для «раскола», то некое глобальное столкновение маловероятно, ибо многие из противоречий «накладываются» друг на друга, пересекаются (один и тот же человек может принадлежать сразу к нескольким группам — например, буддистской, высокопрофессиональной и т.п.). Во-вторых, акцентированный в данных подходах повышенный уровень конфликтности вряд ли можно рассматривать как основную черту устоявшегося миропорядка — он присущ, скорее всего, именно процессу его перехода из одного состояния в новое.

В третьей группе вариантов развития делаются попытки совместить обе современные тенденции — интеграцию и универсализацию мира, с одной стороны, и обособление его отдельных частей и областей человеческой активности — с другой. В начале 1990-х гг. обратил внимание на одновременное действие этих тенденций Бенджамин Барбер (род. 1939), а за ним и другие. Директор (с 1991 г.)

Стокгольмского международного института исследований проблем мира (SIPRI) Адам Ротфельд считает, что международные отношения определяются как центростремительными процессами (глобализацией или интеграцией), так и центробежными (фрагментацией, эрозией государств). Американский политолог Джеймс Ро- зенау (род. 1924) сконструировал даже особый термин для того,

http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

чтобы отразить такое переплетение направлений развития — фраг- мегративность (англ. fragmegrative — совмещение фрагментации и интеграции).

Развернулись дискуссии и в плане будущей структуры международных отношений. Популярнее всех две точки зрения: она будет четко однополярной (во главе с США вместе с «семеркой/ восьмеркой» ведущих государств) либо многополярной (с ведущими центрами силы в различных регионах) (схема 4 и схема 5).

Схема 4. Модель Схема 5. Модель

однополярного мира многополярного мира

О

?

Вместе с тем, большинство ученых, описывающих будущее мироустройство с использованием понятия поляризации, исходят лишь из фактора держав (или их союзов как центров силы), а значит, недоучитывают реалии, связанные с активной деятельностью негосударственных акторов на мировой сцене. В отличие от них, Розенау предполагает, что политическая структура мира XXI в. будет напоминать, видимо, особым образом организованную сеть — по подобию Интернета — с множеством узлов и переплетений. Но все-таки мир на пороге третьего тысячелетия по-прежнему государственно- центричен, хотя появляются и негосударственные центры.

Обратите внимание

Похоже, что современные технологии не только формируют новый мир, но и меняют наши представления о нем или образы миропорядка. Если раньше мир описывался метафорами, взятыми из классической механики, физики и химии, где ядро и некая «периферия» — главные структурные элементы, то для фиксации образующейся глобальной структуры подыскивают образы уже из сферы современнейших технологий — мир, в частности, выступает как сложная сетевая «паутина» вроде Интернета.

http://creativecommons.org/licenses/by-nc/2.0/

Электронная версия данной публикации распространяется на условиях лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 2.0

3.4.