1. Голографическая триада: микро-, макро- и мегаэволюция человека

Эволюция человека - вьющий и самый сложный этап в развитии жизни вообще.

В макроэволюции Ношо sapiens заключены в диалектическом единстве видовой (микроэволюционный) и биосферный (макроэволюционный) уровни живого. Но человек-существо биосоциальное, т.е. в его становлении и развитии как общественного существа определяющими являются социальные факторы. Макроэволюция человека совпадает с биосферным уровнем эволюции жизни, но осуществляется на основе новых факторов - социальных, которые играют ведущую роль.

Как подчеркивает В.И. Вернадский, «под влиянием научной мысли и человеческого труда биосфера переходит в новое состояние - в ноосферу»37. И далее: «...биосфера... переходит в новое свое состояние - в ноосферу»38. Таким образом, ноосфера - это качественно новое состояние самой биосферы; первая неотделима от второй и является закономерным продолжением ее развития. Такой подход не противоречит пониманию общества как особой части природы. Поэтому прав В.И. Вернадский, когда утверждает, что ноосфера - это особое состояние биосферы, для которого характерно наличие разума.

Нам представляется, что качественно новое состояние в эволюции биосферы - ноосфера - можно обозначить понятием мсгаэволюция. Мегаэволюция представляет собой особый этап макроэволюции, связанный исключительно с эволюцией человека. Тем самым понимание эволюции расширяется до масштабов всей планеты Земля. В то же время понятие мегаэволюция означает, что эволюция человека является не просто биологической, а биосоциальной. Если макроэволюция означает эволюцию биосферы, то мегаэволюция - эволюцию ноосферы.

В учении о ноосфере В.И. Вернадский дальше развивает основную идею своей биогеохимической концепции биосферы, связанную с анализом вещественного и энергетического обмена биосферы со средой. Он говорит об особом виде биогеохимической энергии, которая возникает в связи с эволюцией биосферы в ноосферу. Суть мегаэволюции составляют приспособительно-энергетические процессы, связанные главным образом с деятельностью человека как особой частью биосферы. Специфику биогеохимической энергии, возникающей в процессе мегаэволюции, В.И. Вернадский определил следующим образом: «Эта новая форма биогеохимической энергии, которую можно назвать энергией человеческой культуры или культурной биогеохимической энергией, является той формой биогеохимической энергии, которая создает в настоящее время ноосферу...

Она связана с психической деятельностью организмов, с развитием мозга в высших проявлениях жизни и сказывается в форме, производящей переход биосферы в ноосферу только с появлением разума.

Его проявление у предков человека выработалось, по- видимому, в течение сотен миллионов лет, но оно смогло выразиться в виде геологической силы только в наше время, когда Homo sapiens охватил своею жизнью и культурной работой всю биосферу»39.

В «культурной биогеохимической энергии», ее наращивании заключена основа антиэнтропийности ноосферы, мегаэволюции. Борьба с энтропией здесь осуществляется в результате разумной организации энергетических процессов с помощью социальной информации. Поэтому генезис ноосферы предполагает в то же время возникновение социальной информации в антропосоциогенезе как меры организованности ноосферы40.

Понимание единства и борьбы противоположностей - энтропии и негэнтропии — как внутреннего источника поступательного развития материи и возрастания информации и как основного критерия прогресса общества все больше утверждается в современной науке. «Противостояние энтропии и накопление информации - это закономерность, характерная для прогресса, как в природе, так и в обществе»*0, - пишет А.Д. Урсул. Рост информации в борьбе с энтропией - единый критерий понимания прогрессивного развития всей материи. «Развитие - накопление информации»41, - утверждает Е.А. Седов.

Возникновение ноосферы - это закономерный этап в развитии материи, обусловленный спецификой взаимодействия энтропии и информации. Подобное понимание антропогенеза становится все более очевидным и способствует более широкому и глубокому освещению такой проблемы антропологии, как переход биологической формы движения в социальную. И естественно, что сторонников информационной концепции антропогенеза становится все больше.

Так, В.П. Алексеев считает, что «весь антропогенез есть процесс накопления информации и уменьшения энтропии... Чем более высокие и развитые по своей организации формы создаст эволюция, тем уже сфера энтропии и тем шире область информации»42, В процессе деятельности у антропоида формируется и закрепляется в психике информация о предметах - орудиях труда, которая активно используется в целях эффективного их применения.

Сейчас все больше ученых признают человечество, или цивилизацию (культуру), в качестве материальной системы, обеспечивающей негэнтропийный эффект. Достигается он путем нарастающей концентрации аккумулированной энергии, на основе которой, по мнению Б.Г. Кузнецова, осуществляется «стержневая физико-техническая линия прогресса цивилизации, растущая целесообразная компоновка сил природы»43. Данное утверждение близко мнению известного физика М. Борна: «Мне кажется, вполне законным считать, что одним из решающих факторов истории является тот вид энергии, которым человечество располагает в данный момент»44.

Энергия эта представляет собой единство природных и социальных факторов. Э.С. Маркарян считает, что она вырабатывается системой вне биологических по своему источнику средств и механизмов для адаптации к среде и поддержания коллективной жизни45. С.Э. Шноль утверждает, что «в сущности и в социально-биологической эволюции человека ведущим фактором оказывается кинетическое совершенствование, измеряемое интенсивностью преобразования веществ и энергии окружающей среды. Это прослеживается в смене каменного века железным, века пара веком электричества и т.д.»46

Применяя энергетический критерий при исследовании возникновения и развития общества и учитывая негэнтропий- ную функцию общества, важно, однако, не впасть в энергетический редукционизм. Речь идет о том, что нельзя сводить специфику социально-экономических отношений к чисто физическим критериям, одним из которых является энергетический. В свое время, в конце XIX в., украинский марксист С. А. Подолинский предпринял интересную попытку проанализировать труд с точки зрения сохранения, накопления и затрат энергии47. Это важный, но в то же время подчиненный момент по отношению к природе труда как социальной деятельности. Когда энергетика общества рассматривается как подчиненная социальным факторам и производная от них, тогда энергетический подход к изучению общества оправдан. Если все социальные явления выводятся из энергетических процессов, рассматриваются сквозь их призму, это неминуемо ведет к энергетическому редукционизму. Примером может служить работа американских авторов Г. Одума и Э. Од ум48.

Основой негэнтропийного эффекта общества является трудовая деятельность, посредством которой человек «опосредствует, регулирует и контролирует обмен веществ между собой и природой»49. По данным современной науки, обмен веществом между человеком и природой невозможен без энергии и информации. Поэтому труд как целесообразная деятельность регулирует и контролирует НС только обмен веществом между человеком и природой, но и в существенной мере обмен энергией и информацией.

Антропосоциогенез и его негэнтропийный эффект составляют, собственно говоря, естественнонаучную предпосыл- ку дальнейшего развития и конкретизации марксистской концепции труда, в которой труд представлен как основа возникновения и развития человека и общества. Труд возник из приспособительной деятельности животных, превратившейся в целеполагающую деятельность человека, что было решающим скачком в его становлении.

Каковы же биологические предпосылки становления человека, которое ознаменовало начало мегаэволюции? Ответ на этот вопрос предполагает ответ на другой вопрос: в силу каких внутренних причин биологическая форма движения должна была перерасти в более высокую форму движения - социальную? Не ответив на эти вопросы, невозможно понять процесс возникновения человека, т.е. переход биологической формы движения в социальную.

Объяснить происхождение человека как существа социального непосредственно из биологического невозможно, ибо связь между ними опосредованная. Проблема происхождения ноосферы - это во многом проблема психологическая, что и отмечал В.И. Вернадский. Процесс становления человека связан с преобразованием психики животных в сознание человека, в основе которого лежит трудовая деятельность. К сожалению, исследований, посвященных психологическим аспектам антропогенеза, очень мало.

Недостаток этот отмечен и психологами. Так, Б.Ф. Ломов писал: «В современной науке многое делается по изучению биологического, морфологического и физиологического аспектов эволюционного процесса. Однако в стороне остаются аспекты психологические: развитие в процессе биологической эволюции психологических предпосылок антропогенеза. Без их изучения вряд ли можно раскрыть предпосылки антропогенеза достаточно полно». И далее: «Анализируя предпосылки антропогенеза, важно раскрыть процесс эволюционного развития не только биологических, но также и психологических свойств.

Вопрос о том, каков был уровень психического развития наших далеких предков, является одним из важнейших при изучении предпосылок антропогенеза»50. При анализе воз- никновения мегаэволюции необходимо рассмотреть следующие проблемы: генезис (происхождение, возникновение) психического; антропогенез как психоадаптациогенез; место и роль психического в возникновении социальной формы движения.

Основополагающими при решении данных проблем являются принципы развития и отражения. Психическое есть специфический вид отражения, возникающий на определенной стадии развития материи. Единство развития и отражения проявляется в самом фундаментальном и универсальном свойстве живой материи - приспособлении. Приспособление живых существ есть развитие и в то же время отражение, ибо развитие их невозможно без отражения влияния среды.

Возникновение психического связано с дальнейшим развитием отражательно-приспособительных, или информационных, свойств живой материи, с ее прогрессивным развитием на основе усложнения механизма адаптации. Прогресс этот шел по линии развития преимущественно фенотипиче- ского и ограничения генотипического (наследственного) способов отражения влияния среды. Точнее, совершенствование, фенотипического способа отражения, приведшее к возникновению психического, вызвано было противоречивостью самой наследственности. Психика как особая форма приспособления к среде возникает в ходе совершенствования отражательных свойств живой материи, усиления восприятия внешних воздействий и преобразования их в соответствии с внутренней природой отражающих систем. Однако такое преобразование носит противоречивый характер.

Несмотря на прогрессивную роль, которую играет наследственность как основная биологическая форма отражения, она обладает противоречиями между абстрактной и конкретной (реальной) возможностями роста, оптимизации информации.

/. Минимизация информации. Развитие осуществляется путем накопления информации, и потому эволюция живой природы представляется прогрессом отражательно-информационных процессов. Чем больше объем информации, тем выше уровень развития живых систем. Но как мы знаем, живые системы «избегают» избытка информации. Подобное противоречие связано с тем, что, во-первых, излишняя информация может привести к нивелировке индивидуальных качеств биологических систем. Чтобы сохранить индиви- дуальность, живая материя выработала средства эффективного противодействия информационной лавине, исходящей от окружающей среды. Во-вторых, для эволюции необходимы мутации, но абсолютное большинство их носит вредный, неггриспособительный характер. Полезность их минимальна. Поэтому живые системы также «избегают» их.

Как отмечает И.И. Шмальгаузен, «максимум информации означает неустойчивое положение популяции, меняющей свой состав. Минимум средней информации означает решительное преобладание нормы, редкость вариантов и, следовательно, устойчивость популяции»51. Основной вид информации в живой природе - наследственная, которая при всей своей организованности и активности имеет тенденцию к минимизации и тем самым затрудняет ее оптимизацию. Минимизация информации сдерживает прогрессивное развитие. Это объясняется тем парадоксальным фактом, что в живой природе принципиально новая информация образуется главным образом в результате различных мутаций, которые в основной своей массе вредны. Здесь кроется объективная основа существенного ограничения самими живыми существами принципиально новой или новейшей информации, заключенной в мутациях.

Этот существенный недостаток наследственности преодолевается наличием у живой материи способности избегать по возможности принципиально новой информации в виде мутаций путем специфического способа отражения, каковым является половой процесс. Половой способ размножения сопряжен не с принципиально новой, а просто с новой информацией, возникающей при слиянии гамет за счет генетической гетерогенности партнеров.

«Собственно говоря, - писал В.А. Кордюм, - половой процесс и возник в процессе эволюции для ограниченного обмена информацией между организмами»52. Получается, что половой процесс является основным средством минимизации информации в живой природе, ибо в нем осуществляется обмен информацией, возникшей на основе мутационных изменений.

Однако, минимизируя принципиально новую информацию, половой процесс предотвращает вырождение информации. Тенденция к ее вырождению сопряжена с высокой степенью точности редупликации ДНК. Здесь кроются предпосылки, необходимые для высокой точности кодирования наследственной информации и в то же время способные обесценивать ее. В этом случае информация остается лишь тождественной себе, без новообразований- «Выход из этого тупика, - пишут М. Эйгсп и Р. Винклер, - дало гюловос размножение, т.е. рекомбинационный обмен отдельных участков между гомологическими областями различных молекул нуклеиновой кислоты. Таким образом, сексуальность является необходимым следствием постоянного роста качества переноса информации»53.

ЇТан более распространенный в живой природе способ передачи информации в процессе полового размножения связан с обменом лишь новой информацией. Принципиально новая и тождественная себе, т.е. лишенная новизны, информация менее распространена. «Избрав» в качестве основного средний вариант - отражение новой информации, живая природа неизбежно встала на путь минимизации принципиально новой информации.

Относительная закрытость информации. Наиболее сильная зашита живых систем от информации выражается в закодированой наследственной информации в генах. Гены надежно защищены не только ядром, но и цитоплазмой клетки. Генетическая информация преимущественно «упрятана» в ядре, а реализуется она больше цитоплазмой. В систему противоинформационной защиты входят также барьер клеточной проницаемости внутри- и внеклеточные нуклеазы, системы узнавания репарации и т.д. В итоге, как утверждает И.И. Шмальгаузен, «структура наследственного "кода" оказывается практически довольно хорошо защищенной»54. Закрытость информации делает ее мало- и труднодоступной для реализации (в виде передачи и преобразования).

Извлечение и использование этой информации оказывается делом весьма затруднительным. 3.

Замедленность передачи информации. Преобразование и передача наследственной информации происходят весьма замедленно - из поколения в поколение. Это связано с основным способом ее передачи половым размножением, о чем уже шла речь. 4.

Асимметричность информации. Наследственная информация передается лишь в направлении от прошлого к настоящему и от него к будущему. Передача информации в одну сторону исключает как синхронное функционирование, так и детерминацию будущим настоящего, а главное - возможность передачи информации в различных направлениях. 5.

Вещественность информации. Она выражена, во-первых, в принадлежности генетической информации организму как целому; во-вторых, непосредственным материальным носителем ее являются молекулярные и цитологические компоненты клетки. Запись, хранение и передача ее осуществляются лишь посредством синтеза веществ. Этим объясняется отсутствие субъективности отражения. Если можно говорить о биологической памяти, то она носит характер исключительно вещественного запечатления, или фиксирования, лишенного возможности субъективного способа отражения. 6.

Косвенность и опосредованность информации. Все виды генстичсской информации представляют собой продукт естественного отбора и, следовательно, им опосредованы. Поэтому генетическая информация возникает не в порядке прямых, непосредственных взаимодействий между исходными элементами или их носителями. Отображение здесь иоси г опосредованный характер (через естественный отбор). Это очень ограниченное отображение, лишенное связей с настоящим состоянием систем, взаимосвязи отображаемой и отражающей систем55. С указанным ограниченным отображением связано отсутствие прямого приспособления живого к среде как фактора эволюции живой природы. 7.

Невозможность передачи благоприобретенных признаков. Это также один из способов ограничения и минимизации информации. По образному выражению Дж.Б. Хол- дейна, естественный отбор близорук. Хотя эволюция осуществляется по многим путям, но не все пути для нее приемлемы. Имеются и «запрещенные ходы». Наряду с прямым приспособлением к ним относится и передача по наследству благоприобретенных признаков без естественного отбора. Изложенные ограничения в отображении среды связаны с генетическим (генотипическим) способом отражения. Возникновение ноосферы, мегаэволюции сопровождалось оптимизацией способов отражения среды, появлением важнейшего среди них - психического отражения.

Однако генезис психического обусловлен не только недостатками генетического (наследственного) способа отражения, рассмотренными выше, но и ограниченными возможностями морфофизиологического отражения и развития, что отмечал в свое время академик А.Н. Северцов. Он выделил три основные линии биологического прогресса: 1) изменение морфологического строения органов животных; 2) функционально-физиологическая адаптация; 3) адаптация посредством изменения поведения животных без изменения их морфофизиологической организации.

Последний, самый совершенный вид общебиологического прогресса (ароморфоза) осуществляется с помощью психического фактора. Наибольшей приспособительной пластичностью обладают те организмы, которые способны адаптироваться к среде не путем очень медленных мор- фофизиологических изменений, а в результате ускоренных реакций поведения, т.е. психического отражения. Как отмечал А.Н. Северцов, «с биологической точки зрения, т.е. с точки зрения приспособляемости животных, мы имеем здесь фактор чрезвычайной важности, биологическое значение которого до сих пор не было достаточно оценено... При изменении внешних условий животное отвечает на него не изменением своей организации, а быстрым изменением своего поведения и в очень большом числе случаев может приспособиться к новым условиям весьма скоро»56.

Психика животных как особая форма отражения и приспособления позволяет им отвечать на внешние воздействия и перестраиваться в соответствии с различными влияниями среды гораздо быстрее, чем при наследственном и морфо- физиологическом отражении. В отличие от формы отражения материально-вещественного характера психическое отражение у животных содержит в себе в зачаточной форме предпосылки для перехода от материальной к идеальной форме отражения.

Это более гибкое, пластичное и разнообразное отражение, обеспечивающее гораздо больший прогресс в развитии жи- вой природы. «Изменение поведения, - писал Б.Ф. Ломов, - обеспечивая высокую пластичность, является наиболее могучим средством приспособления животного к окружающей среде. Но для того, чтобы оно было адекватно среде, необходимо, чтобы эта среда так или иначе отражалась в мозгу животного и чтобы это отражение осуществляло регулирующую функцию в поведении»57.

«Отражение в мозгу животного» - одна из важнейших особенностей зоопсихологической информации. Поведение животных, их психика носят преимущественно унаследованный характер. По данным современной этологии, большинство психических актов животных закодировано в генах, т.е. у них есть материальная основа. Именно поэтому в психике животных преобладает инстинкт, а не навыки и тем более не интеллект, основанные на обучении. Обучение подавляется, «гасится» преобладанием унаследованного инстинктивного характера актов поведения. Элементы интеллекта составляют весьма незначительную часть психики животных. Эта часть зоопсихологической информации является не материальной, а идеальной. Она не кодируется и потому не сохраняется и не воспроизводится непрерывно, как генотипичсская информация.

Зоопсихологическая информация обладает двойственной природой. С одной стороны, как проявление хоть и в малой степени идеального отражения, она подвижна, коммуникабельна, индивидуализирована и элементарно отражает состояние животного. С другой стороны, как проявление инстинкта, она не преодолевает противоречия и ограниченности наследственной информации. И всс же в силу наличия даже малой доли идеального (элементов интеллекта) эта информация по сравнению с наследственной носит полузакрытый, полуоптимизированный и полуускоренный характер. Отсюда следует, что она занимает промежуточное положение - между генетическим и социальным видами

Прогресс живой природы неизбежно сопровождался изменением свойства отражения (адаптации) в сторону дальнейшей оптимизации информации. Осуществлялось это в процессе преодоления двойственности зоопсихологической информации и формирования качественно новой, социальной информации. Процесс этот совпал с антропогенезом.

Таким образом, социализация антропоидов в процессе мегаэволюции шла по пути развития не генотипической (видовой), а в основном фенотипической (индивидуальной) информации. Постепенно на основе трудовой деятельности психика животных качественно преобразовывалась в психику человека, в его интеллект, сознание. Конечно, фено- типическая информация антропоидов может формироваться не в процессе сугубо индивидуальной жизнедеятельности, а лишь в системе надорганизменных образований типа стадной группы. Развитие сообщества антропоидов явилось реальной предсоциальной предпосылкой возникновения человека и его психики. При этом важнейшей движущей силой развития сообщества антропоидов, или первым биологическим фактором мегаэволюции, явился групповой отбор, значение которого для антропологии впервые было подчеркнуто Ч. Дарвином в работе «Происхождение человека и половой подбор».

В концепции группового отбора четко выражен системный подход к антропогенезу, ибо биологические закономерности превращения обезьяны в человека связываются не только с морфологией и физиологией отдельных индивидов. Стадно-групповая организация, или сообщество обезьян, выступает более широкой системой, частями, или элементами (подсистемами), которой являются ее члены - индивиды, или особи. Отсюда следует, что развитие подсистемы подчинено закономерностям более широкой системы - целого, а сами индивиды, особи, как части целого влияют на его системное образование. В результате естественный отбор, действующий на уровне группы, способствует формированию предпосылок социальной организации первых людей. Ч. Дарвин писал: «первые люди и даже обезьяноподобные прародители человека, вероятно, жили обществами. У строго общественных животных естественный отбор действует иногда на отдельные особи путем сохранения тех изменений, которые выгодны для сообщества. Общество, заключающее в себе много наделенных (полезными качествами) особей, увеличивается в числе и остается победителем над другими, менее благоприятствуемыми сообществами.,.»58

В становлении социальной организации первых людей исключительную роль Ч. Дарвин отводил формированию психики, ума. Поэтому в его теории группового отбора цен- тральное место занял вопрос о развитии психических, умственных способностей человекообразных обезьян, эволюция которых в последующем привела к возникновению сознания человека, играющего исключительную роль в возникновении социальной организации первых людей. «Малая сила человека, его незначительная быстрота, недостаток природного оружия, - считал Ч. Дарвин, - были более чем уравновешены, во-первых, его умственными способностями, посредством которых он, находясь еще в диком состоянии, уже создавал себе оружие, - орудия, и, во-вторых, его общественными свойствами, которые научили его помогать своим собратьям и получать помощь от них»59.

Как видим, среди биологических факторов антропогенеза, становления мегаэволюции, существенное место отводится формированию психики, ума антропоидов как высшей формы зоопсихологической информации, перерастающей в последующем в социальную (сознание, язык). В этом заключается роль группового отбора как одного из биологических факторов становления мегаэволюции.

Однако, верно подметив в групповом отборе основные биологические предпосылки антропогенеза, Ч. Дарвин не смог выявить его социальные факторы, среди которых важнейшим является труд. Расширение биологических предпосылок антропогенеза до идеи группового отбора было величайшим прогрессом в антропологии. Открывалась возможность подлинно эволюционного подхода к проблеме происхождения человека, поскольку вскрывалась несостоятельность редукционистского объяснения биологических предпосылок антропогенеза, суть которого заключалась в изучении лишь морфологии и физиологии антропоидов. Подобный подход к антропогенезу фактически лишал возможности применить к нему эволюционный принцип - естественный отбор.

В последующем развитии биологии идея группового отбора (как специфической формы естественного отбора) успешно применялась при разработке вопросов эволюции психики животных, в том числе и человекообразных обезьян. Развитие поведения животных, основанного на их психике, способствовало совершенствованию приспособительных, адаптационных механизмов. Превращение психики человекообразных обезьян в сознание является длительным про- цессом социализации. При этом естественный отбор как ведущая движущая сила эволюции не отменялся, а видоизменялся. Он приобрел форму группового отбора, специфика которой состоит в ослаблении борьбы за существование и в формировании противоположного процесса-гармонии и взаимопомощи животных. На эту особенность группового отбора животных обращали серьезное внимание К. Кесслер, П. Кропоткин, А. Эспинас, В. Бехтерев и др.

Изучение места и роли биопсихологических факторов в становлении мегаэволюции исключительно велико, ибо превращение биосферы в ноосферу совершается через развитие психической формы отражения животных в сознание человека на основе трудовой деятельности.

Из сказанного следует, что анализ возникновения ноосферы недостаточно вести, апеллируя к биологической эволюции лишь как к морфофизиологическому прогрессу, не обращая внимания на биопсихологические аспекты эволюционного процесса. При таком подходе нарушается последовательность формирования социальной информации (как важнейшего составного компонента социальной формы движения) из зоопсихологической информации. Биологические предпосылки формирования социальной информации по степени сложности можно расположить, на наш взгляд, в следующей последовательности: генетическая информация, зоо- психологическая информация с весьма незначительной долей идеального (квазиидеального) отражения.

Зоопсихологическая информация служит непосредственной биологической предпосылкой антропогенеза, важнейшим звеном, без которого нельзя правильно понять этот процесс. Формирование психики человекообразных обезьян невозможно вне их сообщества. Это принципиально важно. Одно дело, когда развитие психики животных изучают вне закономерностей формирования их сообщества, и другое дело, когда ее исследуют как проявление и следствие процесса естественного отбора, осуществление которого возможно лишь в сообществе, каковым является стадно-групповая организация человекообразных обезьян60.

Возникновение социального в психике человека (интеллекта, сознания) обусловлено дальнейшим прогрессом свойств отражения материи в сторону оптимизации информации. Мы уже отмечали несовершенный характер зоопсихологической информации, связанный с тем, что со стороны инстинкта она представляет собой пассивное воспроизведение прошлого, унаследованного «опыта». Идеальная ее часть не наследуется из-за отсутствия разума у животных. Возникновение действительно социальных феноменов - сознания и языка - разрешило проблему передачи и наследования социальной информации и позволило существенно ее оптимизировать. В психике человека потенциально преодолена тенденция к минимизации информации, присущая биологическим системам. Здесь вступает в силу противоположная закономерность - оптимизация информации. На этой основе осуществляется другая закономерность развития, присущая только социальной форме движения, - социальная адаптация, или деятельность, где ведущим, определяющим фактором является прямое отражение, или приспособление к среде.

Этим снимается и преодолевается абстрактность и порой даже схоластичность спора, замещаются или не замещаются биологические законы эволюции человека социальными. Речь идет не о полной смене или отмене биологических законов эволюции человека социальными, а об определяющей роли социальных закономерностей61. И происходит это на этапе мегаэволюции человека, также голографичной.