ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО И АРХИТЕКТУРА ПЕРВОЙ ТРЕТИ XIX в.
Изобразительному искусству Франции (живописи, скульптуре и графике) выпала исключительно важная и яркая роль в сложении и развитии мировой художественной культуры XIX в. Острота социальных противоречий и быстрая смена политических форм во Франции порождали целую серию переворотов также в художественной жизни и художественных направлениях.
Ни одна страна в рассматриваемый период не могла сравниться с Францией по смелости идейно-творческих исканий. Все три основных этапа французского искусства 1789 — 1870 гг. — классицизм, романтизм и реализм — обладают внутренним единством. В своих лучших проявлениях они, вне зависимости от своих стилистических форм, на полнены духом революционной романтики, демократической силой и героическим пафосом. Признанным лидером французского классицизма был художник Жак Луи Давид (1748 — 1825). Его творчество, как предреволюционного, так и революционного времени, воплотило суровый и героический дух эпохи, а одновременно и рожденные общенациональным подъемом иллюзии скорой победы «царства разума» и справедливости. Классицизм Давида возрождал в новых исторических условиях традиции Пуссена с их гуманистическим культом античности и возвышенным представлением р долге человека перед велениями разума и общества. Однако если Пуссен в своем искусстве был философом, моралистом и поэтом, то Давид выступал как политический трибун. Наиболее прославленная из его дореволюционных картин «Клятва Горациев» (1784 г.) звучит как призыв к оружию, к революционному и патриотическому действию. Картина Давида «Консул Брут, осудивший на смерть своих сыновей, изменивших Республике» (1789 г.) была воспринята современниками как «взятие Бастилии в живописи». Избирая для картин трагические сюжеты из античной истории, Давид облекал их в строгую и четкую форму, с безукоризненно точным рисунком и ясным, холодным цветом, с повышенно выразительным действием, развертывающимся словно на сцене театра, всем этим стремясь придать поступкам своих героев характер абсолютной закономерности и необходимости. Рассматривая свои произведения как средство пробуждения революционной сознательности и активности, Давид не разделял свою художертвенную и гражданскую деятельность. Он был членом якобинского клуба, членом (и одно время председателем) Конвента, другом Робеспьера, за что едва не поплатился головой, когда якобинская диктатура была свергнута. Наивысший расцвет творчества Давида приходится на годы революции. Оставив античные сюжеты, он перешел к прославлению деяний и подвигов современников — героев и мучеников известного общественного переворота. В своей лучшей картине «Убитый Марат» (1793 г.), в замечательных, ярко реалистических портретах, подобных «Зеленщице» или «Старику в черной шляпе», Давид по существу отбросил классицистические принципы, положил начало новому реализму XIX в. и стал вместе с испанцем Гойей и англичанином Констеблем родоначальником наиболее сильной линии развития европейского искусства этого времени. «Марсельеза, или Выступление добровольцев в 1792 г.» Рельеф с Триумфальной арки в Париже. Скульптор Ф. Рюда. 1833—1836 гг. Позднее, в годы Директории и Консульства, Давид пытался снова вернуться к отвлеченно-идеальному и возвышенному языку классицизма, стремясь понять и деятельность Наполеона с точки зрения ее исторически-прогрес- сивных сторон. Однако с реставрацией власти Бурбонов был вынужден уехать в Брюссель, где стал учителем у известных впоследствии мастеров кисти Ф.Жерара, Ж.Энгра и др. В области архитектуры на рубеже XVIII — XIX вв. поисками строго классицистического, лаконичного и возвышенного стиля был занят Клод Никола Леду (1736 — 1806), изучавший для этого суровые сооружения эпохи Римской республики и те немногочисленные памятники греческого искусства, какие были известны в то время. Однако большинство его проектов не получило осуществления. После прихода к власти Наполеона от архитектуры потребовали не спартанской простоты, а помпезного величия Римской империи. В творчестве действовавших при Наполеоне архитекторов — Персье, Фонтена, Шальг- рена, Виньона — все отчетливее нарастал дух официальности и эклектики, за которым вскоре последовал кризис французской и всей европейской архитектуры, и она не могла дать ничего нового вплоть до. конца столетия. В живописи эпохи правления Наполеона пышным цветом расцвели батальные картины, прославлявшие военные подвиги императора, или торжественные, полные раболепной лестй парадные портреты. В произведениях большинства художников этого времени классицизм превратился в стеснительную систему академических догм. He Избежал воздействия этого времени крупнейший из учеников Давида — Жан Огюст Доминик Энгр (1780 — 1867), который в картинах «Юпитер и Фетида»* «Обет Людовика XIII» и др. по-прежнему пытался вдохнуть жизнь в отжившие свой век художественные принципы. Энгр вошел в историю французского искусства другой стороной своей деятельности — как первоклассный реалистический портретист, поднимавшийся в лучших работах, например, в «Портрете Бертена» (1832 г.) до глубоко обобщенного и ярко критического изображения духовного и морального облика французской буржуазии, и как вдохновенный поэт прекрасной реальной натуры, хотя и несколько отрешенной от своего времени («Источник» и другие картины).
Поздние классицистические тенденции творчества Энгра оказали большое влияние на развитие академизма во французском искусстве. В первой четверти XIX в. в искусстве Франции в резкой борьбе против позднего классицизма складывается романтическое направление. Романтизм воплотил в себе ощущение жестоких социальных и исторических контрастов и драматический дух эпохи. Художники романтической школы были проникнуты чувством сложно сти и противоречивости бытия, идеей несоответствия объективного хода общественного развития стремлениям людей. Некоторых из них это вело к фатализму, отчаянию, заставляло бежать от современности в мир поэтического вымысла, в историю, на Восток, замыкаться в узком пессимистическом индивидуализме. У других возникало желание критически разобраться в противоречиях современности, придать своему искусству бунтарскую остроту и патетику. Манифестом романтизма в живописи стала появившаяся в 1819 г. картина Теодора Жерико (1791 — 1824) «Плот Медузы» », изображающая людей, потерпевших кораблекрушение и затерянных среди волн океана. Для Жерико уже не существовало классицистического деления сюжетов на возвышенные и низменные. Энтузиазм и поэтическое чувство художника были обращены теперь на поиски героического и значительного в реальной жизни. Исключительная напряженность действий и страстей, воплощавшихся в новом искусстве, не могла вместиться в размеренно-торжественные формы классицизма. Она ломала идеальную уравновешенность композиции, делала нервным рисунок, находила свое выражение в стремительности ритма, интенсивности контрастов светотени, насыщенной живописности цвета. Сделанные Жерико в конце его короткой жизни замечательные портреты душевнобольных с особенной горечью, сердечностью и реалистической силой выразили боль за человека, подавленного несправедливостью своего убогого положения.. Особое место во французской романтической живописи занимает творчество Эжена Делакруа (1798 — 1863). В поисках наиболее драматических ситуаций, позволяющих раскрыть максимальные возможности человеческой воли, благородства и героизма, Делакруа обращается не только к литературным образам Данте, Шекспира, Байрона, Вальтера Скотта, но и к животрепещущей, злободневной современности в ее наиболее мятежных и свободолюбивых проявлениях. Его творчество пронизано мечтой о человеческой свободе и страстным протестом против угнетения и насилия. В картине «Резня на Хиосе», впервые выставленной в 1824 г., он изобразил один из трагических эпизодов борьбы греческого народа против турецкого ига. Делакруа по праву считается создателем исторической живописи нового времени. Его интересовала самая сущность исторического процесса, столкновения больших масс людей, неповторимый в своей конкретной реальности дух времени. Лучшая из его исторических картин — «Вступление крестоносцев в Константинополь» (1840 г.) проникнута трагическим пафосом неумолимого исторического развития. В уходе Делакруа в сумрачные, нередко открыто пессимистические размышления над судьбами человечества было повинно его разочарование результатами революции 1830 г. He находя во Франции времен Июльской монархии ничего, кроме тупой косности лавочников, он восхищался патриархальной силой и красотой алжирцев и марокканцев {которых видел во время своего путешествия 1832 г.), отыскивая свой идеал прекрасного и героического человека в нетронутых еще европейской цивилизацией далеких странах, что в полной мере соответствовало романтическим тенденциям в искусстве XIX в. Для Делакруа никогда не теряли своей притягательной силы образы античного искусства. Картина «Свобода, ведущая народ» соединяет в себе черты современной парижанки с классической красотой и могучей силой Ники Самофракийской. Сочетание ясной чистоты и гармонии художественной формы с большой душевной тонкостью и взволнованностью отличает и работы живописца и рисовальщика Теодора Шассерио (1819 — 1856). Дух классики, преображенной романтическим пафосом и тревогой, жил также в произведениях наиболее значительного скульптора романтической эпохи — Франсуа Рюда (1784 — 1855), монументальный рельеф которого «Марсельеза», украшающий Триумфальную арку на площади Звезды в Париже, родственен «Свободе» Делакруа. Романтическая школа не только обогатила различные жанры живописи и скульптуры — она совершенно преобразила искусство графики во Франции, вызвав расцвет книжной иллюстрации, литографического портрета, акварели.