ГЛАВА VII РОССИЯ И РУССКИЕ ГЛАЗАМИ БРИТАНЦЕВ: СТЕРЕОТИПЫ, МИФЫ И РЕАЛИИ
Надо признать, что тема межкультурных коммуникаций стран Запада и России в последние годы сделалась одной из востребованных в отечественной науке. Между тем, проблема взаимовосприя- тия культур, занимающая одно из важных мест в данной теме, остается все еще недостаточно изученной историками.
В свое время указанной проблеме особое внимание уделяли представители междисциплинарного направления, находящегося на стыке истории, филологии, политологии, культурологии, социальной психологии, получившего название «имагология» (во французском языке) или «имэджинология» (в английском языке). В зарубежной историографии к имэджинологии ученые активно обращались с середины 1970-х годов. В нашей стране одним из первых к данному направлению обратился известный советский ученый Н. А. Ерофеев423. Между тем, в современной отечественной историографии проблемы имэджинологии продолжают оставаться слабо изученными. По утверждению авторов сборника «Россия и мир глазами друг друга. Из истории взаимовосприятия», лишь в последние годы вышли работы, посвященные «механизмам формирования и функционирования внешнеполитических представлений и стереотипов на материале российской истории», однако ни монографий, ни обобщающих трудов по данной тематике так и не появилось424. Быть может, именно недостаточной изученностью данной проблемы и продиктовано сохранение устойчивых стереотипов в освещении этнических представлений иностранцев о жителях России на протяжении ряда столетий ? Одно из центральных мест в имэджинологии занимают стереотипы. Заметим, что само понятие «стереотип» привлекает большое внимание исследователей, чаще всего филологов и философов. Между тем, среди ученых отсутствует единая позиция относительно понятийного аппарата, прежде всего, самого термина «стереотип», а также правомерности его использования. В литературе можно встретить различные термины: национальные стереотипы, этнические предрассудки, этнические представления, национальные образы и другие, хотя все они означают одно и то же явление. Впервые термин «стереотип» (греч. stereos — твердый, typos — отпечаток) был введен в научный оборот американским социологом У. Липпма- ном. В своей книге «Общественное мнение» (1922 г.) ученый предпринял попытку определить место и роль стереотипов в системе общественного мнения. Под стереотипом Липпман понимал особую форму восприятия окружающего мира, оказывающую определенное влияние на данные наших чувств до того, как эти данные дойдут до нашего сознания425. По мнению Липпмана, человек, пытаясь постичь окружающий его мир во всей его противоречивости, создает «картину в своей голове» относительно тех явлений, которые он непосредственно не наблюдал. Человек имеет ясное представление о большинстве вещей еще до того, как он с ними непосредственно столкнулся в жизни. Подобные представления-стереотипы формируются под влиянием культурного окружения данного индивидуума: «В большинстве случаев мы не сначала видим, а потом даем определение, мы сначала определяем для себя то или иное явление, а потом уже наблюдаем его. Во всей ... неразберихе внешнего мира мы выхватываем то, что навязывает нам наша культура, и мы имеем очевидную тенденцию воспринимать эту информацию в форме стереотипов». На взгляд ученого, «стереотип может быть правдой, или частично правдой, или ложью». Современный британский историк Э. Кросс рассказывал о том, как в конце XVIII века была изобретена монолитная печатная форма — пластина, давшая возможность печатать с нее большое количество копий, которая и получила название «стереотипа». «Вскоре, — продолжал ученый, — это слово превратилось в эпитет, смысл которого вышел далеко за рамки печатного дела». Однако, только в XX в. данный термин получил «широкое распространение, в основном, в уничижительном смысле». И, как явствует из «Оксфордского словаря английского языка», этим словом стали обозначать «предвзятое и чересчур упрощенное общее представление о характеристиках, типичных для человека, ситуации и т. д., а также человека, который представляется в значительной степени соответствующим некоему типу»426. Как явствует из рассуждений ученого, уже в самом определении понятия «стереотип» заложен некий негативный смысл в отношении к обсуждаемому предмету, в данном случае — представителям другой страны или национальности. Какие же черты русской жизни XVI-XVII вв. представлялись наиболее типичными для иностранцев, и которые сделались по сути дела для них стереотипами на протяжении последующих веков? Англичане, как отмечал Кросс, обращали особое внимание на тиранию, начинавшуюся на царском престоле и распространявшуюся «сверху донизу на все аспекты общественных и семейных отношений», церковь, «достойную презрения за свои предрассудки, идолопоклонство», и духовенство, «представлявшее собой весьма жалкое зрелище», широко распространенное невежество, холодный климат, странную одежду, а также такие черты характера русских людей, как распутство, пьянство, лживость, лень и раболепство.
К положительным качествам русских относились: способность к игре в шахматы, устойчивость с сильным холодам и лишениям, столь необходимым солдатам427. Примечательно, что указанные свойства чаще других упоминались не только английскими путешественниками, дипломатами и литераторами, побывавшими в допетровской России, но и представителями других иностранных держав (С. Герберштейн, А. Олеа- рий). В какой мере подобные представления иностранцев, прежде всего англичан, соответствовали реалиям допетровской эпохи? Тема России на Западе сделалась популярной в XV-XVII вв. Как отмечал исследователь Ю. Лимонов, этой темой занимались классики мировой литературы — Шекспир, Мильтон, Рабле, Сервантес, Сирано де Бержерак; государственные и политические деятели — кардинал Ришелье, английская королева Елизавета Тюдор, испанский король Филипп II, лидер английских революционеров Оливер Кромвель; ученые — Монтень, Т. Мор, Ж. Боден. «Их сведения о России, — подчеркивал Ю. Лимонов, — во многом основаны на особом художественном жанре ряда европейских литератур, посвященных Московии. Этот жанр получил название «Россика». Включал он в себя и произведения путешественников, побывавших в России»428. Московия и московиты занимали в английской литературе XVI в. особое место. В. О. Ключевский писал: «Ни одна европейская страна не была столько раз и так подробно описана путешественниками из Западной Европы, как отдаленная лесная Московия»429. Обобщенный образ Московского государства в Европе сложился к середине XVI века, благодаря сочинению австрийского дипломата С. Герберштейна «Записки о Московии», опубликованного в 1549 г. Книга, в которой содержались сведения о географии страны, быте и нравах русского народа, пользовалась большим успехом на Западе: на протяжении XVI-XVHI ВВ. она была переиздана 28 раз. Интерес к России с течением времени возрастал: за XVI-XVII вв. количество иностранных книг о нашей стране составило 237 наименований430. Первое английское сочинение о России «Открытие Московского королевства», написанное Климентом Аддамсом, появилось в Лондоне в том же 1553 году, когда состоялась экспедиция Ченсле- ра. В 1572 г. в Москве в качестве приказчика-практиканта Московской компании появился молодой человек родом из английского графства Дорсетшир — Джером Горсей. Он прожил в России много лет и сделал блестящую карьеру (служил личным курьером при доставке почты царствующим монархам — Елизавете Тюдор и Ивану Грозному). В 1590-е годы Горсей издал мемуары, которые получили известность на его родине. Ими зачитывались не только государственные деятели Англии, но и широкая публика. Еще при жизни автора записки Горсея публиковались в известном и популярном историко-географическом сборнике Перчаса. Они неоднократно переиздавались как в Англии, так и в России431. Примерно в то же время в Лондоне вышла книга известного дипломата и путешественника Дж. Флетчера «О российском государстве, или Образ правления императора, называемого императором Московии, и о нравах и обычаях сей страны». На протяжении ряда веков труд Флетчера считался «очень хорошим источником для изучения домашней жизни, религиозных обычаев, управления и экономических ресурсов старого московского царства»432. В конце XVI века был издан сборник «Главнейшие плавания, путешествия, сношения и открытия, совершенные английской нацией», в котором содержались описания путешествий Т. Рандольфа, Э. Джен- кинсона и Дж. Боуса. В XVII веке в Англии увидели свет еще ряд работ о России: «Сообщение о трех посольствах от Его Священного Величества Карла II к князю Московскому, королю Швеции и королю Дании, совершенных благородным графом Карлайлом в 1663 и 1664 годы» (1669 г.); «Мемуары лекаря царя Алексея Михайловича С. Коллинса» (1671 г.); «Краткая история Московии» Джона Мильтона (1682 г.). Приводивший эти данные об английских изданиях ученый А.Мейендорф приходил к заключению: в Англии было больше трудов о России, чем в самой России433. Что же более всего интересовало англичан в нашей стране? Какие впечатления об увиденном они вынесли, посещая Россию? Наконец, в какой мере были объективными и достоверными их оценки российской действительности XVI-XVII вв.? Ответить на эти вопросы мы попытаемся в данной главе. Заметим, что к отдельным аспектам указанной проблемы в свое время обращались известные ученые XIX в. В. О. Ключевский и С. М. Середонин, а также некоторые специалисты XX века434. I.