Первая мировая война явилась результатом неравномерного развития империалистических держав, следствием обострения межимпериалистических противоречий. Империалисты боролись в этой войне за колонии, за рынки сбыта товаров, за рынки сырья и приложения капиталов.
Одновременно они рассчитывали с помощью войны отравить сознание трудящихся ядом национализма, отвлечь их от классовой борьбы, ослабить их натиск на господствующий строй. В числе главных зачинщиков войны была царская Россия. Русские помещики и капиталисты, как и капиталисты других стран, стремились посредством войны приобрести новые земли и смягчить внутренние противоречия. Они хотели захватить Галицию и турецкую Армению, проливы и Константинополь. Борьба за эти цели сталкивала русских империалистов с имцериалистами Германии и Австро-Венгрии. Буржуазно-помещичья Россия, составив вместе с буржуазными Англией и Францией основное ядро Антанты, вступила в ожесточенную схватку с центральными державами Европы. Объявляя о начале войны, царь призвал «своих верноподданных» забыть внутренние распри и сплотиться для успешной борьбы с внешним врагом. На страницах газет, на собраниях и митингах, с амвонов церквей и кафедр университетов развернулась лицемерная пропаганда, призывавшая трудящихся «защитить честь и достоинство России» и помочь «единокровным братьям славянам». Разнузданная шовинистическая агитация за победу в войне затемняла сознание многих. Толпы людей, среди которых были чиновники, служащие, обыватели, шествовали по улицам городов, несли портреты царя, пели царский гимн. Они заставляли прохожих обнажать головы и становиться на колени перед царскими портретами. Правительственный террор и шовинистическая пропаганда внесли известную растерянность в ряды пролетариата я временно снизили его революционную активность. Во всем Петербурге в знак протеста против войны бастовало лишь 21 предприятие с общим числом рабочих до 27 тыс. Были случаи, когда массы новобранцев в ряде районов страны громили казенные винные склады, нападали на призывные пункты, требовали обеспечить их семьи. Ho даже у призывных пунктов Петрограда редко слышался возглас «Долой войну!». Вступление России в войну было прежде всего поддержано помещиками и капиталистами. Депутаты третьеиюньской Госу дарственной думы на специальной сессии, созванной 26 июля 1914 г. в связи с началом войны, сочувственно слушали выступления царских министров, приветствовали послов союзных держав, пели «Боже, царя храни». Ораторы буржуазно-помещичьих партий с трибуны Думы заявляли о своей готовности забыть внутренние несогласия и поддержать царя и войну. В воззвании кадетов, оглашенном в Думе, говорилось: «Каково бы ни было наше отношение к внутренней политике правительства, наш первый долг — сохранить страну единой и нераздельной... отложим же внутренние споры, не дадим врагу ни малейшего повода надеяться на разделяющие нас разногласия»8. Капиталисты ждали от войны территориальных приобретений в будущем и больших прибылей в настоящем. Кадеты и октябристы впряглись в одну колесницу с царем и черносотенцами, чтобы совместно вести войну. Более сложным и противоречивым было отношение к войне мелкой буржуазии; в то время как кулачество и часть городской мелкой буржуазии были заинтересованы в территориальных захватах и стремились нажиться на войне, трудящемуся крестьянству и городским низам цели войны были чужды. He удивительно, что и на декларации трудовой группы, оглашенной на заседании Государственной думы 26 июля, лежала печать двойственности, колебаний. В этой декларации отмечалось: «Неискупима ответственность правительств всех европейских государств, во имя интересов правящих классов толкнувших свои народы на братоубийственную бойню»9. Несмотря на это правильное положение, трудовики считали, что война носит оборонительный характер и долг крестьян и рабочих защищать страну от папавшего врага. Трудовики обвинили царизм в том, что он и во время войны не способствует сплочению всех сил страны, не объявляет политической амнистии, не облегчает положения трудящихся и возлагает на них главную тяжесть военных издержек. Войну решительно осудила большевистская фракция Государственной думы. Еще до заседания Думы в ответ на запрос журналистов об отношении к войне член фракции А. Бадаев сказал: «Рабочий класс будет бороться всеми силами против войны. Война на в интересах рабочих. Война войне — вот наш лозунг». Депутаты-большевики выработали декларацию об отношении к империалистической войне совместно с депутатами-меныпевиками, и от имени обеих социал-демократических фракций меньшевик В. И. Хаустов огласил ее в Государственной думе 26 июля 1914 года. В социал-демократической декларации нашел отражение протест рабочих против империалистической войны и соглашения с царизмом и буржуазией. В ней говорилось, что «настоящая война, порожденная политикой захвата и насилий, практикуемой всеми капиталистическими государствами, является войной, ответственность за которую несут правящие круги всех воюющих стран». В декларации подчеркивалось, что не может быть едине- ния с властью, которая поработила народ. В ней выражалась уверенность, что средством прекращения войны явится международная солидарность пролетариата, а условия мирного договора будут продиктованы не дипломатами хищных правительств, а самими народами, которые возьмут свои судьбы в собственные руки. Совместная декларация социал-демократических фракций Думы не до конца вскрыла характер войны и не наметила революционных путей борьбы с ней. Несмотря на это, обнародование этой декларации в Думе и отказ социал-демократических фракций, как и фракции трудовиков, голосовать за военные кредиты сыграли известную положительную роль. Декларация социал-демократов прозвучала резким диссонансом в стенах Думы и показала, что призыв к единению с царем и к войне против Германии не встречает той всеобщей поддержки, о которой писала буржуазная печать5. Меньшевистская фракция Думы, руководимая Н. С. Чхеидзе, не долго удержалась на позиции, изложенной в декларации 26 июля. В ответ на призыв председателя II Интернационала, члена буржуазного правительства Бельгии Э. Вандервельде, создать «коалицию всех живых сил Европы» для борьбы с немецкой опасностью она заявила, что не будет «противодействовать войне». Линия меньшевистской фракции Думы не отличалась последовательностью и в дальнейшем. Она отражала колебания и разногласия, имевшие место в годы войны среди меньшевиков. Л. О. Мартов, Л. Д. Троцкий и их сторонники признавали империалистический характер войны и осуждали оборончество, но не выдвигали революционной программы борьбы против войны. Они ограничивались призывами к миру и не порывали до конца с социал-шовинистами. Такая позиция сеяла иллюзии, будто в рамках капиталистического строя можно установить справедливый демократический мир. Откровенно шовинистическую позицию занял в дни войны Г. В. Плеханов. Вместе с группой эсеров он призывал вести войну до полного разгрома Германии и, позабыв прежние разногласия, дружно объединить все живые силы страны на борьбу с австрогерманским империализмом. В письме к члену меньшевистской фракции Государственной думы А. Бурьянову Г. В. Плеханов писал: «Сделайте свои оговорки, они необходимы, но голосуйте за кредиты» 10. К плехановской позиции была близка позиция А. По- тресова, С. Маслова, Н. Череванина и других меньшевиков, находившихся в России и объединившихся вокруг журнала «Наше дело». Заявляя, что главным виновником войны является германский империализм, эта группа призывала «оборонять страну от грозящего ей разгрома». Меньшевик О. А. Ерманский признает, что, выставив лозунг обороны «своей» страны, эти меньшевики «пришли в вопиющее противоречие с классовой позицией международной солидарности рабочих, так как по существу ««теория» обороны каждым народом своего «отечества» была равносильна лозунгу «Пролетарии всех стран, хватайте друг друга за глотку!»» 11"8. Линию пролетарского интернационализма проводили большевики. В то время как меньшевики и эсеры разбились в годы войны на несколько групп, большевики по-прежнему выступали как единая сила. Лишь несколько одиночек литераторов, связанных прежде с большевиками, поддались общему поветрию, переметнулись к оборонцам или отошли от активной политической деятельности. Большевики боролись за требования партийной программы, за лозунги первой русской революции; их прокламации неизменно заканчивались призывами: «Долой войну!», «Да здравствует международная пролетарская солидарность!», «Да здравствует русская революция!» Однако выработка конкретной платформы революционного пролетариата, как и его практические действия, затруднялись ослаблением местных большевистских организаций и нарушением связей с заграничным партийным центром. Первое время из этого центра сквозь линию военных фронтов никаких вестей в Россию не проникало. Деятельность большевистских организаций приняла более четкий и целеустремленный характер, когда в конце 1914 г. в России были получены ленинские документы. Позиция В. И. Ленина была изложена в тезисах «Задачи революционной социал- демократии в европейской войне», в манифесте Центрального Комитета РСДРП «Война и российская социал-демократия», в статьях центрального органа партии — газеты «Социал-демократ». Марксистский анализ характера войны дал возможность большевикам наметить правильную тактическую линию. В отличие от всех других партий большевики исходили при этом из задач социалистической революции. Они отвергали не только призыв к «защите отечества», но и абстрактный лозунг мира, ибо он не нацеливал пролетариат на борьбу за революционное свержение существующего строя. Большевики выдвинули в дни войны лозунг — превращение войны империалистической в войну гражданскую. Из этого основного определяющего лозунга вытекали и все другие их лозунги: поражение буржуазных правительств, братание на фронте, разрыв с социал-шовинизмом, создание нового, подлинно революционного Интернационала. С первых же дней войны большевики призывали трудящихся России обратить оруяше против самодержавия. В листовке Петербургского комитета РСДРП, выпущенной в июле 1914 г. в связи с войной, предсказывалась близкая гибель царизма. «Товарищи! говорилось в ней. — Правительство и бурясуазия посеяли ветер — они пожнут бурю!.. Правительство Николая Кровавого — последнее самодержавное правительство, и Николай Кровавый, этот романовский последыш, — последний царь русский... Революция приближается. Напряжем все силы, чтобы она была победоносной» 12. Предвидение это сбылось, хотя и не столь скоро. Прошло почти три года войны, прежде чем совершилась победоносная революция, превратившая Николая II в Николая Последнего. Многие буржуазные историки и публицисты утверждают, что без войны не было бы революции. Они пишут, что царизм пал, так как не смог справиться с трудностями военного времени, не послушался советов «истинных патриотов», отверг протянутую ему руку помощи13. На самом деле новая революция в России назрела до войны, острый революционный кризис охватил страну еще в июле 1914 г. Война не приблизила, а отдалила революцию. Как и другие воюющие государства, царская Россия подчинила войне всю внутреннюю жизнь страны. Устанавливая суровую дисциплину на фронте и жестокий режим в тылу, самодержавие обрушило град репрессий на революционные силы, выступавшие против войны. Передовых рабочих арестовывали, ссылали в Сибирь, отправляли на фронт. Ряды большевистской партии оказались обескровленными. Партийные организации или были полностью разгромлены, или ослаблены репрессиями и военными мобилизациями. Профессиональные союзы и просветительные общества рабочих были закрыты, рабочая печать задушена. Из легальных рабочих организаций на предприятиях оставались больничные кассы, но царские власти обрушивались и на них. Шовинистическая агитация, мобилизация в армию и репрессии в тылу тяжело сказались на революционном рабочем движении. Передовые слои пролетариата, руководимые большевиками, остались верными знамени пролетарского интернационализма и решительно выступали против войны, но некоторая часть рабочих поддалась шовинистической пропаганде. С началом войны резко сократилось число стачек. Традиционные дни борьбы пролетариата — день «Кровавого воскресенья» 1905 года и I Мая прошли в 1915 г. неотмеченными. В ноябре 1914 г. за активную антивоенную деятельность самодержавие арестовало, а затем сослало в Сибирь членов большевистской фракции Государственной думы. Этот акт полицейского произвола вызвал возмущение в рабочих массах. Ho движение протеста против ареста, а затем и против суда над рабочими депутатами не приняло широких размеров. Казалось, что расчеты самодержавия оправдались, война задушила революцию. Ho так могло казаться на первый поверхностный взгляд: война не смогла задушить революцию. В 1912— 1914 гг. вокруг большевистской газеты «Правда» сплотилось четыре пятых сознательных рабочих России. «Пусть даже впятеро и вдесятеро разобьет их война, тюрьма, Сибирь, каторга, — писал Ленин. — Уничтожить этого слоя нельзя. Он жив. Он проникнут революционностью и антишовинизмом. Он один стоит среди народных масс и в самой глубине их, как проповедник интернационализма трудящихся, эксплуатируемых, угнетенных. Он один устоял в общем развале. Он один ведет полупролетарские слои от социал- шовинизма кадетов, трудовиков, Плеханова, „Нашей Зари“ к социализму» u. В трудных условиях войны передовые рабочие России продолжали вести революционную борьбу, собирая и сплачивая силы для нового, еще более решительного наступления на царизм. Первая мировая война прервала развитие революционного движения не надолго. Прошло немного времени, и это движение развернулось с новой силой. Империалистическая война потрясла основы существующего строя. Отсталая в технико-экономическом отношении Россия меньше других капиталистических стран оказалась подготовленной к ведению современной войны. Чем дальше шла война, тем это обнаруживалось все глубже и нагляднее. Русская армия не могла противостоять натиску хорошо вооруженных и организованных германских войск. В начале войны две русских армии погибли в Восточной Пруссии. Русской армии удалось разгромить австро-венгерские войска и занять Западную Украину (Галицию). Однако эта победа оказалась непрочной, и эти земли вскоре были снова взяты противником. Уже в первые месяцы войны обнаружилась нехватка орудий, винтовок и боепри пасов, вследствие чего русские войска несли большие потери. На фронте не хватало продовольствия, обуви, одежды. Готовясь к войне, царское правительство полагало, что война будет непродолжительной и запасов мирного времени хватит для ее ведения. Ho эти запасы быстро иссякли. На многих участках русским батареям нечем было ответить на огонь противника. Число убитых, раненых и больных быстро увеличивалось. Новые пополнения были сколочены наспех, плохо вооружены и одеты. В таких условиях русская армия не могла отразить наступление противника, начатое весной 1915 г. Линии ее обороны были прорваны. Русские войска отступали по всему фронту. Обливаясь кровью, они отходили все дальше в глубь страны. Моральный дух русской армии падал, военное положение России становилось все более тяжелым. Поражение русских войск было следствием гнилости царского режима, просчетов царского правительства и неумелых действий командования. Еще в январе 1915 г. военный министр В. А. Сухомлинов заверял думских деятелей, что армия обеспечена всем необходимым и беспокойство, проявляемое в этом отношении, не имеет достаточного основания. Отступление русских войск показало, ?то это были пустые слова. В Сухомлинове видели главного виновника поражений, и ему пришлось уйти в отставку. Новый военный министр — А. Поливанов — на секретных заседаниях Совета министров в августе 1915 г. откровенно рассказывал своим коллегам, какое положение создалось на фронте. «На театре войны беспросветно. Отступление не прекращается... Вся армия постепенно продвигается в глубь страны, и линия фронта меняется чуть не каждый час. Деморализация, сдача в плен, дезертирство принимают грандиозные размеры... По-прежнему ничего отрадного, бодрящего. Сплошная картина разгрома и растерянности. Уповаю на пространства непроходимые, на грязь невылазную и на милость угодника Николая Мирликийского, покровителя святой Руси» 14. Отступление на фронте вызвало страшную дезорганизацию в тылу. Всюду царила неразбериха, путаница, многоначалье и без- началье. По приказу военных властей из прифронтовой полосы насильственно выселяли огромные массы мирных жителей —стариков, женщин и детей; на покидаемой территории уничтожались, сжигались запасы, имущество, жилища. Беспорядочное изгнание огромных людских масс сопровождалось страшными бедствиями. Тысячи людей умирали в дороге от голода, холода, болезней.
Ужасающих размеров достигала детская смертность. По дорогам валялись непогребенные трупы. Война потрясла экономику России. В ходе войны обнаружилось, что воюющие стороны не предвидели ни характера, ни размера, ни продолжительности военных действий. Крупнейшие капиталистические государства, опираясь на передовую промышленность, быстро перестроили свою экономику в соответствии с задачами современной войны, приспособив ее к удовлетворению потребностей армии. Царская Россия не располагала для этого самостоятельной технико-экономической базой. В России была недостаточно развита черная и цветная металлургия, было слабо развернуто машиностроение, химическое производство, отсутствовали автомобильная, авиационная и другие отрасли промышленности. Она зависела от ввоза многих товаров из-за границы. Война порвала прежние внешнеторговые связи России, ввоз товаров из Германии прекратился, из других стран — резко уменьшился. Все это сократило промышленный потенциал России. Из-за недостатка сырья и материалов многие предприятия закрылись или сократили производство. На исходе первого года войны противник захватил западные районы страны. Россия потеряла в связи с этим до 20% промышленного производства. Эвакуация предприятий Прибалтики и Польши на восток производилась без плана, в спешке, неорганизованно. Немногие эвакуированные предприятия возобновили свою работу на новых местах, новые предприятия почти не строились. Казенные военные заводы (оружейные, артиллерийские, пороховые и др.) ненамного увеличили свою производительность. Некоторые частные предприятия по своей инициативе перестраивали производство и переходили к выпуску военной продукции. Ho это не встречало поддержки правительства. Испытывая недостаток в самых необходимых средствах для ведения войны, царизм предпочел обратиться за помощью к союзникам. Правительства Англии и Франции отпустили царскому правительству кредиты, но, удовлетворяя собственные нужды, не выделили ему из своих наличных ресурсов вооружения и боеприпасов и в незначительных размерах разместили в своих странах русские военные заказы. Царское правительство сделало большие заказы на оружие и боеприпасы в Соединенных Штатах Америки. Промышленность Соединенных Штатов Америки не сразу приспособилась к выпуску военной продукции, часто нарушала сроки выполнения заказов и поставляла продукцию не всегда должного качества. В годы войны Россия в счет военных заказов получала из-за границы винтовки, пулеметы, пушки, снаряды, патроны, а также бронированные грузовые и пассажирские автомобили, мотоциклы и пр. Из-за границы ввозились даже кирки-мотыги, топоры, проволока, кавалерийские седла, каски, обувь и другие предметы. Доставка военных материалов в Россию была крайне затруднена. Часть военных грузов застревала в американских и русских пор тах. Владивосток и Архангельск представляли собой склады военных материалов; железные дороги не справлялись с их вывозом в глубь страны. Весь первый год войны правительство ориентировалось на заграничные заказы и очень слабо использовало производственные мощности частной отечественной промышленности. «Какая беда, что мы пе имеем своего Крупна» — сокрушался начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал Н. Н. Янушкевич. На самом деле Россия имела своих круппов, хотя и не столь большого масштаба, и русские крупны тянулись к военным заказам, как и их собратья в других странах. В самом начале войны Городские думы и земства создали всероссийские объединения для обслуживания нужд фронта — Городской и Земский союзы. Они образовали широко разветвленную организацию на фронте и в тылу, которая занималась врачебно-санитарной деятельностью и организовывала помощь беженцам и военнопленным. Земства и города создали несколько собственных предприятий, работавших на военные нужды. Царские власти сначала подозрительно относились к деятельности этих организаций, но затем не только смирились с их существованием, но и отпускали в их распоряжение большие средства, давали заказы на изготовление предметов военного снаряжения (обмундирование, обувь, повозки, лопаты и т. д.). Летом 1915 г., в связи с отступлением русских войск, нехваткой оружия и боеприпасов, буржуазия забила тревогу. Она предлагала направить усилия всей страны на отпор врагу. Съезд представителей торговли и промышленности постановил мобилизовать русскую промышленность на удовлетворение потребностей сражающейся армии и в этих целях создать Военно-промышленные комитеты. Были организованы центральный и местные Военно- промышленные комитеты, в которые вошли представители торгово-промышленных организаций, Союзов земств и городов и научно-технических сил. Центральный комитет возглавил октябрист А. И. Гучков, товарищем председателя Комитета стал текстильный фабрикант А. И. Коновалов. В Военно-промышленные комитеты вошли также П. П. Рябушинский, М. И. Терещенко, С. Н. Третьяков, Н. Ф. фон-Дитмар и другие крупнейшие заводчики и фабриканты. Так создалась новая организация буржуазии, охватившая своими щупальцами все крупные центры страны. Одновременно встал вопрос о государственном регулировании военного хозяйства страны. В наиболее развитых капиталистических странах, особенно в Германии, это регулирование приняло широкий размах. Там произошло сращивание государственных органов управления с крупнейшими монополиями. Используя государственный аппарат, монополии получали прибыльные военные заказы и оказывали большое влияние на экономическую и политическую жизнь той или другой страны. Монополистический капитализм перерастал в государственно-монополистический капитализм. В России в годы войны шли те же процессы. И здесь усилилась концентрация производства, возросла роль банков, укрепились монополии. Погоня за военной прибылью вызвала предпринимательскую горячку и, в частности, способствовала росту акционерных обществ в России. Российский монополистический капитал сблизился с государственным аппаратом самодержавия, но органического сращивания между ними не произошло, да и не могло произойти: российский монополистический капитал был слабее западноевропейского, а государственная власть в России находилась в руках помещиков, а не буржуазии. Осенью 1915 г. царское правительство создало «Особое совещание для обсуждения и объединения мероприятий по обороне государства», а также Особые совещания по отдельным отраслям экономики (перевозки, топливо, продовольствие). В Особое совещание но обороне входили члены Государственной думы и Военно-промышленных комитетов, деятели земств и Городских дум. Главную роль в регулировании хозяйства играли не капиталисты, а царские чиновники. Особые совещания возглавлялись министрами, наделенными широкими полномочиями. Постановления Особого совещания по обороне утверждал военный министр, ему предоставлялось право требовать от казенных и частных предприятий выполнения тех или иных заказов, устранять директоров предприятий, закрывать частные предприятия или передавать управление ими государственным органам, устанавливать размеры заработной платы и т. д. Буржуазия стремилась взять дело регулирования хозяйственной жизни страны в свои руки. Она оберегала от снижения высокие монопольные цены на товары, ее представители возражали против строительства казенных предприятий, введения государственных монополий по продаже угля и нефти и т. п. На этой почве между представителями буржуазии и царскими властями возникали разногласия, но обе стороны стремились не доводить разногласий до разрыва. Это была борьба на базе сотрудничества. Особые совещания часто принимали общие, никого и ни к чему не обязывающие решения, а в государственных учреждениях по-прежнему процветала рутина, волокита, бюрократизм, чинов ники военного ведомства, как и раньше, брали взятки при распределении заказов, финансировании предприятий, распределении сырья и т. п. В результате милитаризации производства выпуск вооружения и боеприпасов в 1916 г. увеличился. Это дало возможность улучшить боевое снабжение русских войск. Ho по своей технической вооруженности русская армия по-прежнему отставала от армий других воюющих государств: ей не хватало минометов, взрывчатых веществ, самолетов, автомобилей. Из-за границы продолжали ввозиться в Россию не только оружие и боеприпасы, но и такие предметы, как телефонные аппараты, проволока и многое другое. Рост военной продукции происходил в России на низкой техникоэкономической основе и пагубно отражался на общем положении промышленности и всего народного хозяйства. Война резко ухудшила финансовое положение России. Расходы на войну росли с огромной быстротой. За 1915—1916 гг. они увеличились почти в 9 раз, дойдя до 14,5 млрд. руб.15 Каждый день войны в 1916 г. обходился стране в 40 млн. руб. Финансовое бла гополучие России, достигнутое в мирное время, зиждилось на непрочном основании и рухнуло под ударами войны. Чтобы покрыть образовавшийся дефицит, царское правительство обратилось к печатному станку; начался выпуск бумажных денег, необеспеченных золотом. При сокращении количества товаров это вело к обесценению рубля и росту дороговизны. Царизм выпускал внутренние займы, но их реализация проходила неудовлетворительно, народные массы не хотели отдавать свои скудные средства самодержавию для ведения чуждой им войны. Царизм прибегал к помощи внешних займов. Главный кредитор России — Англия —давал займы на тяжелых условиях и в счет займа выкачивал из России золото. Курс русского рубля падал, государственный долг России увеличивался. Ухудшился и баланс внешней торговли России. Вывоз товаров составлял немногим больше одной пятой ввоза. Позиция России в системе мирового хозяйства значительно ослабела, ее зависимость от крупнейших капиталистических стран возросла. Война привела в расстройство транспорт. К решению сложных задач военного времени он оказался неподготовленным. Железные дороги не имели достаточной сети и необходимого подвижного состава. Они не справлялись с эвакуацией предприятий и населения из западных районов страны, с доставкой топлива и металла для предприятий, продовольствия для городов и другими важными перевозками, без которых военная экономика не могла нормально функционировать; тыл не был в состоянии оказывать нужную помощь фронту. Железнодорожному транспорту не хватало паровозов, вагонов, рельс, его подвижной состав изнашивался и приходил в негодность, а производство новых паровозов и вагонов сокращалось. Нарушение деятельности железнодорожного транспорта тяжело отражалось на всем хозяйственном организме России. Стране не хватало металла. Особенно большие требования на металл предъявляло военное производство. Промышленность но могла удовлетворить их. На юге страны резко уменьшилась добыча железной руды, кокса; в результате расстройства транспорта сократился их подвоз к заводам. Производство чугуна уменьшилось. Вместо 15>1 доменноё печи, действовавшей до войны, в 1916 г. работало 115; они выплавляли теперь 231,9 млн. пудов чугуна вместо 257,4 млн. пудов в 1913 г.16 В связи с войной возрос спрос на медь, олово, никель и другие цветные металлы, а производство их внутри страны сократилось. Для снабжения военного производства цветными металлами и специальными сталями приходилось прибегать к помощи заграницы. Стране не хватало топлива. Россия лишилась Домбровского бассейна, перестал ввозиться английский уголь, и, хотя добыча угля в Донецком бассейне несколько повысилась, это не могло возместить понесенных потерь. Вследствие расстройства транспорта в Донецком бассейне скапливались большие запасы угля, невывезенного железными дорогами. Перебои в снабжении углем вызывали остановки в работе предприятий и срывали выполнение военных заказов. Промышленность и транспорт переходили на другие виды топлива — нефть, торф, дрова. Хотя добыча нефти в годы войны несколько увеличилась, снабжение нефтью и нефтепродуктами отставало от потребностей. Промышленность нуждалась в рабочей силе. Мобилизации в армию оторвали от производства до одной четверти всех промышленных рабочих, в числе которых было немало квалифицированных. Правительство вынуждено было предоставить отсрочки от призыва значительному числу рабочих, занятых на военных предприятиях, и возвратить часть специалистов из армии. В годы войны на производство пришло много крестьян, ремесленников и городских жителей. Шире стал применяться женский и детский труд. На предприятиях, подчиненных надзору фабричной инспекции, с 1914 по 1917 г. число женщин увеличилось на 38,3%, а подростков и малолетних обоего пола — на 41,4% 17. Численность всех лиц наемного труда в России к 1917 г. составила 15 млн. Рабочих крупной промышленности (в том числе рабочих железнодорожных мастерских) насчитывалось 3,4 млн.18 Остальную массу лиц наемного труда составляли рабочие мелкой кустарно-ремесленной промышленности, строительные и сельскохозяйственные рабочие, рабочие и служащие железнодорожного и водного транспорта, торговли, средств связи, прислуга и т. д. Изменения в составе рабочего класса, снижение квалификации рабочих, ухудшение их материального положения и ряд других фактов, порожденных войной, вели к падению производительности труда. Проникновение на предприятия торговцев и кулаков, же- лавших таким путем избавиться от военной службы, засоряло ряды рабочего класса и заражало его мелкобуржуазной идеологией. В годы войны обострилось продовольственное положение страны. Некоторые экономисты предсказывали, что в случае войны Россия, прекратив экспорт хлеба, с лихвой сумеет обеспечить продовольствием армию и население, тогда как индустриальные государства из-за нарушения мировых торговых связей будут испытывать в этом отношении огромные трудности. Ho эти предсказания не оправдались. Отсталое полукрепостническое сельское хозяйство России не выдержало испытаний военного времени. В годы войны огромная масса трудоспособного мужского населения была призвана в армию, труд военнопленных не мог восполнить этой убыли. Ослабла техническая база сельского хозяйства: ввоз сельскохозяйственных машин и орудий почти вовсе прекратился, а их внутреннее производство резко сократилось. Для нужд армии было реквизировано около 2 млн. лошадей и большое количество крупного рогатого скота. Все это подрывало экономику сельского хозяйства. Хозяйства капиталистического типа, основанные на более высокой технике, использовав конъюнктуру, нажили в года! войны большие прибыли, кулачество укрепилось, но бедняцкие и середняцкие хозяйства оказались в очень трудном положении. Bco большее число крестьян, лишаясь инвентаря и рабочего скота, нищало и разорялось. Посевные площади и валовые сборы хлебов уменьшались. А между тем возросшее городское население и особенно армия предъявляли большой спрос на продукты питания. В стране стал ощущаться недостаток продовольствия, цены на продукты питания стали повышаться. Продовольственное положение осложнилось начавшимся раз- . валом транспорта. Большие массы продуктов, скопившиеся в сельскохозяйственных районах страны, не доставлялись в промышленные центры, перевозки хлебных грузов сократились. Недостаток и дороговизна промышленных товаров, обесценение рубля способствовали росту спекуляции. Помещики и кулаки прятали хлеб и взвинчивали цены, наживаясь на народной нужде. Правительственные органы запрещали вывоз продуктов из определенных районов, устанавливали обязательные цены, а в отдельных случаях проводили даже реквизиции продуктов. Заготовкой продуктов занялись городские управы, земства, кооперация. Ho спекуляция продолжалась. Торговцы обходили все запреты и ограничения, продукты исчезали из магазинов, чтобы появиться из-под полы по повышенным ценам. Под давлением помещиков и кулаков царские власти повышали твердые цены на хлеб, а это вело к росту всеобщей дороговизны. Царское правительство не решалось обуздать спекулянтов и приступить к регулированию торговли, ибо это затрагивало интересы помещиков и капиталистов. От нехватки продуктов и дороговизны особенно страдал городской трудовой люд и прежде всего рабочий класс. Рост номинальной заработной платы отставал от роста цен на продукты питания. Рабочие и их семьи недоедали. На многих предприятиях были введены обязательные сверхурочные работы, удлинявшие и без того продолжительный рабочий день. Ухудшились санитарно-гигиенические условия труда, возросло число несчастных случаев и заболеваний рабочих. Особенно жестоко эксплуатировались на предприятиях женщины, подростки, дети, — их заработная плата была намного ниже заработной платы рабочих- мужчин. На предприятиях господствовал режим военного времени; над мужчинами призывного возраста висела постоянная угроза отправки на фронт; царские власти и капиталисты пользовались мобилизациями в армию для расправы с революционными элементами.