Предпосылки и развитие теории деятельностного опосредствования межличностных отношений

Интерес к процессам взаимодействия людей в различных человеческих общностях зародился на ранних этапах общественного развития. Первые наблюдения над социальным поведением — зачатки будущей социально-психологической науки — отмечаются еще в античности в произведениях Платона и Аристотеля, позднее, в период Просвещения, — у Ш.

Монтескье, П. Гольбаха, Д. Дидро, Ж.-Ж. Руссо, в России — в трудах А. Н. Радищева и других мыслителей XVIII столетия. Не образуя сколько-нибудь законченной системы знаний, эти наблюдения, тем не менее, пробуждали стремление понять закономерности социального развития индивида в обществе себе подобных и тем самым подготавливали почву для первых социально-психологических концепций, создание которых относится к середине и концу XIX в. Философской базой для разработки этих социально-психологических теорий послужил главным образом позитивизм Огюста Конта — философское течение, считавшее задачей исследования в психологии описание и систематизацию сведений, полученных в ощущении.
В Европе и Америке первые попытки создания социально-психологической теории в конце XIX — начале XX в. связаны с именами представителей психологической школы в социологии Г. Тарда, Г. Лебона, У. Макдугалла, С. Сигеле, Э. Дюркгейма. По установившемуся мнению, первой публикацией по социальной психологии на Западе считается "Введение в социальную психологию" Макдугалла (английского психолога, работавшего затем в США). Год выхода этой книги — 1908-й — иногда рассматривается как своеобразная точка отсчета в истории социальной психологии.
Пионеры социальной психологии пытались найти всеобщие законы, которые можно было бы применить для объяснения социальных
48
явлений. Например, объяснение истоков солидарности и сплоченности людей Г. Тард искал в категориях имитации и подражания, Г. Лебон — в "законе духовного единства", Э. Дюркгейм — в "коллективных представлениях". Таким образом, они подменяли законы истории законами психологии, сводя общественные явления к психическим. Личность растворялась, размывалась в человеческой общности, теряя свои индивидуальные особенности и способность самостоятельно действовать и принимать решения.
Большое влияние на развитие социальной психологии оказали работы Г. Зиммеля и Ч. Кули. Они первыми стали рассматривать личность не абстрактно, а в связи с процессами

взаимодействия людей с группами и внутри групп, представляя личностные черты как своеобразную проекцию взаимоотношений человека с социальными группами.
Личность нельзя изучать вне социального контекста, вне среды — таков был справедливый вывод. Ч. Кули ввел в социальную психологию термин "первичная группа" (семья, неформальные объединения по месту жительства или работы и т. д.). Однако само понятие социальной среды было у Г. Зиммеля и Ч. Кули чрезвычайно узким и сводилось к "малой группе", а контакты "лицом к лицу" определяли сущность межличностного общения в группах. Обосновывая общественный характер психической жизни личности, Кули вместе с тем трактовал само общество как совокупность психологических связей, игнорируя тот факт, что любая группа — это не нечто замкнутое и автономное, а часть общества. Акцентирование внимания на чисто психологических отношениях, возникающих на основе взаимодействия "лицом к лицу", не давало подлинной картины межиндивидуальных отношений.
Психологизирование природы общественных отношений в группах присуще и другим исследователям (среди них Дж. Морено, Р. Бейлс, М. Аргайл, Ч. Осгуд, Л. Беркович).
Начиная с 20-х гг. XX в. социальная психология становится ведущим направлением в психологической науке США, Англии, Германии, Франции и Японии.
В. Мёде и Ф. Олпорт положили начало исследованиям по выявлению влияния (положительного или отрицательного), которое оказывают первичные группы на своих членов в процессе выполнения ими определенной деятельности. При этом интерес привлекали случаи как позитивного, так и негативного отношения индивида к группе. Выяснилось, что общий эффект деятельности групп находится в прямой зависимости от того, "рядом" или
49
"вместе" они действовали, выполняя определенные задания. Было даже обнаружено, что присутствие наблюдателей из числа авторитетных для группы лиц создавало атмосферу, которая приводила к повышению производительности всей группы и отдельных ее членов (эффект фасилитации).
Значительный интерес во всем мире вызвали исследования того, в какой мере межличностные отношения влияют на повышение производительности труда, на отношение к труду, трудовую дисциплину. В ходе так называемых хотторнских (Хотторн город в США) экспериментов Э. Мейо сделал выводы, которые легли в основу последующих исследований роли психологических факторов в современном производстве. Было выявлено, что производительность труда каждого рабочего зависит от его самочувствия в группе и соответствует чаще всего не столько его возможностям, сколько системе ценностных ориентаций, норм, установок, сложившихся в группе, определяется не только оплатой и условиями труда, но и характером возникших и упрочившихся неформальных отношений. Неформальная структура способна тормозить или, наоборот, обеспечивать процессы управления на уровне малых групп.
Было установлено, что характер неформальных отношений существенно влияет на все производственные показатели, в том числе такие, как производительность труда, текучесть рабочей силы, а также на отношение рабочих к изменению производственных норм, расценок.

Основы социальной психологии закладывались первоначально под влиянием гештальтпсихологии, бихевиоризма и психоанализа. Это влияние ощущалось и в последующей методологической направленности работ психологов.
Вторая мировая война активизировала исследования процессов группового развития. Сплоченность и боеспособность групп, устойчивость их структуры при действии сил, направленных на разрыв и разрушение внутригрупповых связей, эффективность деятельности групп в зависимости от типа или стиля руководства — все это явилось предметом экспериментального изучения. Группы (формальные и неформальные, первичные и вторичные и др.) стали объектом особого внимания, а изучение межиндивидных отношений — ведущим направлением в социальной психологии.
Исследования групповых феноменов вышли за рамки социальной психологии и стали широко использоваться в управлении промышленностью. Эти феномены учитываются при решении сложных вопросов подготовки кадров, научной организации труда,
50
комплектовании различных человеческих общностей. В центре исследований оказалась и малая группа — своеобразное промежуточное звено в системе "личность - общество". По отношению к личности малая группа рассматривалась как та социальная среда, которая жестко детерминирует поведение и особенности человека, а по отношению ко всему обществу малая группа выступала, таким образом, аналогом, своеобразной моделью общественных отношений.
Соответствующий раздел социальной психологии получил название "исследование малых групп", или "групповая динамика".
К. Левин видел источники и движущие силы развития взаимоотношений людей в их социальной жизни. Он рассматривал потребности как стержень направленности личности, называя их главным генератором, источником активности человека. Центр внимания переместился на изучение эффективности группового взаимодействия, лидерства, коммуникаций, распространения влияния и создания авторитета. К. Левин применял понятия "силовое поле", "напряженность", "вектор", заимствованные у физики, пытаясь применить ее законы к человеческому поведению.
На общее развитие групповой динамики как особой области социальной психологии оказали в наши дни несомненное влияние не только теория поля К. Левина, но и иные социально-психологические концепции, связанные с именами Дж. Морено, Л. Фестин гера и др.
Одна из характеристик особенностей развития социальной психологии за рубежом, в первую очередь в США, — огромное количество накопленного эмпирического материала (библиография только по прикладным аспектам социальной психологии достигала к концу 70-х гг. в США свыше 10000 наименований).
В 60-е гг. требования научно-технического прогресса в нашей стране способствовали интенсивному изучению социально-психологической проблематики на производстве, в научных коллективах, школе, а также в других общностях, объединенных по каким-либо специальным критериям. В центре внимания психологов оказалось понятие "коллектив". Большинство авторов, работающих в этой области, рассматривали коллектив как определенный вид малой группы. Так, Г. С. Антипина писала: "Теория малых групп —
частная социологическая теория, предмет которой — структура и функционирование малых социальных объединений (коллективов), их взаимодействие с обществом и личностью"1. С
51
точки зрения В. И. Зацепина, коллектив представляет собой сложную структуру, составными частями которой выступают отношения группы в целом (или ее членов) к задачам и целям осуществляемой ею деятельности и межличностные внутригрупповые взаимоотношения (деловые и личные)1. Здесь можно было бы привести множество подобных цитат из произведений многих авторов.
Все эти определения в общем вполне правомерны, но необходимо отметить, что, делая акцент на социальные цели совместной деятельности, определяющие коллектив, авторы указанных определений не обращались к этим общественно значимым целям для объяснения существующих в коллективе специфических отношений. Таким образом, отличия коллектива от малой группы осмысливались в плоскости социологических построений, оснащенных ссылками на специфику "развитого социума", но гораздо меньше внимания им уделяли в сфере собственно социально-психологического исследования, изучающего своеобразие механизмов межличностных взаимоотношений в коллективах по сравнению с другими группами.
К началу 70-х гг. в качестве "зон роста" выделились исследования в области групповой дифференциации, проблемы групповой совместимости и сплоченности (В. В. Шпалинский), некоторые вопросы социальной перцепции (главным образом восприятие человека человеком) (А. А. Бодалев и др.), а также проблемы поведения личности в условиях группового давления (проблема конформности) (А. В. Петровский, В. А. Бакеев и др.). Становилось очевидным, что правильное понимание сущности коллектива в социологическом плане само по себе не может еще обеспечить решения многочисленных конкретно-психологических задач, и главным образом задач, связанных с дифференциальной диагностикой групп и коллективов, качественным и количественным исследованием их важнейших параметров. Собственно социально-психологическая задача научной интерпретации межличностных взаимоотношений в коллективе оборачивалась методической проблемой: осознавалась необходимость разработки и использования адекватных экспериментальных методик изучения группы и личности в группе. Дефицит экспериментальных приемов остро ощущался всеми. Крайне обострился интерес исследователей к измерительным методикам, которые позволили бы при изучении процессов групповой динамики оперировать количественными
52
характеристиками в дополнение к описательному по преимуществу подходу к социальнопсихологическим феноменам. В этих обстоятельствах целый ряд социальнопсихологических лабораторий Москвы, Ленинграда, Минска и других научных центров, не прекращая поисков своих путей решения вставших перед ними проблем, обратились к работам американских и европейских психологов в расчете обрести необходимый экспериментальный инструментарий. Что же могла в этом отношении дать им западная наука?
В широком спектре американских социально-психологических исследований заметно выделяются многочисленные работы, направленные на изучение малых групп, контактных общностей, где осуществляются взаимоотношения и взаимодействия
индивидов.

Если оставить в стороне весьма длинную предысторию, то можно сказать, что начало такого рода исследованиям положил состоявшийся в 1946 г. в Г арварде семинар по малым группам, который выделил и соответствующую проблематику, и заинтересованных в ее разработке психологов (Р. Бейлс, А. Зандер, Д. Картрайт и др.).
Четко очерченная область экспериментального изучения, изобретательность в создании методических приемов и, наконец, многообещающая перспектива понять механизм взаимодействия людей в процессе совместной производственной деятельности, перспектива, которая привлекала к себе особый интерес и соответственно инвестиции предпринимателей, — все это способствовало превращению данной области социальной психологии в одну из наиболее популярных.
Однако что же представляла собой та психологическая теория, на которую опирались многочисленные исследования в сфере малых групп на Западе? Как уже было выше отмечено, малая группа рассматривалась в свете отношений преимущественно эмоционального характера (симпатия, антипатия, безразличие, изоляция, податливость, активность, подчинение, агрессия и т. д.). Едва ли не главным объективным ее критерием признавалась частота взаимодействий, с которой оказываются связанными и многие другие параметры группы.
С точки зрения анализируемой теории малая группа есть группа лиц, связанных друг с другом в течение какого-то периода (Г. Хоманс); некоторое объединение взаимодействующих людей, находящихся в непосредственном контакте (лицом к лицу) или серии контактов, причем так, что у каждого члена группы существует перцепция (восприятие) всех остальных (А. Хейр). Приведенные
53
и другие близкие к ним определения отличались тем, что в них, с одной стороны, черты малой группы оказывались нарочито психологизированными, выхваченными из более широкого социального контекста, который и придает статус реальности всякой действующей группе (если только речь идет не о ее лабораторных эрзацах), а с другой стороны, собственно "психологическая" часть определения сводилась к указанию на поверхностные связи и отношения в группе и была заведомо упрощенной. Такая трактовка малой группы, очевидно, не могла послужить основой для построения адекватной социально-психологической концепции группового взаимодействия. Между тем именно данное направление в изучении межиндивидуальных связей накопило наибольший фонд конкретных методик, и именно к нему обратились наши социальные психологи, рассчитывая использовать выработанные американскими коллегами экспериментальные приемы для исследования коллективов, и прежде всего групповой дифференциации, групповой сплоченности и совместимости, конформизма и устойчивости личности к групповому давлению, лидерства в группе и т. д.
Следует отметить, что использование экспериментальной техники, принятой в американской психологии, как правило, сопровождалось у нас философской критикой воззрений создателей этих экспериментальных методик. Так, подвергались критике спиритуалистические построения Дж. Морено по поводу потока "теле", якобы создающего иррациональную, по существу мистическую основу для межличностного общения в малых группах. Во многих исследованиях отечественных авторов по проблеме конформизма и устойчивости личности к групповому давлению справедливо указывалось на недопустимость расширительного толкования выводов, полученных при изучении малых групп, их переноса на общественную жизнь в целом. Но вместе с тем как бы
молчаливо признавалось, что после такой "очищающей" критической процедуры экспериментальные приемы, принятые зарубежными психологами, могут быть широко использованы для получения репрезентативных социально-психологических характеристик коллектива. Эта своего рода "болезнь роста" нашей социальной психологии была обязана своим происхождением следующим факторам, лежащим в сфере методологии конкретного исследования.
Во-первых, коллектив для большинства советских исследователей открывался, как уже подчеркивалось выше, лишь со стороны своих социальных определений. Говоря о коллективе, психолог подчеркивал в основном общественную целенаправленность деятельности изучаемых групп, а их особое социально-психологическое
54
качество, которое образует внутреннюю сторону жизни и функционирования этих групп, по существу, упускалось. Термин "коллектив" как бы выталкивался из множества социально-психологических понятий и становился термином, который использовался лишь с целью обогатить и расширить при интерпретации конкретного экспериментального материала синонимический ряд к понятию "малая группа". Таким образом, субъективно для исследователя рассмотрение коллектива в его собственном психологическом контексте не выступало в должной мере в качестве особой задачи.
Во-вторых, упускалось из виду то обстоятельство, что методы исследования малых групп в американской социальной психологии, как это и должно быть в любой области знания, неразрывно связаны с определенным пониманием предмета исследования. Между тем в их основе лежала механистическая по своей сути трактовка взаимоотношений индивидов в любой малой группе, где личность оказывается подчиненной действию различных силовых линий (давление, сопротивление, притяжение, отталкивание, сцепление), а связи между индивидами имеют по преимуществу эмоциональный характер. При этом если и признавались цели, задачи группы, связь ее деятельности с ценностями более широкой общности, то реально в эксперименте они не учитывались. В конечном счете в социально-психологическое исследование оказывался заложенным принцип "стимул - реакция", замыкающий исследователя в круг известных бихевиористских схем.
Наконец, в-третьих, стремление во имя "чистоты" эксперимента отказаться от обращения к содержательной стороне деятельности группы и работать преимущественно с незначимым материалом, со случайными общностями, имеющими характер диффузных групп и людских конгломератов, вообще формализовать исследование вело к тому, что полученные в нем выводы оказывалось невозможным экстраполировать на реальные группы, объединенные общими и значимыми целями и ценностями. Если здесь допустима историческая аналогия, то можно напомнить неудачу, которая постигла в начале нынешнего столетия "экспериментальную диалектику" при попытке распространить действие некоторых закономерностей памяти, подмеченных немецким психологом Г. Эббингаузом при исследовании запоминания бессмысленных слогов (искусственных сочетаний речевых элементов), на запоминание учебного материала, который требовал осмысленного заучивания. Заметим кстати, что некоторые важные научные выводы в области психологии памяти были сделаны Г. Эббингаузом
55
во многом не благодаря, а вопреки его настойчивой тенденции абстрагироваться от реальных ситуаций, от конкретных процессов запоминания с помощью использования
квазиречевых квантов, так как испытуемые, по свидетельству самого экспериментатора, невольно осмысливали предложенный им бессмысленный материал.
Вообще история науки знает немало примеров того, как попытки изучить проблему в ее наиболее упрощенном виде, доступном математическим преобразованиям, нередко приводили в процессе исследования к утрате именно того качества, на которое оно, собственно, и было направлено. В области социальной психологии такой исход дела представляется нам особенно нежелательным. Например, вполне оправданное стремление к комплексному изучению такого сложного объекта, каким является социальная группа, нередко в результате системного исследования приводит к плоскому представлению о ней как о группе механически взаимодействующих лиц. В этой связи типично следующее рассуждение: "Крайняя упрощенность постановки задачи, продиктованная чисто
математическими трудностями, заставляет рассматривать все наши конструкции как математическую модель, которая сама по себе далеко не полностью адекватна действительности, но может служить исходным пунктом для построения более адекватных моделей" 1.
Необходимо подчеркнуть, что здесь имеются в виду отнюдь не так называемые коллективы автоматов и их "поведение". Речь идет о попытке математического моделирования реального научного коллектива, точнее, одного из аспектов его функционирования, а именно "связей общения", где в качестве целевой функции рассматривается время распространения информации ("сверху вниз" или наоборот). И, несмотря на то что в работе содержится ряд интересных положений, трудно представить ту область действительности, которой данная математическая модель была бы хоть отчасти адекватна. Вряд ли она могла бы послужить исходным пунктом и для построения других моделей, более соответствующих предмету рассмотрения, тем более если речь идет о собственных признаках коллектива, а не о каких-нибудь абстрактнокоммуникативных параметрах передачи информации в человеческой общности. Стремясь обойти математические трудности и для этого "упрощая" задачу, легко при выполнении этого обходного
56
маневра утратить предмет исследования в его качественном своеобразии. Между тем социально-психологическое исследование должно выявлять именно эту качественную специфику, не сводимую к связям типа "стимул - реакция".
К сожалению, вот такая, лишенная качественного своеобразия, трактовка коллектива и принята в ряде социально-психологических исследований, как в нашей стране, так и за рубежом. Используемые в них методы рассчитаны на то, чтобы изучать коллектив как группу взаимодействующих лиц, которые, если судить по содержанию эксперимента, связаны друг с другом чем угодно, но не общностью социально детерминированных задач, целей, ценностей. Личность же оказывается при этом чисто внешне принадлежащей к данной группе. Результаты, получаемые в таких исследованиях, соответствуют гипотетической модели предмета исследования, изначально заложенной в эксперимент. Иными они и не могут быть.
Острая методологическая критика распространенных попыток представить малую группу аналогом общества и подменить законы его исторического развития психологическими закономерностями в течение долгого времени не затрагивала центрального пункта теории групповой динамики — закономерностей функционирования малых групп и межличностных взаимоотношений в них. Более того, некоторые наши
психологи полагали, что в самом деле можно трактовать эти закономерности как повсеместно действующие, пригодные для объяснения взаимосвязей людей в любых группах, в том числе и в особого типа сообществах — коллективах.
Для того чтобы найти теоретически правильное решение данного вопроса, требовалось обнаружить скрытый механизм групповой динамики, некоторую "клеточку", "молекулу" межличностных отношений. Это позволило бы понять, что является действительной основой связей людей в группе вообще и в коллективе как особом ее виде в частности. Тогда можно было бы определить стратегию развития социальной психологии групп, изучения межличностных отношений вообще. Образно говоря, следовало решить, должна ли она катить свой камень на вершину пирамиды, уже воздвигнутой усилиями традиционной психологии, или следует разобрать эту пирамиду до основания и, заложив в него другой "краеугольный камень", строить новую.
Имея в виду эту общую методологическую задачу, мы обратились в конце 60-х гг. к проблеме конформности индивида в группе, по поводу которой за последние 20—30 лет был накоплен большой
57
экспериментальный материал и получены достаточно впечатляющие и сами по себе, казалось бы, не вызывающие сомнений выводы.

<< | >>

↑

Источник: Артур Владимирович ПЕТРОВСКИЙ. Психология в России XX век. 2000

Еще по теме Предпосылки и развитие теории деятельностного опосредствования межличностных отношений: