§ 4. Тема «славной революции» и Билля о правах в современной российской историко-правовой науке
Однако грубейшие ошибки допускаются при рассмотрении английского Билля о правах не только в иностранной, но и в нашей историко-правовой литературе. Так, в учебнике В. Г. Графского «Всеобщая история государства и права» об этом документе говорится следующее: «Билль прав от 13 февраля 1689 г.
стал долговременной основой английской конституционной монархии, закрепив раз и навсегда верховенство парламента в области законодательной и финансовой политики. В нем в 13 различных статьях подтверждались также права и свободы подданных (граждан и парламентариев), которые особенно часто нарушались в последнее время и потому подлежали «восстановлению и подтверждению». Билль (первоначально он назывался Декларацией прав) начинался такими словами: “Так как последний король Яков II при содействии различных злоумышленных советников, судей и чиновников, состоящих у него на службе, пытался ниспровергнуть и искоренить протестантскую веру и законы и вольности этого королевства...”»16. «Характерно, — отмечает далее Графский, — что первоначальное название Билля было иным и выглядело так: “Акт, декларирующий права и свободы подданных и устанавливающий порядок наследования короны”. Исходя из этого исторического факта, в литературе Билль прав иногда называют Декларацией прав 1689 г. Парламент, обсуждавший эти вопросы, был собран в январе 1689 г. и получил чрезвычайные полномочия. Он был назван также конвентом (учредительным собранием), где прежний король был объявлен отрекшимся от престола»17. Из приведенных слов видно, что В. Г. Графский не только не знает истинной даты принятия Билля о правах (который он почему- то называет «Биллем прав»), падающей, как выше было показано на конкретных документах, на 16 декабря 1689 года, но и путает его с Декларацией о правах от 12 февраля 1688 года. Именно Декларация, а не Билль о правах, начиналась со слов «так как последний король Яков II при содействии различных злоумышленных советников, судей и чиновников, состоящих у него на службе, пытался ниспровергнуть и искоренить протестантскую веру и законы и вольности этого королевства...». Первыми фразами Билля о правах были: «Принимая во внимание, что лорды духовные и светские и общины, собравшиеся в Уэстминстере, законным, полным и свободным образом пред ставляя все сословия этого королевства, в тринадцатый день февраля в год нашего Господа одна тысяча шестьсот восемьдесят восьмой представили присутствовавшим самолично их Величествам, в то время именовавшимся и известным под именами и титулами Уильяма и Мэри, принца и принцессы Оранжских, некоторую декларацию, составленную в письменном виде указанными лордами и общинами в следующих словах, а именно:». После этих слов в Билле о правах и приводился текст Декларации, одобренной Конвентом 12 февраля 1688 года. После него излагалось основное содержание собственно Билля, к которому текст Декларации о правах был всего лишь своего рода введением. Название Билля о правах, которое Графский считает только «первоначальным», а именно «Акт, декларирующий права и свободы подданного и устанавливающий порядок наследования короны», было на самом деле и окончательным — под ним текст Билля о правах и вошел в собрание статутов Английского королевства. К сожалению, В.
Г. Графский не одинок в своих заблуждениях о времени появления и характере Билля о правах. Дата 13 февраля 1689 года в качестве времени его принятия называется и в других учебниках по истории государства и права зарубежных стран, регулярно издающихся и переиздающихся в России1. Ложная дата принятия Билля о правах приводится и в хрестоматиях по данному предмету2. Распространенной в нашей историко-правовой литературе является и другая ошибка относительно этого документа, а именно: отождествление его с Декларацией о правах, принятой Конвентом 12 февраля 1688 года. Так, О. А. Омельченко пишет в учебнике по всеобщей истории права: «Важнейшим из конституционных актов нового строя стал Билль о правах 1689 года (в первоначальном виде изданный как “Декларация о правах и свободах подданных и о наследии короны”)»1. Документ, который Омельченко и другие историки называют «Декларацией о правах и свободах подданных и о наследовании короны», на самом деле именовался официально — в журналах Палаты лордов и Палаты общин — всего лишь «Декларацией Лордов Духовных и Светских и Общин, собравшихся в Уэстминстере»2. Говорить о нем как о первоначальном издании Билля о правах, по меньшей мере, странно. Во-первых, Билль о правах был актом короля в парламенте, пусть парламент и не был избран должным образом, а признан таковым специальным документом, принятым Конвентом и королем. Декларация же являлась документом исключительно Конвента — собрания, которое хотя по форме и процедурам своим напоминало парламент, по юридическому статусу таковым не было. Во-вторых, Билль о правах был статутом — законодательным по своей природе актом, Декларация — исключительно политическим документом, не имевшим юридической силы, хотя лордами духовными и светскими и общинами, собравшимися в Уэстминстере, было приказано, чтобы «эта Декларация была переписана на пергаменте и помещена среди документов парламента и зарегистрирована в Канцелярии»3. В-третьих, Билль о правах отличался от Декларации и по содержанию. В нем воспроизводился текст Декларации, но лишь в качестве введения или преамбулы к основному тексту, который был совершенно новым произведением, и во многом именно поэтому его обсуждение в обеих палатах парламента затянулось на семь месяцев4. В-четвертых, принятие Декларации от 12 февраля 1688 года было реакцией лордов и общин на политику короля Джеймса II, тогда как принятие Билля о правах являлось, пусть и отчасти, реакцией английского парламента на политику нового английского короля — Уильяма III. Историки, называющие в качестве даты принятия Билля о правах 13 февраля 1689 года, связывают это событие с днем, когда состоялась торжественная церемония провозглашения Уильяма и Марии, принца и принцессы Оранжских, королем и королевой Англии. По действовавшему в то время в Англии Юлианскому календарю данная церемония действительно прошла 13 февраля, но не 1689-го, а 1688 года, поскольку по этому календарю новый год начинался 25 марта. По Григорианскому же календарю шел уже 1689 год, но если при указании даты этой церемонии называть его, то в таком случае следует указывать не 13-е, а 23-е число февраля, поскольку в XVII веке Григорианский календарь опережал Юлианский на десять дней.