Социологическая трактовка власти

Экономическая эксплуатация рассматривается в марксистской парадигме как несправедливое изъятие классом собственников части продукта (прибавочной стоимости), произведенного наемным работником; как обогащение одних за счет обеднения других. Политическое, идеологическое, культурное угнетение суть институциональные механизмы контроля и воспроизводства системы эксплуатации.

Иначе подходит к изучению власти М. Фуко, чьи взгляды оказали существенное влияние на феминистский дискурс. Он делает акцепт на микрофизике власти, интерпретируя ее как бессубъектный капиллярный механизм контроля, проникающий во все ткани социального целого. Как движение является атрибутом материи, так и власть атрибутивна человеческому действию. Рассматриваемая на уровне микрофизики социального, власть не является собственностью, достоянием или монопольным правом на ресурсы; она не тождественна способности субъекта к покорению другого. Власть диффузна и редко выражается в связном систематическом дискурсе. Она являет себя в многообразных приспособлениях, однако не может быть сведена к локусу конкретного социального института, даже государственного аппарата. Последний лишь обращается к ней, использует или насаждает некоторые ее методы. «Власть производит знание», которое ее оправдывает и делает общественно признаваемой. Фуко утверждает, что «нет ни отношений власти без соответствующего образования области знания, ни знания, которое не предполагает и вместе с тем не образует отношений власти» (Фуко 1999: 42). Другое дело — исполнение власти. Власть исполняется в виде стратегии действия.

В структурно-конструктивистской парадигме (П. Бурдье, Э. Гидденс), получившей широкое распространение в современной социологии гендерных отношений, ключевым для опе- рационализации категории «власть» является понятие «диалектика социального контроля», описываемое в терминологии «правил» и «ресурсов». В данной парадигме власть понимается двояко. Э. Гидденс развивает понимание власти, предложенное Вебером, ассимилируя трактовку Фуко (Гидденс 2003). Суть отправления легитимной власти (или авторитета) — социальный контроль. Авторитет предполагает ответственность субъекта за последствия исполнения властных решений, в том числе и за осуществление принуждения. По Гидденсу, легитимная власть выражает себя в установленных правилах взаимодействия, которым следует социально интегрированный индивид. Исследователь выделяет два аспекта правил: семантический и моральный.

Семантические правила структурируют повседневный дискурс и делают возможным взаимодействие людей на основании общей для них смысловой рамки. Моральные правила порождают интерсубъективную оценку действий в категориях добра и зла. Правила регулируют практики социального взаимодействия и реализацию власти в форме социального контроля. Семантические правила определяют, что является ресурсом в данном обществе, т. е. за счет каких активов возможно достижение поставленных целей. Так, например, психологическое удовлетворение, которое мы испытываем, обнаруживая общих знакомых с людьми, впервые входящими в круг нашего взаимодействия, демонстрирует значимость социального капитала в определении социальной позиции индивидов в нашем обществе.

Моральные правила устанавливают степень легитимности целей и также отвечают на вопрос, какие средства допустимо использовать для достижения индивидуальных и групповых целей, а какие неприемлемы в данном обществе с нравственной точки зрения. Так, например, распространенность практик домашнего насилия в обществе и отношение к ним являются индикаторами морального порядка.

Основное понятие, с помощью которого Гидденс операцио- нализирует категорию «власть», — это «ресурсы», т. е. средства или «активы», которые действующие лица могут использовать для достижения своих целей в социальном взаимодействии, стремясь улучшить или сохранить свою позицию в социальном пространстве. Гидденс различает материальные возможности или управление объектами (аллокативные ресурсы) и управление людьми (авторитативные ресурсы). Ресурсы — это средства накопления и использования власти. Власть, таким образом, представлена как способность осуществлять контроль над социальными действиями и взаимодействиями или как способность реализовывать решения в рамках заданных правил с использованием имеющихся ресурсов. Власть как возможность социального контроля, осуществляемого по правилам, может реализовывать любое действующее лицо. Отправляемая власть может быть понята как стратегия действия. Однако ресурсно слабые и ресурсно сильные индивиды и группы различаются по объему и типу проявляемой власти и могут находиться в отношениях субординации, т. е. соответственно господства и подчинения.

Различия во властных позициях сказываются в различиях стратегий, используемых для достижения целей. Стратегии господствующих и стратегии угнетенных принципиально различны, хотя и те и другие представляют собой стратегии ограждения, т.е. цепочки целенаправленных действий, способствующих сохранению имеющихся ресурсов и связанных с ними привилегий и препятствующих допуску к этим ресурсам других индивидов или групп. Стратегия ограждения, используемая господствующими классами, называется социальным исключением. Она предполагает выработку социальных механизмов, предотвращающих доступ к ресурсам господства со стороны представителей низших классов. Стратегия солида- ризма, напротив, направлена на сопротивление угнетателям и ориентирована на перераспределение доступа к ресурсам. Иногда ее называют стратегией захвата, или узурпации. Если стратегии господствующих групп являются устойчивыми и институционализированными, то стратегии угнетенных, напротив, подвижны, краткосрочны и далеко не всегда носят объективированный коллективный характер. Только спорадически в периоды циклов протеста эти стратегии приобретают наступательный характер (см.: Parkin 1974).

Данный подход, на наш взгляд, релевантен для анализа гендерного порядка, причем он ни в коем случае не исключает из рассмотрения отношений гепдерно специфическое угнетение и подчинение. В данном случае предполагается, что подчинение и угнетение описывают два принципиально различных типа властных отношений. Подчинение предполагает легитимное господство; угнетение, наоборот, — кризис легитимности власти. Подчинение предполагает устойчивую культуру адаптации, которую с натяжкой можно назвать молчаливым или скрытым сопротивлением, а угнетение — потенциал роста сознания угнетаемых групп, активные солидарные формы борьбы за переустройство социального порядка. В целом, однако, и подчиненные, и угнетенные социальные группы могут мобилизовать имеющиеся у них ресурсы, для того чтобы сопротивляться ухудшению своего положения или добиваться его улучшения. Однако власть подчиненных имеет свои особенности.